Наступает минута прощания! Ты глядишь мне тревожно в глаза! И ловлю я родное дыхание, а в дали уже дышит гроза!
На перроне городского вокзала голостриженные новобранцы прощались с родными и близкими. «Береги себя сынок, ты у меня один и нет никого ближе и роднее тебя.» «Не переживай, мамочка, всё будет хорошо и я, обязательно, вернусь!», заверил сын маму и переведя взгляд на рядом стоявшую девушку, сказал: «Милая моя, всего лишь два лета и две зимы и мы снова будем вместе, и ничто нас больше не разлучит и, всю оставшуюся жизнь, я буду носить тебя на руках, только дождись!» «Мой ненаглядный, я готова ждать тебя целую вечность, только ты не забывай меня, в далеке далёком!», плача ответила девушка. Под звуки марша ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ поезд тронулся с места. Из открытых окон выглядывали лысые головы, что-то кричали и махали руками.
И так два года мы, два лета, две зимы топтали молодость как сапоги!
В семидесятых, советских годах выпускника института, молодого инженера и офицера, Макарова Вячеслава Петровича, прошедшего военную кафедру и, недавно, принявшего военную присягу, по распределению, направили на службу в Советскую Армию, двухгодичным лейтенантом, в отдалённый и недоступный для посторонних, военный гарнизон.
Служить ему пришлось в технической роте, командиром взвода, сменив лейтенанта, ушедшего на повышение в соседнее подразделение. Большую часть командного состава роты составляли опытные офицеры и прапорщики.
Солдаты, призываемые с разных регионов страны, были разного возраста, национальности, образования и интеллекта. Призыву подлежали парни от 18 до 27 лет. Срок срочной службы составлял два года. Имеющие высшее образование, назывались ОБРАЗОВАННЫМИ или УМНЫМИ и служили по одному году. Каждые полгода личный состав срочников обновлялся на четверть, заменяя уволенных в запас.
Солдат, служивших первые полгода, называли МОЛОДЫМИ, ЗЕЛЁНЫМИ или САЛАГАМИ, которых держали в жёстких рамках, не позволяя того, что позволялось другим. Первые полгода службы – самый тяжёлый период в жизни солдата, как в физическом, так и моральном значении, через жернова, которого, проходили все срочники. Служили по принципу: НЕ МОЖЕШЬ – НАУЧИМ, НЕ ХОЧЕШЬ – ЗАСТАВИМ! Прослужившие полгода звались ФАЗАНАМИ, после года до полутора – СТАРИКАМИ и от полутора лет, до выхода приказа об увольнении – ДЕДАМИ, которым, неофициально, в солдатской среде, позволялось то, что запрещалось другим. После выхода приказа, ДЕДЫ становились ДЕМБЕЛЯМИ. Заметной дедовщины и явных притеснений в роте не было, но иерархия строго соблюдалась. Спали в казарме на металлических, двуярусных кроватях, первогодки – МОЛОДЫЕ и ФАЗАНЫ занимали верх, а второгодники – низ. Круглосуточное боевое дежурство несли все, независимо от стажа службы. Среди срочников встречались женатики, имеющие по одному ребёнку. С двумя детьми в Армию не призывали. Был случай, солдат, отслужив полгода, был демобилизован, по случаю рождения второго ребёнка. Многие парни имели подруг, оставленных на гражданке, и вели с ними переписку.
Молодые, здоровые мужики, находясь в сугубо мужском, огрубевшем, воинском коллективе, подогреваемые мужскими гормонами, нуждались в женском общении. Гарнизонные женщины делились на три категории: ОВЧАРКИ – жёны офицеров, ВОЛЬНИЦЫ – дамы без возраста, вовремя, не вышедшие замуж и оставшиеся вечными солдатскими подругами и обычные ШАЛАВЫ, но все они находились за высоким забором и попасть к ним было не просто, зато они легко проникали в мужские мысли, чувства, желания и сны. Одному, по ночам, снилась своя девушка, а другому, чья-то, офицерская жена. Многое могли бы рассказать солдатские подушки, если бы умели говорить! Разговоры среди парней о любви, девушках и женщинах велись постоянно. Большое значение имела переписка с любимой, где чувства вкладывали в конверт и не каждая любимая могла дождаться возвращения своего солдата.
***
Макаров перезнакомился с личным составом и активно включился в службу. Через короткое время он уже знал своих подчинённых, с которыми часто проводил досуг, нередко питался в солдатской столовой и ночевал в казарме. Солдаты были разного характера и поведения. Комов Николай, тихий, малоразговорчивый, серьёзный паренёк, из российской глубинки, после восьмилетки, до призыва, работал слесарем в совхозном гараже, получал письма из родительского дома и от подруги, по имени Наташа. Про свою подругу Николай ничего не рассказывал и её фотографий никто не видел.
Степанов Алексей, по кличке МУЗЫКАНТ, напротив, отличался открытым характером и весёлым нравом, хорошо играл на гитаре, знал много песен и охотно пел. После окончания строительного техникума он работал на производстве, вёл переписку с мамой и девушкой, по имени Лариса, которая писала красивые и ласковые письма, фразы из которых Алексей любил зачитывать товарищам, и часто пел песню, ей посвященную «Помнишь наше расставание, милая, нежная, далеко ты от меня, тоскую я, считаю дни. Если сердцем ты со мной, не страшны нам расстояния, не страшны дороги дальние, только сблизят нас они.» Однажды, будучи наедине с МУЗЫКАНТОМ, Вячеслав сказал: «Счастье любит тишину! Зачем ты оглашаешь письма своей подруги другим и показываешь её фотографии!? Ты уверен, что она не будет приходить к ним по ночам и волновать их души!?» «Я глубоко убеждён в том, что она меня ни на кого не променяет и никогда мне не изменит, даже в мыслях!», уверенно ответил Алексей.
Накопленную, за двадцать месяцев, переписку, от подруги сердца, смысл которой сводился к словам – ЖДУ, СКУЧАЮ, ЛЮБЛЮ, ЦЕЛУЮ И ПЛАЧУ, МУЗЫКАНТ аккуратно хранил в дембельском чемодане. Служба катилась под горку, с каждым днём приближая долгожданную встречу. Алексей уже был ДЕДОМ, и дембель маячил на горизонте, когда Лариса перестала отвечать на его письма. Что могло произойти, МУЗЫКАНТ не понимал, хотя предчувствие большой беды не покидало его. В КАЖДОМ МОЛЧАНИИ СВОЯ ИСТЕРИКА! Потянулись томительные и тревожные дни ожидания развязки и она грянула, как гром с ясного неба!
Лучше верность без слов, чем измена с клятвой!
Январским, холодным днём Вячеслав сидел в ленинской комнате, читая газету, когда к нему подошёл бледный и растерянный МУЗЫКАНТ и, протянув лист бумаги, подавленным голосом, произнёс: «Это долгожданное письмо от той, которую я считал самой верной и преданной! Прочтите!»
«Алёша, сообщаю горькую для тебя правду! Я повстречала мужчину своей мечты, с которым познала настоящую любовь! Моё сердце, под которым я ношу его дитя, уже принадлежит ему! Ты парень хороший, ты очень хороший, но я тебя больше не люблю! Забудь навсегда и вычеркни из своей памяти всё, что было между нами, а мои письма и фотки уничтожь! Когда ты будешь читать эти строки, я уже буду носить другую фамилию! Я выхожу замуж! Ко мне не обращайся и не тревожь мою больную душу, мне очень тяжело без тебя, а с тобой будет ещё тяжелее! Поверь, я не могла поступить иначе и знай, что я, перед тобой, ни в чём не виновата! Не суди строго! Отпусти с миром! ПРОСТИ!!!»
Прочтя несколько раз, Вячеслав вернул письмо МУЗЫКАНТУ, который в ярости, скомкал его рукой. Некоторое время они сидели молча. «Я любил Ларика и свято верил ей, ждал от неё писем, которые берёг и перечитывал, носил у сердца её фотографию, и не ожидал такого предательства! За что мне эта злая, нелепая судьба! В чём я провинился и что мне теперь делать?», в отчаянии спросил Алексей.
«Сердцу не прикажешь и насильно мил не будешь!» Ответил Вячеслав. «Выполни её последнюю просьбу, отпусти с миром и прости, а все письма отправь ей по почте, при оценке бандероли укажи - БЕСЦЕННАЯ. Она их писала, пусть сама и уничтожит, а я попрошу у ротного машину, вместе съездим на почту, денег на отправку я тебе дам.»
«Это хорошо, лейтенант, что он известил тебя о своём горе, отнесись к этому серьёзно», предупредил ротный, «Поезжай вместе с ним, приедешь, доложишь!»
МУЗЫКАНТ вышел из почты повеселевшим и помахав квитанцией, сел в машину. «Теперь твоя совесть чиста и сердце свободно для новой, настоящей любви!», сказал командир своему солдату, пытаясь его успокоить и приласкать.
«Однажды, Лёша, на застольной вечеринке, ты увидишь симпатичную девушку. Когда начнутся танцы, подойдёшь к ней, представишься и спросишь, как её зовут и, свободна ли она? Девушка, улыбаясь, ответит, что, зовут её Мариной и она уже 19 лет, как свободна! Странно, скажешь ты, такая красавица и на свободе!? В этом нет ничего странного, пояснит она, я учусь в кулинарном техникуме, а там с парнями напряжёнка!» Вино, музыка и милая девушка взбудоражат твою кровь и ты, разомлев, в танце шепнёшь ей на ушко: «Как долго я тебя искал, ты мне снилась каждую ночь, а встретилась сейчас!» «А у тебя есть девушка?», поинтересуется она. «Есть, и зовут её Маринка – мандаринка!», ответишь ты и заметишь, как маленькие, радостные искорки полетят из её красивых глаз. Остаток вечера вы проведёте вместе, упиваясь друг-другом. Прощаясь, ты захочешь её поцеловать. «Только в щёчку!», попросит она, но ты не сможешь удержать свой пыл и всё произойдёт по – настоящему, как в красивом кино и даже лучше!
Мир остановится, и всё вокруг замрёт, лишь ваши сердца, бешено колотясь, будут рваться навстречу друг другу и задыхаясь от поцелуев она прошепчет: «ты СУМАСШЕДШИЙ!» «А потом у вас будут ребятишки, на вас похожие, только маленькие!», смеясь, закончил свою фантазию Вячеслав.
«Всё в порядке, товарищ майор, настроение у Степанова нормальное, кризис миновал!», доложил, по возвращению, взводный ротному. «Не торопись с выводами, лейтенант, какой ты быстрый, ещё будет у него вторая, более сильная, волна отчаяния! Возможен суицид! Не спускай с него глаз! Сегодня поужинаешь и заночуешь в казарме! Не прокарауль!», предупредил бывалый офицер.
За ужином Музыкант съел только сахар, запив его чаем, а кашу-кирзуху и хлеб отдал, на радость, рядом сидящему, постоянно голодному, МОЛОДОМУ.
Перед отбоем Вячеслав попросил МУЗЫКАНТА сыграть что-нибудь на сон грядущий! Алексей взял гитару, грустно взглянул на лейтенанта, ударил по струнам и запел песню Высоцкого с чувствами, эмоциями и воспоминаниями: «Она была чиста, как снег зимой! В грязь соболя иди по ним по праву! Но вот, мне руки жжёт её письмо, я узнаю мучительную правду! Не ведал я, смиренье только маска и маскарад закончится сейчас! Да, в этот раз, я потерпел фиаско, надеюсь это был последний раз! Подумал я, дни сочтены мои, дурная кровь в мои проникла вены! Я сжал письмо, как голову змеи, сквозь пальцы просочился яд измены!»
Слёзы накатились на глаза МУЗЫКАНТА и он, пытаясь их скрыть, опустил голову на гитару. Чужих слёз не поймёшь, пока своих не наглотаешься!
После отбоя. лёжа на офицерской кровати, лейтенант слушал ночную, казарменную жизнь. Кто-то спал, похрапывая, кто-то неразборчиво бормотал во сне, а кому-то не спалось, по разным причинам. «До приказа осталось 90 дён, дембель стал на день короче, всем дедам спокойной ночи!», прозвучало в полутёмной казарме. Затем кто-то начал читать солдатскую молитву: «О господи – небесная владыка, с высоты на нас ты погляди - ка, да избавь нас грешных от разных тревог, от нарядов внутренних и внешних, от мойки полов, от стрижки голов, от пайки недовеса, от старшины беса! Спаси, святая мать – ДЕМОБИЛИЗАЦИЯ!» «АМИНЬ!», подхватили несколько полусонных голосов. «Кому не спится в ночь глухУЮ!», звонким голосом загадал загадку кто-то из парней. И коротким эхом, с разных концов казармы, прозвучала отгадка – «УЮ,УЮ,УЮ!» Наступившее короткое затишье прервал богатырский храп. «Заткните ему хайло портянкой!», простонал полусонный ДЕД.. «Ёкните его сапогом по балде!», добавил другой. «Молчать, всем спать и не разговаривать!», крикнул дежурный по роте. Всё стихло, на какое-то время, и храп тоже. Иногда, сновали в курилку-туалет, шаркая тапочками по полу, полуночники, но Алексея среди них не было. Два внеочередных нарядчика-салажонка, доложив дежурному о выполненной работе, бесшумно и быстро забрались на второй ярус.
После полуночи МУЗЫКАНТ прошёл в курилку. Немного выждав, туда вошёл Вячеслав и увидев Алексея, сидящего на скамейке, сел рядом.
«Не беспокойтесь, товарищ лейтенант, я не пойду на самоубийство! Меня дома ждёт мама!» Тихо сказал Алексей и продолжил: «Я познакомился с Ларой, студенткой медучилища, незадолго до своего призыва и наше знакомство переросло в бурную любовь. Она была девушкой и право первой ночи отдала мне. Мы жили полноценной, супружеской жизнью, узаконить, которую, сдерживала предстоящая Армия. Ларик, будучи медиком, умело предохранялась. Я пообещал, что поженимся сразу, после моего возвращения. Прошёл медовый месяц и я ушёл в солдаты.
Проанализировав случившееся, можно подумать, что она вела двойную игру, мне писала ласковые письма и клялась в любви, одновременно общаясь с кем-то другим, от которого зачала ребёнка. Но я вижу в этом неувязки. Она не договаривает основного, что-то скрывает, и мне не понятно, для чего? Пишет мне любовные письма, а через две недели сообщает, что полюбила другого, уже беременная и выходит замуж, а меня разлюбила и просит, что бы я её, навсегда, забыл! Это не реально, за столь короткое время! И непонятно, кто её новый муж, откуда он взялся! Беременеть в её планы, до окончания училища, не входило! И, почему, она убеждает меня, что не могла поступить иначе и ни в чём, передо мной, не виновата!? Мне многое не понятно! Когда вернусь, я узнаю причину столь странного поведения! В серых буднях армейской службы не много было соблазнов, но они бывали и, сохраняя верность своей подруге, я их отгонял от себя! Одна смазливая ОВЧАРКА, умело нажимая на точки солдатских слабостей и смакуя ими, вела меня по лабиринту похоти и у самого ложе, перед моими глазами, встала моя милая и любимая Лариса и меня, словно серпом ударили по одному месту. В итоге, ОВЧАРКА ушла, потянув пустышку и, отшлёпав меня своими трусами!», горькой усмешкой закончил своё повествование МУЗЫКАНТ.
Бог создал отбой и тишину, а чёрт - подъём и старшину!
«РОТА, ПОДЪЁМ!», в шесть часов утра прокричал дневальный и в казарме начались шумные движения. Первыми спрыгивали первогодки с верхнего яруса и быстро освобождали место второгодникам. «БЫСТРЕЙ! БЫСТРЕЙ! БЫСТРЕЙ! СТАНОВИСЬ!», надрывно кричал дежурный по роте. На построение спешили все. В любой момент мог зайти проверяющий, а это дежурный по части или его помощник, или кто-то из ротных офицеров. И если рота, в полном составе, вовремя, не будет построена, то, в первую очередь, нагорит дежурному сержанту и тому, кого застанут в кровати или между ними. А если этим проверяющим окажется командир роты или его заместитель, то обстановка усугубится. Сорокалетние, кадровые офицеры по два раза замечаний не делали. Одного удара в подбородок, обычно, хватало для того, чтобы выполнялись все нормы и правила строевой службы.
***
В первых числах апреля вышел долгожданный дембельский приказ, встреченный ДЕДАМИ с ликованием! Усилить контроль за личным составом, поручил на разводе командир роты своим офицерам и прапорщикам.
Вячеслав стоял возле казармы, греясь на весеннем солнышке, когда к нему подошёл МУЗЫКАНТ и глянув на командира, глазами полными отчаяния, сообщил скорбную весть: «Лариса умерла! Кровоизлияние! Выкидыш! Спасти не смогли! Я получил письмо от её матери, в котором она всё сообщила. Ларочка любила меня и с нетерпением ждала нашей встречи! Не дождалась! Рок судьбы сыграл с ней злую шутку! Она стала жертвой неизвестного насильника! Аборт исключила! Что бы не впутывать меня в свою трагедию, придумала легенду с замужеством! Страдания добили её! Милая, родная, чистая и светлая моя девочка, ни в чём не была виновата! И мне стыдно за то, что, изначально, её последнее письмо я принял за измену!»
***
Ласковым, майским утром, счастливые ДЕМБЕЛЯ стояли на плацу. Командир части поздравил их с увольнением и поблагодарил за службу! В своей прощальной речи он сказал: «Самая тяжёлая пора вашей молодости закончилась! Вы достойно отдали долг Родине и возвращаетесь к гражданской жизни! Вас ждут родители, братья и сёстры, друзья и подруги, а кого – то жёны и дети. Если не дождалась девушка, сильно не расстраивайтесь! Найдёте другую, лучшую! Первое время все девушки будут вам казаться красавицами, поэтому, жениться не торопитесь! В поездах и на вокзалах ведите себя скромно, помните, что большинство мужчин, вас окружающих, в прошлом, тоже были солдатами! Автобус отвезёт вас до городского вокзала! Через тридцать минут отправка! РАЗОЙДИСЬ!»
СЧАСТЛИВЧИКИ, в половодье чувств, разбрелись по ротам и простившись с казармой и сослуживцами, размахивая разукрашенными чемоданами, один за другим, направлялись к автобусу. Ротный старшина, по кличке СУНДУК, стоял возле дверей казармы и пожимал им руки. Несколько в стороне находился командир взвода лейтенант Макаров.
Малоразговорчивый, Комов Николай, простившись со старшиной, подошёл к Вячеславу и глядя на него сияющими глазами, выразительно молчал! «Ну вот, и дождалась тебя, твоя Наташка! Скоро обнимешь её и выскажешь то, чего не мог высказать в письмах! За два года она изменилась, повзрослела и стала ещё краше! С дороги дай ей телеграмму, пусть пёрышки чистит!», сказал Вячеслав счастливому солдату. «Телеграмму дам! Она её ждёт!», с довольной ухмылкой ответил Николай и, пожав командиру руку, широким, твёрдым шагом пошёл к автобусу.
Музыкант полубоком выкатился из казармы, раскрасневшийся и возбуждённый и, подойдя к ротному старшине, сказал: «Отец родной, давай прощаться!» «Уезжай непрощённым, ты мне за два года надоел!», смеясь, ответил старшина, пожимая солдатскую руку.
«Вот мы и расстаёмся!», сказал МУЗЫКАНТ, подойдя к Вячеславу. «Мне вас не будет хватать в дальнейшей жизни! Вы были не только командиром и наставником, но и другом! В трудные минуты я чувствовал вашу поддержку! Спасибо вам за всё!» «Лёша, мне тоже не будет хватать твоих песен, твоего веселья и задора, твоей открытости и простоты! У тебя будет хорошая семья, а ты будешь хорошим отцом и мужем! Свой китель прибереги для сынишки. Когда он немного подрастёт, засучишь рукава и сфотографируешь малыша в нём и в фуражке! Забавная получится фотография и память о нашей совместной службе!» Алексей, расплывшись в довольной улыбке, мечтательно произнёс: «Своего сына я назову Славой, а дочь – Ларисой! С этими именами была тесно связана моя солдатская судьба, и они будут напоминать мне об этом! Вы не хотите передать что-нибудь моей маме?», спросил Алексей. «Передай своей маме, что она может гордиться своим сыном, которого Армия сделала настоящим мужчиной!» «Зачем вы говорите так, товарищ лейтенант, ведь настоящие мужчины не плачут, а вы видели мои слёзы!» «Плачут те, у кого есть душа! Ну, с богом! Не поминай лихом! Прощай, МУЗЫКАНТ!», сказал Вячеслав и они крепко, по-мужски, обнялись! «БИ-БИ-БИБ!», сигналил автобус, «ЗЕМЕЛЯ! давай быстрей!», кричали товарищи. Взяв в одну руку свой новенький чемодан, а другой придерживая за козырёк фуражку, Алексей побежал к автобусу.
Виталий Ворушин.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 2