Предыдущая публикация
Бездна предательства — Александр Яковлев.
Личины оборотней
Мы уже говорили, что у каждого, кто поучаствовал в уничтожении Советского Союза, своя мера ответственности за эту трагедию вселенского масштаба. Ответственность персонажа сегодняшней нашей беседы огромная. С полным основанием его называют одним из главных идеологов и архитекторов «перестройки», а нередко даже самым главным.
Откуда же он такой взялся, Александр Николаевич Яковлев? Что привело его к той чудовищно разрушительной роли, которую сумел сыграть в переломное для страны время? Какие уроки на будущее следуют из биографии этой мрачной исторической фигуры?
Член-корреспондент Российской академии наук Жан ТОЩЕНКО в беседе с политическим обозревателем «Правды» Виктором КОЖЕМЯКО
Если оценивать по результатам
— Да, Жан Терентьевич, для нас с вами, как и для многих, фигура Александра Н. Яковлева видится весьма мрачной. В первую очередь — по результатам того, что он натворил. Это давно и метко было выражено в открытом письме ему Геннадия Зюганова, которое газета «Советская Россия» напечатала в номере за 7 мая 1991 года. Напомню, называлось оно «Архитектор у развалин». А ведь самое основное — развал Советского Союза — было ещё впереди…
— Определилось уже, к чему всё катится. И «архитектор» проявил себя более чем достаточно. К величайшему сожалению, зашло на пороге рокового 1991-го слишком далеко.
— Теперь с тех пор минуло больше трёх десятилетий. Но разве мы можем сказать, что происшедшему тогда официально дана в нашей стране чёткая и справедливая оценка?
— Конечно, нет. Хотя после 24 февраля нынешнего года из официальных и полуофициальных высказываний всё более явственно слышится: происшедшее тридцать лет назад почти ничего хорошего нам не принесло. В основном получили плохое или очень плохое, что с чрезвычайным трудом и всесторонними усилиями необходимо теперь расхлёбывать — преодолевать, исправлять, навёрстывать.
— И разве последовала однозначно заслуженная негативная оценка тех, кто до этого страну довёл? Вот мы приближаемся сейчас к великой дате — 100-летию образования СССР. Однако создатели этой уникальной державы, победившей мировой фашизм, на высшем государственном уровне у нас не в чести. Разрушителям её гораздо больше почёта. Как иначе объяснить, что день 12 июня, когда в 1990-м фактически была предрешена гибель Советского Союза, отмечается ныне в России как государственный праздник? Во славу кого ежегодно проводится такое торжество?
— Да выходит, что именно во славу тех, кто Советский Союз уничтожал и в конечном счёте уничтожил. Это как раз антигерои наших с вами бесед, то есть оборотни, до выгодного момента тщательно скрывавшие своё подлинное лицо. При всех индивидуальных особенностях объединяет их предательство идей и дела, которым они до этого вроде бы служили. Так вот А.Н. Яковлев, пробравшийся благодаря свойственной ему иезуитской изворотливости на место главного идеолога правящей КПСС, — это прямо-таки бездна предательства.
Приспособленец и перерожденец стал сверхфарисеем
— Мне известно, что вы много занимались изучением деяний данного персонажа. Каково итоговое впечатление?
— Чувство глубочайшего отвращения. Чтобы всем понятнее стало, приведу лишь две краткие цитаты из его «творчества».
Первая: «Ленинизм — это классически эталонные уроки революционной диалектики». Так заявляет член Политбюро ЦК КПСС А.Н. Яковлев в 1987 году.
Вторая: «Ленин и Сталин — закоренелые уголовники». Это из статьи того же автора, ставшего рьяным «демократом», в газете «Известия» от 1 декабря 2003 года.
— Как говорится, комментарии излишни.
— Согласен. Только признаюсь, что меня, когда об этом типе приходится писать или говорить, каждый раз переполняют острые эмоции. Перерождение, мутация, цинизм, лицемерие, приспособленчество — далеко не полный перечень характеристик по отношению к нему. Сложилось убеждение, что в современной истории не очень много наберётся фактов такого же масштаба отступничества и перерожденчества.
Причём он, будучи идеологом руководящей партии от первых ступеней своей карьерной лестницы и до самых высот партийной иерархии, с определённого момента начал торговать этим отступничеством, подобно евангельским фарисеям, торговавшим в храмах, то есть пытавшимся совмещать несовместимое: духовное с жаждой наживы. В моём представлении этот Яковлев стал сверхфарисеем, поскольку идейным отступничеством торговал не только в ближайшем окружении, но и в масштабах всей страны, даже мира.
— А ведь первые строки жизни у него, можно сказать, вполне благопристойные. Из крестьянской семьи в Ярославской области, участник Великой Отечественной войны…
— Да, он родился в 1923-м, так что в августе 1941-го, после окончания средней школы, был призван в армию. Служил рядовым в учебном артиллерийском дивизионе, а потом был зачислен курсантом Ленинградского стрелково-пулемётного училища, эвакуированного в Удмуртию, в город Глазов. На фронте — с февраля по август 1942-го, когда был тяжело ранен и отправлен в тыл на лечение.
— А затем демобилизован?
— В феврале 1943-го. Он возвращается на родную ярославскую землю, где и определится главная магистраль его дальнейшего жизненного пути.
— Партийная работа?
— Совершенно верно. В 1944 году, занимая должность старшего преподавателя и начальника кафедры военной и физической подготовки Ярославского пединститута, он вступает в ВКП(б).
— Вообще-то, согласитесь, шаг вполне логичный. Лейтенант Красной Армии, защищавший Родину, связывает свою жизнь с партией, которая эту защиту организовывала.
— Действительно, как вы сказали, логично выглядит и даже красиво. Если только не знать, что и партию, и Родину он со временем предаст.
В разгар Великой Отечественной знаковым, то есть самым вопиющим и презренным, стало предательство генерала Власова. А вот после этой войны, которую враги социализма продолжат против СССР в иной форме и другими методами, по-моему, столь же знаковой окажется измена того, кому было доверено руководство идеологической работой в партии и стране.
Путём извилистым и коварным
— К этой измене у Яковлева тоже ведь был свой путь?
— А как же! Причём если взглянуть поверхностно, то на протяжении многих лет можно ничего особенно тревожного и не заметить. Кажется, по всем статьям перед нами старательный исполнитель своих служебных обязанностей, демонстрировавший, по свидетельству коллег, большое рвение в партийной работе.
— Начал эту стезю с 1946 года инструктором Ярославского обкома?
— Глаз «сверху», что называется, положили на него ещё раньше. Он уже учился на историческом факультете пединститута, когда в октябре 1945 года был направлен на учёбу в Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б). Кстати, замечу: институт он потом так и не окончил. А в 1946-м началась реорганизация ВПШ, в связи с чем его направили в распоряжение Ярославского обкома ВКП(б). Здесь он и становится инструктором отдела пропаганды и агитации.
— Так сказать, первая его партийная ступень.
— Ну а дальше пойдёт «по регламенту»: заместитель заведующего отделом, заведующий… И в 1953-м — перевод в Москву. Опять он инструктор, но теперь уже инструктор ЦК КПСС. То есть в партаппарат врастал основательно. Обращаю внимание на примечательный факт: за всю историю партии только три человека — он, Маленков и Пономарёв — выросли из инструкторов до секретарей ЦК.
— Однако же были у него и перерывы в партийно-аппаратной карьере, причём стоит заметить — весьма значимые.
— Безусловно. Даже в определённом смысле, говоря любимым горбачёвским словцом, судьбоносные.
— Первый перерыв — это направление в Академию общественных наук при ЦК КПСС, где он учился в аспирантуре с 1956-го по 1960-й?
— Правильно. Однако из четырёх этих лет надо особо выделить 1958—1959 годы, когда он стажировался в Колумбийском университете США.
— Необычная для той поры стажировка, что и говорить.
— Хрущёвское время. Как писалось и говорилось тогда, поворот лицом к лицу с Америкой. Наверное, это могло и какую-то пользу дать, но возникли также дополнительные угрозы. И первый вопрос: каждый ли из наших достойно выдержит такое испытание — «лицом к лицу»?
— Яковлев ведь не один прибыл на ту стажировку?
— В группе было четверо. И считайте как хотите — случайно или не случайно, а оказался среди них сотрудник КГБ Олег Калугин. Тот самый, который в будущем, во время «перестройки», уже став генералом, скандально прогремит как коллаборационист, предатель, агент американских спецслужб.
— Усилия Калугина, Яковлева и всех им подобных, направленные на уничтожение СССР, в это время зримо объединились.
— Да, когда горбачёвская «перестройка» захлестнёт страну, многое, что до того скрывалось, действительно станет зримым. Но подготовка шла втайне, и до сих пор остаются неизвестными существенные подробности закулисных отношений.
Это относится и к Яковлеву, к его связи с разведкой США. Были и остаются серьёзнейшие основания считать его «кротом», то есть вражеским агентом, заброшенным в будущее. Вполне возможно, ещё с той достопамятной стажировки в США. Были запросы на глубокую проверку поступавшей о нём компрометирующей информации, но Горбачёв предлагаемую разработку запретил. А материалы нашей внешней разведки на сей счёт пока не открыты, так что установление истины в полном объёме откладывается.
— О его работе в Канаде — тоже?
— Разумеется. Это был второй перерыв в аппаратно-партийной службе Александра Н. — назначение в 1973 году на должность посла СССР в Канаде, где он проработает десять лет. А до этого, после защиты кандидатской диссертации в Академии общественных наук, с 1960-го тринадцать лет продолжал карьерный рост, вернувшись в аппарат ЦК КПСС.
Инструктор становится заведующим сектором, а с июля 1965 года — первым заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК: назначение подписал сам Брежнев. Но вот далее на пути восхождения происходит вдруг непредвиденная заминка. Четыре года Яковлев исполнял обязанности заведующего важнейшим идеологическим отделом Центрального Комитета, а заведующим этот и.о. всё не утверждался.
— Значит, какие-то влиятельные лица и обстоятельства были против? «Его это ужасно раздражало, он искал опору и находил её не то чтобы в диссидентских кругах, скорее в кругах, бравирующих либерализмом». Здесь я процитировал Валентина Васильевича Чикина, главного редактора «Советской России», который подытожил свои размышления об извилистых и коварных «загогулинах» выдающегося оборотня так: «Яковлев всегда был двойственной фигурой». Вы согласны с этим?
— Двойственность его несомненна, и со временем она лишь нарастала.
Смердяков в костюме интеллектуала
— Знаете, я думаю, что психология таких, как Яковлев, — материал для художника масштаба Достоевского. Много тут всего переплетается. Но если выделить суть, то это ведь своего рода реинкарнация Смердякова, написанного тем же Достоевским. Выпестовать в себе всепоглощающую ненависть к стране, где родился, живёшь и работаешь, — вот что фактически стало заветным внутренним содержанием его личности.
— Замаскированным в респектабельный костюм интеллектуала. Он же именно таким хотел выглядеть в глазах либеральной, прозападной части отечественной интеллигенции. А черпал между тем свою «мудрость» из отстоя концепций, накрученных всем сонмом антисоветчиков и антикоммунистов разных стран против СССР.
Известно вам, например, кто был его научным руководителем во время стажировки в Штатах? Дэвид Трумэн, один из самых видных американских политологов-антикоммунистов. Понятно, что кандидатская диссертация, защищённая Яковлевым, называлась как положено: «Критика американской буржуазной литературы по вопросу внешней политики США 1953—1957 гг.». Но, придавая своей работе требуемую критическую направленность, думал-то совсем иначе!
— С точностью до наоборот?
— Уверен, что именно так. То же можно сказать и о докторской его диссертации «Политическая наука США и основные внешнеполитические доктрины американского империализма». Идейные наши враги за рубежом изобретали хитроумные способы низвержения Советского Союза как «империи зла», а предатели в СССР брали их на своё вооружение. Изображая, в большинстве, до поры до времени убеждённых критиков капитализма, империализма, антисоветизма. Яковлев — характернейшее тому подтверждение.
— Но это же поразительно на ключевом служебном месте, которое он занимал в ЦК! Трудно вообразить реальность такого двоемыслия и двурушничества, в голове не укладывается.
— У меня тоже. Однако факт есть факт. Столько времени прикидываться ради карьеры, угождать для продвижения по службе всем и вся… Тут, конечно, какие-то особенные способности нужны. Ведь Яковлев буквально ни в чём не шёл поперёк линии партии, терпеливо ожидая, судя по его поведению, своего «звёздного часа».
— А всё-таки, как некоторые выражаются, прокололся?
— Что ж, случилось. В ноябре 1972 года он публикует в «Литературной газете» статью под заголовком «Против антиисторизма». Шума наделала она много, но, как вскоре стало ясно, при всей своей осторожности Яковлев серьёзно просчитался на сей раз.
— В чём?
— По свидетельству хорошо знавших его претензии, замысел этой статьи был вызван жгучим желанием изменить наконец раздражавший статус «исполняющего обязанности» на полноценного заведующего отделом. А для этого, как он решил, следовало окончательно смыть «шелепинское пятно» своей биографии.
Суть в том, что при смещении Хрущёва он, Яковлев, сделал ставку не на Брежнева, а на Шелепина и его окружение, и это действительно могло стать поводом для некоторых сомнений в нём. И вот, поскольку А.Н. старался обычно с максимальным вниманием держать нос по ветру, ему показалось, что сейчас назревает возможность широкой борьбы с «русским национализмом», по которому он и решил во всю мощь ударить.
— А ударил по настоящим патриотам?
— Так вот получилось. И вовсе не случайно! Ориентация на западные «ценности», которой к тому времени Яковлев был уже до мозга костей пропитан, жёстко продиктовала ему основной пафос программной статьи, а также и персональные оценки в ней. Это сразу ещё больше обострило и без того не остывавшие противоречия в среде писателей и других деятелей культуры — между «западниками» и «почвенниками». Мало того, поскольку автором статьи был высокопоставленный деятель партии, вывод напрашивался сам собой: в идеологии власть берёт прозападный курс.
— Короче, ощутимо пахнýло смердяковщиной. И понятно, почему тогда резко встал против этого провокационного яковлевского выступления Михаил Александрович Шолохов.
— Действительно, классик советской и мировой литературы, великий писатель-коммунист прореагировал в данной ситуации чётко, принципиально и непримиримо. Это не могло не сказаться на обсуждении скандальной статьи Секретариатом и Политбюро ЦК, на принятом ими решении. Яковлев был отстранён от работы в партийном аппарате и направлен, как мы уже говорили, послом в Канаду.
Но продолжал вызревать этот смертельно опасный для Родины кадр
— Считалось мерой наказания и воспитания, когда проштрафившийся партийный или государственный начальник спускался на должность посла. У Яковлева это наверняка усилило озлобленность в адрес советской системы, которой мысленно он уже давно противостоял. Но, говоря объективно, по-моему, таким назначением ему создали даже более благоприятные условия для роста и совершенствования как патентованного антисоветчика.
— Соглашусь с вами. На прежнем месте (он сам потом неоднократно признавался) «для пользы дела приходилось и отступать, и лукавить», что требовало немало внутренних сил. А теперь возможностей сосредоточиться на главном — на подготовке к свержению той самой системы — стало гораздо больше. И какие учителя! Вплоть до премьер-министра страны его пребывания Пьера Трюдо, с которым посол Яковлев не просто сблизился, а сдружился.
— Опять были сигналы и о его «несанкционированных контактах» с иностранной разведкой?..
Следующая публикация
Комментарии 4