Предыдущая публикация
Сказать, что наш районный врач Серафима Даниловна Фрактман была особой крайне шумной, значит не сказать ничего.
Серафима Даниловна была бестактна, бесцеремонна и криклива до невозможности.
Она могла вломиться к вам поздно вечером, чтоб проверить сделан ли пациенту укол, куплены ли лекарства, прописанные ею. И это притом, что с утра принимала больных в поликлинике № 5, потом шла по вызовам, а это не менее тридцати визитов, а потом… надзирала.
Диагност она была от Бога!
И грубиянка тоже от Бога. Ведь на нее никто не обижался, когда она, например, орала:
– Что-о! Вы не выпили антибиотик? Вам вредно? А жить вам не вредно? Вы что хотите прямо сейчас, на моих глазах умереть? Так знайте, что у меня из-за вас будут большие неприятности! Конечно, не такие, как у вас, но я все равно не хочу!
И все ее успокаивали, и обещали пить этот самый антибиотик…
Деньги у пациентов она не брала никогда!
И это притом, что к ней можно было обратиться в любое время.
Подарки она тоже не принимала!
– Не морочьте мне голову и уберите свои сюрпризы. Я же врач, а не именинница!
Зато соглашалась, иногда, выпить чашку чая, съесть бутерброд.
Садилась, широко расставив ноги, как-то обмякала, и видно было, что она устала, устала, устала…
Сплетница была жуткая. Она ведь знала всех и про всех. Но никогда и ни с кем не обсуждала болезни своих пациентов.
Среди «больных», а участок был огромный, имелись люди влиятельные, которые с удовольствием сделали бы что-то для нее. Но попросить о чем-то ей и в голову не приходило.
Большая, громогласная, толстая, рыжая… Как ее ждали!
Она врывалась в расстегнутом пальто, кидала на стул сумку, на другой стул это пальто, шла мыть руки, а при этом кричала:
– Что? Опять? Ну, сколько можно? У меня, думаете, других дел нет, как ходить к вам каждую неделю. Поставьте мне тут койку, и это уже будет моя тюрьма!
– Дышите! Дышите, я вам говорю!
– Не дышите!
Чем хуже были дела у больного, тем громче она ругалась.
– Что вы себе позволяете? Зачем вам нужно было гулять с воспалением легких? С поносом вы же не гуляете!
Потом она успокаивалась и начинала выписывать рецепты. Тогда готовых лекарств было немного. Лекарства именно готовили в аптеках по рецептам врачей. Столько миллиграмм того-то, столько того-то…
Прописав дополнительно еще и уколы, доктор Фрактман из телефона-автомата звонила медсестре Жанне. И та покорно шла делать эти самые уколы.
Ее ругали все! За грубость, бесцеремонность. И все хотели лечиться только у нее.
Помню, как мужики со двора молча и умело били одного из соседей, обозвавшего ее жидовкой.
Они били и молчали.
И он молчал…
Когда умер папа, я пришел к ней за справкой.
– Ты что не знаешь, что справки выдаются на основании заключения скорой помощи? – заорала она на меня. А потом заплакала…
Я надеюсь, что она жива. Может, в другой стране, но жива! Доктор Фрактман заслужила и счастливую жизнь, и долголетие. Разве что, там, куда мы все когда-то придем, очень и очень понадобились хорошие, честные и сердобольные врачи.
© Александр Бирштейн
Следующая публикация
Комментарии 33
Тяжело переношу громогласных и грубых людей.
Не так давно. Я первый раз в жизни вызвала скорую своей дочке. 13л. Не могла встать на ногу. Боль ужасная.
Скорая приехала через час. Врач недовольная. Грубо прощупала. И начала возмущаться. Почему вызываем по всякой ерунде. У неё и так работы много.
А я откуда знаю ерунда у дочки или не ерунда. Ребёнок лежит. В туалет я её несла. Это ерунда?
В общем зареклась я вызывать скорую.
По крайней мере для себя вызову только катафалк
Наверно потому их не любят
Давно живу по принципу:
Помоги себе сам...
Все его когда вспоминают -- улыбаются. Всё только к нему под нож ложились,хоть и знали,что даже под градусом мог оперировать...но доверяли ему только.
но и с другим врачом пришлось общаться.... прихожу как-то с работы, мама сидит в голос рыдает (86 лет ей было). рассказала: поднялось давление, вызвала врача на дом, пришла. и вместо помощи начала ругать маму, что той, дескать, пора уже на тот свет отправляться, а она, бесстыжая. гоняет бедных врачей по пустякам... ну и все в том же духе. конечно, ни о какой мед. помощи речи и не шло. я не стала писать на нее жалобы. они рассматриваются в закрытых кабинетах. я пошла в поликлинику и при огромном скоплении пациентов вытащила ее из кабинета и отчитала громко, без матов, хотя очень хотелось дать ей хорошего леща... на шум вышли изо всех кабинетов доктора, и никто меня не останавливал. позже она пришла к нам домой и извинилась перед мамой.