Фото: КУЛЬТУРА.РФ
"ЦАРАПИНА НАПОЛЕОНА".
Джером Ворбург, банкир и страшный любитель виолончельной музыки, спросил Ростроповича:
"Слава, хочешь взглянуть на Страдивари "Дюпор"?"
Мстислав Леопольдович так вспоминает об этом:
► « И тут меня затрясло.
Дело в том, что все великие инструменты имеют имена.
Обычно это имена великих музыкантов, которым они принадлежали. Однажды Дюпор играл в Тюильри императору Наполеону.
И Наполеону так понравилось, что он сказал Дюпору: "Дайте-ка мне вашу виолончель, хочу попробовать сам".
Взял, уселся, и тут раздался истошный крик Дюпора.
► Дело в том, что у Наполеона на сапогах были шпоры. Но - поздно. Одной шпорой он уже ПРОЦАРАПАЛ ВИОЛОНЧЕЛЬ.
Вот эту легендарную вещь с царапиной Наполеона мне и предлагалось посмотреть.
Ночь я не спал. Я думал об этой виолончели.
Я понимал, что, поскольку никогда не буду ею обладать, может, не стоит и встречаться, но соблазн был велик, человек слаб.
Наутро я отправился на свидание с ней. И мне ее показали.
► Я попросил разрешения до нее дотронуться.
И мне разрешили, а жена Ворбурга сделала "полароидный" снимок этого касания.
Я коснулся мифа. И повез в Москву снимок-доказательство. Впоследствии, через несколько лет, в Чикаго, в мой гостиничный номер последовал телефонный звонок::
"Слава, может быть, вы меня не вспомните, я вдова Джерри Ворбурга. Он умер два года назад и перед смертью сказал: "Предложи нашу виолончель Ростроповичу. Если он ее не купит, пусть она навсегда останется в нашей семье".
► Я знаю, купить ее вы не сможете, но звоню, выполняя последнюю волю мужа".
Я покрылся мурашками от наглости и сказал: "У вас единственный шанс безукоризненно выполнить волю вашего покойного мужа - немедленно прислать мне эту виолончель".
Вдова глубоко вздохнула:
"Хорошо, я сейчас посмотрю расписание самолетов и, если успею, пришлю ее вам".
► И перед самым началом концерта распахнулась дверь, за ней стоял человек, держа в руках Страдивари "Дюпор".
Я взял за горло это сокровище и на подгибающихся ногах отправился играть. В маленьком зале, у камина, я играл Третью сюиту Баха, все плыло у меня перед глазами, в руках моих пела моя виолончель...
Моя, потому что у меня был друг, Пауль Сахер, в Швейцарии.
Я поехал к нему на другой же день и сказал:
"Ты можешь составить счастье моей жизни?"
Он спросил:"Сколько?" И тут же выписал чек.
А оформлена была покупка за один доллар. Так принято, когда продается вещь, не имеющая цены.
► И даже те деньги, которые я заплатил, - ничто (он заплатил 500 тысяч долларов), этот инструмент - достояние человечества.
А я на нем играю. ...
С некоторых пор я не могу понять, где мы с ней разъединены. У меня есть портрет, сделанный замечательным художником Гликманом (Германия). На портрете виолончель стала таким красным пятном у меня на животе, вроде вскрытой брюшины.
И в самом деле, я ощущаю ее теперь так, как певец ощущает свои голосовые связки.
Никакого затруднения при воспроизведении звуков. Она перестала быть инструментом".
Комментарии 1