Предыдущая публикация
Связная по имени Ева, или О том, как юная партизанка сберегла знамя «Осинторфа»
В Белорусском государственном музее истории Великой Отечественной войны хранится довоенное знамя предприятия «Осинторф» Дубровенского района. В грозные годы с опасностью для жизни его берегла уроженка одноименного поселка Ева Углик.
– Мой отец Семен Назарович Углик до войны работал начальником торфодобывающего участка. За производственные достижения этому коллективу вручили знамя общезаводского значения. В 1941-м отца на фронт не взяли – он был на спецучете, то есть его могли оставить здесь для организации подполья. Отец принес знамя домой и сказал: спрячьте, немцев скоро прогоним – снова на видном месте будет висеть, – вспоминает Ева Батуро (фамилия по мужу).
Когда гитлеровцы бомбили Оршу, 14 работников предприятия, включая Семена Углика, на полуторке покинули Осинторф. В семье думали, может, погиб, когда на железной дороге подорвали немецкий эшелон с боеприпасами – от грохота тряслась вся округа. Но Семен Назарович остался жив, очутился в Мордовской АССР, где его назначили начальником погрузки на таком же торфопредприятии. (После войны семья узнала об этом от знакомых, которые тогда тоже жили в Мордовии). Оттуда он и ушел воевать на фронт.
Жена Елена Родионовна с тремя дочками и сыном осталась под оккупацией. Бургомистром Осинторфа при немцах оказался некто Трублин, до войны работавший начальником электроцеха. Зная, что в числе ответственных работников предприятия на спецучете состоял и Семен Углик, предатель начал преследовать его семью, не разрешил выкопать картошку на приусадебном участке, а отдал его одному из полицаев. Вскоре брат Елены забрал ее с дочерьми Евой и Кларой в деревню Церковище (ныне Прилесье) Толочинского района, откуда супруги Углик были родом. (Двое младших их детей попали туда к бабушке и дедушке за неделю до войны). Стояла «рябиновая» ночь – с проливным дождем, сильной грозой, и по дороге в подводу беглецов ударила невесть откуда взявшаяся немецкая машина. Ева с пятилетней сестрой очутилась в кювете, узлы с одеждой рассыпались, привязанная к телеге корова оторвалась и со страху понеслась куда глаза глядят.
– Мама с дядей бросились ее догонять. Немцы посветили фонариком, пока мы с Кларой поднимались, и, погергетав по-своему, убрались восвояси. А ведь запросто могли увидеть знамя среди наших развалившихся пожитков, – продолжает рассказ Ева Семеновна. Об отъезде семьи из Осинторфа бургомистр донес в полевую комендатуру, после чего немцы с полицаями примчались в Церковище – искать Семена Углика. Даже дрова разбросали на подворье, но никого не обнаружили.
Когда из Церковища новая власть потребовала 11 человек для отправки в Германию, родственники Евы – Коля и Женя Углики, Коля Зоркин – решили уйти к партизанам. А была зима. Немцы оцепили деревню, чтоб никто не ускользнул, остался только проход на Плоское, где размещалась волостная управа.
– В сенцах у дедушки партизаны грели самовар, и тут началась стрельба. Выскочили из хаты кто в чем был, я – в валенках на босу ногу, и помчались на запряженных санях в партизанскую зону. Туда входили деревни Бобовка и Дайлидовка Слидчанского сельсовета Чашникского района. А когда через некоторое время мы вернулись назад, церковищенский староста Михальчик сказал маме: «Лена, добра не будет: немцы уверены, что твой Семен с племянниками в партизанах».
Тогда окончательно перебрались к партизанам. С 5 июля 1943 года по 26 июня 1944 года Ева Углик была связной отряда №3 бригады Н. П. Гудкова. Не раз ей довелось по заданию курсировать вдоль тщательно охраняемой немцами дороги Минск – Москва возле деревень Романовка и Мотиево Толочинского района.
– Двоюродный брат матери Коля со своим другом Геней Шишко еще в 1941 году после проходивших здесь ожесточенных боев насобирал много патронов, винтовок, другого оружия и спрятал. Эти боеприпасы мы перевозили частями в партизанскую зону. Как сейчас вижу солнечный февральский день, когда погиб Коля. Партизаны на девяти подводах едут на задание, а тут в небе появляются немецкие самолеты, летевшие с передовой. При обстреле Коле перебило ноги. Похоронили его в Дайлидовке.
Естественно, Ева в отряд взяла с собой знамя. Завернув его в белую капу, подаренную матери отцом за рождение дочки Клары, прикапывала в укромных местах, где вынуждали останавливаться обстоятельства непредсказуемой партизанской жизни.
– Комсомолка, я была убеждена, что иначе нельзя, что знамя – это святое.
К тому же хранить его поручил отец.
Так мы были воспитаны. Опасность? В войну она сопровождала каждого, – объясняет Ева Семеновна. – Насмотрелись ужасов, натерпелись страха, поэтому от всей души радовались приходу Советской армии. Помню, едут наши танкисты – усталые, чумазые от пыли. Кто полотенце с водой им несет, кто какую еду.
В освобожденный от оккупантов Осинторф сначала вернулась пешком Елена Углик, потом перебрались и дети. К фотографиям мужа, чудом сохранившимся в пережитых семьей передрягах, добавились его письма с фронта. Маленькие, короткие, одно адресовано ей, другое – старшей дочери Еве.
Тогда, в 1944-м, в заводской конторе Осинторфа обустроили так называемый ленинский уголок. Молодежь собиралась после работы, по вечерам, при керосиновом светильнике, сработанном из сплюснутой кверху крупнокалиберной гильзы. Как-то парторг Павел Смирнов посетовал: близится 27-я годовщина Октябрьской революции, а на предприятии даже флага нет. Тогда Ева Углик принесла сохраненное ею знамя.
Довоенный директор «Осинторфа» Гавриил Амельченко был в партизанах и знал про это знамя. Работая в 1960-е годы в отраслевом министерстве, он и вывел сотрудника Музея истории Великой Отечественной войны на осинторфского бухгалтера Еву Углик. Знамя забрали в столицу. Позже Ева Семеновна съездила в музей, а в 1970-х годах рассказывала эту историю в передаче республиканского телевидения.
А начальник передового торфодобывающего участка Семен Углик погиб в бою около городка Чудово под Ленинградом, там и захоронен в братской могиле, и фамилия на плите значится. Одна из его младших дочерей с мужем ездили туда. Бесценные для семьи реликвии – фото, на которых отец остался навсегда молодым, и выцветшие от времени его фронтовые письма, которые бережет старшая, Ева Семеновна. Несмотря на возраст, она участвует в мероприятиях, посвященных Великой Отечественной войне. Потому что убеждена: главное дело ветеранов – воспитывать у молодежи любовь к Родине, лучшим ее идеалам и традициям.
Ева Батуро и Раиса Стальченко
Следующая публикация
Комментарии 2
Вечная память!