Предыдущая публикация
Живи
Ольга, разбирая полки в комнате сына, нашла завалившуюся открытку, на которой было написано: «Мамочка, я тебя люблю!» Она прижала её к груди, облокотилась о стену и медленно сползла на пол. Слёзы вмиг заструились по щекам, и боль обожгла сердце. Вот уже пять лет, как она схоронила своего единственного сыночка, и только сейчас решилась разобрать в комнате его вещи. И вот эта открытка… Стало вновь невыносимо больно и ей захотелось закричать, выплеснуть наружу всю боль, которую она старалась глубоко спрятать. Ему тогда только исполнилось шестнадцать лет…. – Я так и не увижу тебя взрослым, и у меня никогда не будет внуков… – Ольга окинула взглядом комнату: вот его любимые книги, на столе лежат диски и телефон – всё выглядело так, будто он просто вышел и сейчас вернётся. Оля вспомнила тот злополучный день, который перечеркнул всю её жизнь… Влад уже неделю был в походе с классом, и всё до этого было нормально. А в тот день её, будто кто-то разбудил. Она открыла испуганно глаза. Солнце только поднималось над горизонтом. В доме стояла тревожная тишина, и её сердце взволнованно трепетало в груди. Сначала она гнала тяжёлые мысли прочь, но всё же решила позвонить сыну. «Лучше разбужу его и узнаю, что с ним всё хорошо, чем изводить себя», – подумала Ольга, набирая номер Влада, но в телефоне слышались лишь протяжные гудки. Целый день ей никто не отвечал. Она обзванивала всех его друзей и только к обеду узнала, что её сынок утонул на рассвете. Зачем он встал так рано и полез в воду, никто не знал, но когда друзья услышали крики о помощи, то сквозь сон сразу не сообразили, что случилась беда. И теперь её Владика нет…. – Сынок, я не хочу и не могу жить без тебя, – прошептала Оля, обращаясь к небу. – Меня на земле уже ничего не держит. Зачем мне жить? Она вспомнила день похорон, когда они с мужем, убитые горем, вернулись домой. Дом их встретил пустотой и холодом. И, казалось, что холод пронизывает всё вокруг, окутывая своими холодными щупальцами, пробираясь между ней и мужем. Поэтому она не удивилась, когда её супруг собрал свои вещи и ушёл от неё навсегда, бросив лишь напоследок: «Теперь меня здесь ничего не держит». – И меня теперь здесь ничего не держит, – беззвучно прошептала она ему вслед и заплакала. До этого её, ещё как-то державшая земля под ногами, разверзлась, и она провалилась в беспроглядную тьму. В той тьме, Ольга искала двери или хотя бы стены, но вокруг была лишь темнота, и не на кого было положиться, и не с кем было разделить свою боль. Тогда часть её умерла. Но Оля всё ещё пыталась выжить, даже строить новые отношения, но, видно, её так мало осталось, что на это уже не было сил. И вот сегодня она потеряла работу. Нечем будет расплачиваться за квартиру и не на что жить…. – Теперь меня уж точно ничего не держит на этой земле, – Ольга, вновь раскрыла открытку, и слёзы беззвучно закапали на красивые буквы. Она задумалась над тем, как лучше уйти из жизни. У неё не было страха, у неё была лишь жалость к себе. – Живи ради меня, мама, – вдруг неожиданно раздался голос сына и она вздрогнула. Голос был такой чёткий – ей он не мог померещиться. – Но как мне жить ради тебя, если тебя нет в живых? – она умоляюще искала его глазами. – Я совсем одна. – Ты не одна, я всегда рядом. И мне плохо от того, что ты меня не отпускаешь и допускаешь такие мысли. Мама, если ты уйдёшь, я никогда не обрету покой, да и ты тоже. Отпусти меня, не держи, я всё равно всегда буду рядом с тобой, только живи и молись за меня. Если ты обретёшь счастье, то я здесь тоже буду счастлив, но, если ты будешь страдать, то мои страдания будут намного хуже. Живи ради меня, мамочка, и ради того, кому ты будешь нужна. А я помогу тебе устроить твоё счастье… – Разве я могу быть счастливой без тебя? – прошептала она, глотая слёзы. – Ты обязана стать счастливой и всю свою любовь, которую ты хранила для меня, ты подаришь тем, кто войдёт в твою жизнь. А мой срок на земле был коротким, так должно было быть. У каждого своя судьба, а твоя – сделать кое-кого счастливым… – Кого? – почти крикнула она, но ответа не последовало. Ольга выискивала образ сына в каждом уголке комнаты, искала его глазами повсюду, но его нигде не было. – Я, наверное, схожу сума, раз слышу тебя, – испуганно прошептала она, и комната вдруг поплыла, завертелась, унося её по тёмному туннелю куда-то вдаль. Ольга открыла глаза: она всё так же сидела на полу и крепко держала открытку. Солнце своими яркими лучиками щекотало её лицо. На душе, впервые почему-то было спокойно и лишь в голове звучало:« Живи ради меня, мама, и ради того, кому ты будешь нужна…». Она открыла окно и впустила осенний воздух, наполненный запахами опавших листьев, и зажмурилась, от хоть и уже холодного, но всё ещё яркого солнца. Следующим днём она отправилась на кладбище. Моросил мелкий дождик, влажный холодный воздух заставлял ёжиться. Оля, как всегда, забыла зонт и надеялась, что дождь будет недолгим. Подойдя к могиле, она привычно вздохнула, но слёз уже не было. Было такое ощущение, что Владик рядом. Ей даже показалось, что он взял её за руку и от этого чувства, она улыбнулась. – Я отпускаю тебя, – одними губами прошептала она. – Пусть на том свете тебе будет хорошо… Дождь, набирая силу, моросил всё сильнее. Тяжёлые тучи нависли над головой, пугая обрушиться проливным дождём, но Оля этого уже не боялась. Она смотрела на улыбающееся лицо сына и не заметно для себя тоже улыбнулась. – Всё будет хорошо, – послышалось в голове и, Ольга сначала хотела опровергнуть это, и даже снова взгрустнула, но потом взяла себя в руки. – Он всегда будет рядом. Я должна жить дальше, ради него, – Оля смахнула слезинку, которая всё же выпорхнула наружу. Обратной дорогой она медленно шла под проливным дождём, рассматривая фотографии на памятниках, с которых улыбалось так много молодых людей, которым бы жить, да жить… Потоки дождя стекали по лицу, будто из ведра, вспомнив, что у неё есть капюшон, она запоздало его накинула. И вдруг она заметила мальчишку, сидящего, прям на мокрой земле возле свежих могилок. Он громко шмыгал носом и вытирал рукавом куртки слёзы, перемешанные с дождём. Ольга подошла и встала рядом. – Кто здесь у тебя? – спросила она. Мальчишка поднял заплаканные глаза, в которых было огромное горе. – Мама с папой, – вновь шмыгнул он носом. – Они разбились на машине. Оля сочувственно посмотрела ему в глаза. – А я приходила навестить сына. – Ему было всего шестнадцать лет, – ответила Ольга. – Он уже был взрослым, – сказал мальчик. – А мне всего семь… – Ты тоже уже взрослый, – улыбнулась Ольга. – Поэтому должен понимать, что сидеть на холодной земле нельзя – можешь заболеть. – Ну и пусть, – бросил мальчик. – Я всё равно никому не нужен. – Это как? – удивилась Ольга. – А бабушки и дедушки? А дяди и тёти? У кого ты живёшь? – Никого у меня нет, – насупился пацан. – А живу я в детдоме. Но я оттуда сбежал. –Почему? – Оля всё же помогла ему подняться с земли и накинула ему на голову капюшон. – Меня там обижают старшие мальчики. Заставляют воровать и курить. А я не хочу! Я с ними дерусь! – мальчик даже топнул ногой. – Я домой хочу. Ольга, увидев, как слёзы вновь подбираются к его глазам, прижала мальчишку к себе. – Молодец, что не соглашаешься с тем, чему тебя хотят научить. Эти дела до добра не доводят, – она ещё крепче его обняла и почувствовала, как дрожь в маленьком тельце постепенно успокаивается. – Ничего, всё будет хорошо. Давай знакомиться? – она улыбнулась и, присев перед ним, заглянула в глаза. – Я Ольга, но ты можешь меня звать, просто Олей. Хорошо? – А меня Димой зовут, – он по-мужски пожал ей руку и улыбнулся. – Вот и познакомились, – улыбнулась Ольга. – Мы с тобой совсем замёрзли и промокли. Давай найдём поблизости кафе, перекусим там и заодно согреемся. – Давай, - улыбнулся Димка и, взяв её за руку, доверчиво зашагал за ней. Пустота отпустила, забрав с собой последние частички боли, и Ольга теперь почти не грустила. Её жизнь обретала смысл, и она жалела о тех моментах, что не ценила её и даже хотела покончить с ней. Тогда она не знала, что жизнь бывает прекрасной и, что в мире всегда есть то, ради чего стоит жить. Ольга вскоре нашла хорошую работу, о которой даже и не мечтала. И теперь после работы бегала в детский дом навещать Димку, а на выходные брала его к себе. А ещё она готовила документы на его усыновление. И всё шло хорошо, пока не объявился родной дядя Димы. Эта новость грянула, как гром среди ясного неба. Оля шла, опустив голову по заснеженной дорожке. Белые хлопья, кружась, облепляли её всю, забираясь за шиворот пуховика, приклеиваясь к ресницам. Ольга тщетно стряхивала их с лица. Тушь размазалась по глазам и щекам, а слёзы, которые она всю дорогу сдерживала, вдруг хлынули из глаз. Боль вновь, маленькими шажочками забиралась прямо в сердце. Она нашла заснеженную лавочку и просто плюхнулась на неё, почувствовав, как холод пробирается под пуховик. – Ну, почему я всех теряю? – она подняла заплаканные глаза к небу, а потом уткнулась в ладони и тихонько расплакалась. – Девушка, вам плохо? – услышала она и подняла глаза на незнакомца. – Держите, – он протянул бумажные салфетки. Она, с благодарностью их приняла, и, скомкав целую кучу салфеток, так и не смогла остановить нескончаемый поток слёз. – Так дело не пойдёт, – сказал он. – Вы сейчас похожи на Снегурочку, которая вот-вот растает прямо на моих глазах. Вернее, не растает, а вытечет вся… Оля улыбнулась. – Вот так-то лучше, – сказал он, тоже, улыбнувшись. – А теперь рассказывайте, что за горе у вас приключилось? И, кстати, меня Михаилом зовут. – А меня Оля, – вновь постаралась улыбнуться она. И Ольга рассказала всё как на духу: и про гибель сына, и про уход мужа, и даже про работу и, конечно же, про Димку. – И теперь его заберут, – всхлипнула она вновь. – И я Димку никогда больше не увижу, потому что его дядя живёт в другом городе. – Но другой город, это не другая страна, – Михаил волшебным образом достал ещё упаковку салфеток. – Брал себе в поезд, вот и пригодились. А тем более, город, из которого приехал дядя Димы, всего лишь – ночь езды. Не так уж и далеко, – улыбнулся он. – А откуда вы знаете? – Оля удивлённо уставилась на нового знакомого. – Потому что я – дядя Димы, – улыбнулся он и, увидев, как Ольга, испуганно отодвинулась от него, успокоил: – Не переживайте, я не допущу того, чтобы вы с Димкой расстались навсегда. – Но, почему вы сразу не забрали Диму к себе? Почему допустили, что он оказался в детском доме? – Меня не было в стране, я вернулся недавно и, узнав о судьбе Димы, сразу приехал, – ответил Михаил. – Да, не переживайте, мы что-нибудь придумаем. Я знаю, как привязался к вам Дима. Он только о вас говорит и тоже расстроен тем, что я стану его опекуном. Я Димку видел, когда он ещё в колыбели был. Но, поймите, он родной для меня человечек. У меня никого кроме него нет. С женой не сложилось, да и детьми не обзавёлся…. – И у меня кроме него никого нет, – тихо ответила Ольга. – Я в нём обрела смысл жизни, а теперь мне точно не для кого жить. – Ну, что вы такое говорите? – Михаил взял её озябшую руку. – Живите ради себя, ради Димы и, наконец, ради меня, – улыбнулся он. – Я же теперь не смогу жить спокойно, если вы не будете счастливы. И вообще, вам не кажется, что мы не случайно встретились именно здесь? Оля внимательно посмотрела на него, и он заметил, маленькие искорки, которые зажглись в её глазах. А потом они долго сидели в кафе и разговаривали обо всём, как родные души. – Всё будет хорошо, – прозвучало в голове, и Ольга улыбнулась. Прошло два года, когда Оля поставила на полку открытку, на которой было написано: «Мамочка, я тебя люблю», рядом с открыткой Влада. Эта была от Димы, и он впервые назвал её мамой. Зимнее солнце заглянуло в дом, и Ольга улыбнулась, почувствовав тепло в руке. – Родная, ты идёшь? – спросил Михаил – А то мы в кино опоздаем. – Иду, иду, – засмеялась она и обняла самых дорогих людей на свете. Автор Галина Емельянова 2
Следующая публикация
Комментарии 1