Предыдущая публикация
Моя судьба - твоя дорога
День неспеша приближался к вечеру, и сумерки, вторя ему, как-то лениво оттягивали время приближения ночи. Ужинать еще не хотелось и Александр Петрович решил прогуляться по близлежащему парку, подышать, так сказать, свежим воздухом.
Немного раньше он такое гулянье заменял пробежкой, потом посчитал это лишним делом и перешёл на размеренный шаг. Форсить особо было не перед кем: жена, полюбив другого, уехала восвояси, не дав ни малейшего намека на адрес.
Детей же не было, а хорошо это или плохо, он так еще и не пришел к верному решению. С одной стороны, что нет, конечно плохо, хоть какой-то стимул да был бы в его жизни.
А с другой все нормально: вот разошлись тихонько без волокиты и дележа, и все тут, лавочка закрылась. А так, детей трепать сюда-туда, да душой изводиться, видя их переживания, его бы это не устроило.
50 лет для мужчины далеко не крах, он так считал и считает, но уход жены, принесший тогда ему свободу, не нарастил крылья за его спиной. А даже как бы присадил, придавив его к земле и сделав ниже ростом.
На работе сразу не заладилось, ему везде и повсюду мерещились чрезмерно сочувствующие лица коллег.
А улыбки женщин, как бы надеющихся на начало их отношений, казались ему приторными и льстивыми. Мало помалу его жизнь стала менять свой колорит, окрашивая светло-розовые горизонты несбывшихся надежд в более темные тона, которым он не особо-то и противился.
Начальство и друзья пытались, так сказать, поставить его на путь истинный, но их добрые намерения сильно проигрывали против его скольжения вниз.
Три года беспробудного пьянства наложили сильный отпечаток на его здоровье и тело . Новыми друзьями-собутыльниками из квартиры было вынесено все то, что двигалось и отрывалось, а их намеки на продажу квартиры, благо не имели последствий.
Скорый отъезд жены не дал возможности совершить, ни размена квартиры, ни обоюдной продажи.
Квартира была оформлена еще раньше на жену, что и сохранило ему и жилье, и прописку, чему он был чрезмерно благодарен. Людей в парке почти не было, изредка встречались прогуливающие пенсионеры, для молодых же время было еще раннее.
Весна была в самом разгаре: днем солнце согревало землю, просушивая и подсушивая верхний слой, а вечерняя прохлада, вбирая в себя дневной аромат, распространяла по округе уже свой, с оным вперемешку. Александр Петрович с удовольствием упивался прогулкой, наслаждаясь видом просыпающей природы.
Он старался как бы наверстать упущенное им когда-то время, но прекрасно понимал, что положение дел всегда можно исправить, а вот память ни заглушить, ни удалить.
А тогда, после очередного запоя, очнулся он в больнице: сильное отравление алкоголем и истощение организма не оставляли ему шанса на жизнь.
Как он выкарабкался, на удивление даже врачам, знает он один. Ни сесть на кровати, ни тем более встать с нее, он не мог. Все крутилось и вертелось перед глазами, тошнота выворачивала всё изнутри, а мандраж бил тело так, как бьет током.
Он почти не спал ни днем, ни ночью, тело не хотело успокаиваться и неистово требовало чего-то своего.
Однажды, ненароком задремав, он увидел сон, вернее Бога в нем. Бог был намного выше его, в белом одеянии и с таким пронзающим душу взглядом, что у него онемели ноги и даже трясучка в руках прекратилась. - Ну, что ты Александр... что ты... успокойся и помни, что все у тебя еще будет в твоей земной жизни : и дом, и любовь в нем будет. Однажды столкнувшись, ты поймешь, что это твое . Ты сильный, и ты поднимешься, ну, иди с миром, иди. Рано тебе еще туда, не торопи события, ты сам осознаешь, что тебе делать.
Почувствовав теплое прикосновение руки Бога к своей голове, он несмело приподнял голову. Но Бога не увидел, его нигде не было, лишь легкое белое облачко медленно поднималось вверх, да ощущение тепла на его голове не проходило.
С тех пор стал он по ночам молиться, мысленно произнося, невесть откуда и кем, подсказанные слова. Так и пошло у него: ночью разговор с Богом, а днем безмятежный по-детски сон.
Провалявшись несколько месяцев по разным больницам, вышел он на белый свет, совершенно иным человеком. Нашел подходящую работу с нормальным заработком и, свое 55-летие встречал в уже отремонтированной квартире, а период прошлого, с момента ухода жены, казался ему диким и страшным сном.
Передернув плечами будто от холода, как бы стараясь отвлечься от воспоминаний, Александр Петрович и не заметил, что дошел до своей скамейки в конце парка.
Он любил сидеть на ней в любое время года: тишина приносящая спокойствие и умиротворение благоприятно действовала на его любое настроение.
На этот раз на скамье сидела женщина, и было в ней, в ее позе, что-то этакое, что не дало Александру Петровичу развернуться и уйти.
На ней было легкое пальто и, сидела она держа руки в карманах, вытянув вперед скрещенные ноги.
Легкий шелковый шарф, свесившись с головы, наполовину прикрывал ее лицо, и определить ее возраст было трудно.
Подойдя поближе, он деланно кашлянул, но женщина не шевельнулась, не проявляя никаких признаков внимания:
- Женщина, Вам плохо, может скорую вызвать?,- проговорил он дотрагиваясь до ее плеча.
Женщина, спокойным движением, поправила сползшийся шарф, открыв лицо, но не ответила.
: - Вы слышите меня...Вам плохо...может скорую? - Александра Петровича охватило волнение. Открывшее лицо поразило его своей миловидностью, что-ли, если если не принимать реальность увиденного. В реале, наверное, ее голубые глаза были очень красивы, а сейчас были покрыты поволокой, алкогольной поволокой, уж его-то не обмануть.
- Отвали, а... шел себе и иди дальше...и кому какое дело нужна ли мне скорая или катафалка. Нет меня, понимаешь.?.. Я умерла в тот же день... в тот же, - глаза женщины были сухи, но надрыв в ее голосе кричал о сильной внутренней боли. Александр Петрович молча присел рядом.
Умные и нужные слова не шли на ум, да и какие тут слова могут посодействовать, да никакие, и это он знал по себе, по своему прошлому.
Женщина некоторое время сидела молча и не шевелясь после сказанного. Потом подняла голову и села в пол-оборота к нему, с интересом разглядывая его.
: - У вас случаем не найдется сигаретки, хотя нет, не надо. Сколько раз хотела начать курить, говорят, что помогает, но никак...противно...фууу.
- Ну так это... все правильно, - Александр Петрович как-то даже растерялся, не зная, что ответить, и мямлил невесть что. Но она, наверное, его не слышала и даже не видела, хотя смотрела на него, вернее сквозь него взглядом уставшей женщины, взвалившей на себя тяжелое бремя.
- Я. отнюдь, не падшая женщина... хотя вернее - не совсем упадшая.... Мне стыдно от своего вида ...но я уже устала оправдываться перед такими вот, жалостливыми взглядами, как у тебя и совсем перестала объясняться. Но от этого нелегче... бур внутри буравит...буравит...- проговорив вырвавшееся из души, женщина замолчала.
- Вам бы это...поговорить надо, поделиться. Бывает, родному человеку скажешь и обожжешься надолго... а чужой посидел, выслушал и пусть даже молча ушел, а тебе почему-то сразу легче становится. Поверьте, так бывает. Я вот, Александр, а ваше имя...как вас зовут?...
- Анной меня зовут...Анютой звали, - женщина, помолчав, словно собираясь с мыслями и решаясь на исповедь, продолжила:
- Хорошо, может Вы и правы, да и надоело все в себе носить. Жила-была Анютка, и все у нее было хорошо, - как бы шутливое начало, но оно никак не отразилось на миловидном лице женщины. - Семья была, хороший муж, двое деток-погодок... Все было, пока муж не обмыл на работе с коллегами хорошую сделку и не заехал в садик за сыном и дочуркой, - тут голос женщины дрогнул от воспоминаний, но она собравшись, продолжила.
- И представляете... у него только удар р;бер и никакой больше травмы... Дочь погибла сразу, сын умер по дороге в больницу........вот и все...и весь рассказ. А у него еще хватило совести обижаться на меня, что не езжу к нему и не вожу передачи... - тут нервы у Анны не выдержали, и она, уткнувшись в шарфик, тихо заплакала.
Александр Петрович сидел молча, не делая попытки успокоить Анну. Он знал, что это слезы не только боли, но и облегчения. Ему казалось, что пережить такое вообще не возможно.
У него, видите ли, жена ушла, поставив своим уходом всю его жизнь с ног на голову. А тут такой трагический случай.
Он продолжал молча сидеть, опустив вниз разом потяжелевшие плечи. Было ощущение, что как - будто ее горе и душевная травма, перешли к нему, и это уже его душу буравил бур. Через некоторое время плач утих, и Анна повернула к нему заплаканное лицо.
- Но это еще не вс;... продав квартиру я уехала, чтобы скрыться и никогда больше мужа не видеть, начав в новом месте новую жизнь. Но судьба повернула иначе, посчитав видать за малое отвешенное ею мне горе.
- Я до сих пор не могу понять, откуда в купе появились цыгане, ведь когда я садилась, их точно не было.
Очнулась я от грубых толчков проводницы с больной, ничего не понимающей, головой. Как вы уже догадались, ни чемодана, ни денег, тайно спрятанных на мне, да даже билета, уже не было.
Проводница хоть и посочувствовала мне, напоив горячим чаем, предупредила, что высаживает меня на первой остановке.
А цыгане, опоили меня намешанной водкой, даже может под действием гипноза, иначе я не стала бы пить, да и произошедшее смутно помню, вышли час назад из купе, в котором я ехала.
Вот...теперь все рассказала, - Анна попыталась улыбнуться, но вышла не улыбка, а горькая гримаса.
- И куда же вы пойдете, на ночь глядя? У вас есть в городе знакомые ? - Александр Петрович прекрасно понимал, что задает никчемные вопросы, но других у него не было. Он сразу отверг мысль, что она его разводит, что как бы хорошо она не играла, так реально не сыграть
- А знаете что, пошли ко мне, я тут рядом живу, и Боже упаси подумать вам что-то плохое. У меня две комнаты, и не бойтесь, я Вас не обижу, - он приподнялся, подавая ей руку.
- Правильно или нет я поступаю, но другого выхода у меня нет. И есть хочется, а главное в душ хочу... может что и смоется из моей жизни, - Анна, чувствуя неловкость, приподнялась, но его руку не приняла.
Александр Петрович и сам себе не смог бы ответить, спал он этой ночью, или лежал, улыбаясь счастливо в потолок. До встречи с Анной, ни одна женщина не цепляла его так сильно, как она.
Были у него женщины, чего греха таить, но ни с одной ему не хотелось остаться. И не просто остаться, а жить, дополняя друг друга, деля все невзгоды и счастье пополам.
Быстро нажав ладонью на будильник, только начавший трезвонить, он встал с сожалением, что надо уходить на работу. Позавтракав и написав Анне записку, он на цыпочках, сдерживая желание заглянуть в спальню, оставив запасные ключи, вышел из квартиры.
А Анне снился вагон набитый цыганами, а их руки, украшенные золотыми перстнями, тянулись к её шее, к цепочке с крестиком, к которому была прист;гнута основная сумма денег.
Задыхаясь от волнения, она пыталась увернуться от этих рук, но их было много, они были повсюду. Резко вскочив на постели, прогоняя остатки кошмарного сна, Анна с недоумением оглядывалась вокруг, вдруг явно вспомнив события вчерашнего дня.
Быстро одевшись, собравшись немедленно уйти, заметила записку на столе.
" Анна, я буду краток: оставляю Вам запасные ключи и немного денег на покупку вещей на первое время, магазин здесь неподалеку. Дождись меня, не уходи... мне кажется, да нет же, я уверен, что моя судьба - это твоя дорога. Дождись. Прошу. "
Александр Петрович никогда так не торопил время, как в тот день. Его сердце, то заходилось в радостном темпе, сбиваясь и частя, то замирало в предвкушении какой-то необъяснимой тревоги.
Открыв дверь своей квартиры и услышав щемящую тишину, он устало прислонился к стене. " Ну вот, что значит, не везет, и как с этим бороться ?" -- пробормотав вслух, прошел на кухню.
" Саша, я думаю, что на "ты" мне будет проще высказать свои мысли. Ты очень хороший и теплый человек, спасибо тебе за всё. Страшно подумать, что было бы со мной дальше, не встреть я тебя. Я ВЕРНУСЬ тогда, когда смогу отдать тебе деньги...а сейчас, мне нужно пересмотреть и обдумать свои мысли, свою жизнь. Прости, что ушла.
= Анна=".
Записка лежала на видном месте, посередине стола, прижатая к нему солонкой.
Сказать, что потекли серые будни для Александра Петровича, это значит - ничего не сказать.
Это, как в детстве, был у него случай, когда дед Мороз по ошибке вытащил не тот подарок из мешка, не купленный родителями, а другой. Вот и сейчас он испытывал. примерно такое, разочарование, но что сделано, то сделано, и ничего не переиначить.
Первые дни и месяцы он вздрагивал от резкого звонка в дверь и, идя открывать, всё надеялся на чудо, но никакого чуда для него не происходило.
Ему не было жалко денег потраченных на эту женщину: ему было жалко себя, поверившего вдруг в сво; счастье и думавшего, что заслужил его.
И так часто бывает в жизни, когда витая в облаках, нарисованных тобой самим, путая реальность с вымыслом, ты оказываешься перед большим выбором - принимаешь то, что есть за факт, или живешь ребенком дальше, беззаботно качаясь на белых и пушистых.
За те месяцы после случившегося, ни одна женщина не переступала еще порог его квартиры. Нет, он не стал немощным, просто при первом знакомстве с другой, он назвал ее именем Анны, что и поставило точку в ещё неначавшихся отношениях.
И тогда, Александр Петрович, поставил себе ультиматум : или Анна, или никакая другая не будет присутствовать в его жизни.
Осень робкой походкой вступала в наследственные права: горделиво идя, прикасалась к листочкам, менявшим сразу же свой цвет, лишала буйства зелень под ногами.
Ему нравилось любое время года, каждое по-своему, хотя однако, весна вспоминалась чаще и причиной была Анна.
Александр Петрович, не спеша, шёл домой с работы, спешить-то ведь было не к кому, шёл наслаждаясь тёплыми ещё деньками и своими заоблачными мечтами. Он бы всё отдал, что имел, только за одну встречу с ней, вот так запала ему в душу эта женщина., но это опять мечты, опять полёт его фантазии.
Открывая дверь своего подъезда, Александр Петрович, посторонился, пропуская выходящую женщину и замер на полдороги, мешая той пройти.
- Здравствуй, Саша... вот, как и обещала, принесла тебе свой долг...извини, что задержалась, проблемы были, но всё уже в прошлом...- И встретившись с ним глазами, добавила : -- Если все еще в силе, то твоя судьба - моя дорога. Или что-то не так? "
: - Всё так, Аннушка, всё так... а твоя судьба - моя дорога....я сейчас очень счастлив...и ты моё счастье...ты... ты....
:
P\S...( от автора)... По-моему, ещё не доказано : мы сами строим свою судьбу, или судьба строит нас, или все зависит от случая в жизни....Полюбив, надо верить и ждать, пусть и по-детски витая в облаках, но ждать и верить...все остальное, даже сильное чувство, проходит, но не бесследно, а оставляя глубокие порезы и шрамы на душе.
© Copyright: Марина Каменская-77, 2024
Свидетельство о публикации №224071200634
#Ма_рина_опусыИрассказы,
Следующая публикация
Комментарии 4