"На кого ж ты меня покинул?", - причитала Прасковья.

Хорошо ли жили, плохо ли — Прасковья не говорила. Не плакалась бабам, когда муж скандалил по пустяковому поводу, не искала утешения и тогда, когда Иван поколачивал ее. Всю жизнь так прожили, а всей жизни совместной, считай, больше тридцати годочков набежало. Прасковья, веселая бабенка, не жаловалась на мужа никогда. Тем не менее, все село знало, каков характер у ее Ивана, и, честно говоря, за спиной бабы ее жалели. Прасковья была плакальщицей. За долгие годы практики она отточила свои умения, голосила настолько качественно, что ни одно прощание с покойником не проходило без ее участия. Голосила Прасковья искренне, слезы лила нату

Непростая судьба

Нина Игнатьевна была родом из деревни, но рано покинула родительский дом, уехав в город работать на фабрику. Девушка была скромной, тихой, и прямо сказать, не симпатичной, а самой обычной внешности. Может, поэтому и не смогла она устроить свою личную жизнь, не вышла в юности замуж, как её сверстницы – фабричные девушки. Но работала она отлично, была передовиком производства, и её всем ставили в пример. Нине уже было тридцать лет, по тем временам, а было это в пятидесятые, считалась старой девой. Но добрые её приятельницы по цеху советовали: - Ничего, Нина, ты крепкая, роди ребёночка одна. Государство у нас матерей-одиночек не бросает, а наша фабрика и комнату в общежитии

Притча "Как страшно жить униженной..."

Жила Людмила ради дочки. Ухабы, рытвины, да кочки ей предначертаны судьбой. Всегда с разбитою губой, с душой, обидой выжженой, Как страшно жить униженной. Хоть он и муж законный ей, да был страшнее всех зверей. Не проходили синяки. Мололи злые языки, что бьёт Семен-то не зазря. ...Замерз в начале декабря, нашли в сугробе у пригона. Судьба ударила с разгона, наотмашь, уж наверняка, фатальна у нее рука. У гроба отрыдалась Люда, вздохнув - Отбегался, паскуда. А дочь росла на радость маме. Молилась Люда в местном храме, чтоб даровал он счастье дочке, на бедах их поставил точки. Училась хорошо Анютка. А коли выдалась минутка, старалась матери помочь. Не

Бабулечка, прости!

Старушка, сжимая в руке узелок, тихонько закрыла калитку, и отойдя с метр от дома, повернулась и перекрестила его, отдав поклон. Деревня ещё спала. Немножко пройдя, бабушка решила передохнуть. Не далеко от дороги стояла одинокая берёзка. Вот она и стала собеседницей бабушки. Присев возле берёзки, бабушка обняла её, решив пересказать свою жизнь.

В няньках

   Приближалась осень. Мне уже исполнилось девять лет, пора было идти в школу, а у меня не было ни верхней одежды, ни обуви. и это беспокоило нас с сестрой Клавой.     Когда я вошла в комнату, сестра сидела у окна за починкой белья, лицо её было озабочено не столь сильно, чем всегда. Обернувшись ко мне, она сказала:     - Люба, я сегодня отвозила овощи на базу и там познакомилась с Леной. Ёе муж недавно умер. Она работает, а её одиннадцатимесячный сын дома без призора. Бедняжка прибежит к нему в обеденный перерыв, перепеленает, накормит и, сломя голову, возвращается на работу. Я  Рассказала ей о том, что у нас нет родителей и как нам трудно живётся. Лена просит тебя понянчитьс

Когда ты чужой..

И дети, и внуки отговаривали Семёна Трофимовича от этой поездки: «Куда и к кому ты в свои семьдесят пять лет». Но хотелось Семёну побывать на своей малой родине… последний раз. Уговорил детей, отпустили те его на неделю, если считать вместе вместе с дорогой. *** Полвека назад уехал он из своего города за квартирой, за деньгами. Получил квартиру, привёз жену с дочерью, уже здесь родился сын. Незаметно прошло четверть века. Уже и внуки появились. Вот только там, на малой родине уже и родители умeрли. Похоронили их достойно. Там два брата Семёна рядом с родителями жили. Да и сам он далеко не беден. Прошли очередные четверть века. За это время лишь два раза ездил Семён на