КУМА
Дачи в сосновых лесах под Москвой. Мелкое озеро, купальни возле топких берегов.
Одна из самых дорогих дач недалеко от озера: дом в шведском стиле, прекрасные старые сосны и яркие цветники перед обширной террасой.
Хозяйка весь день в лёгком нарядном утреннем платье с кружевами, сияющая тридцатилетней купеческой красотой и спокойным довольством летней жизни. Муж уезжает в контору в Москву в девять утра, возвращается в шесть вечера, сильный, усталый, голодный, и тотчас идёт купаться перед обедом, с облегчением раздевается в нагретой за день купальне и пахнет здоровым потом, крепким простонародным телом...
Вечер в конце июня. Со стола на террасе ещё не убран самовар. Хозяйка чистит на варенье ягоды. Друг мужа, приехавший на дачу в гости на несколько дней, курит и смотрит на её обнаженные до локтей холёные круглые руки. (Знаток и собиратель древних русских икон, изящный и сухой сложением человек с небольшими подстриженными усами, с живым взглядом, одетый как для тенниса.) Смотрит и говорит:
- Кума, можно поцеловать руку? Не могу спокойно смотреть.
Руки в соку, - подставляет блестящий локоть.
Чуть коснувшись его губами, говорит с запинкой:
- Кума...
- Что, кум?
- Знаете, какая история: у одного человека сердце ушло из рук и он сказал уму: прощай!
- Как это сердце ушло из рук?
- Это из Саади, кума. Был такой персидский поэт.
- Знаю. Но что значит сердце ушло из рук?
- А это значит, что человек влюбился. Вот как я в вас.
- Похоже, что и вы сказали уму: прощай.
- Да, кума, сказал.
Улыбается рассеянно, будто занятая только своим делом:
- С чем вас и поздравляю.
- Я серьёзно.
- На здоровье.
- Это не здоровье, кума, а очень тяжёлая болезнь.
- Бедный. Надо лечиться. И давно это с вами?
- Давно, кума. Знаете, с каких пор? С того дня, когда мы с вами ни с того ни с сего крестили у Савельевых, - не понимаю, какая нелёгкая дёрнула их позвать крестить именно нас с вами... Помните, какая метель была в тот день, и как вы приехали вся в снегу, возбуждённая быстрой ездой и метелью, как я сам снял с вас соболью шубку, и вы вошли в залу в скромном белом шёлковом платье с жемчужным крестиком на слегка открытой груди, а потом держали ребёнка на руках с завёрнутыми рукавчиками, стояли со мной у купели, глядя на меня с какой-то смущённой полуулыбкой... Тут-то и началось между нами что-то тайное, какая-то греховная близость, наше как бы уже родство и оттого особенное вожделение.
- Parlez pour vous*... [Говорите за себя... - с фр.]
- А потом мы рядом сидели за завтраком, и я не понимал - то ли это от гиацинтов на столе так чудесно, молодо, свежо пахнет или от вас... Вот с тех пор я и заболел. И вылечить меня можете только вы.
Посмотрела исподлобья:
- Да, я этот день хорошо помню. А что до леченья, то жаль, что Дмитрий Николаевич нынче ночует в Москве, - он бы вам тотчас посоветовал настоящего доктора.
- А почему он ночует в Москве?
- Сказал утром, уходя на станцию, что нынче у них заседание пайщиков, перед разъездом. Все разъезжаются - кто в Кисловодск, кто за границу.
- Но он мог бы с двенадцатичасовым вернуться.
- А прощальное пьянство после заседания в "Мавритании"?
За обедом он грустно молчал, неожиданно пошутил:
- А не закатиться ли и мне в "Мавританию" с десятичасовым, вдребезги напиться там, выпить на брудершафт с метрдотелем?
Она посмотрела длительно:
- Закатиться и меня одну оставить в пустом доме? Так-то вы помните гиацинты!
И тихо, будто задумавшись, положила ладонь на его лежавшую на столе руку...
Во втором часу ночи, в одном шлафроке, он прокрался из её спальни по темному, тихому дому, под чёткий стук часов в столовой, в свою комнату, в сумраке которой светился в открытые на садовый балкон окна дальний неживой свет всю ночь не гаснущей зари и пахло ночной лесной свежестью. Блаженно повалился навзничь на постель, нашарил на ночном столике спички и портсигар, жадно закурил и закрыл глаза, вспоминая подробности своего неожиданного счастья.
Утром в окна тянуло сыростью тихого дождя, по балкону ровно стучали его капли. Он открыл глаза, с наслаждением почувствовал сладкую простоту будничной жизни, подумал: "Нынче уеду в Москву, а послезавтра в Тироль или на озеро Гарда", - и опять заснул.
Выйдя к завтраку, почтительно поцеловал её руку и скромно сел за стол, развернул салфетку...
- Не взыщите, - сказала она, стараясь быть как можно проще, - только холодная курица и простокваша. Саша, принесите красного вина, вы опять забыли...
Потом, не поднимая глаз:
- Пожалуйста, уезжайте нынче же. Скажите Дмитрию Николаевичу, что вам тоже страшно захотелось в Кисловодск. Я приеду туда недели через две, а ею отправлю в Крым к родителям, там у них чудная дача в Мисхоре... - Спасибо, Саша. Вы простокваши не любите, - хотите сыру? Саша, принесите, пожалуйста, сыр...
- "Вы любите ли сыр, спросили раз ханжу", - сказал он, неловко смеясь. - Кума...
- Хороша кума!
Он взял через стол и сжал её руку, тихо говоря:
- Правда приедете?
Она ответила ровным голосом, глядя на него с лёгкой усмешкой:
- А как ты думаешь? Обману?
- Как мне благодарить тебя!
И тотчас подумал: "А там я её, в этих лакированных сапожках, в амазонке и в котелке, вероятно, тотчас же люто возненавижу!"
Комментарии 4
"Княжий пир".
===========================
"Фэнтези" на древнерусский лад. Судя по аннотации
на обложке, это первый том из двухтомника Юрия
Никитина: "Княжий пир" и "Главный бой".
Книга написана в подражание древнерусским былинам
(хотя и с отсылками к другим вещам, вплоть до
"Ромео и Джульетты". Тут и князь Владимир
Святославич, и три богатыря - Илья Муромец, Добрыня
Никитич и Алеша Попович, новгородский купец Садко,
князь Руслан, победивший злого волшебника Черномора,
викинги-варяги и кочевники, сражения, походы на
Царьград и прочие забавы богатырские.
Только, как и положено в "фэнтези", тут есть и
волшебство, которое творят не только волхвы (маги
славянские), но и их противники - колдуны (маги
греческие). Причем, христианские священники здесь -
тоже маги (вспомнились маги Спасителя из книг Н.Д.
Перумова). А славянские маги-волхвы - оборотни,
обращаюющиеся кто в волков, кто в медведей. Т.е., ...ЕщёЮ.А.Никитин.
"Княжий пир".
===========================
"Фэнтези" на древнерусский лад. Судя по аннотации
на обложке, это первый том из двухтомника Юрия
Никитина: "Княжий пир" и "Главный бой".
Книга написана в подражание древнерусским былинам
(хотя и с отсылками к другим вещам, вплоть до
"Ромео и Джульетты". Тут и князь Владимир
Святославич, и три богатыря - Илья Муромец, Добрыня
Никитич и Алеша Попович, новгородский купец Садко,
князь Руслан, победивший злого волшебника Черномора,
викинги-варяги и кочевники, сражения, походы на
Царьград и прочие забавы богатырские.
Только, как и положено в "фэнтези", тут есть и
волшебство, которое творят не только волхвы (маги
славянские), но и их противники - колдуны (маги
греческие). Причем, христианские священники здесь -
тоже маги (вспомнились маги Спасителя из книг Н.Д.
Перумова). А славянские маги-волхвы - оборотни,
обращаюющиеся кто в волков, кто в медведей. Т.е.,
это примерно то же, что и в книге О.Дивова "Храбр",
только с волшебством, ну, и три богатыря - не
викинги, как в "Храбре" (Илья Муромец тут не
датчанин, а таки да из хазар и не ест свинины, а
также может убить за шутки о целостности своего
причинного места). Плюс, ко всему этому, еще и
"солдатский юмор", в духе Клауса-Марии
Пферцгентакля из книг Н.Перумова.
Главные герои - лихой вор и разбойник Залешанин и
воин-аристократ Рагдай, эдакий древнерусский
"Джеймс Бонд", якобы последний потомок князя Кия,
основателя Киева (на нем этот род и прервался.)
Князь Владимир предлагает вору Залешанину,
попавшему в тюрьму, лихое дело - а не согласится,
тогда вырвут язык и посадят на кол. Дело лихое, но
и гибельное - вор должен проникнуть в Царьград-
-Константинополь и украсть тот самый щит, что был
прибит на его воротах князем Олегом. Мол, тот щит
был вроде как волшебный, а Олег что-то не подумал,
что нельзя отдавать такую вещь врагам, пусть даже
и в качестве напоминания. Вот и некого, кроме вора,
послать "...на воровство подлое, никто из витязей
рук марать не захочет".
как раз и захочет - и замарает, просто вору
Залешанину уготована роль "приманки", на него
должны будут отвлекаться константинопольские
шпионы и их наемные убийцы, в то время как Рагдай
должен будет утащить этот самый щит. А не убьют
Залешанина в Царьграде - это сделают уже в стольном
граде Киеве, и кабы не сам князь - дабы не было
свидетелей. Но выжил-то как раз Залешанин.
Отправившись за щитом, разбойник попадает то к
своим бывшим "подельникам"-разбойникам, то к Бабе
Яге, то к древлянской княгине-колдунье, то к
колдуну, показавшему Залешанину его будущее,
словно Галадриэль - Фродо и Сэму. В итоге,
Залешанин все-таки добрался до Царьграда - да еще
и с заморским попугаем на плече, словно пират из
Карибского моря. Где вроде как случайно на него
"выйдет" Рагдай - и два конкурента будут вместе
делать одно и то же дело. По воле автора, князь
Владимир будто бы уже и помимо Рагдая, "наводнил&...ЕщёНасчет последнего-то - преувеличение. Рагдай-то
как раз и захочет - и замарает, просто вору
Залешанину уготована роль "приманки", на него
должны будут отвлекаться константинопольские
шпионы и их наемные убийцы, в то время как Рагдай
должен будет утащить этот самый щит. А не убьют
Залешанина в Царьграде - это сделают уже в стольном
граде Киеве, и кабы не сам князь - дабы не было
свидетелей. Но выжил-то как раз Залешанин.
Отправившись за щитом, разбойник попадает то к
своим бывшим "подельникам"-разбойникам, то к Бабе
Яге, то к древлянской княгине-колдунье, то к
колдуну, показавшему Залешанину его будущее,
словно Галадриэль - Фродо и Сэму. В итоге,
Залешанин все-таки добрался до Царьграда - да еще
и с заморским попугаем на плече, словно пират из
Карибского моря. Где вроде как случайно на него
"выйдет" Рагдай - и два конкурента будут вместе
делать одно и то же дело. По воле автора, князь
Владимир будто бы уже и помимо Рагдая, "наводнил"
весь Царьград своими резидентами и агентами,
притворяющимися купцами, в городе сложилась своя
диаспора и свой "русский квартал", куда местная
стража уже и сунуться боится. Вот эти-то люди и
станут помощниками Рагдаю и Залешанину в деле
кражи щита.
(Вспоминается комедия "Новый Одеон", где советский
агент, которого играет Д.Харатьян, оказывается в
Берлине, чтобы внедриться в ставку Гитлера. А
местный резидент ему в ответ - и что, мол, Москва,
все шлет вас и шлет? Там из немцев только один
Гитлер и остался, а все вокруг него - советские
шпионы, уже и пристраивать вас некуда... Вот и тут
примерно то же самое - дескать, эти славяне уже
весь Царьград скоро к рукам прибрали.)
Несмотря на то, что "фэнтези" "сделано" на основе
древнерусских былин и сказки Пушкина "Руслан и
Людмила", многое автор почерпнул и у Основателя
этого жанра - какое ж "фэнтези" без отсыла к
Толкиену? Колдун предсказывает будущее Залешанина
и его нового знакомого-кобзаря с помощью отражения
в воде - a-la Галадриэль, Фродо и Сэм. Князь
Владимир Святославич будто бы ходит в "спецкольчуге"
из особого металла, не пробиваемого обычным оружием
(как Фродо, а до него - Бильбо). Кроме того, колдун
дарит Залешанину волшебный кинжал - словно Бильбо,
отдавший меч-Жало Фродо. (Хотя, возможно, что это
"позаимствовано" из книги Н.Перумова "Черная Кровь",
эпизод про кинжал мастера Стакна, да и волхв-медведь
Белоян похож на тамошнего колдуна из Племени
Медведя).
мечом из того же металла, который сделал кузнец
Людота (Тьюрин Турамбар и Эол-Темный эльф). Но есть
и еще одно "специзделие" - стрела с волшебным
наконечником, которой враги князя ранят его, отыскав
прореху в его кольчуге (лучник Бард и дракон Смауг).
А то, как арабский убийца-ассасин, переодетый
православным священником отцом Иоанном, падает с
обрыва Днепра, сжимая в руке кольцо...ну да, Голлум.
(Хотя сам псевдосвященник-колдун, похитивший дочку
боярина, субъективно, похож на персонажа из книги
"Викинги-Длинные Ладьи" (автора, к сожалению, не
вспомню), где подобный деятель служил и богу и
сатане). Волхвы Стойград и Валетич, ищущие сокровища
в кургане с захоронением - опять же, заставят
вспомнить Тома-Бомбадила и умертвие. А Березка и
Черный Бук - заставят вспомнить энтов (здесь -
Древлянское княжество).
Удалой Рагдай, который и мертвый спешит к своей
невесте на свадьбу, возможно, был "срисов...ЕщёПомимо особой кольчуги, князь обладает и волшебным
мечом из того же металла, который сделал кузнец
Людота (Тьюрин Турамбар и Эол-Темный эльф). Но есть
и еще одно "специзделие" - стрела с волшебным
наконечником, которой враги князя ранят его, отыскав
прореху в его кольчуге (лучник Бард и дракон Смауг).
А то, как арабский убийца-ассасин, переодетый
православным священником отцом Иоанном, падает с
обрыва Днепра, сжимая в руке кольцо...ну да, Голлум.
(Хотя сам псевдосвященник-колдун, похитивший дочку
боярина, субъективно, похож на персонажа из книги
"Викинги-Длинные Ладьи" (автора, к сожалению, не
вспомню), где подобный деятель служил и богу и
сатане). Волхвы Стойград и Валетич, ищущие сокровища
в кургане с захоронением - опять же, заставят
вспомнить Тома-Бомбадила и умертвие. А Березка и
Черный Бук - заставят вспомнить энтов (здесь -
Древлянское княжество).
Удалой Рагдай, который и мертвый спешит к своей
невесте на свадьбу, возможно, был "срисован" автором
из куда более старинного "фэнтези" (1800-х гг) -
"Жених-призрак", написанного В.Ирвингом. Тогда как
картина противостояния "обычных" колдунов обществу
колдунов враждебных - религиозных фанатиков, ханжей
и инквизиторов - почему-то заставляет вспомнить
Баклушино и Лыцк из книги "Алая аура протопарторга",
написанной Е.Лукиным. Хотя у Лукина, субъективно,
вышло посмешнее.
Насчет того, "...что есть двухглавый орел? Урод,
ваше благородие!" - это Новиков-Прибой. "Цусима",
вроде бы.
драки в княжеских покоях - когда князь вместе с
Залешаниным сражается против своих врагов - читал
книгу Д.Лучено "Лабиринт зла". Читаешь про драку в
княжеском тереме - а так и ждешь, что в дверь
ворвутся "...краснорожий фаллиен с топором в мясистых
руках, а следом - два свирепых трандошанина", и
Энакин Скайуокер "отправит" убитого наемника в окно.
Может, он и не читал этой книги, но, субъективно,
вышло уж больно похоже...
При виде описанного автором "жука-церкви" почему-то
представился Звездный Конструктор, он же
Сверхоборотень из книги В.Головачева "Реликт". Только
там ситуация с "живым" храмом произошла на далекой
планете. А то, как волхв Белоян вновь "отрастил" себе
потерянный в схватке глаз, заставило вспомнить "Амбер"
Р.Желязны, где герои "регенерируют", выращивая себе
утраченные органы.
Автор даже спародировал Шекспира - его...ЕщёВозможно, Ю.Никитин перед тем, как написать сцену
драки в княжеских покоях - когда князь вместе с
Залешаниным сражается против своих врагов - читал
книгу Д.Лучено "Лабиринт зла". Читаешь про драку в
княжеском тереме - а так и ждешь, что в дверь
ворвутся "...краснорожий фаллиен с топором в мясистых
руках, а следом - два свирепых трандошанина", и
Энакин Скайуокер "отправит" убитого наемника в окно.
Может, он и не читал этой книги, но, субъективно,
вышло уж больно похоже...
При виде описанного автором "жука-церкви" почему-то
представился Звездный Конструктор, он же
Сверхоборотень из книги В.Головачева "Реликт". Только
там ситуация с "живым" храмом произошла на далекой
планете. А то, как волхв Белоян вновь "отрастил" себе
потерянный в схватке глаз, заставило вспомнить "Амбер"
Р.Желязны, где герои "регенерируют", выращивая себе
утраченные органы.
Автор даже спародировал Шекспира - его Ромео и
Джульеттой образца 988 года стали сын хана кочевников
и дочка нормандского викинга. Хотя, субъективно, эта
история тут вообще никак "не при делах". Но с другой
стороны, может, автор включил ее просто для
разнообразия, чтобы читателю не стало скучно? В общем,
читатель вряд ли заскучает от такой книги, с
приключениями на любой вкус.
---------------------------------------------------