продолжение... Лопуха, суетясь около Насти, не громко говорила, -- Ты уж Настюшка прости, чо мы так порешили, ну чоб жить-то вам у Еленихи, она баба хорошая, дом у её большой и на две половины делёный, для дочки старалась, да вот не сошлось у их... А зовут её Елена Владимировна, это мы так по-свойски, с детства по-привыкали, так и зовём друг дружку по-простому. Так уж как-то! А мужик-то её погибший, вон на нашем погосте захоронили, правда Еленихе ящик-то открывать не разрешили, а через малюсенькое окошечко чо увидишь-то, так -- маленько! Сомневаемся мы тут все, чо её-то мужик там был... Он строительством занимался, в соседнем районе гидростанцию электрическую строили, да что-то у их не совсем как надо получилось, взрывом всех и порвало... И старший сынок, тожить рядом с батькой лежит, там же на погосте, он в какой-то "ЛИСЕ" лётчиком работал, самолёты испытывал. Военным был. Елениха его кожанную куртку хранит, только в день его гибели из комода достаёт... Посидит, повздыхает над ней да и обратно спрячет. Баба она хорошая, добрая. Вам у неё хорошо будет, да и народ наш старушечий спокоен будет, -- не переставая суетиться тараторила Лопуха всю дорогу пока шли к дому Еленихи. Навстречу выбежала собака, -- Рыжка, познакомся, это хорошие люди, ты с ними дружи.
-- Елениха дотронулась до Рыжкиной головы. Рыжка виляя хвостом подошёл сразу к Егору, как будь-то принял его за главного, вежливо обнюхал, не переставая вилять хвостом, перешёл к Насте. Настя ласково его позвала по имени, и Рыжка сразу вспомнил её голос, он его много раз слышал, когда сопровождал свою хозяйку к автолавке. Удостоверившись, что люди эти ни чего плохого не сделают Рыжка уткнулся носом в подол хозяйской юбки, -- "Всё нормально, хозяйка, мы будем дружить!"
Теперь уже все вместе дошли до калитки, открыв её, Елениха с небольшим поклоном головы пригласила гостей, -- Проходите, гости! Хлеб-соль в этом доме вам! Мира и спокойствия! Пропустив всех вперёд, сама взошла на не высокое крылечко последней, постояв чуточку, распахнула входную дверь, -- проходите в дом... Проводив гостей в их половину, заранее приготовленную, Елениха, отправив Лопуху в погреб за солениями и прочими вкусностями, сама принялась растапливать печь, которая занимала значительную часть кухни. Обедать решили во дворе, за большим столом, потому, как народу должно было быть много. Лопуха насчитала десять человек. Как водится на селе в таких случаях, к столу такому ни кто с пустыми руками не приходил, каждый старался принести что-нибудь заранее припасённое и особенно вкусное. Так уж устроен русский человек, что для собственного престижа ни чего не пожалеет, последнее отдаст, но лицом в грязь -- ни за что! Тем и сильны, мы русские, что в общий котёл кладём самое лучшее, -- на стол -- самое вкусное, даже если оно и последнее, на Алтарь Родины -- самое дорогое -- жизнь! И "Гансам" этим не понять, как же этот мужик снимает свою последнюю рубаху и кладёт её на общий "стол", что бы всем было хорошо, ему -- не очень... Нет не поймут они этого... Мы русские все: и татары, которые живут среди нас и узбеки, которые в войну приютили тысячи детишек из Ленинграда, многих взяв в свои семьи, мы и таджики, мы и казахи, мы и тунгусы -- мы вместе -- все русские! Так и "Гансы" нас называли, одним словом -- Русские!
Слегка запыхавшись прибежал первым, если не считать Лопухи, -- Макарыч, он принёс большой чугунок с горячей ухой. Чугунок Макарыч укутал в свою старую видавшую виды стёганную фуфайку. Передавая чугунок Еленихе, напутствовал, -- Ты его поставь к огоньку не шибко близко, чоб не кипела, а так -- томилась, косточки у рыбы-то размякнут, вот дети и не поранятся. Макарыч почему-то первым назвал Настю с Егором -- "детями", с его лёгкости так и повелось -- Дети! Соскучились поди старики-то по своим детям, вот с лёгкостью и стали звать гостей не иначе, как -- "наши дети." А сам-то Макарыч к Насте и Егору обращался не иначе, как -- внуки.
Лопуха сбегала домой и принесла две большие, ещё доисторических времён, расшитые цветами -- скатерти! На восхищённые взгляды и одобрительные "Охи" односельчанок с гордостью прояснила: -- Мама моя рукодельничала! Наволочки вышивала, скатерти, простыни. Любила она это занятие!
За столом засиделись допоздна, кому надо было что-то по хозяйству -- быстренько бежали -- управлялись и обратно! А разговоров всяких, а уж воспоминаний... Да и чем старики-то в сёлах и деревеньках наших живут? Воспоминаниями и живут! Повспоминали и Афган и Чечню, вспомнили и "перестройку", плюнули и меченному горбатому и пропойце этому, который усю страну продал Чубайсам и прочим, погоревали на то, что и есть-то было нечего, не говоря уж о деньгах, что бы купить чего, вон сельпо до сих пор закрыт, гляди совсем завалится...Да и не к чему он сейчас-то вон у них какая красавица --Настенька! Всем чем надо обеспечит!
Макарыч, подсевши к Егору, повёл разговор о рыбалке. -- Егорка, ты уж разреши старому тебя так называть, так как-то ближе, по свойски!
-- Конечно, дедушка Макарович! Как вам удобно, так и называйте.
-- Ты вот мне скажи-ка, внучок чой-то ты такой молодой, а очки-то свои не снимаешь. Совсем без их плохо видишь, али так для форсу носишь, чоб умнее казаться?
-- Нет, дедушка не для форсу, чего уж очками-то форсить? В школе не носил, а как в институте стал учиться -- так и пришлось надеть, зрение стало портиться, падать. Сейчас вот тоже падает, каждые два года очки меняю. А уж когда вечер, так для меня хоть плачь! Лечили по всякому -- только толку мало, говорят оперировать надо, а где на такую операцию денег возьмёшь! Мы с Настей не так уж и много зарабатываем. За съёмную квартиру платим почти половину того что зарабатываем.
-- Та-ак! Протяжно заключил дед Макарыч. Значит, говоришь, к вечеру зрение совсем падает?
-- Угу, дедуля!
-- Вот, ты посмотри, Егорка, кого ты за столом видишь в очках?
Ага, ясен кот, что ни кого! Я спрошу, -- а почему? И тебе отвечу, --
а потому , внучок, что люди наши травками глаза лечат. Мне уже почитай сотня скоро ахнет, а я вижу, как в семнадцать лет. Да и все наши бабы и мужики тожеть! Вот баба Елениха, у которой вы сегодня остановились энто травное дело хорошо разумеет. Её бабка Спиридониха, была у нас в деревне, давно уже на погосте, а Елениху-то выучила. Шибко сильная Елениха в травах-то. Правда сейчас уже постарела, говорит, тяжело в лес-то ходить! Да и каждой травке своё время знать надо! Да и сорвать в нужном месте, не везде она полезная-то растёт. Поговорю я с ней, знамо дело, чо тебе в первый-то раз неудобственно! А мене-то в самый раз! Поди за столько лет, как родные стали, -- не откажет. Схожу с ней в лес ежели чего...
-- Да что вы, дедушка Макарович! Не удобно, как-то!
-- Штаны через голову надевать -- не удобно, это точно! А об здоровье завсегда удобно! Ты молодой, вся жизнь впереди, как же ты без хороших глаз-то? Сказано -- по-го-во-рю! Да самка она не слепая видит, как ты идёшь в сумерках ещё, а руками, как совсем слепой, впереди себя дорогу "прощупываешь".
И уже как совсем решённое выдал Макарыч, -- Поговорю и поможет! Не знаю как оно по научному называется, а у нас болезню эту "куринной слепотой" называют. Знает Елениха, лекарство от неё, вот только запущена болезнь у тебя-то поди, трудно лечится будет..
(продолжение далее)
#опусыирассказы
Комментарии 4