Он уже прибыл в Ставрополь и поделился первыми впечатлениями о городе с корреспондентом сетевого здания «Блокнот-Ставрополь». Также экс-игрок «Зенита» рассказал, как ему в молодости жилось в Прибалтике, почему он решился покинуть родной Санкт-Петербург, поведал о трудностях в судьбе защитника и о многом другом.
— Павел, с Вашими физическими данными (рост новобранца «Виктора» — 197 сантиметров — прим. авт.) грех было не попробовать себя в других видах спорта: волейболе, баскетболе, например?
Это все было. Правда, сначала — когда я учился в первом классе, меня на пару со старшим братом все-таки отдали в гандбол. Я оказался в группе, где занимались ребята на год или два старше, поскольку команду моего 1991 года рождения тогда еще не набрали. Но, честно говоря, гандболом это сложно назвать: в основном, у нас были развивающие физические упражнения. И вообще меня поставили в ворота. Прозанимался я около года, а потом — опять же вместе с братом, ушел в баскетбол. Однако этот период длился недолго: сначала из-за воспаления легких выгнали брата, а следом — после перенесенного бронхита, восвояси отправился и я.
— Сурово как.
Это была знаменитая школа «Спартака» Кондрашина-Белова. Там наблюдалась очень большая текучка, в школе раскидывались людьми, как хотели, потому что знали — из желающих все равно будет стоять очередь.
— И что было потом?
В пятом классе мы с мамой пошли записываться на волейбол в Приморскую спортшколу Санкт-Петербурга, но в тот день занятий не было. Зато была тренировка у гандболистов. Мама посмотрела на меня и сказала: «Ты знаешь, что делать». И я пошел на гандбол. Причем встретил там тех же ребят, с которыми начинал играть несколько лет назад. В общем, зашел в зал, как к себе домой.
— Когда пришло осознание, что гандболу Вы готовы посвятить жизнь?
Все решилось как-то само собой. Я никогда в детстве и юности не задумывался, что могу стать профессиональным спортсменом. Мне неплохо давались точные науки, я учился в специализированном лицее: с углубленным изучением физики и математики. Участвовал в математических олимпиадах, думал, что поступлю в технический университет и пойду по этой стезе. Можно сказать, что я подавал надежды в этой области. Мне даже из одного вуза звонили, приглашали к себе.
— Где случился подвох, окончательно отправивший Вас на гандбольную дорожку?
Как обычно, все вышло случайно. Пошел за семечками после турнира в Таганроге — и попал в Чехов. Возле магазина ко мне подошел Александр Васильевич Коваленко, который тогда работал с молодежным составом «Чеховских медведей». Говорит мне: «Хочешь в Чехов?». Я ему: «Ага». Потом он поговорил с родителями, на семейном совете мы решили, что такой шанс выпадает раз в жизни, и надо ехать. Подмосковный коллектив тогда был главным законодателем мод в российском гандболе. В принципе, в 16 лет я уже был готов к самостоятельной жизни вдали от дома. Проблемы возникли с тем, чтобы влиться в коллектив.
— С этого места можно поподробнее?
У «медведей» тогда было пять команд резерва, я сначала попал в ту, которая играла в молодежном первенстве. Поскольку игровой практики за мощными спинами коллег особо не было, меня перевели в другую команду, которая выступала в высшей лиге. Там было все по-другому: мне наконец-то дали играть, хотя я впервые столкнулся с такими серьезными нагрузками. Одна разминка была сложнее, чем вся общефизическая подготовка в спортшколе. Считаю, что мне очень повезло. Наш тренер, Юрий Кидяев, выжимал из нас все соки, но прогресс был налицо
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев