Предыдущая публикация
Люблю плацкартные вагоны.
Душа в них как-то сразу раскрывается. За окнами справа и слева – чудные долины, поля, манящие взор в необъятную даль. Простор русской души! Вон тихая гладь озер и рек, и мерно проплывает за окном перелесок – глаз радуется, а сердце восхищенно замирает пред тайной красоты творения Божия.
В плацкартном вагоне нет замкнутых пространств. И сам ты невольно включаешься в душевное созвучие с рядом сидящими, как бы выражая общностью душ драгоценную черту нашего долготерпеливого и многострадального народа.
Вот едем мы с супругой из Оренбурга домой. Выехали рано. Расположились на отведенных нам местах, отдохнули, вздремнули. Не раз просыпался я от случайных толканий – с моим ростом не уместиться на полке стандартной. Что ж, в тесноте да не в обиде, вспомнил я народную мудрость, – и вскоре поднялся, чувствуя себя вполне отдохнувшим, с самым благостным настроением на душе. За окном мелькали сельские домики, от которых веяло теплом домашнего уюта. Хотелось, устроившись возле окна, созерцать проплывающие мимо картины. И вдруг вижу перед собой улыбающуюся женщину: «Батюшка! Вы отец Валерий?» «Да, это я». «Ой, а я думала, вы это или не вы?» Разговорились. Оказывается, папа ее – священнослужитель. Долго работал в миру, но всё приходил в церковь, тянуло именно туда. И в 33 года принял священный сан. Служит диаконом в Сорочинске.
Подошли к ее полке. А там сидит маленькая дочка лет четырех-пяти, улыбается. «Это Люба. У нас с мужем четверо детей. Люба у нас четвертая. А ведь она могла не родиться. На ранних сроках врачи обнаружили, что плод на рубце. Такое случается иногда после кесарева сечения. Плод может прикрепиться к рубцу, это грозит разрывом и тогда наступит смерть. Врачи мне сказали: «Срочно на чистку». Но что-то внутри меня останавливало. Как же я молилась в те дни! Врачи говорили: «Если появятся хоть малые капельки крови, немедленно ложись на операцию». И вот, у меня кровь уже шла. Но я поехала в Саракташ к отцу Григорию, ему 90 лет на тот момент было. Подхожу, говорю: «Вот, батюшка, у меня плод на рубце». Он спрашивает: «А где он должен быть?» «Да где положено, в матке. Врачи говорят, надо делать аборт». «Ничего не надо, – ответил он, – всё хорошо будет». Благословил меня. С этим я и уехала. И кровь у меня перестала идти. Прихожу делать снимок, врач-узист посмотрел, говорит: «Кто тебе сказал, что у тебя плод на рубце? Он у тебя на месте, как и положено. Какие врачи тебе такой диагноз поставили?». Прихожу к своим врачам, они мне с порога: «Ты еще не легла на операцию? Ты что так затягиваешь?» Говорю: «У меня всё в порядке». Они подумали, что с психикой наверное стало плохо. Показываю им снимок, они смотрят, ничего понять не могут, только руками разводят. Вот так родилась наша доченька. Пока я ее вынашивала, всё гладила ее через свой живот и говорила: «Да ты моя хорошая! Как же я тебя люблю! Да ты моя любовь!» Потом думаю, как нам ее назвать? Да так и назовем: Любовь».
Вот так и появилась Любушка на свет. Ибо всё превозмогла любовь мамы. Верно сказано: "В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх" (1 Ин. 4:18). А сама маленькая Люба здесь же, в нашем плацкартном вагоне, весело улыбалась, вертелась и сходу читала стихи собственного сочинения, от души воспевая Божию Матерь, храм, святые иконы и что-то еще очень доброе, чистое и светлое.
Много и еще полезного услышал я от Екатерины, мамы маленькой Любы - про Свято-Никольский пещерный монастырь в Покровке, куда и сам не раз приезжал, про духовных людей в наши дни, про разные удивительные случаи промысла Божия - пока мои попутчицы не вышли в Самаре. А на душе моей осталось тепло.
Какие же удивительные люди ездят в наших простых плацкартных вагонах! Так я подумал и поблагодарил Бога за то. А за окном всё тянулись холмы, усеянные вековыми соснами, широкие луга, украшенные тихими изгибами рек, и простые русские селенья, посреди которых возвышались маковки церквей.
Священник Валерий Духанин
Следующая публикация
Нет комментариев