Предыдущая публикация
БЛАЖЕННЫЙ
Выйдя замуж и переехав жить к мужу, в пригородное село, я долгое время не знала толком даже своих соседей. Спустя семь лет решила, для подкрепления продовольственной безопасности семьи, завести хозяйство. Среди прочей живности в моем сарае появилась и корова. Моя любимица. Купава. Ручная была животина. Иду утром с ней, без веревки , а она мордой своей в руку мне тычется. Приведу свою красавицу на толоку и пока пастух стадо все собирает, перемолвлюсь парой слов с односельчанами. Так , понемногу, и перезнакомилась с людьми.
Был среди моих утренних собеседников дядя Вася. Василий Иванович. Хам и отьявленный матерщинник. Отец местного дурачка Кольки.
Дядя Вася материл "всех" и "вся"-власть, депутатов, жену и соседей. Иногда даже самого себя.И такое бывало.
Так вот. Привыкли мы с сельским этим матерщинником "разговоры утренние разговаривать". Подружились, можно сказать. Занимал мне дядя Вася место в рейсовом нашем автобусе. Сидим с ним рядышком на сиденьецах, а весь автобус , набитый односельчанами, слушает Васькину исповедь о "неудачном базаре", где покупатели, падлюки зажравшиеся , труда деревенского не ценят, все норовят помидоры " ногтем неотесанным" ковырнуть или свежесть зелени выращенной не ценят. Весь этот диалог приправлялся крутым матом, чему молодежь, сидевшая позади, несказанно радовалась-хохотала до упаду. Женщины постарше, посолиднее- взывали ,безрезультатно, к Васькиной внутренней культуре.
Метаморфоза происходила каждый раз по приезду домой.
Дядю Васю непременно выбегал встречать сын его , Колька. Увалень неопределяемого возраста. Колька- Божий Одуванчик, как его все называли.
Василий, выпадая из автобуса с сумками , полными покупок, начинал ворковать на весь переулок:
- Теленок ты мой бестолковый.Ждал батю? В мать черпаком не бросал?Курей не гонял? Вот молодчина.А я тебе цацку новую купил.
И доставал из-за пазухи игрушку. Каждую неделю он привозил с рынка своему сыну плюшевого зайца.Так как выбор ушастых у торгашей был не столь велик в своем разнообразии, Василий вместе с ними пошел на хитрость. Похожим зайчикам цеплялись разного цвета банты и тогда Колькиной радости не было предела.
Всех своих ушастых плюшевопузых друзей он хранил в своей комнате и никого к ним не подпускал.
Отец Кольке прощал все: пытался Николай на теленка мамкину кофту заграничную, с люрексом, надеть: "Ниче сынок. Раз животина в такой красе пастись не пожелала-значит нет у нее вкуса."
Соседка рыдает. Колька всю малину перетоптал, ежика в траве искал- Василий погладит сына по русым волосам и идет к бабе Варваре- "ладыком" утрясать соседкины убытки.
Вот однажды я и спросила дядю Васю:
-Василий Иванович. Вот ты такой шебутной и хамовитый, а Кольку ни разу не обматерил.Ты как спичка-от одного чужого слова загораешься, не потушишь. Тебе сын вчера пол-сарая разнес, паучка ловил-а ты и слова злого не сказал.
-Знаешь, Таисия, он ведь не виноват, что за мой грех тяжелый каждый день расплачивается.
Ровная, крупная слеза медленно стекла по скуле дяди Васи.
-Я пацаном был тогда, салабоном.Жил у нас по соседству, такой же как и у меня, дурачок- Степаном звали. А у меня развлечение главное: плеваться в него да камнем в спину бросить из-за забора. А уж как мы только Степку не нарекали??!!! Слова самые обидные,по дурости да невежеству, подбирали.
Отец раз как услышал-заволок в дом за ухо и побил. Жестоко побил. Кнутом, которым лошадей охаживал. Бросив кнут на лавку, батя в сердцах гаркнул:
-Стервец ты, Васька. И сволочь последняя. Еще раз увижу, что над Степаном издеваешься- голову отобью. Он безвредный и беззащитный. Над слабыми издеваться грех большой. Все мы под рукой Божьей ходим.Так то ,Таисия.
Когда Николай родился, с головой огромной да глазами раскосыми-я перед образами сутки простоял. Каялся, да поздно. Так теперь и живу с этим камнем. Поэтому на Кольку и голос не повышаю...
Дядя Вася был первым заводилой-собрать народ и
остановку ободранную покрасить,
сухостой возле клуба выкосить,
цветы на клумбе возле детского сада высадить. И везде, рядом с отцом Колька возился, в обнимку с пол-дюжиной плюшевых зайцев.
Годы пролетели незаметно. Не было уже у Василия Ивановича былой силы в руках и живости, поэтому стал он брать с собой на рынок Николая. Беспрекословно таскал Колька сумки тяжеленные за отцом. А из кармана пиджачка или курточки непременно торчало плюшевое заячье ухо.
Однажды, подходя к своему обычному месту торговли, дядя Вася услышал позади себя:
-Господи, это ж какую жадность иметь надо, чтоб притаскивать сюда дебила-дурачка. Наверное попрошайничать его заставляют. Дядя Вася от неожиданности баул из рук выронил, сгорбился весь. А Колька, ничего не понимая,стоял и улыбался отцу и мне.
Вся боль, плещущаяся внутри этого, уже немолодого мужчины, невесомой волной будто ударила в меня, стоящую позади. Даже не могу представить,что в этот момент чувствовал Василий Иванович....
Прошли годы.
Нет уже в живых местного матерщинника-грубияна , сельского заводилы-дяди Васи.
Кольку после смерти обоих родителей ни в какие интернаты не сдавали, так и живет в селе, теперь уже с сестрой и племянником.
Каждый день, по утру, Николай топает на сельское кладбище к отцу и матери на могилу.
Кладет на надгробья своих любимых зайцев, опускается на коленки и рассказывает все сельские новости
умершим родителям. Десять лет подряд.В любую погоду. Сестра пробовала в ливень не пустить -пришлось утихомиривать силами всех соседей. Колька плакал, кусался и кричал: "Меня папка мой ждет"..Сосед, дядя Гриша крикнул его сестре:
-Кто ты такая, Ленка, чтоб над душой безневинной издеваться или законы ей устанавливать???? Хай бежит!" Николая, как ветром сдуло.
А сестра сзади побежала с забытыми братом, во время потасовки, зайцами.
Никто не знает законов Души Человеческой. Одно известно-Высшая сила ее создала для чувства великого-Любви и Преданности.
Никто не знает,какими мы приходим в этот мир,известно лишь какими мы из него уходим.
Автор: Татьяна Биличенко
Следующая публикация
Комментарии 41