Предыдущая публикация
НЕПРАВИЛЬНАЯ КАКАЯ-ТО МОНАХИНЯ
Развод пришёлся ну на очень «подходящее» время. Сыну тринадцать, переломный возраст. Причиной развода был муж, а инициатором стала она, Зоя. Такой характер: тихая-тихая, а попадёт вожжа под хвост – встанет на дыбы, всхрапнёт, взроет землю. Соседка-армянка, торгующая на рынке, страшно удивилась: «Из-за мужниных гулянок разводиться, с ума сошла? Деньги в дом несёт, не уходит? Чего дуришь, выдумываешь? Своими руками принесёшь подарок любовнице. То-то она посмеётся, да ещё спасибо скажет».
Тринадцатилетние люди обычно не делятся настроением с мамами, тем более мальчики. А такие, как её сын, и подавно. Зоя будто по наущению в эти дни принесла в дом котёнка – крошечного, с детскую рукавичку. Котёнок плакал, искал маму, но мамой для него неожиданно стал сын. И как-то обронил: уже задумывал сделать с собой страшное, а тут дрожащий пищащий комочек…
Зоя представила эту картину, и её обдало земляным холодом. Так обыденно подобные вещи и происходят. А вы думали, литавры бьют, предвестники летят, всадники скачут, небеса разверзаются?
Они с сыном жили вместе, но их мирки не соприкасались. Ешь, это полезно. Футболку купила, нравится? Опять за «инглиш» тройка. Проведёт рукой по тёплой кудлатой макушке, но сын отдёргивает голову. На ходу потянется приобнять – мальчик резко отклоняется. Была бы дочка, Зоя села бы рядышком, приласкала, пожаловалась, поделилась женской болью – девочка поймёт. А тут отпочковался чужой пугающий мужской мир.
Сначала парень обрился под ноль. После отрастил крашенные в вороной цвет патлы до пояса. Берцы, бряцающие килограммы железа, какие-то дьявольские нашивки. Стены облепили плакаты с живыми мертвецами, орущими в микрофон. Дом сотрясался от грохота блэк-метала, но на просьбы убавить громкость звук лишь прибавлялся. Потом наступала какая-то яростная тишина, и Зоя бродила мимо страшной молчащей двери, скреблась, царапалась. Сын вставил в дверь комнаты замок – небывалое в их доме дело.
Несколько раз ей попадались снимки: сын с друзьями позирует на заброшенном кладбище. Однажды обнаружила тяжёлый оловянный крест, какие раньше прикрепляли к памятникам. О господи, неужели её мальчик сатанист? Кричала про осквернение, вандализм, совесть и уголовную статью. Вместе поехали на кладбище, с трудом отыскали могилку, приклеили распятие обратно.
Несколько раз по дому плавал запашистый, сладковатый, никогда не слышанный ею раньше дымок. От него несло опасностью. Потом, спустя месяцы, Зоя обнаружила в ящике стола сына спиртовку, закопчённую чайную ложечку в каких-то коричневатых натёках, как жжёный сахар. И второй раз содрогнулась. Её ребёнок шёл над пропастью, а она в это время существовала параллельно за стенкой: работа – дом – огород, поиски то ли новой судьбы, то ли способов отомстить мужу.
В знойный июньский день она ехала в междугороднем автобусе. Рядом пустовало место. На остановке вошла необычная величественная фигура, вся в плотном и чёрном до пят. На голове будто опрокинутое ведро, обтянутое такой же чёрной тканью. Смотреть страшно, да ещё в такую жару! Пассажирки сидели полураздетые, румяные, охали, обливались потом, обмахивались кто чем. Кондиционер в автобусе отсутствовал.
Зоя вспомнила, что где-то недалеко находится женский монастырь.
– Вы не против? – неожиданно по-светски спросила монахиня, улыбнувшись. Её глаза светились. Обычным женским движением подобрала рясу. Вот те на! Ожидались неприступность, мрачность, отрешённость, даже окаменение. Если такой человек заговорит, то сильно окая, тихим набожным бесстрастным голосом.
– Как вы терпите в этом такую жару? – спросила Зоя.
– В какую жару? – искренне удивилась монахиня. – Погодка благословенная – сердце радуется!
Слово за слово – и вот уже через пять минут как старой знакомой Зоя поведала о разводе и проблемах с сыном. Случайно коснулась разгорячённым телом плеча попутчицы и сквозь тёмную ткань почувствовала прохладу. Хотя собеседницу нельзя было назвать худенькой. Обычная женщина, в теле.
Монахиня выслушала Зою, не перебивая. Потом вынула из сумки конверт с диском.
– Пусть сынок послушает, – предложила матушка.
– Церковное? – Зоя горько рассмеялась. – Что вы, он такое и в руки не возьмёт! Мы даже из школьной программы мало что читаем.
– Не отказывайтесь, предложите, это специально для подростков, – настояла матушка. – Попытка не пытка, как говорят. Вот увидите: наша встреча не случайна. В этом мире вообще нет ничего случайного. Не случайно у меня сегодня утром рука за этим диском сама потянулась…
Значит, место в автобусе рядом с Зоей пустовало тоже не случайно?
Дома Зоя положила конверт на стол сына, кратко рассказала о встрече в автобусе. Что было на диске, какая надпись на конверте – кается, не читала. Между Зоей и верой всегда словно висел экран. Голова мгновенно тупела, мозги скрипели и впадали в глубокую прострацию, что при чтении сопромата, что при попытке освоить Библию.
А потом… Маленькую книгу с вытисненным на обложке крестом принёс ей именно сын. Прошло уже много времени с того дня, когда она передала ему подарок монахини. Он прослушал диск, прослушал ещё раз и спросил: «Где ещё можно почитать подобное?»
А про монахиню, матушку Глафиру, Зоя узнала вот что.
Жила умная, красивая и сильная женщина, кандидат наук. Преподавала в институте, жизнь катилась по накатанной колее. И вдруг страшное известие: у дочери рак.
Возили по столичным профессорам, лечили новейшими препаратами. Химия не помогла. И тогда женщина в отчаянии, молясь, дала обет: если дочка поправится, она оставит работу, науку, семью и посвятит себя Богу. Дочь выздоровела.
Не стало любящей жены, исчезла кандидат наук и преподаватель – теперь по земле ходит матушка Глафира. Не семенит, шагает широко, по-мужски, торопится успеть всюду.
Один строгий прихожанин сказал ей однажды: «Нетипичная вы, неправильная какая-то монахиня. Прораб, извините за выражение, а не Христова невеста».
И правда, какое уединение, какой покой? Всегда она в гуще народа. Всюду, где нужна поддержка – и словом, и делом, а когда требуется, и деньгами, – мать Глафира объявляет клич и сбор, кто чем может. Вот в их районе недавно начали строить богадельню для брошенных стариков. Проекты, сметы, инстанции, подписи, стройматериалы, бухгалтерия…
А у Зои на днях венчался сын.
Нина МЕНЬШОВА
Следующая публикация
Комментарии 32
И куда не кинь Армяни изобретатели,но не торгаши. Так на всякий случай...
Мне вас жаль.