- Я не очень вам докучаю своей музыкой? – спросила она однажды мать Васи, когда она с сыном выходила из подъезда. Василий с мамой жили как раз над девушкой, этажом выше.
- Да нет. Я ж весь день на работе, - ответила с улыбкой мама, а Василий тоже отрицательно помотал головой, глядя на девушку, стоящую у окна лоджии.
- Я могу играть на лоджии, чтобы дома меньше слышно было, - догадалась девушка, - когда тепло…
- А я люблю такую музыку, - только и ответил Василий, одобрив занятия музыкантши.
На самом деле, он не понимал в музыке ничего, а тем более, в скрипичном исполнении. Он и скрипку-то слышал впервые вживую, но ему так нравилась Лиза, что он готов был слушать её музицирование хоть каждый день.
Слыша её музыку, ему было спокойно на душе, потому что она была рядом, как бы всё время напоминая ему тоненьким птичьим голоском скрипки: «Я здесь…»
Он даже специально выходил работать во двор днём, чтобы смотреть на её пушистую гриву волос, виднеющуюся на лоджии и слышать, как льётся тоненький тоскливо звенящий ручеёк её волшебной музыки…
У Васи были раньше девушки, но также, как и работа, не держались около него долго из-за взрывного характера и непредсказуемости парня.
- Словно околдовала нашего дворника скрипачка, - шептались бабушки у соседнего подъезда, - не сводит глаз с неё, так рядом с лоджией и сидит, как привязанный.
Мать Васи тоже заметила грусть в глазах сына, и поняла, что в этот раз сын влюбился серьёзно. И снова женщина начала страдать, видя, что «не по Сеньке шапка».
- Не брал бы ты в голову лишнего сынок, - однажды попросила мать осторожно, видя, что сын сидит на их лоджии и слушает игру Лизы, иногда посматривая вниз, когда музыка замолкала.
- Отстань, хватит меня учить. Раньше всё говорила: «Не пей лишнего, теперь – «Не бери в голову лишнего»… Ты что ж думаешь, что я совсем не понимаю ничего? Дурак я полный? – грубо ответил он.
Мать замолчала, но не сводила глаз с сына. А он вдруг повернулся к ней и как выдохнул:
- Всю душу она мне перепилила своей музыкой… Зараза. Вот мне тоска, хуже некуда…
Мать попыталась обнять его, но он отвернулся и ушёл пройтись по городу.
Придя домой, он положил перед матерью на стол клочок бумаги.
- Что это? – мать надела очки и взяла бумажку. Это был билет в филармонию на концерт.
- Ты пойдёшь на концерт? Зачем это? – не поняла мать.
- Так она там играть будет. Я спросил в кассе. Наш оркестр. Хоть послушаю и посмотрю, как там и что, - ответил сын.
В филармонии было немноголюдно, ползала было свободным. Но Вася сидел в первом ряду. Не пожалел денег на билет.
Когда зазвучала музыка, ему показалось, что началось извержение вулкана, и сейчас его как волной сильного морского прибоя сметёт и вышвырнет куда-то высоко в небо.
Лишь после нескольких минут, когда он чуть привык к оглушающему звучанию инструментов, к плавным движениям дирижёра, ловко, словно фокусник, управляющим оркестром, то чуть успокоился и стал рассматривать музыкантов на сцене. Она сидела неподалёку от дирижёра в ряду таких же скрипачей, смотрела в ноты, водила смычком по струнам и прижималась подбородком к своей скрипке нежно и уверенно, словно опираясь на плечо подруги.
Строгие вечерние платья тёмно-серого, почти чёрного цвета, подчёркивали серьёзность музыки, её значимость и величие.
Василий не мог понять всё-таки, как можно издавать такую плавную, мощную музыку согласно, слаженно одновременно столькими разными музыкантами…
А потом он смотрел весь концерт только на неё. Она была лучше всех, нежнее, вдохновеннее и прекраснее, словно фея, слетевшая с цветка со своей скрипочкой на короткое время, чтобы показать своё умение и талант.
Когда концерт закончился, он вышел на улицу, вздохнул, уверившись совершенно и окончательно, что ему никогда не видать такой девушки, как своих ушей, и что надо что-то делать, чтобы не сойти с ума. А что делать – он не знал.
Он вернулся домой. Мать ждала его. Но он прошёл в свою комнату, переоделся в домашнее и лёг на свой диван лицом к стене, не сказав матери ни слова.
Она жалела его и не теряла времени даром.
Через час женщина подошла к нему и присела рядом.
- А мне моя приятельница звонила сегодня. Поговорили о том, о сём. Кстати, её сын старший, Федька, собирается ехать на заработки на Север. Говорят, что там очень хорошо платят. Несколько лет поработают мужики, а потом приезжают и жильё тут покупают. Вот как…
Вася сразу сел на диване, повернувшись к матери.
- И я бы поехал. Дай его телефон!
Мать протянула заготовленную бумажку с номером, а сама заплакала. Жалко было ей отпускать сына, но и смотреть на его мучения она уже тоже не могла.
Через две недели Вася собирал сумку в поездку. Документы были в порядке, и он, простившись с мамой, уехал с новым товарищем в северный городок.
Мать часто писала ему письма. Он отвечал реже, но обстоятельно описывая свои дела. Работать было нелегко, но жильё и питание было хорошим, и сына всё устраивало. Он спрашивал в каждом письме о соседях, и мать понимала кем он интересуется.
А рассказать ей было что. Лиза уехала с коллективом в гастрольный тур на два месяца. А спустя три месяца мать сообщила Васе, что девушка съехала с квартиры, так как вышла замуж за коллегу-музыканта в их оркестре и переехала в столицу, где они будут работать в новом музыкальном коллективе.
Вася грустил неделю, переживания снова всколыхнули его душу, хотя первые месяцы работы отвлекли его от мыслей о Лизе. Он не писал и не звонил матери.
Женщина начала беспокоиться, и сама позвонила ему в общежитие, но по голосу Васи поняла, что он в порядке, жив и здоров, и обещал после полутора лет работы приехать в отпуск.
- Ты бы женился там, сынок, если есть такая возможность, - только успела попросить его мать.
- Сам знаю, что мне делать, - буркнул в трубку сын, - ладно, ты всё равно пиши…
Через два года сын приехал в отпуск, сообщив матери заранее, что едет не один.
- С кем же сынок? – спросила мать.
- Увидишь… - только послышалось в трубке.
Когда на пороге квартиры появился сын с девушкой, мать заплакала от счастья. Они обнимались, рассказывая о дороге, работе, здоровье...
- Вот, мам, моя жена Люба, - он подтолкнул к матери худенькую девушку с копной вьющихся волос и с зелёными как крыжовник глазами.
- Вот и ладно, Любушка, значит. Вот и хорошо…- мать обняла девушку и увидела её небольшой животик.
- А вы… случаем, не… - начала вопрос мама.
- Да, мы ждём ребёнка, ма… - засмеялся Василий, - и я оставлю Любу пока с тобой. Тут ей лучше будет ходить, пока я там доработаю два месяца.
- Так значит, снова домой перебираетесь? – обрадовалась мать ещё больше, - какое же счастье! И ребёночек, и вы рядом…
Они пообедали и разговаривали почти два часа, а потом мать уложила Любу отдыхать, а Василий, выглядывая в окошко во двор, спросил:
- Как тут во дворе-то без меня? Порядок?
- Да что ему сделается, двору-то? Есть дворничиха, но такого порядка, как у тебя был, нет, конечно. Все тебя вспоминают и хвалят, Васенька, - мать говорила полушёпотом, чтобы не мешать отдыхать снохе, - и где ты такую красавицу нашёл? Тамошняя или тоже работать приехала?
- Сирота она, мам. Тоже работать туда приехала. Глупая, думала, что легко можно там денег заработать. А сама, как хворостина. В чём душа… - говорил Василий тихо, с нежностью, - вот и пожалел я её, и она ко мне так потянулась…Вообщем, расписались мы. И решили вернуться. И тут работы всем хватит. А денег у нас уже на двоих есть, начнём жить, справимся.
- Береги её, сынок. Ты теперь отец семейства, считай… Я тоже чем могу – помогу… Но как я рада, - мать не могла успокоиться и всё вытирала глаза и обнимала сына, - и не сказал ведь, что втроём едете…
Она смотрела на сына и видела, что он возмужал, и что-то изменилось в его взгляде, ставшим спокойным, более мягким и уверенным.
Когда и Василий окончательно вернулся домой, молодые сняли ту самую квартиру на первом этаже, которая так и пустовала после отъезда скрипачки. Сделав там ремонт, супруги стали ждать появления сына. Василий теперь работал на стройке, а мать ушла из столовой и перешла на работу дворника, чтобы быть побольше днём дома, и помогать воспитывать долгожданного внука…
Автор Елена Шаламонова
Нет комментариев