Предыдущая публикация
Сергей Соколов. Герой России.
Имя Алексея Маресьева стало символом мужества для миллионов людей. Но мало кто знает, что полвека спустя другой советский летчик повторил его подвиг.Сергей Александрович Соколов в молодости
Герой России, полковник запаса, награжденный четырьмя орденами, а в 1984 году только старший лейтенант, командир звена истребителей-бомбардировщиков Сергей Соколов защищал интересы Родины за ее пределами. В Афганистане. Во время боевой операции он был сбит. И раненый, принял неравный бой с несколькими десятками моджахедов.
Его спасение, тяжелораненого, уже стало чудом. Но он не только выжил, но и смог вернуться в небо.
Говорят: истории повторяются. И в самом деле, самолет над пустыней, ракета, пилот спускается с парашютом, а внизу вооруженные бандиты. Чтобы у нас над головой было мирное небо, кто-то идет в бой. Порой за много километров от родного дома.
Летом 1976-го, когда восьмерых выпускников Тульских школ провожали в Качинское училище, Соколов был самым маленьким по росту. Стоял в конце шеренги. Но поступил только он один. Конкурс в том году был 10 человек на место. Ему предстояло еще много раз удивить и даже поразить всех, кто не верил в него.
В апреле 1984 года в Афганистане старший лейтенант Соколов готовился к очередному 119 боевому вылету. Требовалось уничтожить новое радиолокационное оборудование, поставленное моджахедам из-за рубежа. Советское командование располагало информацией, что США передали моджахедам первую партию переносных зенитно-ракетных комплексов. Это должно было серьезно повлиять на ситуацию в Афганистане.
Переносной Ракетно-зенитный комплекс “Стингер” был принят на вооружение армией США в 1981 году. Афганские моджахеды с нетерпением ждали поставок.
Когда 25 апреля 1984 года пара советских СУ-17 поднялась в воздух, пилот одной из машин Сергей Соколов рассчитывал вернуться на базу через час с небольшим. От аэродрома до цели всего 150 километров.
Станцию обнаружения, машину с антенной нашли быстро. Соколов начал снижение, чтобы зайти на цель. Его ведомый, старший лейтенант Анатолий Грушковский ждал своей очереди.
-И в момент, когда я делал разворот, чтобы выйти на боевую, я увидел шлейф белого цвета. И тут же сильный удар в район хвоста. И моментальное вращение самолета вдоль продольной оси.
Все решали секунды. В такой ситуации время словно замедляет свой ход. Соколов успел предпринять даже не одну, а три попытки вывести машину из вращения. Последняя, казалось, принесла успех. Вращение замедлилось, но ненадолго. Штопор становился неизбежным.
-Уже когда высота была запредельна относительно земли, я принял решение катапультироваться. И как раз услышал в телефонах, летчики называют наушники, условное “Ка”. А потом узнал, что это мой ведомый кричал: “Катапультируйся!”
Катапультирование принято считать средством волшебного спасения летчиков в чрезвычайной ситуации. Нажал кнопку - и все тревоги позади. На деле в первую секунду пилот испытывает 12-кратную перегрузку.
Очень редко, но даже можно травмировать позвоночник, если не занять правильное положение. Однако куда чаще на огромной скорости воздушный поток ломает незакрепленные руки и ноги. При катапультировании из сложных положений возможны удары об элементы самолета. И, конечно, самый опасный момент: приземление.
Соколов катапультировался на нижнем пределе высоты, но, к счастью, кресло катапульты приземлилось не на каменистую почву, а в высохшее русло небольшой речки. Удар был сильным, но Сергей сразу вскочил на ноги. В тот момент казалось, что все ограничилось сильным ушибом.
Позже выяснится: дела обстояли значительно хуже. Три ребра в области сердца было сломано. Ведомый Соколова доложил ситуацию и получил приказ уходить из опасной зоны. Эвакуировать сбитого пилота должны были вертолеты.
Машин, которые должны были подстраховывать операцию, в 5-6 минутах лета не оказалось. Их перебросили в другое место. Командование приказало Ефимову, другу Сергея и командиру вертолета выдвинуться в район катастрофы. Однако ему нужно было не менее получаса.
Ефимов понимал, что в живых Соколова могут и не застать. Тем временем Соколов пытался отыскать НАЗ (носимый аварийный запас) который выбрасывался при катапультировании вместе с креслом, но в полете отделялся от него.
Обнаружив аварийный запас, Соколов огляделся. Впереди была цепь дувалов - глинобитных стен, которыми афганские крестьяне ограждают свои дома и участки.
-А дальше из дувалов начали выходить люди разных возрастов. Самолет догорал в пределах 150 метров от места моего приземления.
В первые минуты Соколову показалось, что перед ним безобидные мирные жители. Но вот кто-то из них заметил советского летчика.
-Они тут же из-под халатов вытащили автоматы. Раздались очереди. Я понял, что меня увидели. Начал вести ответный огонь. Они меня полностью окружили.
Сергея Соколова с рождения отличала особая черта характера: упорство. В третьем классе он увлекся спортивной гимнастикой и тренировался по два раза в день. До уроков и после. Родители тревожились, как бы не забыл про учебу, грозили запретить занятия, если в школе будет хоть одна тройка.
Но сын закончил школу с прекрасным аттестатом. К тому же стал кандидатом в мастера спорта и призером чемпионата России. Его звали продолжать спортивную карьеру, прочили олимпийские успехи. Но Соколов уже все про себя решил и, получив аттестат, отправился из родной Тулы в Волгоград, в Качинское летное училище.
Был 1980 год. В Москве заканчивалась Олимпиада, выступить на которой Соклолову не удалось. А боевые действия в Афганистане только начинались. Тогда еще никто не мог предположить, что они затянутся на годы.
Мать понимала: сын в своих письмах старается не тревожить ее. Сергей служил в 156-м истребительно-бомбардировочном полку в городе Мары в Туркестанском округе. До Афганистана там было рукой подать. И Александра Ивановна угадывала те опасности, о которых сын не хотел ей писать.
-Сколько он там был, все время писал: “Я шью на машинке”. Пишу: "Сережа. Расскажи, что там за машинки. Платьиц сколько нашил?"
А он, оказывается, там шил запасные карманы под гранаты.
В тот роковой день, 25 апреля 1984-го, те самые карманы с запасными гранатами Сергею пригодились. Однако и запасные вскоре тоже закончились. Осталась одна, последняя. Несколько моджахедов обошли овражек, откуда отстреливался Сергей, и начали вести огонь почти в упор.
-В ходе этого боя, который длился минут сорок-час, был тяжело ранен в область таза.
Сергей чувствовал, еще минута-другая, и он потеряет сознание. А значит, плен неминуем. Его ждут пытки и казнь. Глаза начал застилать туман, и Сергей принял решение.
-Когда я понял, что никого не будет и в любой момент могу потерять сознание, я просто взял и последней гранатой себя заминировал. И все.
Он уже приготовился к смерти, как вдруг услышал спасительный рокот. Моджахеды в панике начали разбегаться. Чтобы не у кого не было искушения вернуться, вертолеты дали залп неуправляемыми ракетами и начали снижаться. Обнаружить раненого пилота удалось не сразу.
Когда Ефимов увидел, что Соколов лежит на бугре, зашел на посадку. Группа спустилась к нему и в течении короткого времени затащила в самолет. Вертолет взял курс на Кабул. В тот момент экипаж не сразу разобрался: их пассажир - живая мина.
Разжать руку потерявшего сознание летчика, который стискивал в кулаке свою последнюю гранату, оказалось невозможно. Борттехник, обхватив ладонь Соколова своей ладонью, старался привести Сергея в чувство. Секунды казались часами. Наконец раненый открыл глаза.
-Он начал вытаскивать руку из-под меня. Я держал, чтобы не сработала чека. Когда он ее вытащил, перехватил и выбросил, я потерял сознание.
Перелет в Кабул занял полчаса. Спасители пилота верили: теперь все будет хорошо. Но доктора на консилиуме оказались единодушны: здесь героя-летчика не спасти. Нужно срочно эвакуировать в Ташкент. По пути в самолете состояние раненого резко ухудшилось.
Сопровождавшим медиком пришлось решиться на экстренное хирургическое вмешательство прямо в воздухе. Имен своих спасителей летчик так и не узнал. А сделать записи в карте доктора не успели. Очнулся Соколов только в Ташкенте.
-Пишет: “Я в госпитале. Вы не волнуйтесь, все хорошо. У меня перелома нет, но ноги болят так, что нету никакой жизни”.
Увидеть сына матери довелось лишь когда Сергея перевели в госпиталь в Подмосковном Красногорске.
-Уже не подстрижен. Я-то привыкла его видеть с короткими волосами. Я глянула: -Сынок. А усы тебе зачем?
А его всего трясет. И от него идут провода, провода. То у него температура 37, то 40. То 38, то 41.
-Все 24 часа в сутки была неимоверная боль в левой ноге. Я спал по графику. Двое-трое суток не сплю. На третьи-четвертые сутки засыпал на 3-4 часа.
В Красногорске Сергей полгода лежал на спине в одной позе. Врачи ждали, когда срастутся перебитые кости. Сергей перенес 12 операций. Удалось восстановить почти все функции поврежденных внутренних органов.
Только нога категорически отказывалась слушаться. Вот тут-то Соколов и вспомнил методику Маресьева.
-Прошу: Поставьте мне стул через пять шагов. Делаю пять шагов. Сажусь. Устал. Потом пять шагов назад в палату. Первая моя радость была уже глубокой осенью, когда я просто вышел на улицу. Еле-еле, но вышел.
Соколов хорошо понимал. Формально у него, в отличие от Маресьева, ноги на месте. Но это только видимость.
-Посттравматический неврит левого седалищного нерва с парезом левой стопы. У меня стопа висит. Она не работает. То есть нога есть, но мышцы атрофированы.
Накануне выписки из госпиталя Соколов предстал перед медкомиссией. Удивить докторов “Барыней”, как когда-то Маресьев, Соколов не смог.
Вердикт был такой: Не годен к летной работе. И сказали, что, по всей видимости, уволим тебя из рядов вооруженных сил. В своем сознании это я вообще не воспринимал.
Подписать увольнение Соколова из Вооруженных сил у медиков рука не поднялась. Он получил предписание явиться в свой полк в город Мары. Здесь его ждали друзья, которые каждый день писали ему письма. Он вернулся и стал начальником штаба своей эскадрильи.
Соколов был представлен к двум Орденам Красной Звезды. Один - за выполнение задач в воздухе. Второй - за бой на земле, который он в одиночку вел против отряда моджахедов. Соколов часто задумывался. Что дальше? Всю жизнь сидеть в штабе?
Он начал готовиться к экзаменам в Военно-воздушную Академию имени Гагарина. Успешно сдал его и отправился в Москву. Он не рассказывал о своих планах, но близким было ясно. Сергей мечтает не о карьере, а о небе. Каждый год Сергей приезжал в Первый авиационный филиал госпиталя имени Бурденко для курса интенсивной реабилитации: болезненных и изнурительных процедур.
После окончания Академии Соколов получил назначение в Единую государственную авиационно-спасательную службу на должность старшего штурмана. Но летать ему по-прежнему не разрешали. И тут Сергей решил: чтобы взлететь на самолете, нужно сначала прыгнуть с парашютом. Сергей стал прыгать: снова и снова.
Затем друзья предложили освоить вертолет Ми-2. “Я то с удовольствием, но кто разрешит”. Друзья-афганцы сказали, что что-нибудь придумают. Ему дали инструктора, который ничего не знал о проблемах Сергея. Стремление друзей доверить Сергею вертолет таило колоссальный риск. Но его уже пронзила мысль: он сможет вновь подняться в небо.
Соколов шагнул к вертолету, и небо распахнулось перед ним. Вскоре Сергей освоил не только управление вертолетом, но и самолётом АН-2. Теперь на его счету было управление семью видами авиационной техники. А позже он освоил восьмой. Вертолет Robinson R44.
Однако Соколов хотел большего и сумел добиться своего. В апреле 1994 года отправился к Северному полюсу, чтобы совершить то, чего до него не делал никто. И вот инвалид, фактически человек без одной ноги, впервые совершил прыжок на Северный полюс с самолета ИЛ-76.
И все же прыжок с парашютом - это одно, а управлять сложнейшей авиационной техникой - другое. Как можно делать это фактически не имея одной ноги. Или произошло чудо, и она восстановилась?
-Ничего не изменилось. Нерв не восстановился и движения не появились. Просто я к ней приспособился, и за счет других групп мышц происходят те движения, которые мне необходимы для жизни и передвижения.
Звание Героя было присвоено Соколову за личное мужество и героизм, проявленные при выполнении первого в мире среди инвалидов прыжка с парашютом на Северный полюс и освоения новой техники.
Сергей Соколов отслужил в Вооруженных силах 32 года. Из них 24 - после тяжелого ранения. Уволившись в запас, возглавил авиационно-спортивную организацию “Аэродром-Егорьевск”.
Знаменитый летчик Маресьев, с которым часто сравнивают Сергея Соколова, после войны занимался помощью ветеранам.
А Сергей Соколов готовит новое поколение фанатов высоты. Давая возможность тренироваться парашютистам и мастерам спортивного пилотажа, восстанавливая значимые самолеты.
Спасибо Герою, который жив. И находится среди нас.
Сергей Александрович Соколов
Ему вновь покорилось небо
Александра Соколова. Мама Сергея.
Следующая публикация
Нет комментариев