📌 Дата дня – 30 января
30 января 1943 года в старорусской деревне Большие Дубовицы фашистами был казнен Айдогды Тахиров – воин Северо-Западного фронта, парторг 2-й стрелковой роты 87-й Туркменской отдельной стрелковой бригады.
Туркмена врасплох не застигнет война;
Былую нужду позабудет страна;
Здесь розы не вянут – из них ни одна
Не ропщет в разлуке с певцами Туркмении.
Здесь братство – обычай, и дружба – закон
Для славных родов и могучих племен,
И если на битву народ ополчен,
Трепещут враги пред сынами Туркмении...
«Айдогды очнулся в пропахшем гнилой соломой сарае. Сознание медленно возвращалось к нему, и боец вдруг осознал: он в руках врага. Что ждет его и зачем немцам нужен раненый туркмен? Внезапно в сарай вошла группа гитлеровцев с эсэсовскими нашивками на рукавах.
– О, храбрый солдат. Туркмен?
– Я по-русски не понимаю.
– Не торопись. Мы предлагаем маленький обмен. Тебе сохраним жизнь, положим в госпиталь, и после войны вернешься домой. А ты поможешь своим землякам сдаться в плен и скажешь им об этом по радио. Подумай.
Так вот почему сохранили жизнь... Ну нет, в роду Тахировых не было и не будет предателей!
Поняв, что Тахиров непреклонен, фашисты набросились на беззащитного. Его выволокли наружу и бросили на снег, сорвали с ран повязки, кололи штыками, жгли раскаленным железом, вырезали на груди звезду, но не добились ни слова.
– Отставить. Пусть еще подумает, – приказал офицер.
Фашисты, видимо, торопились, потому что вскоре вернулись:
– Ну, будем выступать?
– Да, – ответил, собирая уходящие силы, пленник. – Где ваше радио?
Вся группа прошла в тот же сарай. У походной радиостанции суетились связисты.
– Готов? – К сидящему на ящике из-под снарядов Тахирову поднесли микрофон.
Да, он готов... Офицер кивнул, включил передатчик.
– Братья туркмены, слушайте меня. Я Айдогды Тахиров.
Он взглянул на окружавших гитлеровцев. Офицер, улыбаясь, показывал на микрофон.
– Братья, товарищи! Не верьте фашистам. Эти гады измываются над нами. Бейте их, нещадно бейте... Да здрав...
В репродукторах, спрятанных на высоких соснах по всему переднему краю, послышались шум борьбы, крики, стрельба, затем все стихло...»
Бойцы не узнали голос Тахирова, так он изменился от пыток. Но, когда спустя несколько дней старорусская деревня Большие Дубовицы была освобождена и в одном из сараев нашли изуродованное тело воина, поняли – это действительно был их бесстрашный парторг. В медицинском заключении о смерти Тахирова говорилось: «Ноги его связаны веревкой, вся спина в кровавых рубцах от ударов шомполом, огнестрельная рана в боку разворочена каким-то тупым предметом, кожа порвана, на лице видны кровоподтеки и синяки от ударов, на шее следы пальцев от удушения».
По-фронтовому молчаливо прощались однополчане с Айдогды Тахировым. Небольшой холмик мерзлой земли в старинном новгородском селе Налючи убрали еловыми ветвями. Земляки из родного аула бережно завернули в солдатскую тряпицу горсть северной земли с могилы героя.
Фронтовой поэт Михаил Матусовский вспоминал: «Я был потрясен рассказом о Тахирове и постарался собрать побольше сведений на месте, среди воинов, лично знавших его. Я настолько был взволнован всеми подробностями, что больше ни о чем не мог думать».
Поэма Матусовского «Песнь об Айдогды Тахирове и его друге Андрее Савушкине» была опубликована во фронтовой газете «За Родину!» 6 июня 1943 года. А 19 июня Айдогды Тахиров был удостоен звания Героя Советского Союза посмертно.
-------------------------
Фрагмент, посвященный подвигу – из статьи И.Н. Вязинина «Крепче металла», газ. «Новгородская правда» за 1975 год, номер от 24 января)