Национальная казачья община "Союз Казаков Кубани."

Звонок телефона: -Галина Викторовна, добрый вечер! Я - внук Пшехского священника Виноградова, он был священником у вас в станице еще до революции. Очень хотел бы с вами встретиться, чтобы обменяться информацией по своему роду, - услышала я от незнакомого человека. Договорились о встрече, мне эта информация была крайне интересна. Во - первых потому, что Николай Виноградов был священником в самый трагичный момент истории моей родной станицы, когда проходили бессудные казни казаков, когда люди бежали из наступившего ада, когда рухнул для них весь привычный мир. Во- вторых потому, что священника церкви Рождества Пресвятой Богородицы, Николая Виноградова, местная власть вдруг объявила расстрелянным и похороненным возле церкви и эта, ни кем не проверенная информация распространилась, вошла в краевую экспертизу по культурному наследию и не только. Мне сразу это показалось полным абсурдом, но без доказательств было говорить не о чем. У алтаря действительно есть могилы священников, но Николая Виноградова там нет, он похоронен в городе Майкопе значительно позже. Было бы очень странно, если бы его одного из огромного списка казнили отдельно от всех, а потом еще и похоронили, практически перед окнами ревкома, сами исполнители массового убийства. Тем более, что даже те могилы священников, что были ранее похоронены у алтаря, были разорены новой властью, надгробные плиты содраны и использованы в хозяйственных целях. Николай Виноградов действительно во многих списках Пшехского ревкома проходил как неблагонадежный, исключительно потому, что был священником, а новая власть была богоборческой. Далее его кандидатура попала в списки на казнь, но в архивных списках его фамилия жирно вычеркнута. Что с ним все- таки произошло тогда, мне было не ясно, но информацию о его похоронах в парке станицы Пшехской мозг отказывался принимать как истину. Я подумала, что эта тайна уж точно навсегда будет скрыта вековой пылью. Казнили священника с казаками или нет? А она вот так внезапно открылась рассказом потомка Пшехского священника… -Пришел в Пшехскую красный карательный отряд. Это мне рассказывала сестра моего деда, станичного священника Николая Виноградова. Они уже слышали раньше, что по станицам страшные вещи творятся. И когда этот отряд зашел в станицу, она, будучи умной женщиной, всей семье сказала: «Срочно давайте готовить, жарить, парить, накрывать столы, потому что они придут сюда, в этот дом, в плане на уничтожение священника».Все тогда думали, что будут расстреливать, никто же не знал тогда, что будут просто рубить для экономии патронов. И когда уже стол был накрыт, зашли комиссар и командир карательного отряда. Командир неграмотный, а комиссар грамотный и у него список с фамилиями на уничтожение. Начали вопросы задавать: «Чей дом? Хороший дом…» Позвали деда, священника. Дед молился, он знал, что ему уже не жить. Дед ответил, что дом не его, приходский, не его собственность, а квартира казенная. Когда они все расспросили, хорошо выпили и закусили, командир говорит комиссару: «Мы не одного расстреляем, восемь душ детей, куда они пойдут, на улицу?» Каким - то образом командир с комиссаром сжалились, когда их напоили, накормили, и они посидели за столом как гости дорогие. Сестра священника сама увидела, как из списка жертв была вычеркнута фамилия Виноградов. Тут же крутился у стола кто-то из местного ревкома, комиссар подозвал и попросил назвать любую другую кандидатуру на казнь и вместо фамилии деда кого-то тут же вписали в список. А по станице тем временем во всю шла облава, местные услужливые шестерки указывали по фамилиям всех, кто имел четыре быка вместо дохлой лошади, всех на кого имели зуб и было это, конечно, и несправедливо, и сумбурно. Дальше тетя рассказывала, что арестованных повели за станицу, мальчишки побежали следом, а когда начали рубить они с визгом и воем примчались назад в станицу. Мальчишки есть мальчишки, они не понимали насколько это серьезно. И вот на этом она закончила рассказ, со словами «вот так мы и выжили». После этого дед с семьей бежал из этого прихода на другое место жительства. Многие бежали тогда из станицы. Потом он был настоятелем храма в городе Майкопе. Я узнал в каком именно, когда однажды разговорился с женщинами на рынке, сказал, что у меня дед священником был, назвал фамилию. Они-то и рассказали мне, что на месте старого кладбища был храм, и Николай Виноградов был там священником. Потом видимо начались снова какие-то гонения, и мама всегда просила меня никому не говорить, что у меня дед был священником: «Если в биографии укажешь, что дед священник, то уже никакой карьеры не будет». Получилось так, что я до пятого класса носил фамилию деда. Отца посадили в 1943 году по 58 статье на 8 лет. Это потом мне поменяли фамилию, по отцу я - Крастилевский Алексей Вячеславович, 1943 года рождения, проживаю в городе Майкопе. Я помню деда, когда я был четырехлетним ребенком, умер он в 1947 году. Я читал, что недавно поставили Крест на кургане в память о казненных, памятник тем, кто был в списке вместе с дедом и я понимаю, что там была бы на памятнике и его фамилия…Это сестра его отвела от гибели. Я бы хотел пойти туда. Мы с семьей Алексея Вячеславовича пошли к Кресту, поклонились памяти станичников. Его жена привезла вкусные пироги, сидели теплым вечером за столом у меня во дворе, по-станичному поминали всех, кто пострадал в лихую годину, пересмотрели семейные альбомы рода Виноградовых, архивные выписки…Вот в 1868 году в Пшехской церковной книге причетник Павел Виноградов сделал записи о количестве рожденных, на столе фотографии священника Александра Виноградова, отца Николая с женой Александрой Николаевной, фото его братьев и сестер, его детей, воспитанников семинарии, все грамотные, образованные, талантливые, многие писали стихи… Все фотографии и документы я скопировала для своего архива, записала историю всей семьи, как сложились судьбы у остальных представителей рода. Отдала Алексею Вячеславовичу копию списка ревкома, который он мечтал увидеть и о котором так много говорили в его семье. Список потенциальных жертв, где его дед вычеркнут комиссаром, Алексей Вячеславович держал в руках спустя целый век. Я думаю, что неспроста происходят в нашей жизни такие встречи. Много думала, для чего священнику Николаю Виноградову, помог Господь за минуты до смерти избежать кровавой мясорубки и общей братской могилы за Пшехой... А может Бог услышал его молитвы и даровал мирную христианскую кончину. Это, конечно, известно только Богу. Кровь одного станичного батюшки все равно бы не насытила то чудовищное новообразование, которое не смогла насытить кровь миллионов убитых людей. Одно ясно теперь, отец Николай передал нам спустя столетие через своих потомков эту страшную быль, для того чтобы помнили о них, и еще 27 лет молился о душах тех, кому не удалось избежать расправы. Галина Великая - Юсупова. На фото: Александр Виноградов, Николай Виноградов с женой Александрой, Алексей Николаевич Виноградов

Pannwitz Info Action сегодня в 8:00 КАЗАЧИЙ НАЦИОНАЛИЗМ Да позволено будет пустить в оборот это новое слово. Язва, разъедающая современное нам, интеллигентное казачество, - буквально, та же, которою болеют и все почти русские интеллигенты-космополиты, тянущие ко всякой инородчине; это ложный стыд или нежелание быть самим собой. Не желают сознать, что казачество, как идея, далеко не отжило еще свой век, и казачий национализм, как здоровое понятие, диктуется прямо таки государственною точкою зрения, чуждою всякого намека на "сепаратизм", в котором недавно еще, вздумали, не без лукавства, обвинять наши "депутаты-кадеты" покойного Атамана Ф.Ф. Траубе за провозглашенный им в Войсковом Совещании экономический девиз: "Дон - для донцов". Нет ничего, ни смешного, ни революционного в провозглашении очевидной истины, что земля, добытая казаками и политая их кровью, должна переходить снова только к ним, а не к иногородним. Как обывательский, так и государственный патриотизм одинаково не мирятся с положением, при котором у казаков отнимается возможность быть служебно исправными перед государством. Если-б было, в среде казачества, глубже развито то чувство, коим так сильны наши инородцы, - чувство национализма, - не было бы на Дону и самих "политиков". Ибо кто-же, в сущности, у нас, будь он правый или левый, стал бы спорить друг с другом по чисто казачьим шкурным, так сказать, вопросам, кроме Петровских, Араканцевых, Ефремовых и их злобных товарищей кадетской шайки, жидовских батраков? В том, что надо защищать дарованные Дону права и привилегии, что надо облегчать казаку способы быть исправным служебно перед родиной, стараться быть хорошим хозяином и т.п. согласны все, кроме кадет, лишенных здорового казачьего национализма! Разногласия между левыми и правыми возможны и существуют на деле, - главное, в вопросе, составляющем ядро самой идеи казачества: в вопросе о сохранении или уничтожении его самобытности. Кадетская шайка и ее пособники, всевозможные леваки, только потому могли возникнуть в казачьей среде, что существует к нашему стыду часть природных донцов, отрекшихся от духа живого казачества, его идеи. Средняя, а затем и высшая школа на Дону не мало повинны в этом. Воспитанные на чужих теориях питомцы выносят из нее одно презрение к "лампасникам", "военщине" и проч. (что не мешает им, однако, преисправно получать деньги за свои казачьи паи). В более высшем смысле, под казачьим национализмом мы разумеем идею служения прежде всего славянству мечем и умом, а, главное, завоевание для казачества почетного места в ряду культурных народностей, наряду с сохранением своей самобытности. Вспомните японцев, их быструю европеизацию при сохранении национальной самобытности. Казаки, конечно, природные славяне, почему, например, сумев за прошлые века ассимилировать в себе различные народности, остались глубоко русскими. Но у них есть и свое казачье нечто и истинный казак-националист, чувствующий это, не может не гордиться, что Дон дал России уже столько замечательных людей, что у него есть своя блестящая история, традиции, взгляды и обычаи. Истинный казак-националист будет любить и ценить родную песню, защищать своих, требовать везде к имени казака уважения, вытеснять усевшихся на казачьих лакомых позициях всяких чужаков. В этом смысле казачий национализм и казачий демократизм - понятия нераздельные! Этот же национализм повелительно диктует необходимость для всех казачьих Войск объединяться на почве культурных организаций, укрепляющих идею казачьего самосознания. Русские люди и казаки в своих землях все более и более теснятся сплоченными, сильными культурою и аппетитами инородцами, все более растворяются в них, все более, так сказать, теряют свое "национальное лицо", - мечта, столь лелеемая нашими изменниками донцами-кадетами и другими левыми партиями. В этом только смысле, смысле потери "национального лица" видим мы угрожающее значение слова "расказачивание". В этом же смысле оцениваем значение таких своевременных для казачества органов, как "Голос Казачества", который один бьется об руку с "Кубанским казачьим листком", за родные идеи, за объединение и культуру нашего многострадального казачества. Доброму делу - добрый почин! (Статья "Казачий национализм", опубликованная под инициалами А.Г. в органе "Голос Казачества" № 35, 29 июля 1912 года)

18.07.21. в ст. Пшехская ряженые провокаторы попытались напасть на представителей казачьего народа. Попытка закончилась неудачей.