Бабушке девяносто три года и она собирается помирать.
Строго говоря, она уже пятый год собирается, сразу после ухода дедушки начала поговаривать, что пора ей. Но в последнее время от слов к делам перешла.
Переехала с кровати на дедов диван старый, спит там, сидит там. Вместо одеяла укрывается старым рваным пальто, которое дедушка на скамейку в огороде стелил, чтоб не на мокром сидеть. Кровать не расстилает даже, разложила на ней вещи в пакетиках — похоронные. По ночам громко разговаривает: то сама с собой, то с дедушкой. Объясняет, что пора уже, устала.
А потом наступает утро. А потом день. Бабушка не помирает и у неё есть целы
Я сидела на полу возле секции «Хельга», жевала булку и размышляла как лучше вспороть перину. С тех пор, как мы с мамой приехали к бабушке в Климовск, Мария Дмитриевна постоянно готовилась к смерти и повторяла, что гробовые деньги зашиты ближе к изголовью.
— Со сбер-книжки вам снять сразу не дадут. Пока наследство оформите, то да сё… А тут у вас сразу наличные будут… Одежда для похорон вот здесь, в нижней шуфлядке «Хельги».
Маме эта тема была неприятна. Она обрывала разговор, отмахивалась и уходила.
Но у бабки была я — внучка с жаждой общения всё равно о чём. Когда мне было скучно, я откладывала игрушки, садилась возле Марии Дмитриевны и спрашивала:
-Отпевать надо?
Лицо бабушки све
Комментарии 3