Предыдущая публикация
Не за себя.
Авторская тема Натальи Артамоновой.
Погода, как человек: то хмурится, то ласкает своими солнечными лучами, то ветерок слегка журит, то ураган треплет так, как будто хочет человека привести в чувство. Алёна забыла зонтик дома, да и прогноз погоды не предвещал дождя, только птицы низко летали, да дед Иван жаловался на ранения: они всегда ныли к дождю. Но небо было голубым без единого облачка, но все же далеко, в самом уголке горизонта виднелось темное пятно, на которое никто не обращал внимания.
До работы добралась Алёна без проблем, она работала в пенсионном фонде бухгалтером, а вот с работы ее накрыл ливень. Прибежала домой, вымокшая до нитки, тушь растеклась по всему лицу, волосы от воды сначала выпрямились, а когда подсохли стали виться в произвольном направлении. Мокрая одежда обнажила её стройную фигуру.
Алёна смотрела в зеркало и представила себя беременной, ей хотелось, чтобы в зеркало на нее смотрел красивый, круглый животик и чтобы муж, увидев ее такую мокрую, заволновался и стал бы снимать с нее одежду, начал бы ругать за то, что забыла зонтик, а сам бы при этом ее целовал.
Но на Алёну смотрела стройная фигура и на диване лежал безразличный муж, который видя в таком виде жену сказал: "Зачем красишься, посмотри на себя, на клоуна похожа", - и отвернулся к телевизору.
"А может быть, я, правда, клоун? Всю жизнь его смешу, всю жизнь перед ним прыгаю, ублажаю, угаждаю, вечно улыбаюсь, хочу, чтобы и он не грустил. Он даже не встал помочь снять мокрое платье, даже просто не выразил беспокойства, где я в такой ливень слоняюсь. А может, сосед дед Савелий прав, когда говорит, что наша семья единоличная, каждый сам по себе? Но ведь Максим любил меня, ведь добивался моего внимания, ухаживал так, что все подруги завидовали. Наверное, все дело в том, что нет детей, нет той ниточки, которая связывает и в радости, и в горе. Той ниточки, которая тянет с работы домой, обвивает так, что от счастья задыхаешься. Но почему тогда врачи говорят, что у меня все хорошо, что если мне не рожать, то тогда кому рожать? Молодые, красивые, здоровые, любящие, желающие иметь ребенка, живя пять лет, его так не смогли родить. Но почему я должна себя считать виноватой? Почему я должна заглядывать ему в глаза и ждать его милости? Наверное, нас ждёт развод. Подожду, посмотрю немного, проанализирую, сама ослаблю к нему чрезмерное ухаживание, граничащее с унижением, а там видно будет. Ещё что-то я не видела пропавших женщин после развода, а мужики без жён, как малые дети, слюни и сопли распускают, ходят голодные, неухоженные. - Но тут же другая мысль остепенила ее пыл, - ну как же я без него смогу жить? Ведь я люблю его! Ну и ладно, что не оказывает должного внимания, у него голова другим занята, работа тяжёлая, ответственная, нельзя сравнивать с моей, а я раздуваю кадило. Ведь сроду дурой не назвал, не ударил, даже не толкнул, а я про развод. Не жила одна, не выла от одиночества".
Успокоив себя, Алёна с улыбкой шла на кухню, готовила любимое лакомство мужа и, наблюдая, как он уплетает за обе щеки, радовалась его аппетиту.
Проходили дни, месяцы, и Алёна заметила, что аппетит стал не тот, чаще стал отказываться от ужина, раньше уходил на работу, позже приходил уставшим, чаще стал говорить про проблемы на работе и задержку зарплаты.
- Что, у меня семеро по лавкам, кого мне кормить? Одевать? Хватит с нас денег. Какая разница, когда отдадут ему зарплату?
А однажды Максим притащился домой чуть живой, весь в крови, пальто на распашку, рубашка порвана. Но самое странное то, что ботинки были обуты на голую ногу. На вопрос жены, что случилось, ответил, что побили наркоманы, а на вопрос, почему без носков ответил, что на работе душ принимал и не захотел надевать грязные носки, да они и рваные, сунул в карман. Алёна удивилась, но дальше не стала задавать вопросы. Смазала лечебной болтушкой от синяков все ушибы, уложила в кровать.
На следующий день два больших синяка расползлись под глазами, и очки не могли их скрыть. Но очень болезненным был распухший нос и шатающиеся зубы. Идти в милицию Максим отказался, но в больницу все же сходил, и ему удалили два передних зуба. Одно его радовало, что нос не сломан. В квартиру ворвался траур. Алёна ходила на цыпочках, так как Максим лежал на диване, отвернувшись к стене, сопел, иногда вздыхал, иногда тихо разговаривал сам с собой. На работе взял отпуск на две недели, и оттого, что все его планы рухнули, ведь отпуск планировал взять летом и рвануть на море, Максим злился и косился на Алёну, которая, между прочим, сказала: "Зачем ты взял отпуск сейчас, а не пошел на больничный? А теперь мне одной придется ехать в Крым".
Максим сидел дома, никуда не выходил, и то ли от безделья, то ли из-за жалости, как в былые времена, к приходу жены вымывал посуду, наводил порядок, даже из машинки после стирки вывешивал бельё, иногда готовил ужин. Но он больше напоминал не любящего мужа, а домработницу.
Как-то вечером смотрели фильм про любовь и измену. Алёна тихо, как будто спросила у себя: "И куда любовь уходит?" Беззубый Максим, закрыв глаза, прошепелявил: "Любовь, как человек: то засыпает, то бодрствует, она также стареет, устает, болеет, ей нужны лекарства".
Алёна долго думала над выпиской рецепта лекарств для любви и решила, что лекарством послужит ревность. Пусть муженёк поревнует, попсихует, поживет один, а она тоже поскучает, понаблюдает за своим и его чувством. Может быть, не стоит себя уговаривать, что муж её любит, может, стоит поразмыслить мозгами и сделать, наконец-то, вывод.
Максим перед отъездом жены полный вечер не отходил ни на шаг, клялся, что будет очень скучать, давал наставления, просил в самое пекло не загорать, не экономить деньги и покупать побольше фруктов, ездить по экскурсиям и не заигрывать с мужиками, ведь она такая красивая, а мужики за три метра от дома все холостые, поэтому все будут к ней липнуть. Он много чего говорил, и Алёна подумала, что временное к ней охлаждение - это не повод думать о разводе.
Ещё на вокзале Алёна познакомилась с Ингой, которая впервые ехала на море. Узнав при разговоре, что едет туда же, куда и Алёна, она от попутчицы не отходила ни на шаг. Инга была родом из деревни, схоронив маму, переехала к сестре, которая работала на том же заводе, где и Максим. Алёна с Ингой вместе загорали, ходили в кафе, посещали экскурсии и делились впечатлениями. Она понимала,что Инга очень мечтательна, восприимчива, воспринимает мир через призму чувств, у нее повышенная чувствительность и ранимость. Её легко было удивить, обрадовать, впечатлить, но и обидеть было легко. У девушки было восторженное знакомство с морем: словно ребенок она скакала по воде, брызгалась и смеялась. Алёна смотрела на девушку и ею любовалась.
Однажды они пришли на море поздно вечером, никого на пляже не было. Алёна любила закат и рассказала легенду о закате солнца: "Девушка и юноша очень любили друг друга, парень заботился о своей любимой, осыпал поцелуями, ласковыми словами, но злые люди все сделали для того, чтобы их разлучить. Юноша превратился в море, а девушка в солнце. На закате он ласково пел своей любимой песни волн, а девушка нежно его обнимала своими лучами".
Инга долго молчала,а потом заплакала: "Я тоже любила, только не люди нас разлучили, а ложь. Когда я приехала к сестре в город, то познакомилась с парнем. Но мне он не понравился, был очень ревнивый, вспыльчив, он был не жадным, но мне не нужны были его подарки. Я ему объяснила, чтобы не ухаживал за мной, а он все равно отправлял курьером то цветы, то духи.
А однажды я ждала сестру с работы и увидела ее с мужчиной, они вместе шли с работы. Ты не представляешь, какой он красивый, спортивного телосложения, он мне моего папу напомнил. Я стала специально встречать сестру с работы, чтобы его увидеть. Он тоже проявил ко мне интерес. Потом мне дали комнату в общежитии, и он стал приходить после работы почти каждый вечер. Мне стыдно тебе говорить, но это был первый мой мужчина. Он меня крошкой звал. Как ребенка кружил по всей комнате, я от счастья летала, дышала через раз.
Когда сестра узнала о наших встречах, то меня ругала, плакала, грозилась назад в деревню отправить, ведь мой любимый был женат. Но я-то знала, что он жену не любит, да и детей у них нет, он так и говорил: "Иду с одной работу на другую, ничего не радует, надоело выполнять обязанности без желания, не хочется домой идти".
Я его спрашивала, зачем обманывать, разведись, а он говорил, что жалко жену, пропадет без него, по рукам пойдет, надо постепенно дать ей знать, что отношения пошли на нет. И я, как глупая, верила.
А Валерка всё за мной бегал и однажды пришел ко мне, когда мы лежали в кровати. Максим дверь не закрыл. Валера был сам вне себя, готов был убить, но сначала не тронул, а только сквозь зубы спросил у Максима: "Ты ее любишь?" Тот стал заикаться, что-то мямлить, быстро натягивать брюки и тихо пробормотал: "Я же мужик, я просто так. Девчонка деревенская, смазливая, неиспорченная". Что-то хотел ещё сказать, но не успел. Валерий его размазал по стенке, не знаю, что он ему выбил, но убежал Максим, схватившись за лицо двумя руками. Я больше его не видела, от него остались на память носки, боль, обида.
Для меня было, что день, что ночь, что будни, что праздники. Валерий понял, что я его не полюблю, оставил меня в покое. Я словно умерла, иногда мне казалось, что вокруг на меня пальцем тычут, смеются над моей доверчивостью. А больше всего меня донимал голос Максима, его слова "я просто так"
Его голос меня преследовал повсюду, он въелся в меня, рвал на части, я жить не хотела.
Сестра меня не ругала больше, жалела и всегда говорила, что жизнь это ошибки, но чернила разные для их исправления: есть черные - и ты будешь плакать, ныть, себя ругать, страдать, а есть красные - и ты поедешь на море, отдохнёшь, подумаешь, успокоишься, насладишься свободой.
Как же хорошо, что ты мне встретилась, с тобой так легко, ты как моя сестра, всё понимаешь, не осуждаешь. Я верю, что буду счастлива, раз обожглась, теперь меня голыми руками не возьмешь".
Инга засмеялась и побежала в воду. Она то как чайка парила над водой, то как дельфин пропадала в волне, заливисто смеялась и звала к себе Алёну. А та сидела на берегу и разговаривала сама с собой: "Можно простить измену, слабость минутную. Но разве можно простить предательство той светлой любви? Зачем искать в себе ошибки, себя уговаривать продолжать с ним жить, если он так обидел любовь? Пусть даже он не любил Ингу, но ее любовь зачем топтать, зачем использовал? Не прощу! Хорошо, что Валера отмудохал его, отсутствие зубов долго Максиму будет напоминать увесистый кулак".
Алёна засмеялась сквозь слëзы и побежала к Инге. Каждая смывала с себя плохие чувства, мысли, обиды. Ведь они знали, что жизнь они начнут с чистого листа и с красными чернилами.
Автор : Наталья Артамонова.
#КраснаяБусинка_опусыИрассказы
Следующая публикация
Комментарии 4