БУНТ В «ГОРОДЕ НЕВЕСТ»
Иваново, благодаря знаменитой песне, стал известен как «город невест». В нем всегда было много текстильных предприятий, где работали преимущественно женщины. Как мы помним, в советскую эпоху СМИ часто славили перевыполнявших норму передовиков производства. А вот про бунт ивановских ткачих в 1941 году советские газеты не писали...
«Антисоветские настроения»
К сентябрю 1941-го большинство ивановских мужчин ушли на фронт. Но у руководителей производственных предприятий была бронь. На фабриках установили десятичасовой рабочий день. При этом кормили работниц впроголодь: в столовых, где царила антисанитария и даже не хватало посуды, подавали пустые щи и ячневую кашу без масла и молока. Скудный паек хлеба выдавали по карточкам. При этом фабричные руководители имели возможность получать продукты в спецраспределителях.
Из-за голода было трудно выдержать смену за станком. Ткачихи стали прогуливать, жаловались на недоедание и тяжелые условия труда. Эти вопросы периодически обсуждались на партсобраниях, о ситуации даже докладывали в Москву. Вот строки из докладной записки «О положении на текстильных предприятиях Ивановской области», составленной в начале сентября инструктором Козловым и ответорганизатором оргинструкторского отдела ЦК ВКП(б) Сидоровым: «В последнее время имели место волынки отдельных групп рабочих, самовольно бросавших работу до окончания рабочего дня. Такие факты имели место на трех фабриках Вичугского района, на двух фабриках Фурмановского района и на некоторых других предприятиях Ивановской области. Рабочие высказывают резкое недовольство, а иногда и антисоветские настроения».
Для кого берегут хлеб?
Ходили слухи, что якобы на том или ином предприятии после забастовки норму выдачи хлеба работникам увеличили до килограмма. На собрании, устроенном на фабрике имени Ногина, работница по фамилии Кулакова заявила: «Гитлер хлеб-то ведь не силой взял, ему мы сами давали, а сейчас нам не дают, ему, что ли, берегут?» Другая работница, по фамилии Лобова, высказалась так: «Ходим голодные, работать нет мочи. Начальство получает в закрытом магазине, им жить можно».
Некоторые открыто высказывали недовольство коммунистическим строем. На том же собрании мастер Киселев и помощник мастера Соболев выступили с такими словами: «Если нас возьмут в армию, мы покажем коммунистам, как нас морить голодом». На прядильной фабрике «Большевик» одна из работниц сказала своей коллеге, коммунистке Агаповой: «Сохрани Бог от победы советской власти, а вас, коммунистов, всех перевешают».
Вообще-то по законам военного времени следовало бы всех, кто распускал язык, отдать под суд. Но партийные и хозяйственные руководители опасались, что сами попадут «под раздачу». Поэтому они докладывали в Москву далеко не обо всем, что происходило в Иванове. В итоге вышестоящие чиновники решили обойтись организационными мерами. Было отдано распоряжение: «Ввести в обкоме и горкоме секретарей по снабжению. Заменить слабых секретарей парторганизаций. Руководство агитколлективами поручить ответственным работникам обкома и горкома. Направить в помощь обкому партии группу квалифицированных лекторов и докладчиков». О том, чтобы как-то улучшить условия труда и питание рабочих, даже не упоминалось.
Разобранные станки
Вскоре в Иваново действительно прибыли лекторы, дабы провести среди ткачих разъяснительную работу. Но от их лекций толку не было. А между тем в октябре пришла весть о том, что немцы окружили советские дивизии под Брянском и Вязьмой. Из Москвы и Подмосковья в Иваново стали потоком прибывать беженцы, в городе возникли панические настроения... Пошли слухи, что скоро фашисты захватят Ярославль и Нижний Новгород. Поэтому было решено эвакуировать текстильные предприятия из Иванова. Но это касалось только оборудования, об эвакуации работников ничего не говорилось.
Утром 18 октября 1941 года пришедшие на работу сотрудницы Меланжевого комбината обнаружили, что оборудование частично разобрано. Женщины начали возмущаться: как же так, станки забирают, а их самих и их семьи бросают на произвол судьбы! Некоторые даже принялись крушить ящики с упакованными в них станками подручными средствами – топорами и молотками. В срочном порядке созвали собрание, на котором присутствовал директор комбината Частухин. Но работницы не хотели ничего слушать. Станкообходчица Бутенева выступила с заявлением: «Уж если вы жалеете станки, так надо сначала вывезти семьи. Вывозить оборудование не дадим». Остальные ее поддержали.
Спрятался под брезентом
19 октября бунт продолжился. Полторы сотни работниц ворвались в кабинет директора прядильной фабрики Растригина. Разговаривать с ними тот не стал: сбежал в сортировочный цех и спрятался там под брезентом. Директора ткацкой фабрики Николаева озлобленные работницы пообещали убить, и он вынужден был забаррикадироваться дома. Предприятие встало.
На Меланжевый комбинат прибыли секретари горкома, райкома и обкома КПСС вместе с начальником областного управления НКВД. Они попытались провести с работниками разъяснительную беседу. Но ситуацию удалось переломить лишь после вмешательства первого секретаря Ивановского обкома Георгия Николаевича Пальцева, который под свою личную ответственность отдал распоряжение остановить демонтаж техники и приступить к сборке уже разобранных станков. 20 октября сотрудники Меланжевого комбината дружно вышли трудиться. Причем некоторые приступили к работе в ночную смену сразу после собрания.
«Не пойдем на трудовой фронт!»
На других ивановских предприятиях дело обстояло не так радужно. На фабрике имени Дзержинского ткачихи заявили, что не приступят к работе, пока им не добавят к пайку по сто граммов хлеба и не начнут бесплатно выдавать продукцию предприятия. Одна из работниц выкрикнула: «Пусть оборудование останется на месте, а если и придет Гитлер, мы у него будем работать». Секретарь партбюро Филиппов ответил: «Мы Гитлеру ничего не оставим, уничтожим своими руками, взорвем фабрику».
После этого заявления началась паника. Работницы кричали, что руководители сами свои семьи давно эвакуировали, а их заставляют выходить на работу. Какие-то неустановленные лица, вооружившись бобинами и деталями от разобранных станков, бросились на Филиппова и секретаря партцехбюро Грабочкину и принялись их избивать.
Вспыхнул протест и в Приволжске, где был отдан приказ мобилизовать 4 тысячи человек для строительства оборонительных сооружений. Оказалось, что в списке «мобилизованных» – старики, подростки и даже многодетные матери. Утром 20 октября группа работниц Рогачевской фабрики бросила работу и отправилась митинговать на фабричный двор. К ним вышел секретарь партбюро Васильев, но под напором митингующих убежал назад в помещение... Несколько сот человек двинулись на Яковлевскую и Васильевскую фабрики, чтобы призвать их работников к забастовке. Толпа выкрикивала лозунги: «Не пойдем на трудовой фронт!», «Долой советскую власть, да здравствует батюшка Гитлер!»
По мнению историка Марка Солонина, среди бунтующих были провокаторы, ставившие своей целью распространение паники и антикоммунистических настроений. Ведь понятно, что на самом деле никто из простых людей не хотел прихода «батюшки Гитлера». Большинство ивановцев прекрасно понимали, чем это может закончиться.
Конец «бабьего бунта»
Протесты все же не нашли массовой поддержки. Бунтовщицы разошлись по домам, а через несколько дней работа предприятий возобновилась как ни в чем не бывало. Семь особо активных «смутьянок» были арестованы НКВД. Их судили. Шестерых приговорили кого к 5, а кого к 10 годам лишения свободы, одну – к показательному расстрелу.
Что же касается партсекретаря Пальцева, то никто так и не выдвинул против него обвинений в срыве спущенного сверху плана по эвакуации оборудования. Он трудился в обкоме вплоть до 1947 года. Современные историки считают, что если бы не риск, на который пошел Пальцев, ослушавшись приказов руководства, то забастовку попытались бы подавить с помощью оружия, а сотни женщин оказались бы в лагерях или были бы расстреляны.
Разумеется, про «ивановский бунт» ни пресса, ни официальные источники того времени ничего не сообщали. Подробности стали известны лишь в начале 2000-х, когда был получен доступ к документам из бывшего архива ЦК КПСС.
Ирина ШЛИОНСКАЯ
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев