👉 Житейские Хитрости ✔

— Оль, короче… давай поговорим. — Короче давай – пожала плечами я – Хотя мне и так уже все понятно. — Ну тем проще… – тяжело вздохнул он – Давай тогда все решим сразу. Настроен я серьезно. — Да я уже давно готова – кивнула я – Ты как, временно уходишь, или совсем? С разводом? — С разводом – присаживаясь рядом, ответил Игорь. Ну отлично, тогда я сейчас Мишкины (это сын наш) вещи соберу, и можете идти. Тут надо было видеть его лицо…) Медленно повернулся ко мне, посмотрел и говорит. — В каком смысле Мишкины вещи соберешь?! — В прямом – как ни в чем ни бывало ответила я – Люба со мной останется, а Мишу с собой возьми. Ему отец нужен обязательно. Ты же хороший папа? — Ээээ – только и смог сказать он – Дети обычно с мамой остаются. У тебя что вообще совести нет? Как я вообще мог с тобой прожить столько времени – он схватился за голову. — А что такого? Почему я должна двоих воспитывать, а ты со своей курицей веселиться? Ты ведь там жизнь пошел налаживать семейную? Вот считай, ребенок у вас уже будет! Полдела сделано! — Да ты что несешь такое?! Игорь вскочил с дивана и принялся названивать любовнице. — Ты прикинь! Говорит он в телефон – Она говорит, чтобы я сына с собой взял! Вообще конченая да?! Сижу на диване посмеиваюсь. Жду чем дело кончится. Короче они поругались по телефону, потом он к ней поехал, уговаривать ее видимо сына нашего воспитывать. Та ему отказала. Он вернулся мрачный, пытался со мной помириться. Да только он мне теперь нафиг не нужен. А сына отдавать ему я и не собиралась. Пусть идет куда хочет. Мне все равно. Из Сети

Так вот, так я и прожила свою жизнь. С успешным окончанием института, замужеством за замечательного человека и рождением детей. Мы с мужем, также как и наши дети, никогда не верили ни в Бога, ни в дьявола. Хотя, когда дети были ещё младенцами, я всё-таки окрестила их. Этого настояла моя умирающая бабушка, которая, находясь на смертном одре, со слезами на глазах попросила меня сделать это. Я выполнила своё обещание и назвала своих детей. Но после этого наша семья не продвинулась дальше. Честно говоря, я даже не думала об этом и не задавала себе таких вопросов. Я просто наслаждалась жизнью, стремилась к успеху на работе и помогала своим детям адаптироваться к жизни. Однако беда настигла нас в самый неожиданный момент. Наш старший сын Садик погиб. Ему было всего двадцать лет, когда он попал в страшную аварию, в результате которой лишился жизни. В ту ночь я с мужем просидела всю ночь, не ожидая такого горя. Я теперь не могу вспомнить с ясностью, как мы проводили нашего сына в последний путь. Все было словно в тумане: гроб, кладбище, поминальная служба, а затем я нашла себя на месте вечных мук, покрытая слезами. Я почти чувствовала, что умираю вместе с ним. Самое ужасное в этой ситуации было то, что я не могла понять, как можно было быть и потом просто исчезнуть. Как так? Ведь я помню его смех, его голос, помню, как рожала его, испытывая мучения, и держала его на руках. А теперь его нет. Совсем. Вообще нигде. Осталось только его мёртвое тело, разлагающееся в земле, съеденное червями. Но так ведь не должно быть? Я никогда не верила в загробную жизнь, о которой проповедует церковь. Поэтому не видела смысла в похоронах. После смерти сына несколько раз думала о том, чтобы покончить с собой. Но благодаря поддержке мужа и дочери смогла справиться с этими мрачными мыслями. Прошло полгода с момента смерти сына, когда я впервые увидела его во сне. Он стоял передо мной, живой и слёзно просил отменить запланированную поездку на завтра. Но, видя моё упрямство, сказал: — Хорошо, езжай. Но будь осторожна на дороге, мама. И передай Ксюше, что я горжусь ей и очень её люблю. Я всегда с вами. По завершении нашей встречи, он уверил меня, что обратится к своему таинственному помощнику в красной одежде, чтобы тот защитил меня от беды. Я очнулась, мои глаза были залиты слезами. Мой сон был настолько реалистичным, что моё сердце забилось от грусти. Однако, я взяла себя в руки, ведь сегодня меня ожидала долгая поездка в другой город, чтобы навестить мою больную сестру. Слова моего сына, произнесённые всерьёз, не нашли отклика в моем разуме, и я списала все на усталость от работы и свои собственные страхи. Первая половина пути прошла спокойно. Однако, где-то на середине дороги мой автомобиль был подрезан резко разогнавшийся грузовиком. Я едва успела затормозить и уже смирилась с мыслью, что все может закончиться плохо. Однако машина не ушла в кювет, не перевернулась и не замоталась вокруг своей оси. Утиха дрожь в руках, я сидела в остановившейся машине и пыталась прийти в себя. Через полчаса я успокоилась и начала заводить автомобиль — но безуспешно! Ни в какую не хотело заводиться! Сумерки окружали меня, дорога была пуста. Кого мне вызвать? И внезапно услышала стук. Повернулась и увидела парня, который робко улыбался и просил открыть окно. «Слава Богу, что живы!» — сказал он. «Главное, что с вами все в порядке. Что случилось? Заглохли или попали в аварию?» Парень радостно расплылся в улыбке, словно я была его близкая родственница. Я объяснила ему ситуацию, рассказала о фуре, которая выскочила вперед. Между тем, парень заглянул под капот, попросил завести машину, и после его манипуляций она ожила, заревела, готовая продолжить путь. «Спасибо, могу заплатить,» — сказала я, протягивая кошелек, но парень махнул рукой. «Не надо! Мир круглый, до свидания!» Мы прощались и разъехались. Но его лицо и одежда не выходили из моей головы. В них было что-то знакомое, запоминающееся и близкое. И внезапно я замедлила свои действия! Похлопала себя по лбу: такого быть не может! Футболка, которую он носил, была красная! В точности так, как мой сын рассказывал мне о своем помощнике в красной одежде! И он просил меня не ехать никуда, подождать. Это взволновало меня. Было, словно меня омыло холодной водой. Сердце заболело от грусти, но в душе стало так светло, что словами не передать. Что это может значить? Может ли быть жизнь после смерти? И если это так, значит, есть высшие силы и Бог? И мой сын не умер, а просто перешел на другую сторону бытия, туда, где нам, смертным людям, не дано место? Невозможно иначе объяснить, как это произошло — это была чудесная помощь от моего умершего сына из того света. Долго я плакала, винила себя за свою глупость. Когда, наконец, дошла до моей сестры, первым делом пошла в церковь. Моя сестра смотрит на меня и не понимает, что случилось. Тогда я рассказала ей всю историю, позвонила дочери и передала ей привет от брата. А моя сестра ответила мне: — Я давно знала, что после смерти ничего не заканчивается. Просто физическое тело умирает, а душа продолжает жить. И вот так оказалось, что наш атеизм, который мы придерживали в семье, не передался нашей дочери, и она всё равно ходит в церковь и верит в Бога всем своим сердцем. Так мой усопший сын за несколько минут восстановил во мне веру в Господа, несмотря на то, что все эти годы родители говорили обратное. А к вере меня привело божественное провидение, ведь пути Господни неисповедимы. И теперь я знаю это наверняка. Когда ты знаешь, что после смерти есть жизнь. И что близкие люди не умирают, а продолжают жить и помогать нам с неба, легче принять утрату и смириться с этой потерей. Ведь это означает, что однажды мы вновь встретимся, несмотря ни на что. Из Сети

Утром на работе Марине стало плохо. Она почувствовала резкую тошноту и головокружение. В последние пару дней она уже испытывала легкое недомогание, но старалась не обращать на это внимания. А сейчас ей стало по-настоящему плохо. - Что случилось? – обеспокоенно повернулась к Марине соседка по кабинету, Аня. - Да что-то вдруг затошнило, и голова закружилась, – расстегивая воротник блузки и проводя ладонью по вспотевшему лбу, отозвалась Марина. - А ты часом не беременна? – хитро улыбнулась Аня. - Да, ну нет, скажешь такое! – отмахнулась Марина. – Скорее всего, съела что-то несвежее. - Что ты могла съесть несвежее, если ты ярая сторонница здорового питания? – захихикала Аня. Марина задумалась. А что, если она и вправду беременна? Да нет, не может быть. Или все-таки может… - Слушай, Ань, я все-таки хочу провериться. Вдруг и правд. Я в аптеку сгоняю. Марина встала со стула, вышла из кабинета и быстрым шагом направилась к выходу из офиса... Через десять минут она стояла в офисном туалете и не могла отвести взгляда от двух полосок на тесте. Она беременна! Марина не знала, радоваться ей или огорчаться. Они с мужем Андреем были пока не готовы к детям. Но раз уж так получилось… Вдруг это судьба? Мысли путались. Марина поняла, что сегодня ей уже не удастся нормально поработать и пошла к начальнице, Ирине Ивановне, чтобы отпроситься домой. Начальница, узнав в чем дело, ласково улыбнулась: - Конечно, Мариша, иди домой. Отдохни, приди в себя, а завтра я жду тебя на работе. Домой Марина не шла, а летела. Ей не терпелось поделиться новостью с мужем. Он сегодня выходной. Вот сюрприз будет, когда она неожиданно появится на пороге, да еще с таким известием! Марина открыла дверь квартиры своим ключом, вошла и зажгла в прихожей свет. Первое, что бросилось ей в глаза – красные женские туфли, стоящие в прихожей. Она их сразу узнала, это были туфли ее подруги Аллы. - Что Алла делает у нас дома, да еще в такое время? – удивленно подумала Марина, входя в зал. В зале никого не было, а из спальни доносились голоса. Уже начиная подозревать неладное, Марина быстро прошла на звуки, распахнула дверь и замерла на пороге... Андрей и Алла увлеченно о чем-то беседовали. Марина ахнула от неожиданности, и парочка испуганно повернула головы в ее сторону. - Марина-а-а? – растерянно протянул Андрей. - Ты почему так рано? Алла ничего не говорила, только куталась в одеяло и испуганно хлопала глазами, глядя на подругу. Что было дальше, Марина помнила с трудом. Кажется, она кричала, швыряла вещи, выгоняя мужа и подругу из квартиры, потом упала на кровать и долго надрывно рыдала. А затем сидела на полу, уставившись в пустоту. Когда она пришла в себя, на улице уже стемнело. В квартире стояла тишина. *** Пять дней спустя Марина шла в частную клинику, чтобы записаться на аборт. За эти дни она приняла твердое решение... Андрей пришел домой всего один раз и то, только затем, чтобы забрать свои вещи и сообщить Марине, что они разводятся. Оказалось, что они с Аллой встречались уже полгода и это любовь. Марина не стала сообщать Андрею о своей беременности. Она уже поняла, что муж всерьез настроен на развод и не хотела удерживать ребенком человека, который ее больше не любил. Она долго думала, сохранять ей беременность или нет, и решила, что не хочет, чтобы ее хоть что-то связывало с предателем, даже ребенок. К тому же, она понимала, что не потянет малыша сама. А помочь некому: родители живут в другом городе, а зарплаты на няню не хватит. Вспоминая все события прошедшей недели, Марина добрела до клиники. Она села в кресло перед кабинетом, дожидаясь своей очереди. Через несколько минут вышла пациентка, и из-за двери раздался голос врача: - Заходите! Марина вошла. Врач оторвался от бумаг и взглянул на нее. - Антон?! – удивленно вскрикнула она. - Неужели это ты?! Антон был ее одноклассником и первой любовью. В одиннадцатом классе Марина была тайно влюблена в него, но так и не решилась признаться в своих чувствах. На выпускном он пригласил ее на танец, а в конце вечера робко поцеловал в щеку. Сердце замирало от счастья, но она так смутилась, что даже не позволила парню проводить ее домой, о чем впоследствии долго жалела. После выпуска Антон уехал в другой город поступать в медицинский, и с тех пор они больше не виделись, хотя Марина часто вспоминала о нем. И вот сейчас он сидел перед ней – взрослый, возмужавший и все такой же красивый. - Маришка! Вот это встреча! Антон явно был рад ее видеть. Он встал из-за стола, подошел и обнял ее. Эта неожиданная встреча так удивила Марину, что она на время забыла о своих бедах. Минут десять бывшие одноклассники оживленно беседовали. Внезапно Антон спохватился: - Ох, что ж это мы болтаем! Ты же у меня на приеме! Рассказывай, с чем пришла? Эта фраза вернула Марину в реальность и ее лицо снова погрустнело. Она тяжело вздохнула и рассказала бывшему однокласснику обо всем: об измене мужа, о предательстве подруги, о неожиданной беременности. - И ты решила из_бавиться от ребенка? – внимательно посмотрел на нее Антон. - Да! – твердо сказала она. После осмотра Антон предложил бывшей однокласснице: - Марина, а давай сегодня вечером сходим в кафе, посидим, поговорим. Все-таки аборт – это серьезное решение, его нельзя принимать вот так сразу. Ты не против? - Хорошо. Ей хотелось пообщаться с Антоном, побольше узнать о его жизни. *** Вечером Марина и Антон сидели в маленьком кафе и говорили обо всем на свете. Вспоминали школьные годы, шутили и смеялись. Впервые за последнюю неделю Марина почувствовала себя хорошо. Ей нравилось общаться с Антоном и не хотелось уходить. Внезапно Антон завел разговор о беременности Марины. Он стал уговаривать ее оставить ребенка, говорил, что она пожалеет, ведь малыш не виноват в предательстве ее мужа. - А у тебя у самого есть дети? – перебила его Марина. - Ты вообще женат? - Был... Но я не могу иметь детей. Жена ушла от меня, когда узнала об этом. – тихо проговорил Антон и опустил глаза. Повисла пауза. Антон отвел в сторону глаза. Когда он вновь взглянул на Марину, по ее щекам текли слезы. - Знаешь, – прошептала Марина, - а я ведь в душе хочу этого ребенка, но боюсь, что не справлюсь. - Ну что ты! Конечно справишься! А если будет трудно, я всегда рядом. – с улыбкой заверил ее друг и ободряюще погладил по руке. Беседа закончилась тем, что Антон предложил Марине стать ее личным врачом и вести беременность... *** Впервые за последние дни, Марина спала спокойно. С души будто камень упал. - Эх, была бы я посмелее, тогда, на школьном выпускном, возможно мы с Антоном сейчас были вместе... – засыпая, думала она. Следующим вечером в квартире Марины раздался звонок. Она открыла дверь и замерла от удивления. На пороге стоял Антон с пакетом свежих фруктов в руках. – Пришел навестить свою пациентку! – немного смущаясь, улыбнулся он. – Можно? - А как ты узнал мой адрес? – растерянно спросила Марина. - Он же указан в твоей медкарте! – рассмеялся друг. - Ну тогда заходи! – улыбнулась хозяйка. Марина и Антон сидели на кухне, пили чай и разговаривали. - Знаешь, Мариша, - внезапно сказал Антон, - а я ведь был влюблен в тебя в школе. Но боялся признаться. Тогда, на выпускном, когда мы танцевали, я решил, что у меня есть шанс. Но ты убежала от меня. - Ох, если бы ты знал, как я потом ругала себя за это! – с жаром ответила Марина. - Я ведь тоже была влюблена в тебя, но очень стеснялась. Я часто тебя вспоминала потом, жалела, что ты уехал в другой город. Несколько минут Антон молчал, что-то обдумывая. Затем посмотрел Марине прямо в глаза и серьезно сказал: - Мариша, а может быть еще не все потеряно? Может быть, судьба дает нам второй шанс? - Но я ведь беременна... от другого мужчины. - растерянно сказала Марина. - Зачем тебе чужой ребенок? - Ну и что? Своих детей у меня все равно никогда не будет, а папой стать хочется. - тепло улыбнулся Антон. - Я согласна. - смущенно произнесла Марина и вновь почувствовала себя влюбленной старшеклассницей. Антон придвинулся к ней, обнял и поцеловал. Марина крепко прижалась к нему. По ее щекам потекли слезы. Но на этот раз это были слезы счастья. автор: ГЛУБИНА ДУШИ

Маруся продолжала плакать, а муж Наташи, Кирилл, подошёл к матери со сконфуженным видом и сказал: — Мам, тебе лучше уйти, наверное… — Ноги моей здесь больше не будет!!! — заявила оскорблённая до глубины души Галина Петровна и, быстро схватив свой плащ в коридоре, выскочила из дома, громко хлопнув входной дверью. — Нехорошо получилось, — проговорил Кирилл. — Ну да. Только ей всё всегда хорошо. Извини, но это уже перебор. Заявляется раз в год и… — Наташ. Она моя мать. Этим всё сказано. Я не буду с ней ссориться. Тем более из-за какой-то куклы! Я пойду, догоню её! — Иди, иди… — грустно проговорила Наташа, когда за мужем закрылась дверь. Ей было очень грустно. Маруся уже забылась и, опасливо поглядывая на, лежащую на диване, новую куклу пыталась привязать бантик на ухо своему любимому игрушечному медведю, с которым она никогда не расставалась. Мишка был с очень милой доброй мордашкой, мягкий, такой, что его хотелось обнять. Маруся спала с ним, ела и гуляла, словом делала всё, что делает четырёхлетний малыш, не расставаясь с игрушкой. Это был подарок бабушки Оли, Наташиной мамы. Ольга Дмитриевна очень сильно помогала дочери, когда родилась Маруся. Обоим: и Кириллу, и Наташе было по двадцать три года, многого они, конечно же, не знали, не умели, и потому им было трудно. А тут Ольга Дмитриевна. Она предложила свою помощь, так как только-только вышла на пенсию и поселилась у Наташи и Кирилла на несколько месяцев. Благодаря её помощи, стало полегче. Наташа смогла отдохнуть, выспаться, грудного молока у неё прибавилось, и Маруся росла не по дням, а по часам. И если приходилось бегать в детскую поликлинику, то тоже помощь бабушки была очень кстати. Кирилл работал. После рождения дочери он нашёл помимо основной работы ещё и подработку. Дома его почти никогда не было, всё было на Наташе. Покупка продуктов, приготовление еды, уборка и, конечно же, уход за малышкой, который сильно выматывал молодую женщину. Но никто ни о чём не жалел: все полюбили Марусю с первой же минуты, как увидели. «Точная копия Наташи!», — потрясённо проговорила Ольга Дмитриевна, когда в первый раз увидела малышку. И в самом деле, как будто бы старая черно-белая фотография, висящая в рамке на стене Наташиной комнаты, вдруг ожила и посмотрела на мир очаровательными голубыми глазами. Малышка росла любознательная, весёлая и никому не давала скучать. Ей очень нужно было общество. Одна она не играла и ничем не занималась. Даже всецело сосредоточившись, во время собирания пирамидки, она умудрялась заметить момент, когда бабушка или мама от неё отлучалась на минутку, на кухню или в коридор. Маруся тут же бросала своё занятие и принималась горько плакать. — Избаловали девочку! — произнесла Галина Петровна, когда впервые пришла в гости к Наташе, Кириллу и Марусе. Малютке тогда исполнился годик. Мама Наташи некоторое время назад переехала к себе обратно домой, потому что Наташа убедила её, что теперь она справится сама. И, узнав у сына о том, что сватья съехала, свекровь тут же решила совершить дружеский визит. До этого, она видела внучку только на фото, которые присылал ей сын. И внучка ей совсем не понравилась. В самый первый раз, когда Маруся только родилась, сын приехал к Галине Петровне и принялся показывать фотографии дочери. — Лысая какая-то, — бормотала Галина Петровна, надев очки и пытаясь более детально разглядеть изображение. — Мам! Ну не все же с волосами рождаются! — проговорил Кирилл. Ему стало обидно. —Ты! Ты родился с волосами, с кудрями даже! — Да брось, мам! Такого не бывает! У младенца кудри… — Ты мне не веришь?! — грозно спросила Галина Петровна. — Мне что, твою фотографию из семейного альбома показать в доказательство моих слов?!! Кирилл промолчал, а мать снова принялась разглядывать фото. — Эх… Не наша порода… Худая, длинная, лысая… Вес низкий. Она что, недоношенная родилась? А твоя ли это дочь, вообще? — проговорила мать. — Мама? Ну, это уж совсем! — возмутился сын. — Моя, а чья же?! — Наивный ты… — пробормотала Галина Петровна, продолжая пристально рассматривать фотографию внучки. — Мам, ты приедешь в выходной? — решил сменить тему Кирилл. — Нет. Я в санаторий еду на месяц. Бумаги оформляю, некогда мне. Потом. Попозже. Кирилл был потрясён и разочарован. Он думал, что появление внучки обрадует мать, и она захочет приехать к ним, чтобы посмотреть на малышку. Отнюдь. Мать всё время отнекивалась. Кирилл обижался. Подумать только! Мать, живущая в двух остановках автобуса от них, так ещё и не видела внучку! И, главное, не хотела! А тогда, когда она узнала, что у них поселилась мама Наташи, и вовсе обиделась: — Я вот не понимаю, зачем лезть в молодую семью, мешать! — заявила она Кириллу во время его очередного визита. — Чего она у вас забыла? Я, наоборот, стараюсь лишний раз не вмешиваться, а эта прямо поселилась! — Мам, она помогает вообще-то… Наташка замоталась вся, день с ночью путает, а я на работе всё время. — Интересно, а как же я тебя растила одна?! — сощурившись, спросила Галина Петровна. — Отец вечно в плаванье, мне никто не помогал! Бабушки далеко были! А Наташа… — Мам. Ты хочешь сказать, что она плохая мать? — тихо проговорил Кирилл. — Ничего я не хочу, — поджала губы мать. — Это всё женские дела и тебе не понять. Вам, мужикам, можно в два счёта лапши на уши навешать, а на самом деле там может… — Мам, я пойду, короче, а то мы с тобой сейчас договоримся до чего-нибудь. — Да уж, пойди. Наташе же надо помогать! — саркастически ответила Галина Петровна, закрывая за сыном входную дверь. …Через некоторое время Маруся подросла, и начала сильно меняться. Волосики у неё отросли и стали завиваться. Цвет глаз тоже поменялся, и в целом, она стала совсем не похожа на Наташу, зато очень сильно проявились черты Кирилла. Вот тогда-то Галина Петровна, которой Кирилл регулярно отправлял фото дочери, и успокоилась. Ей стало приятно глядеть на фото внучки, угадывая в ней «свою породу», как она говорила. Кирилл заметил, что мать переменилась и это его радовало. Галина Петровна на первый день рождения Маруси впервые передала для неё подарок. Большой барабан. — Это что? — кисло улыбнулась Наташа. — Специально, чтобы у меня голова болела, да? — Ну… — замялся Кирилл, — Дарёному коню в зубы не смотрят, ты же знаешь. Мама проявила внимание, что тебе не нравится? И вообще он дорогой, ты знаешь, она мне назвала цену, я аж присвистнул. — Понятно… — вздохнула Наташа. Игрушка и в самом деле оказалась очень шумная. Маруся сводила Наташу с ума своей игрой на нём, и пришлось подарок убрать на дальнюю полку до «лучших времён». *** — Наташа настраивает Марусю против меня! — заявила как-то Галина Петровна сыну. — С чего ты взяла? — удивился сын. — Все мои подарки оказываются «не такими», ребёнку она их не даёт! И, наверное, говорит при этом, что я плохая! — Мама, не выдумывай! — возмутился Кирилл. — А как ещё объяснить, что когда я хочу обнять внучку, она кричит «благом матом»? Даже приблизиться к себе не даёт! Я что, ведьма? — обиженно проговорила Галина Петровна. — Чего меня так бояться? — Мам, ну ты как ребёнок, ей богу, — улыбнулся Кирилл. — Как будто забыла, какие дети пугливые бывают, когда маленькие ещё! — А может у неё болезнь какая? — прищурившись, спросила Галина Петровна. — Отставание в развитии, замкнутость, неконтактность… — Мама! Ты что?! С Марусей всё хорошо, уверяю тебя! Мы невролога проходили, всех проходили. Всё нормально, с чего ты взяла?! — Я Наташе посоветовала обратиться с ребёнком к врачу, — мать, будто не слышала его слов. — А она разоралась. — Ты Наташе это сказала?! — поразился Кирилл. — А что такого? Чем раньше обнаружишь патологию, тем больше шансов на успешное лечение и корректировку. — С Марусей! Всё! В порядке! — разделяя слова, прокричал сын. Они крупно поругались. Галина Петровна стояла на своём и подозревала у Маруси всякие болезни. А всё потому, что внучка её пугалась и никак не шла к ней на руки… — А что она хотела?! — возмутилась Наташа. — С тех пор, как родилась Маруся, она у нас была три раза! Она для неё чужой человек! Да… Это надо додуматься? В больные записала, от того, что к ней не идёт! — Она ревнует, мне кажется… — произнёс Кирилл. — Помнишь, как Маруся заявила, что она ей не бабушка, а бабушка у неё одна — баба Оля. — Да она тут постоянно бывает, потому и бабушка, — проворчала Наташа. — И ещё, она не дарит таких странных подарков! Так и росла Маруся, считая, что бабушка у неё одна. А Галина Петровна — не бабушка. Просто тётя. Чужая. Подарков от неё не принимала, пряталась и плакала при виде неё. Шли годы. Маруся повзрослела. Постепенно из милой малышки она превратилась в довольно избалованного подростка. Который имел на всё своё мнение и часто «огрызался». Теперь ей не были нужны никакие бабушки, она гуляла с подружками и слёзно упросила Наташу пойти в салон красоты, чтобы проколоть уже четвёртую дырку в её крошечном ушке. — Пирсинг — такая мерзость! — говорил Кирилл Наташе. — Смотри, скоро татуировку запросит! Тоже разрешишь?! Моего мнения, я так понял, тут уже не спрашивают… — Не спрашивают. Ты сам виноват, — отвечала Наташа. Она так и не смогла простить предательство мужа. Два года назад был у них в семейной жизни трудный период. Кирилл ушёл от Наташи и Маруси к другой женщине. Потом, через некоторое время, вернулся, и Наташа его приняла, однако прежних отношений вернуть уже не получилось, хотя Кирилл очень старался. — Нельзя склеить разбитую чашку, так, чтобы она стала, как новая, — повторяла Наташа. — Трещина никуда не денется. И пить из неё будет нельзя… Кирилл запил и за очень короткое время опустился на самое дно. Там же он и погиб. Выпив в очередной раз горячительных напитков, он лёг на лавку на привокзальной площади и уснул. Стоял сильный мороз, и Кирилл больше не проснулся. Наташа осталась вдовой. Галина Петровна сильно убивалась по сыну. Она, конечно же, видела, что он пошёл «по кривой дорожке», пыталась много раз поговорить с Наташей, пыталась помочь сыну сама, тратя непомерные деньги на его лечение, но ничего не помогало, Кирилл по-прежнему пил. Наташа неизменно отвечала Галине Петровне, что он сам виноват в том, что дошёл до такой жизни. И помогать она ему не собирается, тратить на него нервы, деньги и душевные силы. Он того не заслуживает… *** — Мам. Скажи, зачем ты помогаешь Галине Петровне? Она же нам никто! Она всего лишь мать этого… — Маруся! Нельзя так говорить! — сказала Наташа. — Она старый больной человек, помочь ей некому, кроме нас, а «этот», между прочим, был твоим отцом. Каким бы он ни был. — Ну и что с того? Его давно нет! А бабку надо сдать в дом престарелых. Ей там самое место! Мы тратим кучу денег на её сиделок, но она же всё равно не выздоровеет! Лучше бы на море отдохнуть с тобой съездили, тьфу! Девчонки то и дело рассказывают, кто куда ездил, а мне и сказать нечего. — Маруся! Ужас берёт от твоих слов! Ты и меня в дом престарелых сдашь?! — сокрушалась Наташа. — Нее, — засмеялась дочь. — Тебя я люблю, а Галину Петровну эту — нет. Она мне никто. А моей бабушки, настоящей бабушки, уже нет на свете… Вот получу диплом в июне, и работать пойду. На первую зарплату поедем на море! — Ох, Маруся… — улыбнулась Наташа. *** — Мама, мам, что со мной было? — слабым голосом спросила Маруся. Она лежала на больничной койке, вся опутанная трубочками. — Помню, выпила таблетку, через минут десять мне стало плохо, а дальше провал… — У тебя возникла сильная аллергическая реакция на тот антибиотик, что тебе выписал врач, — произнесла Наташа, едва сдерживая слёзы. — Если бы меня не было дома… — Мама, не плачь, всё же обошлось! — сказала Маруся. — Меня обещали выписать завтра. Знаешь, мне приснился странный сон. Или не сон. Я не пойму… Галина Петровна? Она же ещё жива? Она приходила ко мне. — С ней всё, как обычно. Не хорошо, не плохо. Сиделка утром звонила мне. Динамики никакой нет. Речь не восстанавливается, движения тоже. — Мам, — шёпотом сказала Маруся. — Она меня очень просила не бросать её. Плакала, просила прощения, я не знаю за что. Только в моём сне тебя как будто не было. И всё будто зависело только от меня. От моего решения. Она умоляла меня не бросать её. Я обещала. А ещё, она просила прийти к ней. Я решила, вот выпишусь и пойду, навещу. Я же с тех пор, как она слегла, ни разу не была у неё… Наташа ничего не ответила, по её щекам катились крупные слёзы. Ещё с утра, после звонка сиделки она задумалась о том, что очень накладно тратить силы и средства на то, что никогда не будет восстановлено. А сейчас она устыдилась своих мыслей. Галина Петровна ничего не говорила, у неё двигались только глаза, и они о чём-то молили, прямо кричали. Они следили за каждым движением. Наташе всегда становилось не по себе, когда она её навещала… *** — Мама! Она сжала мою руку, представляешь! — тараторила Маруся. — А ты говорила, что она не восстановится, хотела бросать оплачивать её занятия! Давай подождём, а? Я же нашла работу, теперь с деньгами будет полегче! Маруся сходила и навестила бабушку. Хоть и никогда не считала её таковой. То недавнее происшествие, когда она едва не погибла, сильно изменило девушку. Она много думала после своего «вещего сна», как она говорила, и почему-то вдруг внезапно почувствовала к Галине Петровне нежность и тепло. Ведь, по сути, она ей совершенно ничего плохого не сделала! Эта мысль буквально пронзила девушку… После визита внучки Галина Петровна семимильными шагами пошла на поправку. Усердно занимаясь с логопедом, смогла восстановить внятную речь. Движения тоже потихоньку возвращались. Кризис миновал. С Марусей они стали «лучшими подругами». Внучка часто забегала к ней, радовалась успешному восстановлению и немножко сплетничала о своих подружках и коллегах на работе. У Маруси всё шло хорошо, и Галина Петровна за неё радовалась. А ещё, она постоянно благодарила, и Наташу, и Марусю, за то, что не бросили её в беде и помогли восстановиться. — Я тебе квартиру завещала, — вполне внятно проговорила Галина Петровна, сидя на кресле. Она уже полгода, как сама ходила, опираясь на палочку, лишь слегка прихрамывая. — Когда выйдешь замуж, будете тут жить, а я уж к тому времени, наверное… — Бабушка! — всплеснула руками Маруся. — Что ты такое говоришь! Ты проживёшь ещё сто лет! А на квартиру я сама себе заработаю! Галина Петровна ничего не ответила, потому что боролась со слезами, от нахлынувших чувств и не могла говорить. Она смотрела на улыбающуюся внучку и любовалась ею. «Бабушка… Она наконец-то назвала меня бабушкой!» — думала пожилая женщина, смахивая слёзы. Жанна Шинелева