Предыдущая публикация
РАЗРЕШАЕТ ЛИ БОГ ДЕЛАТЬ ЕГО ИЗОБРАЖЕНИЯ И ПОКЛОНЯТЬСЯ ИМ?
Следуя реформатской традиции, пуританское толкование утверждает, что первая заповедь обязывает поклоняться только Вседержителю, а вторая устанавливает надлежащие средства поклонения. Следовательно, запрет на идолов относится как к изображениям других богов, так и к образам истинного Бога. Любые изображения Господа отвергаются, потому что они затеняют духовность, суверенитет и славу Божию и снижают ценность Его Слова. Виды изображений, отклоненных пуританских экзегетами, обобщены Джеймсом Даремом.
1. Мы осуждаем любые изображения Бога или Троицы, на зданиях или в книгах, например как сияющего солнца с именем Господа или любым другим способом...
2. Также все изображения отдельных Лиц, например, изображение Отца как старца, как если бы Он был тварью, изображение Сына как агнца или юноши, или Святого Духа в образе голубя, ибо все это в высшей степени унижает Бога".
Почти в тех же выражениях список Дарема повторяет Томас Бостон, и фрагменты его появляются в других работах. Список показывает, по крайней мере, два особенно значительных применения второй заповеди в пуританской мысли: ко Христу и к образам и символам; кроме того, сюда должны быть добавлены ментальные образы.
1. Образы Христа.
Хотя изображения запрещены в Ветхом Завете, можно было бы утверждать, что они являются в настоящее время приемлемыми в силу Воплощения. Если Господь принял тело, Его человеческий облик может быть изображен. Каким бы правдоподобным ни казался этот аргумент, он последовательно отвергался пуританами, на что нелишне обратить внимание. "Не должно быть никаких образов Иисуса Христа, потому что Его Божественная природа не может быть изображена вообще, а Его тело, будучи прославлено, не может быть изображено в таком виде, и потому это будет лишь тщетным замутнением преданности; если же изображение делается, чтобы преданность разогреть, то это будет явным поклонением самому изображению, и потому ощутимым нарушением Второй заповеди".
"И если могут сказать, что хотя душу нельзя изобразить, но тело можно, и потому образ будет представлять человека, я отвечу, что это не так, ибо у человека одна природа, и ее образ представляет всего человека, но со Христом не так; Его Божество не является отдельной частью человеческой природы, как душа человека (которая обязательно предполагается в каждом живом человеке), но особый характер Его в том, что только соединившись с человечностью, Его Личность составляет Богочеловека Христа, Которому нет подобия. Поэтому то, что претендует представлять Его, не может представлять только человека, но должно представлять Христа, Еммануила, Богочеловека, иначе это не Его образ. Кроме, нет никаких оснований для представления Его в Его человечености, ибо любой Его человеческий образ есть не что иное, как фантазия, да и чем иным мог бы быть портрет Христа? Чем бы был портрет любого человека, написанный при отсутствии натуры и даже независимо шаблона? Это бессмысленно, ибо чтобы возникло изображение, необходимо его общее мерило с другими изображениями, и это невозможно по отношению ко Христу. А потому тот, кто изображает Его хотя бы при всем уважении и почтении, грешит против заповеди, запрещающей любое поклонение изображениям. Если Он Бог и мы поклоняемся Ему, мы должны были бы разделить Его природу, чтобы Его изобразить; в противном случае любое изображение не есть образ Христа".
Стоит отметить, что Писание осуждает "образ, подобный тленному человеку" наряду с другими видами изображений (Рим. 1.23), и что апостол не упоминает об изменении этого принципа, основанном на воплощении. На самом деле все образы - это грубо плотское восприятие Христа, которое Павел отверг в другом месте (2 Кор.5.16). Отношение Павла - это полное пренебрежение к внешности Христа, которое проявляется в Евангелии и которое существовало и в ранней Церкви. Кальвин отмечает, что все изображения в храмах были отвергнуты Эльвирским собором в Испании (305 г.) и, согласно Августину, так было везде в течение первых 500 лет христианства.
Таким образом, реформатские авторы предъявили богословские библейские, и исторические соображения, как доказательство того, что образы Христа являются идолопоклонством. В условиях Пробуждения некоторые пасторы, которые принимали многие из этих принципов, считали тем не менее допустимым представлять себе Христа как человека. Остается спросить, может ли их подход быть оправдан на основании Священного Писания или пуританских прецедентов. Для того, чтобы сделать это, необходимо рассмотреть другие применения Второй заповеди, а затем понять, есть ли из нее какие-либо законные исключения.
2. Образы и символы.
Упоминания Джеймса Дарема о солнце и агнце поднимают вопрос о метафорах. Даже если изображения в человеческом облике отвергаются, могут ли образы, основанные на библейских метафорах, использоваться для представления Бога в более отдаленной символической форме? Томас Уотсон, однако, предполагает, что те же принципы применимы в обоих случаях: "Хотя Бог благоволит снизойти к нашим слабым силам и явил Себя в Писании имеющим глаза, чтобы показать Свое всезнание, и руки, чтобы показать Свою власть, все же будет нелепо метафор и образных выражений выводить аргумент в пользу изображений и образов, ибо в таком случае Бога можно было бы изображать в виде солнца, огня или скалы, раз Он явлен под этими метафорами в Писании, и я уверен, что паписты и православные, сами не хотели бы иметь такие изображения Бога".
В конце концов, если язычники могут использовать природные объекты, чтобы те символизировали их божества, как христиане могут претендовать на что-то иное, если используют те же практики? Даже при том, что Сам Бог не может быть представлен в любой сотворенной вещи, есть ли в Писании хотя бы сдержанное признание того, что видимые символы могут быть использованы для передачи духовной истины? Интересный случай представляют херувимы в скинии и храме. Кальвин называет их "малыми символами", единственной целью которых является показать, что изображения не подходят для представления Божьей тайны "Крышку ковчега обвивают своими распростёртыми крыльями херувимы, покрывала так прячут его и всё святилище от посторонних глаз, что никто не может разглядеть его. Отсюда очевидно, что те, кто пытается доказать правомерность изображений Бога и святых ссылкой на этих херувимов, говорят вздор. Ведь они как раз и указывают на то, что божественные тайны не могут быть выражены в каком-либо зримом образе! Обвивая своими крылами крышку ковчега, херувимы скрывают Бога не только от глаз, но и от всякого чувственного восприятия и тем самым смиряют человеческую дерзость". Оуэн настаивает на том, что они не являются образами ангелов, поскольку ангелы духи и на самом деле не похожи на крылатых существ. Он называет их "простыми символами, представляющими постоянную нежную любовь и бдительность Бога над ковчегом завета и над Его народом, и не имеющими никакого отношения к природе ангелов". Дарем считает проблему херувимов менее серьезной. Он хотел бы запретить представления ангелов вообще, но не решается заходить слишком далеко. "На этом основании представляется, что изображение ангелов может быть осуждено, как вещь невозможная, поскольку они являются духами, которые не могут быть представлены в телесном образе без опаски; те же херувимы, которые были изготовлены под наставлением Бога в Ветхом Завете, были лишь образом природы и полного рвения служения ангелов, сложенные крылья которых говорили о том, что они повинуются Божией воле, а не своей". Медный змий, сделанный Моисеем - еще более характерный пример; поклонение ему последующих поколений под именем Нехуштана демонстрирует, как легко можно злоупотреблять даже законными изображениями.
3. Ментальные образы.
Мало того, что стандартная пуританская позиция отвергает любые образы Божественного Существа и косо смотрит на возможность видимых символов духовной истины, но он также четко предупреждает об опасности внутреннего идолопоклонства. Поскольку воображение является хранилищем образов из внешнего мира, оно в основном отвечает за склонность человека создавать кумиров. "Пустые фантазии" язычников являются источником изображений в виде "тленных людей, птиц, четвероногих и пресмыкающихся" (Рим.1.21-23). Как отмечает Кальвин, "человеческий разум, будучи преисполнен гордыни и безрассудства, отваживается воображать себе Бога по собственной мерке; поскольку же он туп и пребывает в звероподобном невежестве, то суетно мыслит вместо Бога всяческих призраков. Вдобавок ко всему он ещё имеет наглое намерение выражать возникающие у него безумные фантазии о Боге во внешних формах. Поэтому дух человеческий зачинает идолов, а рука рождает их на свет".
Пуританские авторы учат: Вопрос 109 Большого катехизиса перечисляет среди грехов, запрещенных второй заповедью, "изготовление любого изображения Бога, любого из Лиц Троицы, либо внутренне в уме, или внешне в любом виде", и даже "изображение любого творения". Винсент настаивает, что идолопоклонство происходит не только тогда, когда люди поклоняются внешним изображеним, но и когда "они поклоняются плотским фантазиям и строят в своих умах образы Бога, вроде старика, сидящего на небесах". По Дарему, "у нас не должно быть никаких плотских представлений о Боге, как если бы Он был видим нам, как и в образе любой вещи, которую мы могли себе представить". Томас Бостон заявляет самым решительным образом: "Разве не будет плотский ум от природы стремиться понять духовные вещи в воображении, как если душа погружается в плоть и кровь и пытается постичь все в телесной форме? Пусть люди, которые привыкли к формированию самых абстрактных понятий, заглянут в свои собственные души, и они найдут эту предвзятость в их умах. И то, что идолопоклонство такого рода очень старо и преобладает повсюду в мире, является неоспоримым свидетельством, что люди от природы хотят иметь видимое божество и видеть то, чему они поклоняются... Реформирование этих народов, благословен Господь за это, прогнало идолопоклонство и изображения из наших церквей, но только изменение в сердце может сломать идолопоклонство внутреннее и изгнать тонкое и изысканное поклонение изображениям Божества и представлениям о нем из умов людей. Мир в самые темные времена никогда не был более склонен к первому, чем неосвященный ум к последнему. Отсюда ужасные, чудовищные и уродливые представления о Боге, Христе, небесной славе и о многом другом".
В этих предупреждениях, касающихся внутреннего идолопоклонства, действуют два принципа. Во-первых, воображение - это корень всего идолопоклонства из-за своей свободы создавать образы, которые не находятся ни в каком соответствии с реальностью. Во-вторых, как правило, предполагается, что образы, которые нельзя делать руками, также запрещены воображению. Именно это второе предположение вызвало атаку шотландцев на Пробуждение в 1742 г. Итак, если воображаемые образы Христа могут быть идолопоклонством или бредом от сатаны, есть ли законные исключения?
"Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь? Нет, но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами." (1Кор 10:19-20)
Следующая публикация
Нет комментариев