А всё началось с того, что у маленькой девочки была мечта попасть в Японию, сказочную и далёкую страну, о которой она впервые осознанно начала задумываться, учась ещё в шестом классе. Она любила читать книги, а её старшая сестра взапой зачитывалась ими. Они были в книжном шкафу, их покупали или брали в библиотеке. Видя, как сестра "глотает" книгу за книгой, не выпуская их из рук даже за столом, за едой, жуя батончики "Буратино", она тоже пристрастилась к ним. Вслед за ней, сестрой, ею были прочитаны "Береговой ветер", "Касты" (точного названия не может вспомнить; нужно съездить в родительский дом и посмотреть, сохранилась ли эта книга) и другие. И вот среди них оказалась толстенная книга в синем переплёте, которая называлась "Суд". Откуда она появилась, не знает; может быть, она уже была дома, просто не обращали внимание, или её взяла у кого-то сестра почитать. Ну, нет всего этого в памяти. Зато! до сих пор помнит, кто написал, о чём, имена героев. И это, наверное, естественно: ведь ОНА сыграла роль в "становлении" человечка, долгое время оставаясь причиной желания и осуществления мечты увидеть и полюбить страну восходящего солнца.
Выросла эта девочка, встретил я её и женился на ней. Конечно, очень много было разговоров про эту страну. Были и самоучители, и словари, было выведение иероглифов между стиркой, готовкой и укладыванием детей спать. Одним словом, передались её чувства мне, невозможно было равнодушно смотреть на отрывки текстов, копии с учебников в кармашке коляски (это чтобы во время прогулки, хоть немного, да позаниматься). И подхватил я её мечту, идею - стал всячески помогать ей, поддерживать и содействовать в её начинаниях. Смотрю - сам "пристрастился", "прикипелся". Устроил её на курсы японского языка. Тогда желающих изучать этот язык было мало, в университетах, как сейчас, не преподавали, японских центров как таковых не было, да и обучение на курсах стоило немалых денег, учебников было мало, а про Интернет вообще молчу. Ко всему прочему, двое маленьких детей на руках. Старался после работы успевать на "пересменку": она - на курсы, я - с детьми. Появилось огромное желание отправить её даже хотя бы на неделю, чтобы она "увидела эту страну и умерла". И вот с такими чувствами как-то, пролистывая "Вечерний Бишкек", мне на глаза попалось объявление о конкурсе на годичные курсы. А куда, вы уже, наверное, догадались.
Да, я мог уехать со своей семьёй в Россию: мне предлагали работу, дом в Краснодаре, у жены была возможность поехать в Турцию. Но нет, упорно ждали своего, отказавшись от всех предложений и возможностей.
Так вот, попадается мне в глаза заметка о наборе стажёров, через МИД. Идём узнавать - и правда, есть такая информация. Дали нам эпликейшн. "Дали" - не то слово, будет правильнее сказать "подарили". Потому что всего-навсего была одна форма, и то она уже была на руках у сотрудника этого ведомства, который заполнил её местами, внёс свои данные. Его поступок был благородным, он поступил по-джентельменски, уступив своё место нам. Я ещё не раз буду убеждаться в том, что он действительно интеллигентный человек. Это я говорю о бывшем после Кыргызстана в Японии.
Сказав, что он успеет и в следующий раз, замазал то, что было написано, и вручил нам эпликейшн, путёвку в другую, новую жизнь. До сих пор благодарны ему. Рады были, когда он стал послом, с большим сожалением приняли новость о его отставке.
Вручая эпликейшн, он даже посоветовал, какой университет выбрать. По его словам, Женский университет Нара считался одним из лучших. Но мы выбрали другой, об этом немного позже.
Заполнить форму на английском от руки не составило бы труда. Но нужно было напечатать. Это сейчас хорошо: открыл компьютер - и на тебе и такой шрифт, и такой - печатай, сколько душе угодно. А тогда? Тогда нужно было ходить и искать машинки с английским шрифтом, с поклоном просить, чтобы набрали тексты.
Выручили девчонки с кафедры иностранного языка КГНУ. Набрали всё как положено к нужному сроку подачи. Спасибо всем, кто помог в заполнении всех пунктов и граф анкеты: это и рекомендации, и медицинские справки и многое другое. Чувства благодарности никогда не покидают меня. Добрые дела не забываются. А ведь были и слёзы: сначала согласившись помочь с набором текста, отказывались, ссылаясь на то, что появились неотложные дела. Срочно нужно было искать другие варианты.
Одним словом, справились. Через МИД документы были отправлены в Москву, в японское посольство. Сказали ждать.
1993 год, ноябрь, приглашают в Москву, в информационный центр посольства Японии. Сажаю жену в поезд "Бишкек-Москва", лихие 90-ые, боязно отпускать одну, поручаю русской женщине присмотреть за ней. В Казахстане, не зря одолевали тревожные мысли, когда ехали по степи, запустили камнем в окно. Пролетел мимо жены, чуть не задев ей голову. Бог был милостив к нам!
В Москве она вместе с сыном ныне покойного Ишенбая Абдразакова прошла тестирование на определение уровня языка. Мандраж? Да, был, как без этого, всё-таки экзамен, да ещё в самом посольстве. Мурат тоже оказался джентельменом и вообще молодцом. Подсказал в трудных местах ответы, а после теста успокоил её, что это всего лишь тест на определение уровня. По словам жены, молодой интеллигентный парень. Городской, воспитанный и много других эпитетов. Наверное, так и должно быть, если ты сын своего отца, первого Генконсула консульства СССР в Саппоро (остров Хоккайдо). Мне довелось встретиться с ним в Бишкеке, когда он был советником президента. Случайно! С семьёй мы пошли в ресторан, расположенный в южной части города. За соседним столом сидел Ишенбай Абдразаков собственной персоной.
Услышав от нас, что это легендарный человек, дочь сразу захотела поговорить с ним. Она подошла, представилась и с ходу заговорила на японском. И пошло-поехало, любо было смотреть на двух кыргызов, так просто общающихся на японском. Я подошёл позже, чтобы дать возможность дочери посидеть с человеком, связавшим свою судьбу с Японией. У Ишенбай-агая был хороший японский. Помню, как он писал в одной из статей в газете, что "ведь будет прекрасно, если кыргызский парень или девушка будут изучать японский и владеть им". Наверное, воочию убедился, что молодёжи это посильно.
На прощание мы сфотографировались, он пожал нам руки. Теплота его души передалась через его мягкие руки.
Из Москвы жену пришлось срочно вызвать домой. Она должна была обратно выехать поездом, но у дочки разболелся животик. А всё из-за того, что наша прабабушка дала ей кусочек жира. Ведь как у нас, кыргызов, бывает, май, т.е. жир спасение от всех бед: и болеть не будешь, и сытым весь день ходишь. Всё делалось с благими намерениями, но у дочки было несварение, прихватил желудок. Перестала есть, осунулась. Я испугался и попросил жену перебить билеты, а лучше всего лететь самолётом. Что и было сделано. С билетами ей помогла директор чулочной фабрики "Байпак". По приезду в Бишкек мы ездили к ней домой, чтобы выразить свою благодарность.
Проходит почти год, где-то в августе 1994 года нам сообщили, что едем. Едем-едем в заветную страну за своей мечтой!
Нужно было быть там в начале октября. Начали готовиться: ездили к родственникам попрощаться, делали покупки, приводили в порядок всё по дому. Было решено, что за детьми присматривать поможет сестрёнка жены. Думал, что полтора года пролетят быстро, справлюсь как-нибудь. Да не тут-то было дело. Через какое-то время сестрёнке нужно было возвращаться к себе домой: были там свои причины.
Жена, которая так стремилась уехать в вожделенную страну, по прошествии недели, всего-то, начала ностальгировать по дому и детям. Звонила каждое утро ко мне на работу и рыдать, что приедет, бросив всё. Мой рабочий день начинался со звонка из Японии и рёва жены. Что оставалось делать? Только уговорить её, чтобы она успокоилась и готовила вызов, т.е. приглашение на семью. Что и было сделано.
Здесь я бегал, оформлял документы. Нужно было перевести на английский и японский все свидетельства, заверить у нотариуса. Это сейчас на каждом углу нотариальные конторы и переводческие компании, а тогда ... , какие были времена. Много раз ходил консультироваться к единственному в то время японцу, Ито-сэнсэю, проживавшему в Бишкеке. Вдвоём бегали по нотариусам.
Самые первые наши друзья-японцы Мацуи Юу-сан и Того Юко-сан помогали нам здесь, в Киото. С кипой бумаг обращались в иммиграционный отдел Министерства юстиции Японии. Множество рекомендаций и анкет, гарантийных писем, заполненных и предоставленных университетом в лице профессора Амано и другими ведомствами.
В марте следующего, 1995 года мы воссоединились! Это было 25 марта. Я прилетел с детьми через Красноярск и Сеул в Осаку.
Сколько счастья и радости было! Дети бегают, прыгают, обнимаемся-целуемся. Самый трогательный момент - это, когда уже сидели в электричке, дочка осторожна приподняла волосы и поцеловала маме в затылок и шею. Разве такое забывается?!
Приехали в общежитие университета Киото. Из многочисленных вузов, предложенных нам, мы выбрали этот. Выбор пал неслучайно: тема была связана с традициями, культурой и образованием. А Киото считается культурным центром, своеобразной меккой. А Киотский университет - одним из старейших вузов Японии. Сами слова "императорский", "государственный" говорят за себя. Второй после Токийского. При выборе были и сомнения: может быть, лучше в Токио, или на Хоккайдо, а может, Хиросима. Но, изучив все "за" и "против", остановились на этом престижном вузе. О его величии и престижности мы, конечно же, узнали уже потом.
Итак, приехали мы в общежитие. Называть общежитием язык не поворачивается. Скорее всего, малогабаритные однокомнатные квартиры-студии. На одного человека - одна квартира. Вполне можно было разместиться семье из четырёх человек. Но мы там пробыли всего несколько дней. Потому что жена к нашему приезду уже сняла квартиру в другом месте, куда постарались сразу же переехать. С квартирой тоже помогли друзья. Первоначально было запланировано снять квартиру в центре Киото, но поиски не увенчались успехом. Нет, дома-то были, а вот цены или месторасположение ... . С Юко-саном были пройдены немало километров по Киото. В конце концов выбор остановили на пригороде Киото, где жили и учились наши соотечественники. Я считаю соотечественниками всех выходцев из Советского Союза. Пустующую рядом со своей квартирку предложили Димка с Евой. Вместе сходили в агентство недвижимости и, оформив документы, заключили контракт, тогда думали всего-то на несколько лет, а получилось аж на ... . Ну это потом.
Переехали с помощью хиккосигайся (компания по перевозке). Юко-сан с Ю-саном заказали компанию "Акабо", услугами которой пользуются и студенты, потому что расценки дешевле, чем у других компаний. Я заранее приехал и ждал на месте, чтобы встретить грузовичок с вещами. Разгрузились, обставились и зажили. Да ещё как! Припеваючи: под боком семья, рядом - друзья, под собой- велосипед, на руках- банковский счёт, а вокруг - всего "завались". Вот те на - "загнивающий капитализм", где первый раз в своей жизни понял и почувствовал наощупь коммунистический принцип "Всё для человека, всё для людей".
Да, припеваючи, потому что вся страна тогда челночила, не было работы, а если даже работа была, то зарплату месяцами не выплачивали. Да что говорить о работе, когда целой страны не стало. Развалилось всё, учителя, врачи - все сидели на базаре, все как-то перебивались, выживали кто как мог.
Я думал в первую очередь о детях. Хотел дать им достойное образование. Поэтому сразу же по приезде определил их в садик. Для меня это было счастье возить их в садик каждое утро на велосипеде. Такие бесподобные здесь велосипеды - вы не поверите! Спереди сидение, сзади тоже приспособлено сидение под типа child'shits для машин. Благодать, прямо мерседес на двух колёсах. В дождливую погоду можно было раскрыть зонт, прикреплённый на руле ("сасубэ" называется). А дети в дождевиках и резиновых ботиках- обязательные атрибуты, без которых невозможно обойтись в сезон дождей. Проливные дожди идут по несколько дней подряд где-то месяц-полтора.
Отправив детей в садик, а жену в университет, я садился за парту на курсах по японскому языку. Нужно было учить язык, - ну, как без него. Моей учительницей была Норико Одзаки-сэнсэй. Учила она меня выводить иероглифы и читать их. Вместе со мной занимались китайцы, корейцы, европейцы. Эти занятия я посещал в Киотоском университете, но, посчитав, что этого недостаточно, решил брать уроки и в другом месте. Записался в Международный центр коммуникации, который находился довольно-таки в приличном расстоянии от дома. Иногда добирался на университетском автобусе, курсировавшем бесплатно от одного кампуса в другой. А бывало, что ездил на велосипеде. Вот сейчас пишу и удивляюсь себе: "Как это так у меня получалось, ведь довольно-таки далеко было. Сейчас ни за что не поехал бы". Молодость!
Здесь преподавали Нагаи-сэнсэй, Фудзита-сэнсэй, Саваяма-сэнсэй. Много чему научился я у них. Но самыми первыми и самыми лучшими учителями были мои дети. За какие-то 2-3 месяца они свободно уже болтали. В садике наберутся слов и давай учить меня. И дома, и на улице, особенно в магазине: "Папа, это называется ..., а это - ... , это нужно так говорить, а это - так". До такой степени научили они меня языку, что я переводил им после первой поездки в Бишкек в 1998 году, когда они сами подзабыли русский, и мог помогать с переводом русским артистам из России, которые приезжали сюда с концертными выступлениями.
Это потом я буду учиться и стажироваться в таком прекрасном университете, как Рицумэйкан. А пока ... . На этой моей подработке у меня пошёл "живой" язык. Помогая русским артистам, я получил свою первую "капиталистическую" зарплату, которая мне и не снилась в прошлой жизни и которую я никогда не заработал бы своим честным трудом у себя на родине.
На свою первую зарплату я купил в Акихабаре в Токио шикарную видеокамеру. Она у меня до сих пор есть как реликвия. Это была моя первая поездка в Токио, лето 1995 года.
Сводил семью в Токио на экскурсию в Диснейленд, в Гинзу, в Токийский университет, где пообедали в студенческой столовой. А остановились мы тогда дома у нашей дорогой первой японской "бабушки" Тиэко-сана. Рассматривая фотографии, вспомнил, как мы пили пиво, смеялись от счастья.
По прошествии нескольких месяцев (2-3-х) после приезда сюда решил сразу же сдать экзамен на японские права. Сдал со второго раза. Фактически же у меня это получилось с первого раза. Как меня расхваливал экзаменатор: "Надо же как ловко проехал эту преграду, как правильно сообразил там ... ". А в конце смотрит на мою обувь и препарирует: "А-а, очень жаль, в таких сандалах я не могу Вас "пропустить". Приходите в следующий раз, но уже в "нормальной" обуви". Пришлось пересдавать заново, но уже в туфлях. И получил заветные права. Так что можно считать, что прошёл с первого раза. Уместно здесь заметить, что сначала вы сдаёте письменный экзамен, отвечаете на вопросы, выбирая правильный вариант. На это уходит один день. А вождение - на другой день. Через каждые пять лет нужно обновлять права. Если у вас не было нарушений за это время, вам выдадут "золотые", а если были незначительные - "серебряные". При наличии штрафных очков, необходимо прослушать двухчасовую лекцию по курсу вождения.
За всё время проживания в Японии попадался всего три раза: 2 раза - в Киото, и раз - в Токио. Почему так мало? Потому что знаю, ну, во-первых все правила, а во-вторых, места "дислокации" полицейских. Был такой забавный случай. Едем с женой на мотоцикле. Смотрю - на хвосте полицейский, тоже на мотоцикле. Сразу сообразил, что нужно высадить жену и дать дёру. Мотоцикл 50 сс рассчитан на одного человека. Так и сделал. Ой, как он долго гнался за мной, как я петлял между домами. Всё равно поймался. Никакие уговоры не действуют на японских полицейских! Нарушил - штрафное очко и, будь любезен, выплати штраф. Препирания длились некоторое время, разговорились. Ему стало интересно, что я тоже работал в полиции (милиции), начал расспрашивать о нашей системе, короче, подружились. Но штраф пришлось выплатить и получить свои "заслуженные" очки. Японская полиция не идёт ни на какие уступки и уговоры, хоть в лоб расшибись. Очень жёстко.
В Токио же на своей N-бокс развернулся не на положенном месте, мгновенно появились двое и выписали штраф на 6500 иен, это где-то 65 долларов. Считается минимальной суммой. Вот так, вместо золотых прав у меня получились серебряные.
С мая 1999 года по май 2000 года я стажировался в Университете Рицумэйкан. Моим руководителем был профессор Уэда Кан, который любезно согласился сотрудничать со мной и взял меня к себе на кафедру. Просто так всех желающих, думаю, не принимают с распростёртыми руками. Нужна была мотивация, соответствующая тема и огромное желание учиться. Всего этого у меня было предостаточно. Оставалось только подать документы и ждать, примут или нет, предоставят стипендию или нет. К тому времени срок стажировки у жены подходил к концу, поэтому ответ нам пришлось ждать в Бишкеке. Пробыли мы там почти год, который пришёлся в основном на 1998-ой. Устроили детей в девятую школу. Пошли они в первый класс. Брали дополнительные уроки по русскому языку у нашей соседки Ларисы Ивановны Рассказовой, всю жизнь проработавшей учительницей. Лариса Ивановна была нашим спасением. Она могла присмотреть за детьми после школы или когда нас не было дома. А отсутствовали мы все дни, кроме выходных. Надо было ведь работать. Жена пошла к себе в институт, а я ... . А что я?! Я был под сомнением: устраиваться или нет. Если примут в Рицумэйкан, нужно увольняться. А ведь с увольнением тоже не просто. Всё-таки органы. Это я хорошо знал, потому что первый раз пришлось пройти через много кабинетов, через таких начальников, как Суталинов, Джанузаков и другие, с которыми я служил и до сих пор горжусь, что был в одном ряду вместе с ними. Да, были предложения, но все они меня не устраивали только по вышесказанной причине. Поэтому я начал искать что-нибудь временное. Конечно, не буду врать - хотелось поработать в КГБ или МИДе. Не получилось по некоторым причинам, одной из которых была пресловутой "из милиции в кэкэбэшники не берут". Хотел устроиться в корейской фирме. Пока ждал ответа, пришлось уже выезжать. А вот переводчиком поработал: месяц сопровождал профессора Табата по кремниевой проблеме в Токтогульском районе. До сих пор с сожалением думаю, почему наше правительство упустило шанс сотрудничать с японцами в этой области. А ведь всё шло к тому, что Япония должна была взять шефство над заводом и совместными усилиями выпускать самую востребованную продукцию на сегодняшний день.
Следил за этой проблемой по новостям. Было долгое молчание. Потом через несколько лет прочитал в газете, что за это дело взялась Малайзия. А как оно продвигается сейчас, не знаю.
Так вот, привёз я свою семью во второй раз в Японию и ... остался надолго.
Чтобы купить билеты на самолёт на семью из четырёх человек, потребовалось немало денег. Их у меня не было. Начал бегать по родственникам и друзьям. Ни у кого не оказалось лишних денег. Оно и понятно: девяностые. Но всё равно была какая-то надежда, что у кого-то есть, ведь многие начали заниматься бизнесом, куплей-продажей, или же хотя бы на чёрный день отложенные, думали, на время одолжат. Я обязательно вернул бы. Да я и вернул, да так быстро, что самому было приятно. А взял я деньги в банке, оформил кредит, заложив свою квартиру. Бегал вместе со мной мой родственник, двоюродный брат Набий. Недавно рылся в своих бумагах и нашёл договор с банком. Боже! У меня глаза чуть не полезли в лоб - такие бешеные проценты! 20 с чем-то! Откуда в то время взялись такие цифры?! Ведь не под силу же людям выплачивать и избавляться от ярма, подумал я. Приехал, собрал нужную сумму, перечислил непосредственно в банк и погасил долг.
Отдельной строкой нужно выделить историю моих детей.
Когда приехали во второй раз, они пошли в свою родную школу, где проучились до этого 2 года. Приняли их с распростертыми руками. Их знали и помнили. Оно и понятно - единственные иностранцы на тот момент. Да и потом особо так не было гайдзинов (иностранцев). Если даже и были, они выбирали школу Нанбусё, где учились большинство детей иностранцев из Киотского университета. А в нашей школе - только японцы.
Сели наши дети за парты, и началась, нет, продолжилась их школьная эпопея. У сына была Хасэгава-сэнсэй, бойкая учительница, сильный математик. Ему везло на физиков, химиков и математиков. У дочери тоже были сильные предметники. Да и вообще здесь нет определения "слабый учитель". Ни разу не приходилось встречаться с таким понятием.
Сразу после окончания начальной школы они поступили в обязательную среднюю без сдачи экзаменов, где проучились три года. А вот в старшую нужно было сдавать экзамены. Что интересно, оба прошли с первой попытки в выбранную по собственному желанию школу. Так брат с сестрой оказались вместе в одной из лучших школ префектуры Киото. Матроска дочери поменялась на солидный пиджак с юбкой, а лицейская форма эпохи Сёва нашего сына - в "президентский" костюм темно-синего цвета с бордовым галстуком.
После окончания старшей школы они, конечно же, поступили в университет. И здесь тоже выбор пал на не частные, а государственные, куда труднее поступить.
Вот так, я, Ошурахунов Сапарбек, родившийся в 1960 году, проработавший в органах МВД СССР и являющийся Полномочным представителем КС МПА в Японской секции МПА (Международная полицейская ассоциация), продолжаю жить в Японии и знакомить кыргызстанцев с культурой и бытом японцев через свои социальные сети. Я счастлив, что наступило такое время, когда можно публиковать все свои снятые ещё в девяностых годах видео и фото на таких платформах, как YouTube, Facebook, Tik-Tok. Мне кажется, что это само время ко мне пришло, чтобы я продолжал заниматься со своим хобби с 1995 года, а не я к этому времени.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев