(Окончание журнала Печорина)
12-го июня
...Многочисленная кавалькада отправилась посмотреть на закат солнца... Я ехал возле княжны... Горные речки, самые мелкие, опасны, особенно тем, что дно их -- совершенный калейдоскоп: каждый день от напора волн оно изменяется, где вчера был камень, там нынче яма... Мы тихонько стали подвигаться наискосок против течения... Были уже на средине, в самой быстрине, когда она вдруг на седле покачнулась.
-- Мне дурно! -- проговорила она слабым голосом... Я быстро наклонился к ней, обвил рукою её гибкую талию.
-- Смотрите наверх! -- шепнул я ей, -- это ничего, только не бойтесь; я с вами...
Я не обращал внимания на её трепет и смущение, и губы мои коснулись её нежной щёчки; она вздрогнула...
Когда мы выбрались на берег... видно было, что её беспокоило моё молчание, но... мне хотелось видеть, как она выпутается из этого затруднительного положения...
-- Вы молчите?.. Вы, может быть, хотите, чтоб я первая вам сказала, что я вас люблю?..
-- Зачем? -- отвечал я, пожав плечами...
Она ударила хлыстом свою лошадь и пустилась во весь дух по узкой, опасной дороге... я едва мог её догнать, и то, когда уж она присоединилась к остальному обществу.
До самого дома она говорила и смеялась поминутно. В её движениях было что-то лихорадочное; на меня не взглянула ни разу. Всё заметили необыкновенную весёлость. И княгиня внутренне радовалась, глядя на свою дочку; а у дочки просто нервический припадок: она проведёт ночь без сна и будет плакать.
Эта мысль мне доставляет необъятное наслаждение: есть минуты, когда я понимаю Вампира...
А ещё слыву добрым малым и добиваюсь этого названия!
(М.Ю.Лермонтов. Сочинения, том 2.)
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев