Предыдущая публикация
Жители этого города убеждены, что Россия должна победить Украину и Запад любой ценой
Журналисты The Washington Post побеседовали с жителями Кирова о конфликте на Украине
В День России журналисты The Washington Post посетили Киров. Жители города рассказали американцам, что думают о конфликте на Украине. Кировчане убеждены: США и НАТО не оставили России выбора, подчеркивается в материале.
Франческа Эбель (Francesca Ebel)
Киров— В Кирове, небольшом городе в самом сердце западной России (так в оригинале — довольно неуважительно для областного центра с населением в полмиллиона человек. Это больше, чем в Майами. – Прим. ИноСМИ) примерно в полутора тысячах километров от линии фронта на Украине, конфликт, которого поначалу мало кто хотел, понемногу заполняет могилы на местных кладбищах. Однако складывается впечатление, что большинство жителей согласны с президентом Владимиром Путиным: это кровопролитие необходимо.
"США и НАТО не оставили нам выбора", — считает Влад, командир российского штурмового подразделения, трижды раненный с тех пор, как подписал контракт с армией год назад. Он говорил с нами при условии не называть его фамилию, поскольку он по-прежнему находится на действительной военной службе.
После боев на Украине этой весной в его теле осталось 40 осколков, и Влада отправили домой лечиться. По выздоровлении он планирует вернуться в бой. “Я возвращаюсь, потому что хочу, чтобы мои дети мной гордились, — объясняет он. — Мы должны поднимать патриотизм. Иначе Россию сожрут”.
Елена Смирнова, чьи братья служат на Украине с сентября 2022 года, гордится тем, что они “исполняют долг перед Родиной”, а не лежат дома на диване.
Нина Коротаева работает в волонтерском центре и шьет камуфляжные сети и маскировку против беспилотников. Она скорбит, что гибнут молодые люди, но считает, что их жертва неизбежна. “У нас нет выбора, — говорит Коротаева. — Мы должны защитить наше государство. Не можем же мы согласиться с тем, чтобы нас взяли и расчленили!”.
Визит в Киров в прошлом месяце показал, что многие россияне твердо убеждены, что их страна ведет экзистенциальную войну с Западом, который направил Украине военную помощь на сумму свыше 100 миллиардов долларов (включая современное оружие, резко увеличившее российские потери).
Интервью в Кирове показали, что Кремль мобилизовал обширную общественную поддержку, одновременно скрывая масштаб пагубных последствий конфликта. Некоторые кировчане до сих пор считают боевые действия непостижимыми, тогда как другие, потерявшие родственников, убеждены, что они служат более высокой цели.
Ольга Акишина, чей парень, 22-летний Никита Русаков, погиб вместе с минимум 20 другими солдатами этой весной, когда по их базе ударила предоставленная США ракета HIMARS, сказала, что ей больно вспоминать о этом. Она предпочла почти час говорить о базах НАТО на Украине и “истреблении” там русскоязычных, повторяя необоснованные оправдания спецоперации (необоснованные для "Вашингтон пост" или для русских на Украине? – Прим. ИноСМИ), которые Кремль повторяет по государственному телевидению.
“Разумеется, если бы он не погиб, мне и его семье было бы гораздо легче, — сказала Акишина. — Но я понимаю, что это была необходимая мера — чтобы защитить этих людей”.
Журналисты "Вашингтон пост" приехали в Киров по приглашению Марии Бутиной — гражданки России, отсидевшей 15 месяцев в федеральной тюрьме США по обвинению в деятельности незарегистрированного иностранного агента. Во время своего пребывания в США Бутина отстаивала право на оружие и другие консервативные ценности. Депортированная после освобождения, она стала в России героиней и теперь представляет Киров в Государственной Думе, нижней палате российского парламента.
Штаб Бутиной организовал интервью с солдатами, уволенными с действительной службы, ранеными военнослужащими, солдатскими семьями, волонтерами, местными врачами и молодыми курсантами полиции. При этом Бутина настояла на том, чтобы при большинстве разговоров присутствовал один из ее помощников, Константин Ситчихин, а это означало, что некоторым нашим собеседникам, возможно, было неловко, и они не могли говорить свободно. Иногда Ситчихин перебивал, молодых курсантов призывами говорить “осторожно и патриотично”.
"Вашингтон пост" также взяла интервью у нескольких человек самостоятельно, будь то лично или по телефону.
Бутина заявила, что отправила приглашение, потому что по-прежнему верит в диалог с Западом и хочет, чтобы "Вашингтон пост" сообщила “правду”. Но при этом настояла на присутствии в ходе бесед Ситчихина. “Мы должны знать, что можем вам доверять, — сказала Бутина. — Я призываю вас строить мосты, а не стены”.
"Вашингтон пост" приняла приглашение Бутиной, потому что оно обеспечило доступ в город далеко от Москвы, где журналистская деятельность в противном случае могла бы оказаться рискованной. С началом спецоперации российские власти объявили критику боевых действий и вооруженных сил страны вне закона и арестовывают журналистов по обвинению в серьезных преступлениях, включая шпионаж. Кроме того, журналисты также регулярно подвергаются слежке.
Помощник Бутиной Ситчихин отметил сгустившуюся атмосферу страха. “Вы должны понимать, что мы находимся в состоянии войны, и люди видят в вас врага, — сказал он. — Я просто пытаюсь защитить дорогих мне людей”.
Через день после разговора с "Вашингтон пост" Акишина, чей парень погиб в результате ракетного удара, отправила текстовое сообщение, в котором призналась, что сожалеет о беседе с американской газетой.
“От вас все равно наверняка потребуют изложить материал так, как это выгодно редакции”, — написала она.
“Я бы не хотела, чтобы над моей историей и нашими фотографиями был заголовок, обвиняющий нашу страну и нашего президента в гибели наших военных, — написала она, добавив, что 78% россиян, проголосовавших за переизбрание Путина в марте, — живое доказательство обширной общественной поддержки". (Независимые наблюдатели утверждают, что российские выборы не соответствуют демократическим стандартам: реальным претендентам было отказано в участии, а Путин контролирует все средства массовой информации.)
“Правда в том, что в гибели наших ребят, а также мирных жителей Донбасса и Белгорода виноваты США и страны Евросоюза, которые снабжают Украину оружием”, — написала Акишина.
В среду, 12 июня, тысячи кировчан собрались на залитой жарким солнцем главной площади города, чтобы отпраздновать День России под патриотические рок-шлягеры. Среди них была Любовь, и слезы текли по ее лицу, когда она держала портрет своего сына Антона в военной форме.
“Я плачу каждый божий день”, — сказала Любовь о 39-летнем Антоне, чья похоронка пришла весной.
Любовь рассказала, что отправилась на праздник, надеясь отвлечься от горя. Но оказалось, что танцы, счастливые семьи и зажигательная музыка, порой заглушающая слова, — это невыносимо. “Я не хочу, чтобы все скорбели вместе со мной, — сказала она, — это слишком тяжело”.
Антон был убит пулеметным огнем недалеко от Авдеевки на востоке Украины, которую Россия захватила в феврале после нескольких месяцев ожесточенных боев. Антон позвонил ей накануне наступления и сказал, что у него “билет в один конец” — сложное задание, граничащее с самоубийством. Когда ей вернули тело сына, ее предупредили, чтобы она не вскрывала гроб.
Любовь сказала, что не понимает ни причин конфликта, ни с кем воюет Россия, ни почему ее сын пошел в армию добровольцем. Но она убеждена, что его смерть была не напрасной. “Он сделал это для нас, — сказала она, слегка улыбаясь, — и для России”.
Интервью с Любовью "Вашингтон пост" организовала самостоятельно, связавшись с ней через страницу в социальной сети для семей солдат. Фамилий мы не называем во избежание ответных мер властей.
Интервью с Любовью и более чем дюжиной других кировчан выявили поразительную двойственность: многие русские глубоко переживают смерть или инвалидность близких, и некоторые активно занимаются волонтерской деятельностью, но многих других конфликт, унесший жизни тысяч украинцев и разрушивший целые города, практически не затронул.
У входа в храм Рождества Пресвятой Богородицы висит воззвание верховного иерарха Кирова Марка Слободского (так в оригинале, в действительности имеется в виду Марк, митрополит Вятский и Слободской. – Прим. ИноСМИ), в которой верующим говорится, что борьба идет не за территорию, а за защиту православных христианских ценностей. “Сейчас момент переломный, цивилизационный — по какому пути пойдет развитие не просто нашего государства, а всего рода человеческого. В стороне отстоять невозможно”, — написал митрополит.
В храме священники освятили икону, которую штаб Бутиной заказал художнику из Донецка на занятой Россией восточной Украине в честь солдат Кирова. На ней изображено причудливое сочетание фигур: царь Николай II, русский князь Александр Невский и бывший глава пророссийской Донецкой Народной Республики Александр Захарченко, в благоговейных позах на фоне угольных отвалов Донбасса.
На небольшом концерте, организованном местным волонтерским отрядом, люди исполняли патриотические песни о победе и любви к Родине. Трое мужчин — отцы солдат, погибших или несущих службу на Украине, — были награждены медалями за воспитание “героев России”.
“Каждый боец для нас — герой, и сегодня мы желаем им скорейшей победы, — заявил ведущий. — Именно благодаря им мы можем сегодня проводить такие мероприятия”.
Воплощением общественного единства на концерте в Кирове стала маленькая девочка, чей отец служит на Украине, в футболке с надписью “Дочь героя”.
Несколько пожилых кировчан заявили, что жертвуют пенсии на военные нужды. Многие из них — дети солдат, сражавшихся во Второй мировой войне. Они считают, что современная Россия ведет новую войну против фашизма.
Молодые курсанты и будущие офицеры полиции и спасатели – от подростков до двадцатилетних – охотно рассказывают о волонтерской работе, которую только что завершили в занятой части Украины. Один из них сказал: “Молодежь не должна оставаться в стороне”. Однако на вопрос, чем именно они объяснят конфликт на Украине, они отвечать не стали.
Однако некоторые молодые участники конфликта разочаровались в борьбе. 29-летний Денис, бывший боец ЧВК “Вагнер”, которому ампутировали левую ногу из-за ранения и который участвовал в недолгом прошлогоднем мятеже, когда бойцы “Вагнера” двинулись на Москву, признался, что все еще злится на “погрязшее в коррупции” министерство обороны.
Журналисты "Вашингтон пост" познакомились с Денисом случайно, независимо от штаба Бутиной, и он согласился встретиться и рассказать о своем военном опыте лишь при условии, что его фамилия называться не будет, поскольку критика спецоперации в России противозаконна.
Незадолго до фейерверка, ознаменовавшего окончание Дня России, Денис посетовал на недостаток правды о конфликте и скудность искреннего участия.
“Почему народ до сих пор тусуется? Зачем они тратят деньги на фейерверки и этот концерт? — рассуждает он. – Как будто ничего не происходит. Все должны участвовать и помогать, но многих людей это не касается вовсе, а для политиков это лишь способ очиститься и повысить свой рейтинг”.
При этом Денис сообщил, что планирует вернуться на Украину, как только ему установят протез.
“Мы должны положить этому конец, иначе Запад решит, что мы слабаки,— сказал он. — Я думал, что этот конфликт будет коротким, что он продлится максимум полгода. Нам сильно досталось. И я здорово разочарован, что всех, кто говорит правду — о конфликте и министерстве обороны — сажают в тюрьму”.
Тем временем на страницах Кирова в социальных сетях появляются новые объявления о похоронах и просьбы помочь найти пропавших отцов, сыновей или мужей.
На кладбище под Кировом, где похоронен сын Любови, с 2022 года появилось около 40 воинских могил, убранных венками и флагами. Еще тридцать свежевырытых могил ждут воинов.
Возле одной из могил собралась семья, чтобы сказать несколько слов и поднять стаканы. “Спасибо, Серега, что защитил нас, — сказал мужчина, назвавшийся Михаилом. — Ты пробыл там всего три дня, но, по крайней мере, ты старался изо всех сил”.
Статья написана при участии Анастасии Трофимовой
https://inosmi.ru/20240722/kirov-269602954.html
Франческа Эбель (Francesca Ebel)
Киров— В Кирове, небольшом городе в самом сердце западной России (так в оригинале — довольно неуважительно для областного центра с населением в полмиллиона человек. Это больше, чем в Майами. – Прим. ИноСМИ) примерно в полутора тысячах километров от линии фронта на Украине, конфликт, которого поначалу мало кто хотел, понемногу заполняет могилы на местных кладбищах. Однако складывается впечатление, что большинство жителей согласны с президентом Владимиром Путиным: это кровопролитие необходимо.
"США и НАТО не оставили нам выбора", — считает Влад, командир российского штурмового подразделения, трижды раненный с тех пор, как подписал контракт с армией год назад. Он говорил с нами при условии не называть его фамилию, поскольку он по-прежнему находится на действительной военной службе.
После боев на Украине этой весной в его теле осталось 40 осколков, и Влада отправили домой лечиться. По выздоровлении он планирует вернуться в бой. “Я возвращаюсь, потому что хочу, чтобы мои дети мной гордились, — объясняет он. — Мы должны поднимать патриотизм. Иначе Россию сожрут”.
Елена Смирнова, чьи братья служат на Украине с сентября 2022 года, гордится тем, что они “исполняют долг перед Родиной”, а не лежат дома на диване.
Нина Коротаева работает в волонтерском центре и шьет камуфляжные сети и маскировку против беспилотников. Она скорбит, что гибнут молодые люди, но считает, что их жертва неизбежна. “У нас нет выбора, — говорит Коротаева. — Мы должны защитить наше государство. Не можем же мы согласиться с тем, чтобы нас взяли и расчленили!”.
Визит в Киров в прошлом месяце показал, что многие россияне твердо убеждены, что их страна ведет экзистенциальную войну с Западом, который направил Украине военную помощь на сумму свыше 100 миллиардов долларов (включая современное оружие, резко увеличившее российские потери).
Интервью в Кирове показали, что Кремль мобилизовал обширную общественную поддержку, одновременно скрывая масштаб пагубных последствий конфликта. Некоторые кировчане до сих пор считают боевые действия непостижимыми, тогда как другие, потерявшие родственников, убеждены, что они служат более высокой цели.
Ольга Акишина, чей парень, 22-летний Никита Русаков, погиб вместе с минимум 20 другими солдатами этой весной, когда по их базе ударила предоставленная США ракета HIMARS, сказала, что ей больно вспоминать о этом. Она предпочла почти час говорить о базах НАТО на Украине и “истреблении” там русскоязычных, повторяя необоснованные оправдания спецоперации (необоснованные для "Вашингтон пост" или для русских на Украине? – Прим. ИноСМИ), которые Кремль повторяет по государственному телевидению.
“Разумеется, если бы он не погиб, мне и его семье было бы гораздо легче, — сказала Акишина. — Но я понимаю, что это была необходимая мера — чтобы защитить этих людей”.
Журналисты "Вашингтон пост" приехали в Киров по приглашению Марии Бутиной — гражданки России, отсидевшей 15 месяцев в федеральной тюрьме США по обвинению в деятельности незарегистрированного иностранного агента. Во время своего пребывания в США Бутина отстаивала право на оружие и другие консервативные ценности. Депортированная после освобождения, она стала в России героиней и теперь представляет Киров в Государственной Думе, нижней палате российского парламента.
Штаб Бутиной организовал интервью с солдатами, уволенными с действительной службы, ранеными военнослужащими, солдатскими семьями, волонтерами, местными врачами и молодыми курсантами полиции. При этом Бутина настояла на том, чтобы при большинстве разговоров присутствовал один из ее помощников, Константин Ситчихин, а это означало, что некоторым нашим собеседникам, возможно, было неловко, и они не могли говорить свободно. Иногда Ситчихин перебивал, молодых курсантов призывами говорить “осторожно и патриотично”.
"Вашингтон пост" также взяла интервью у нескольких человек самостоятельно, будь то лично или по телефону.
Бутина заявила, что отправила приглашение, потому что по-прежнему верит в диалог с Западом и хочет, чтобы "Вашингтон пост" сообщила “правду”. Но при этом настояла на присутствии в ходе бесед Ситчихина. “Мы должны знать, что можем вам доверять, — сказала Бутина. — Я призываю вас строить мосты, а не стены”.
"Вашингтон пост" приняла приглашение Бутиной, потому что оно обеспечило доступ в город далеко от Москвы, где журналистская деятельность в противном случае могла бы оказаться рискованной. С началом спецоперации российские власти объявили критику боевых действий и вооруженных сил страны вне закона и арестовывают журналистов по обвинению в серьезных преступлениях, включая шпионаж. Кроме того, журналисты также регулярно подвергаются слежке.
Помощник Бутиной Ситчихин отметил сгустившуюся атмосферу страха. “Вы должны понимать, что мы находимся в состоянии войны, и люди видят в вас врага, — сказал он. — Я просто пытаюсь защитить дорогих мне людей”.
Через день после разговора с "Вашингтон пост" Акишина, чей парень погиб в результате ракетного удара, отправила текстовое сообщение, в котором призналась, что сожалеет о беседе с американской газетой.
“От вас все равно наверняка потребуют изложить материал так, как это выгодно редакции”, — написала она.
“Я бы не хотела, чтобы над моей историей и нашими фотографиями был заголовок, обвиняющий нашу страну и нашего президента в гибели наших военных, — написала она, добавив, что 78% россиян, проголосовавших за переизбрание Путина в марте, — живое доказательство обширной общественной поддержки". (Независимые наблюдатели утверждают, что российские выборы не соответствуют демократическим стандартам: реальным претендентам было отказано в участии, а Путин контролирует все средства массовой информации.)
“Правда в том, что в гибели наших ребят, а также мирных жителей Донбасса и Белгорода виноваты США и страны Евросоюза, которые снабжают Украину оружием”, — написала Акишина.
В среду, 12 июня, тысячи кировчан собрались на залитой жарким солнцем главной площади города, чтобы отпраздновать День России под патриотические рок-шлягеры. Среди них была Любовь, и слезы текли по ее лицу, когда она держала портрет своего сына Антона в военной форме.
“Я плачу каждый божий день”, — сказала Любовь о 39-летнем Антоне, чья похоронка пришла весной.
Любовь рассказала, что отправилась на праздник, надеясь отвлечься от горя. Но оказалось, что танцы, счастливые семьи и зажигательная музыка, порой заглушающая слова, — это невыносимо. “Я не хочу, чтобы все скорбели вместе со мной, — сказала она, — это слишком тяжело”.
Антон был убит пулеметным огнем недалеко от Авдеевки на востоке Украины, которую Россия захватила в феврале после нескольких месяцев ожесточенных боев. Антон позвонил ей накануне наступления и сказал, что у него “билет в один конец” — сложное задание, граничащее с самоубийством. Когда ей вернули тело сына, ее предупредили, чтобы она не вскрывала гроб.
Любовь сказала, что не понимает ни причин конфликта, ни с кем воюет Россия, ни почему ее сын пошел в армию добровольцем. Но она убеждена, что его смерть была не напрасной. “Он сделал это для нас, — сказала она, слегка улыбаясь, — и для России”.
Интервью с Любовью "Вашингтон пост" организовала самостоятельно, связавшись с ней через страницу в социальной сети для семей солдат. Фамилий мы не называем во избежание ответных мер властей.
Интервью с Любовью и более чем дюжиной других кировчан выявили поразительную двойственность: многие русские глубоко переживают смерть или инвалидность близких, и некоторые активно занимаются волонтерской деятельностью, но многих других конфликт, унесший жизни тысяч украинцев и разрушивший целые города, практически не затронул.
У входа в храм Рождества Пресвятой Богородицы висит воззвание верховного иерарха Кирова Марка Слободского (так в оригинале, в действительности имеется в виду Марк, митрополит Вятский и Слободской. – Прим. ИноСМИ), в которой верующим говорится, что борьба идет не за территорию, а за защиту православных христианских ценностей. “Сейчас момент переломный, цивилизационный — по какому пути пойдет развитие не просто нашего государства, а всего рода человеческого. В стороне отстоять невозможно”, — написал митрополит.
В храме священники освятили икону, которую штаб Бутиной заказал художнику из Донецка на занятой Россией восточной Украине в честь солдат Кирова. На ней изображено причудливое сочетание фигур: царь Николай II, русский князь Александр Невский и бывший глава пророссийской Донецкой Народной Республики Александр Захарченко, в благоговейных позах на фоне угольных отвалов Донбасса.
На небольшом концерте, организованном местным волонтерским отрядом, люди исполняли патриотические песни о победе и любви к Родине. Трое мужчин — отцы солдат, погибших или несущих службу на Украине, — были награждены медалями за воспитание “героев России”.
“Каждый боец для нас — герой, и сегодня мы желаем им скорейшей победы, — заявил ведущий. — Именно благодаря им мы можем сегодня проводить такие мероприятия”.
Воплощением общественного единства на концерте в Кирове стала маленькая девочка, чей отец служит на Украине, в футболке с надписью “Дочь героя”.
Несколько пожилых кировчан заявили, что жертвуют пенсии на военные нужды. Многие из них — дети солдат, сражавшихся во Второй мировой войне. Они считают, что современная Россия ведет новую войну против фашизма.
Молодые курсанты и будущие офицеры полиции и спасатели – от подростков до двадцатилетних – охотно рассказывают о волонтерской работе, которую только что завершили в занятой части Украины. Один из них сказал: “Молодежь не должна оставаться в стороне”. Однако на вопрос, чем именно они объяснят конфликт на Украине, они отвечать не стали.
Однако некоторые молодые участники конфликта разочаровались в борьбе. 29-летний Денис, бывший боец ЧВК “Вагнер”, которому ампутировали левую ногу из-за ранения и который участвовал в недолгом прошлогоднем мятеже, когда бойцы “Вагнера” двинулись на Москву, признался, что все еще злится на “погрязшее в коррупции” министерство обороны.
Журналисты "Вашингтон пост" познакомились с Денисом случайно, независимо от штаба Бутиной, и он согласился встретиться и рассказать о своем военном опыте лишь при условии, что его фамилия называться не будет, поскольку критика спецоперации в России противозаконна.
Незадолго до фейерверка, ознаменовавшего окончание Дня России, Денис посетовал на недостаток правды о конфликте и скудность искреннего участия.
“Почему народ до сих пор тусуется? Зачем они тратят деньги на фейерверки и этот концерт? — рассуждает он. – Как будто ничего не происходит. Все должны участвовать и помогать, но многих людей это не касается вовсе, а для политиков это лишь способ очиститься и повысить свой рейтинг”.
При этом Денис сообщил, что планирует вернуться на Украину, как только ему установят протез.
“Мы должны положить этому конец, иначе Запад решит, что мы слабаки,— сказал он. — Я думал, что этот конфликт будет коротким, что он продлится максимум полгода. Нам сильно досталось. И я здорово разочарован, что всех, кто говорит правду — о конфликте и министерстве обороны — сажают в тюрьму”.
Тем временем на страницах Кирова в социальных сетях появляются новые объявления о похоронах и просьбы помочь найти пропавших отцов, сыновей или мужей.
На кладбище под Кировом, где похоронен сын Любови, с 2022 года появилось около 40 воинских могил, убранных венками и флагами. Еще тридцать свежевырытых могил ждут воинов.
Возле одной из могил собралась семья, чтобы сказать несколько слов и поднять стаканы. “Спасибо, Серега, что защитил нас, — сказал мужчина, назвавшийся Михаилом. — Ты пробыл там всего три дня, но, по крайней мере, ты старался изо всех сил”.
Статья написана при участии Анастасии Трофимовой
https://inosmi.ru/20240722/kirov-269602954.html
Следующая публикация
Комментарии 2