Предыдущая публикация
МАНИФЕСТ ТЕХНОФАШИСТА (Часть 4)
#АлександрПятигор
Начало _____ Предыдущая часть
Если под "превосходными результатами" понимать обогащение капиталистов за счёт обнищания рабочих, то мы тоже в это верим.
И в результате "несовершенный" мясник подсовывает вам соевый белок с ароматизатором вместо мяса, "недоброжелательный" пивовар — мочу вместо пива, а "неидеальный" булочник вместо хлеба даёт вам кусок разрыхлителя с крахмалом.
И вы ничего не можете поделать, потому что везде так. Держать коров, а уж тем более пасти их на лугах, выращивать ячмень и замешивать тесто на дрожжах — это очень невыгодно и нетехнологично.
Рыночная экономика приводит во многие профессии людей, которые не любят или даже ненавидят свою деятельность, но занимаются ею только потому, что она финансово выгодна. И наоборот, на уже занятые места не могут попасть те, кто был бы на них действительно полезен. Цель капитализма — не удовлетворять потребности, а получать прибыль. Именно поэтому существует так много мошенников, которые делают деньги, ничего полезного не создавая.
Если бы вы были уверены в том, что всё, что вы делаете для других, затем обернётся вам на благо, если бы вы знали, что, помогая другим, помогаете и себе, то ваше желание делать что-то для других очень даже масштабировалось бы. Единственная причина, по которой вы этого не хотите делать — уверенность в том, что ваши старания уйдут в никуда. Вы считаете окружающих людей чужими, а возможно даже врагами — и именно поэтому совершенно справедливо не доверяете им, как и они не доверяют вам. А всё потому, что замечательный строй под названием капитализм разобщает людей, делая их всех эгоистами. Причём эгоистами в самом плохом смысле, потому что это глупый, недальновидный эгоизм, который в итоге оборачивается против самолюбивого идиота, обманывающего других и страдающего от такого же отношения к себе. И такое общество нравится Андриссену.
Как известно, армию нужно кормить и одевать, а также снаряжать современным оружием, которое безумно дорогое. Самая крупная армия сегодня в США, в стране, которая является оплотом рыночной экономики. Откуда берутся деньги на армию в этой стране? Правильно, из экономики страны, то есть, её снабжают капиталисты, апологеты рынка.
Религия уже давно стала бизнесом, это ни для кого не секрет. А в США, одной из самых либеральных стран мира, есть такие религиозные течения, как харизматы, Движение веры и т.д., которые прямо проповедуют коммерческое преуспевание, а основные их проповедники — сами крупные бизнесмены.
Другими словами, собирают армии и основывают религии как раз те люди, которые непосредственно занимаются рынком. И рынок, как видно, никак их не отвлекает. Более того, религия и война в настоящее время являются значительными отраслями экономики и политики, без которых капитализм никак не может обойтись.
В Советском Союзе не было свободного рынка, но "Скорая Помощь" в нём была абсолютно бесплатна для всех. А в рыночном США, если вы не оплатили страховку, вам не окажут медицинскую помощь. Вы будете умирать на улице, и вам никто не поможет, потому что у вас нет денег. Сколько в капиталистических странах бомжей, кто-нибудь считал? Сколько людей умирают от голода не потому, что нет еды, а потому что нет денег на еду? Вот вам и вся забота о людях! В капиталистической стране реально страшно жить.
Иногда в новостях можно прочитать заметки о том, что какой-нибудь человек умер у себя дома, а узнали об этом только через несколько лет (нашли один скелет). Капитализм — это мир тотального одиночества.
Вами пользуются, пока вы выгодны,а потом бросают и забывают. Но мы привыкли к этому. Но упаси господь вам дожить до старческой немощности, не имея родственников или хотя бы просто близких людей! Скорее всего, ваш конец будет ужасным.
И, конечно же, в этих отраслях появляются свои предприимчивые бизнесмены, — как итог, мы получаем коррупцию.
Интересно, а откуда берутся уязвимые слои населения? Если капитализм такой замечательный, если рынки сами справедливо распределяют богатства, то зачем нужна какая-то специальная нерыночная система социального обеспечения? Видимо, как-то неполноценно работают рынки...
Давайте перефразируем то, что очень туманно сообщает нам капиталист Андриссен.
Рынки позволяют капиталистам наживаться за счёт рабочих. В итоге многие рабочие, чаще всего незанятые по тем или иным причинам, беднеют до такого уровня, что им не хватает денег покупать продукцию, которую пытаются продать капиталисты. Поэтому капиталисты создают специальную систему помощи беднякам, которая поддерживает их более-менее платежеспособными (это касается и пенсии). Финансируется же эта система за счёт налогов, то есть сборов денег с населения. Другими словами, в конечном счёте более состоятельные рабочие финансируют посредством государства менее состоятельных, и их социальное положение выравнивается. Это позволяет капиталистам продолжать наращивать капиталы.
Это бездоказательная ложь, но Андриссен просто в неё верит.
Это абсолютно верно, если учесть, что "всем нам" — это Андриссену и компании.
В это приходится только верить, потому что никаких доказательств Андриссен не приводит.
Я не читал исследований Нордхауса и потому не могу о них ничего сказать. Однако я знаю, что 2% — это приблизительно соответствует современной норме прибыли у наиболее крупных компаний, связанных с электроникой (на самом деле колеблется от 1% до 5%). Таким образом получается, что 98%, о которых сообщает нам Андриссен, — это инвестиции компании. Но дело всё в том, что этот капитал хоть и выглядит общественным, на самом деле полностью принадлежит компании, потому что он всё равно возвращается ей, просто не считается прибылью. А если уж здесь имеется в виду выраженное в стоимости улучшение качества жизни покупателей их продукции, то это улучшение относительное. Благодаря развитию производительных сил повышается общий уровень жизни людей — и это вполне ожидаемо.
Так ведь и в "тоталитарных" обществах точно так же! Другое дело, что в капиталистических странах это улучшение в первую очередь затрагивает капиталистов, а рабочие получают недоноски, то есть, например, новый Айфон до среднестатистического рабочего дойдёт тогда, когда он уже не будет новым, а морально устареет. А то и вовсе большинство населения выберет более дешёвый китайский Redmi. И так во всём. Рабочим достаются крошки с барского стола. Они могут только мечтать о Бентли или Ламборджини, мечтать жить на Манхэттене, мечтать стать капиталистами. Но... не судьба.
Спасибо, кэп.
Проблема в том, что по-настоящему свободного рынка нет и быть не может, тем более, при постоянном росте производительности труда, потому что увеличивается доля постоянного капитала. Чем больше размер инвестиций в бизнес, тем выше прибыль, но ниже норма прибыли. В итоге инвестировать приходится всё больше и больше. Мелкие компании не в состоянии долго увеличивать вложения и терпят крах. Их покупают за бесценок другие "акулы", и так формируются корпорации, владеющие огромными сегментами рынка почти безраздельно.
Это ошибка. Зарплата — не просто функция предельной производительности работника, а функция предельной производительности работника на текущем уровне общей производительности. То есть, если общая средняя производительность работников, например, 1 единица продукции в час, а конкретный работник производит их 2, то он, скорее всего, будет получать зарплату выше (кстати, не факт), чем остальные. Но если в итоге все остальные работники тоже станут производить по 2 единицы в час, то их общая зарплата выровняется и станет такой же, как была прежде, когда они производили по 1 единице.
Таким образом, общая производительность вырастет, работать они станут вдвое больше, но богаче не станут.
Между прочим, рабочие сами это интуитивно понимают, и потому среди них очень редко можно встретить тех, кто стремится работать больше всех.
Раз она противоречива, значит, не верна. А 300-летняя история показывает рост номинальной заработной платы, а не реальной. Кто не знает, что это такое, поясню. Номинальная зарплата измеряется в денежных единицах, например, в долларах или рублях. А реальная — в процентах. Берём цены на основные товары широкого потребления и делим на них номинальную зарплату. Точнее, делим зарплату на расходы, которые необходимо вынужден совершать рабочий, чтобы оставаться рабочим, а не превратиться в люмпена. О чудо, оказывается, они почти полностью совпадают! Есть колебания, но в среднем 1 к 1, то есть, 100%. Рабочий тратит на повседневные вынужденные расходы почти всю свою зарплату, а то, что он умудряется накопить за годы, если он очень бережливый, хватит как раз на похороны. Так было 300 лет назад, так и сейчас.
Я этого не отрицаю, замечу только, что и стремление капиталистов наживаться на чужом труде тоже безгранично. Капиталист не остановится, не одумается, у него не проснётся совесть. Его остановит только революция, то есть, винтовка.
Работу не нужно создавать, она и так есть. Это же полный бред, но почему-то у людей, в том числе у рабочих, совсем атрофировались мозги, и они верят, что капиталисты дают им работу. Как будто без рынка что-то мешает человеку заниматься полезным трудом. Как раз наоборот, рынок препятствует занятости, и это хорошо заметно по безработице во многих "развитых" странах.
"Мы верим, что безусловный базовый доход превратит людей в животных в зоопарках, которые будут выращиваться государством. Человек не предназначен для того, чтобы его выращивали; человек должен быть полезным, продуктивным и гордым." —
Эти слова безусловно правильные. Но разве не капитализм виноват в том, что при каждом витке повышения уровня производительных сил увольняет (сокращает) огромное количество способных рабочих, потому что производительность растёт, но понижать цены капиталист не хочет, а значит, масштаб производства остаётся прежним. Значит, сокращаются рабочие места. Это же простая арифметика! Что же делать с целой армией незанятых людей? Бросить на произвол судьбы? Тогда есть риск, что эта армия двинется против правительства. Именно поэтому государство её содержит. Пока что содержит, но что будет потом — трудно сказать.
Если бы в обществе не господствовали капиталисты, которые меряют полезность всякого дела с позиции прибыли, которую оно им приносит, если бы вся промышленность не принадлежала им, то данные слова были бы правдой. Но это не так.
Сам по себе спрос бесконечен, но платежеспособный спрос ограничен. А капитал обслуживает только платежеспособный спрос, неплатежеспособный он вообще не принимает во внимание и потому не знает его текущие размеры. Поэтому рост рабочих мест при капитализме не только конечен, но и запросто сокращается прямо сейчас.
"Мы верим, что рынки являются порождающими, а не эксплуататорскими; с положительной суммой, а не нулевой суммой." —
Игра с нулевой суммой — это модель экономических взаимоотношений, исключающая производство. В такой игре игроки могут лишь обмениваться стоимостями, либо один отбирать у другого. Общая сумма стоимостей в такой игре (если полученные каждым игроком считать как положительные, а утерянные — как отрицательные) равняется нулю. Раз Андриссен называет рынки игрой с ненулевой суммой, то получается, что он включает в понятие "рынки" также производство. Но это ошибочно, потому что рынок — это система распределения продуктов труда, но не их производства. Производство и распределение связаны, но нельзя из-за этого их смешивать. Сам по себе рынок — игра с нулевой суммой, а рыночная экономика, то бишь капитализм, — с ненулевой.
Да, вот только с помощью рынка это делается окольным путём, а в плановой экомике — напрямую. Поэтому плановая экономика способствует сотрудничеству производителей и потребителей, а рынок — препятствует.
Андриссен смешал рынок с производством, и потому у него получилась бесконечная игра, которую правильно называть не рынком (как я указал уже выше), а капитализмом. И действительно, капитализм — это бесконечная игра с ненулевой суммой, в которой капиталисты всегда выигрывают, а рабочие всегда проигрывают.
Как мы видим, Андриссен постоянно избегает называть вещи своими именами, и под "рынками" имеет в виду капитализм. В следующем разделе он делает нам маленькую уступку, называя капитал капиталом. Но и здесь он говорит по сути очень уклончиво. Постараемся же выявить суть его слов и правильно интерпретировать их...Читать продолжение...
Начало _____ Предыдущая часть
"Мы верим, что рынки по своей сути являются индивидуалистическим способом достижения превосходных коллективных результатов." —
Если под "превосходными результатами" понимать обогащение капиталистов за счёт обнищания рабочих, то мы тоже в это верим.
"Мы верим, что рынки не требуют от людей совершенства или даже благих намерений – и это хорошо, потому что встречали ли вы идеальных людей? Адам Смит: «Мы ожидаем нашего обеда не от доброжелательности мясника, пивовара или булочника, а от их уважения к своим собственным интересам. Мы обращаемся не к их человечности, а к их себялюбию, и никогда не говорим с ними о наших собственных потребностях, а только об их выгодах»." —
И в результате "несовершенный" мясник подсовывает вам соевый белок с ароматизатором вместо мяса, "недоброжелательный" пивовар — мочу вместо пива, а "неидеальный" булочник вместо хлеба даёт вам кусок разрыхлителя с крахмалом.
И вы ничего не можете поделать, потому что везде так. Держать коров, а уж тем более пасти их на лугах, выращивать ячмень и замешивать тесто на дрожжах — это очень невыгодно и нетехнологично.
Рыночная экономика приводит во многие профессии людей, которые не любят или даже ненавидят свою деятельность, но занимаются ею только потому, что она финансово выгодна. И наоборот, на уже занятые места не могут попасть те, кто был бы на них действительно полезен. Цель капитализма — не удовлетворять потребности, а получать прибыль. Именно поэтому существует так много мошенников, которые делают деньги, ничего полезного не создавая.
"Дэвид Фридман отмечает, что люди делают что-то для других только по трём причинам: любовь, деньги или сила. Любовь не масштабируется, поэтому экономика может работать только на деньгах или силе. Силовой эксперимент был проведён и признан неэффективным. Давайте остановимся на деньгах." —
Если бы вы были уверены в том, что всё, что вы делаете для других, затем обернётся вам на благо, если бы вы знали, что, помогая другим, помогаете и себе, то ваше желание делать что-то для других очень даже масштабировалось бы. Единственная причина, по которой вы этого не хотите делать — уверенность в том, что ваши старания уйдут в никуда. Вы считаете окружающих людей чужими, а возможно даже врагами — и именно поэтому совершенно справедливо не доверяете им, как и они не доверяют вам. А всё потому, что замечательный строй под названием капитализм разобщает людей, делая их всех эгоистами. Причём эгоистами в самом плохом смысле, потому что это глупый, недальновидный эгоизм, который в итоге оборачивается против самолюбивого идиота, обманывающего других и страдающего от такого же отношения к себе. И такое общество нравится Андриссену.
"Мы верим, что главная моральная защита рынков заключается в том, что они отвлекают людей, которые в противном случае собирали бы армии и основывали религии, на мирные и продуктивные занятия." —
Как известно, армию нужно кормить и одевать, а также снаряжать современным оружием, которое безумно дорогое. Самая крупная армия сегодня в США, в стране, которая является оплотом рыночной экономики. Откуда берутся деньги на армию в этой стране? Правильно, из экономики страны, то есть, её снабжают капиталисты, апологеты рынка.
Религия уже давно стала бизнесом, это ни для кого не секрет. А в США, одной из самых либеральных стран мира, есть такие религиозные течения, как харизматы, Движение веры и т.д., которые прямо проповедуют коммерческое преуспевание, а основные их проповедники — сами крупные бизнесмены.
Другими словами, собирают армии и основывают религии как раз те люди, которые непосредственно занимаются рынком. И рынок, как видно, никак их не отвлекает. Более того, религия и война в настоящее время являются значительными отраслями экономики и политики, без которых капитализм никак не может обойтись.
"Мы верим, что рынки, по словам Николаса Стерна, помогают нам заботиться о людях, которых мы не знаем." —
В Советском Союзе не было свободного рынка, но "Скорая Помощь" в нём была абсолютно бесплатна для всех. А в рыночном США, если вы не оплатили страховку, вам не окажут медицинскую помощь. Вы будете умирать на улице, и вам никто не поможет, потому что у вас нет денег. Сколько в капиталистических странах бомжей, кто-нибудь считал? Сколько людей умирают от голода не потому, что нет еды, а потому что нет денег на еду? Вот вам и вся забота о людях! В капиталистической стране реально страшно жить.
Иногда в новостях можно прочитать заметки о том, что какой-нибудь человек умер у себя дома, а узнали об этом только через несколько лет (нашли один скелет). Капитализм — это мир тотального одиночества.
Вами пользуются, пока вы выгодны,а потом бросают и забывают. Но мы привыкли к этому. Но упаси господь вам дожить до старческой немощности, не имея родственников или хотя бы просто близких людей! Скорее всего, ваш конец будет ужасным.
"Мы верим, что рынки — это способ генерировать общественное богатство для всего остального, за что мы хотим платить, включая фундаментальные исследования, программы социального обеспечения и национальную оборону." —
И, конечно же, в этих отраслях появляются свои предприимчивые бизнесмены, — как итог, мы получаем коррупцию.
"Мы верим, что нет конфликта между капиталистическими прибылями и системой социального обеспечения, которая защищает уязвимые слои населения." —
Интересно, а откуда берутся уязвимые слои населения? Если капитализм такой замечательный, если рынки сами справедливо распределяют богатства, то зачем нужна какая-то специальная нерыночная система социального обеспечения? Видимо, как-то неполноценно работают рынки...
"На самом деле их цели совпадают: создание рынков создает экономическое богатство, которое оплачивает всё остальное, чего мы как общество хотим." —
Давайте перефразируем то, что очень туманно сообщает нам капиталист Андриссен.
Рынки позволяют капиталистам наживаться за счёт рабочих. В итоге многие рабочие, чаще всего незанятые по тем или иным причинам, беднеют до такого уровня, что им не хватает денег покупать продукцию, которую пытаются продать капиталисты. Поэтому капиталисты создают специальную систему помощи беднякам, которая поддерживает их более-менее платежеспособными (это касается и пенсии). Финансируется же эта система за счёт налогов, то есть сборов денег с населения. Другими словами, в конечном счёте более состоятельные рабочие финансируют посредством государства менее состоятельных, и их социальное положение выравнивается. Это позволяет капиталистам продолжать наращивать капиталы.
"Мы верим, что центральное экономическое планирование возвышает худших из нас и тянет всех вниз..." —
Это бездоказательная ложь, но Андриссен просто в неё верит.
"...рынки эксплуатируют лучших из нас, чтобы принести пользу всем нам." —
Это абсолютно верно, если учесть, что "всем нам" — это Андриссену и компании.
"Мы верим, что централизованное планирование — это порочный круг; рынки находятся в восходящей спирали." —
В это приходится только верить, потому что никаких доказательств Андриссен не приводит.
"Экономист Уильям Нордхаус показал, что создатели технологий могут получить только около 2% экономической стоимости, создаваемой этой технологией..." —
Я не читал исследований Нордхауса и потому не могу о них ничего сказать. Однако я знаю, что 2% — это приблизительно соответствует современной норме прибыли у наиболее крупных компаний, связанных с электроникой (на самом деле колеблется от 1% до 5%). Таким образом получается, что 98%, о которых сообщает нам Андриссен, — это инвестиции компании. Но дело всё в том, что этот капитал хоть и выглядит общественным, на самом деле полностью принадлежит компании, потому что он всё равно возвращается ей, просто не считается прибылью. А если уж здесь имеется в виду выраженное в стоимости улучшение качества жизни покупателей их продукции, то это улучшение относительное. Благодаря развитию производительных сил повышается общий уровень жизни людей — и это вполне ожидаемо.
Так ведь и в "тоталитарных" обществах точно так же! Другое дело, что в капиталистических странах это улучшение в первую очередь затрагивает капиталистов, а рабочие получают недоноски, то есть, например, новый Айфон до среднестатистического рабочего дойдёт тогда, когда он уже не будет новым, а морально устареет. А то и вовсе большинство населения выберет более дешёвый китайский Redmi. И так во всём. Рабочим достаются крошки с барского стола. Они могут только мечтать о Бентли или Ламборджини, мечтать жить на Манхэттене, мечтать стать капиталистами. Но... не судьба.
"...Что и требовалось доказать." —
Спасибо, кэп.
"...Сравнительное преимущество в контексте по-настоящему свободного рынка гарантирует высокий уровень занятости независимо от уровня технологий." —
Проблема в том, что по-настоящему свободного рынка нет и быть не может, тем более, при постоянном росте производительности труда, потому что увеличивается доля постоянного капитала. Чем больше размер инвестиций в бизнес, тем выше прибыль, но ниже норма прибыли. В итоге инвестировать приходится всё больше и больше. Мелкие компании не в состоянии долго увеличивать вложения и терпят крах. Их покупают за бесценок другие "акулы", и так формируются корпорации, владеющие огромными сегментами рынка почти безраздельно.
"Мы верим, что рынок устанавливает заработную плату как функцию предельной производительности работника. Таким образом, технологии, которые повышают производительность, способствуют повышению, а не снижению заработной платы." —
Это ошибка. Зарплата — не просто функция предельной производительности работника, а функция предельной производительности работника на текущем уровне общей производительности. То есть, если общая средняя производительность работников, например, 1 единица продукции в час, а конкретный работник производит их 2, то он, скорее всего, будет получать зарплату выше (кстати, не факт), чем остальные. Но если в итоге все остальные работники тоже станут производить по 2 единицы в час, то их общая зарплата выровняется и станет такой же, как была прежде, когда они производили по 1 единице.
Таким образом, общая производительность вырастет, работать они станут вдвое больше, но богаче не станут.
Между прочим, рабочие сами это интуитивно понимают, и потому среди них очень редко можно встретить тех, кто стремится работать больше всех.
"Возможно, это самая противоречивая идея во всей экономике, но это правда, и у нас есть 300-летняя история, которая это доказывает." —
Раз она противоречива, значит, не верна. А 300-летняя история показывает рост номинальной заработной платы, а не реальной. Кто не знает, что это такое, поясню. Номинальная зарплата измеряется в денежных единицах, например, в долларах или рублях. А реальная — в процентах. Берём цены на основные товары широкого потребления и делим на них номинальную зарплату. Точнее, делим зарплату на расходы, которые необходимо вынужден совершать рабочий, чтобы оставаться рабочим, а не превратиться в люмпена. О чудо, оказывается, они почти полностью совпадают! Есть колебания, но в среднем 1 к 1, то есть, 100%. Рабочий тратит на повседневные вынужденные расходы почти всю свою зарплату, а то, что он умудряется накопить за годы, если он очень бережливый, хватит как раз на похороны. Так было 300 лет назад, так и сейчас.
"Мы верим в наблюдение Милтона Фридмана о том, что человеческие желания и потребности безграничны." —
Я этого не отрицаю, замечу только, что и стремление капиталистов наживаться на чужом труде тоже безгранично. Капиталист не остановится, не одумается, у него не проснётся совесть. Его остановит только революция, то есть, винтовка.
"Мы верим, что рынки также повышают благосостояние общества, создавая работу, в выполнении которой люди могут быть с пользой задействованы." —
Работу не нужно создавать, она и так есть. Это же полный бред, но почему-то у людей, в том числе у рабочих, совсем атрофировались мозги, и они верят, что капиталисты дают им работу. Как будто без рынка что-то мешает человеку заниматься полезным трудом. Как раз наоборот, рынок препятствует занятости, и это хорошо заметно по безработице во многих "развитых" странах.
"Мы верим, что безусловный базовый доход превратит людей в животных в зоопарках, которые будут выращиваться государством. Человек не предназначен для того, чтобы его выращивали; человек должен быть полезным, продуктивным и гордым." —
Эти слова безусловно правильные. Но разве не капитализм виноват в том, что при каждом витке повышения уровня производительных сил увольняет (сокращает) огромное количество способных рабочих, потому что производительность растёт, но понижать цены капиталист не хочет, а значит, масштаб производства остаётся прежним. Значит, сокращаются рабочие места. Это же простая арифметика! Что же делать с целой армией незанятых людей? Бросить на произвол судьбы? Тогда есть риск, что эта армия двинется против правительства. Именно поэтому государство её содержит. Пока что содержит, но что будет потом — трудно сказать.
"Мы верим, что технологические изменения далеки от сокращения потребности в человеческом труде, они увеличивают её за счёт расширения масштабов того, что люди могут продуктивно делать." —
Если бы в обществе не господствовали капиталисты, которые меряют полезность всякого дела с позиции прибыли, которую оно им приносит, если бы вся промышленность не принадлежала им, то данные слова были бы правдой. Но это не так.
"Мы верим, что поскольку человеческие желания и потребности безграничны, экономический спрос бесконечен, и рост рабочих мест может продолжаться вечно." —
Сам по себе спрос бесконечен, но платежеспособный спрос ограничен. А капитал обслуживает только платежеспособный спрос, неплатежеспособный он вообще не принимает во внимание и потому не знает его текущие размеры. Поэтому рост рабочих мест при капитализме не только конечен, но и запросто сокращается прямо сейчас.
"Мы верим, что рынки являются порождающими, а не эксплуататорскими; с положительной суммой, а не нулевой суммой." —
Игра с нулевой суммой — это модель экономических взаимоотношений, исключающая производство. В такой игре игроки могут лишь обмениваться стоимостями, либо один отбирать у другого. Общая сумма стоимостей в такой игре (если полученные каждым игроком считать как положительные, а утерянные — как отрицательные) равняется нулю. Раз Андриссен называет рынки игрой с ненулевой суммой, то получается, что он включает в понятие "рынки" также производство. Но это ошибочно, потому что рынок — это система распределения продуктов труда, но не их производства. Производство и распределение связаны, но нельзя из-за этого их смешивать. Сам по себе рынок — игра с нулевой суммой, а рыночная экономика, то бишь капитализм, — с ненулевой.
"Участники рынков опираются на работу и продукцию друг друга." —
Да, вот только с помощью рынка это делается окольным путём, а в плановой экомике — напрямую. Поэтому плановая экономика способствует сотрудничеству производителей и потребителей, а рынок — препятствует.
"Рынки — это величайшая бесконечная игра." —
Андриссен смешал рынок с производством, и потому у него получилась бесконечная игра, которую правильно называть не рынком (как я указал уже выше), а капитализмом. И действительно, капитализм — это бесконечная игра с ненулевой суммой, в которой капиталисты всегда выигрывают, а рабочие всегда проигрывают.
Как мы видим, Андриссен постоянно избегает называть вещи своими именами, и под "рынками" имеет в виду капитализм. В следующем разделе он делает нам маленькую уступку, называя капитал капиталом. Но и здесь он говорит по сути очень уклончиво. Постараемся же выявить суть его слов и правильно интерпретировать их...Читать продолжение...
Следующая публикация
Нет комментариев