За кем останется Волынь?
За кем наследие Богдана?
Журнал военных действий 96-го пехотного Омского полка с 1-го мая по 30-е июня 1916 года
Дата: 30.06.1916.
Автор: 96-й пехотный Омский полк.
Тип документа: Журналы военных действий.
Архив: Российский Государственный Военно-исторический архив.
Фонд: №2710, 96-й пехотный Омский полк.
Опись: №2, Штаб 96 пехотного Омского полка.
Дело: №90, Журнал военных действий 96-го пехотного Омского полка за 12-й период войны 1914–1915–1916 годов с 1 мая по 30 июня 1916 года.
Бой 19-го Июня 1916 года.
19-го Июня в 6.00 часов утра начался ураганный артиллерийский огонь по всему участку полка и особенно по обе стороны дороги от колонии Новый Эмилин [он же Ново-Эммелин Волынской губернии], [деревни] Линёвка [на реке Стоходе]. Воронки от немецких снарядов 6-ти дюймового, 8-ми дюймового и даже 9-ти дюймового калибра буквально ложились одна возле другой (личные показания участников боя, а также осмотр этого поля сражения после отхода немцев, воочию убедил многих офицеров полков 24-й пехотной дивизии и 24-й артиллерийской бригады, какой силы был немецкий огонь). Результатом немецкой артиллерийской бомбардировки было то, что почти все наши роты, особенно 4-я, 16-я и 13-я, в короткое время понесли большой урон, потеряв почти половину своего состава, при этом командир 16-й роты Поручик Красноленский [Борис Александрович] и Прапорщик Бакулин-Никулин [Антон Степанович], были засыпаны обвалившейся землянкой.
Окопы были сравнены с землёй. Этот страшной силы огонь продолжался непрерывно до 11 часов дня, когда немцы густыми цепями, под прикрытием ещё больше усилившегося огня своих тяжёлых батарей, перешли в наступление. Сначала на центральный участок полка (1-й батальон), а затем и на левый фланг его (4-й батальон), делая прорыв между левым флангом 1-го [батальона] (4-я рота) и правым флангом 4-го батальонов (16-я рота). Левофланговая рота 1-го батальона – 4-я, потерявшая уже больше половины своего состава, командир и младшие офицеры которой, контуженные, уже выбыли из строя, оставалась под начальством одного фельдфебеля Глухова [Примеч.: речь идёт о фельдфебеле Глухове Михаиле Филипповиче, имевшим, как и мой прадед, к этому бою два Георгиевских креста – 4-й степени за №449574 (у прадеда был за №449553) и 3-й степени за №79410 (у прадеда был за №79406). Причём оба креста и прадед, и фельдфебель Глухов получали в один день. Георгиевскими крестами 3-й степени они оба были награжден 2-го Апреля 1916 года Его Императорским Высочеством Великим Князем Георгием Михайловичем от Имени Его Императорского Величества Государя Императора «за отличие в боях 5–12 марта 1916 года», то есть за Нарочскую наступательную операцию, коя по различным данным обошлась Русской Императорской армии потерями от 70 до 100 тысяч погибшими, замёрзшими и утонувшими…
К сожалению, фельдфебель 4-й роты 1-го батальона 96-го пехотного Омского полка Глухов Михаил Филиппович, уроженец села Лысцево Сандыревской волости Коломенского уезда Московской губернии, православного вероисповедания, женатый, пал смертью храбрых в этот же день, 19-го Июня 1916 года, в бою у колонии Ново-Эммелин Волынской губернии на тот момент ещё Российской империи…], стойко отбили первую атаку немцев и уже переходили в контратаку, когда немцы, прорвав правый фланг 4-го батальона, командир которого Капитан Барбицкий [Павел Васильевич] был также тяжело контужен и выбыл тогда же из строя, потеснили остатки 16-й и 13-й рот и начали обходить левый фланг 4-й роты, принудив этот фланг загнуть несколько уступом к северо-западу. В это время был убит фельдфебель Глухов [Михаил Филиппович]. Временно исполняя дела командира 4-й роты старший телефонист Толков, видя, что рота осталась без начальника, принял на себя командование ротой, привёл в порядок остатки этой роты и своевременно попросил у батальонного командира поддержки из резерва.
Тогда, узнав о положении левого фланга 1-го батальона, командир полка двинул 1-ю (из 9-й и 10-й рот) и 2-ю (из 11-й и 12-й рот) сводные роты 3-го батальона из своего полкового резерва на поддержку 1-го батальона, а 14-ю роту приказал двинуть на правый фланг 4-го батальона, с целью восстановить положение на этом участке. После чего командир полка сам поспешил выехать верхом к 1-му батальону и, подъехав к 3-й роте, бывшей в резерве 1-го батальона, приостановил отходившие остатки 4-й роты и с подошедшими сводными ротами 3-го батальона, повёл их в контратаку. Роты быстро двинулись вперёд, командир пока подал команду «Ура», и они бросились к своим прежним окопам. Немцы продолжали свой убийственный артиллерийский и пулемётный огонь, тут же одной из пуль был смертельно ранен командир 3-й роты Поручик Пржибора [Людвиг Антонович], который шёл в контратаку во главе своей роты.
[Примеч.: Поручик, вернее тогда ещё Штабс-капитан Людвиг Пржибора посмертно будет представлен и в последующем награждён Георгиевским оружием (Золотое оружие «За храбрость»). Его Императорское Величество, в присутствии своём в Царском Селе, 20-го Января 1917 года, по удостоению Петроградской Думы Георгиевского Оружия Всемилостивейше соизволил пожаловать Георгиевское Оружие «Призванному из запаса армейской пехоты, состоявшему в 96-м пехотном Омском полку, Штабс-Капитану Людвигу Пржиборе за то, что в бою 19-го Июня 1916 года, у кол. Новый Эмилин, командуя, в чине Поручика, 3-ю ротою названного полка, будучи послан из резерва на поддержку 1-му батальону полка, несмотря на губительный ураганный огонь немецких батарей и пулемётов быстро продвигаясь к занятым немцами нашим окопам, подойдя на короткое расстояние, бросился в штыки; немцы, не выдержав удара, побежали назад; сам же он, поражённый пулей в сердце, пал, смертью своей запечатлев содеянный подвиг.»]…
От разорвавшихся снарядов стоял такой дым, что в 10 – 15 шагах ничего не было видно. Немцы, не выдержав нашего стремительного порыва, стали отходить.
Считая положение на участке 1-го батальона восстановленным, командир [96-го пехотного Омского] полка признал необходимым отправиться на левый фланг, где уже около получаса не имелось донесений, связь порвалась и так как в распоряжение командира [96-го пехотного Омского] полка были двинуты туда три роты 95-го [пехотного] Красноярского полка, то он решил их лично направить для восстановления положения на участке 4-го батальона.
Оставив за себя командира 2-го дивизиона Полковника Александровича [Примеч.: предположительно, речь идёт о Полковнике Александровиче Викторе Ивановиче, командире 2-го дивизиона 24-й артиллерийской бригады, входившей, как и 96-й Омский, 95-й Красноярский, 94-й Енисейский и 93-й Иркутский полки, в состав 24-й пехотной дивизии 1-го армейского корпуса и на момент описываемых боевых действий, бывших в составе 8-й Армии Юго-Западного фронта.] и, переменив лошадь, которая была ранена под командиром [96-го пехотного Омского] полка во время выезда в 1-й батальон, [командир полка Полковник Дашкевич-Горбацкий Владислав Владиславович] поскакал на участок 4-го батальона, встретил юго-западнее высоты 85,0 – 5-ю, 6-ю и 7-ю роты 95-го [пехотного Красноярского] полка под начальством Подполковника Досса [Дмитрия Ивановича, в «довоенном» прошлом – Капитан Лейб-гвардии Преображенского полка] и приказал им следовать за [ним] до опушки леса. Вскоре были найдены части 13-й и 14-й рот 96-го [пехотного Омского] полка, которые вели перестрелку с немцами. Командир [96-го пехотного Омского полка] приказал тотчас же Красноярцам развернуться и совместно с 13-й и 14-й ротами 96-го [пехотного Омского] полка наступать на высоту 84,0. Эта наша фланговая контратака оказалась успешной, немцы не выдержали нашего натиска и бежали из наших окопов, оставив много убитых, причём при этом было захвачено 6 пленных 57-го Ландверного полка [Примеч.: речь, видимо, идёт о 57-м Ландверном пехотном полке (Landwehr-Infanterie-Regiment Nr. 57, он же 57-й пехотный полк Ландвера) из состава 18-й Ландверной дивизии (18. Landwehr-Division (Deutsches Kaiserreich), она же 18-я дивизия Ландвера (Германская империя).], коих командир [96-го пехотного Омского полка] вскоре встретил уже по дороге в штаб полка.
Части Омцев и Красноярцев вновь заняли свои окопы на правом фланге 4-го батальона и, увлечённые успехом, роты 4-го батальона вместе с Красноярцами продолжили теснить отходивших немцев до их окопов на высоте 84,0. Однако, в тоже время немцы в центре против 1-го батальона открыли сильный огонь и вновь перешли в наступление; наши 4-я, 3-я, а также 1-я и 2-я сводные роты 3-го батальона не могли сдержать этого огня и подались назад. Тогда же немцы, видимо получив подкрепление и оттеснив роты 1-го батальона, стали выходить во фланг зарвавшимся 13-й и 14-й ротам 96-го [пехотного Омского] полка с 5-й ротой Красноярцев, а в то же время показались густые цепи со стороны ручья колонии Старый Эмилин, где должна бы быть 15-я рота 96-го [пехотного Омского] полка.
Наши 13-я и 14-я роты с 5-й ротой 95-го [пехотного Красноярского] полка стали окружаться немцами и были вынуждены пробиваться, при этом командир 13-й роты Подпоручик Сахар [Нифонт Иванович] сам лично южнее высоты 84,0 застрелил двух немцев, а командующий 5-й ротой 95-го [пехотного Красноярского] полка Прапорщик Чепеленко [Никифор Яковлевич] зарубил направлявшегося к нам немца шашкой, и с остатками своих рот прорвались к высоте 85,0; а Прапорщик Колон [Конон Павлович] 14-й роты 96-го [пехотного Омского] полка был убит или тяжело ранен и остался на поле сражения [Примеч.: Колон Конон Павлович, Прапорщик 96-го пехотного Омского полка, пропал без вести 19-го Июня 1916 года в бою у колонии Новый Эмилин. По некоторым данным, будучи раненным, оставлен на поле сражения, выжил, в последующем попал в немецкий плен. Будучи унтер-офицером 172-го пехотного запасного батальона, дислоцировавшегося в Красном Селе Петроградской губернии Петроградского военного округа, окончил 2-ю Ораниенбаумскую школу для подготовки офицеров в военное время и Приказом по VI Армии от 13.07.1915 произведён в Прапорщики по армейской пехоте. Уже будучи «пропавшим без вести» 27.06.1916 Приказом по Армии произведён в Подпоручики. 04.02.1917 Его Императорским Величеством, в присутствии своем в Царском Селе, за отличия в делах против неприятеля Высочайше пожалован орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» (Анненское оружие).].
Между тем, прибыв с участка 4-го батальона около полудня в штаб полка, командир [96-го пехотного Омского полка] узнал, что прибывшие в [его] распоряжение две роты 94-го [пехотного Енисейского] полка направлены Полковником Алексанровичем [Виктором Ивановичем], согласно данного [командиром полка] раньше указания, на поддержку 1-го батальона и тогда же [командир полка] приказал своему батальону вновь перейти в наступление, в виду успешно развивавшейся контратаки на участке 4-го батальона, так как к тому времени [командир полка] ещё не имел донесений об изменившемся положении на этом участке 1-го батальона, с подошедшими двумя ротами Енисейцев вновь перешёл в наступление, но заградительный огонь немцев настолько был силён, что две роты 94-го [пехотного Енисейского] полка на глазах Полковника Алексанровича [Виктора Ивановича] повернули обратно, а начавшаяся контратака Омцев вынуждена была приостановиться в своём развитии, так как на левом фланге немцы, как выше было сказано, обошли 13-ю и 14-ю роты 96-го [пехотного Омского] полка и роту 95-го [пехотного Красноярского] полка.
Около 13 часов дня немцы, под прикрытием ураганного огня своей артиллерии, перешли в атаку и на наш правый фланг, где 2-й батальон, лихо отбив ружейным и пулемётным огнём эту атаку, сам перешёл в штыки.
Раненный в грудь и вторично раненный в ногу командир 2-го батальона Капитан Гессе [Иван Эмильевич (Емельевич). Примеч.: к 1916 году уже Подполковник, служил в полку с рядовых (на правах вольноопределяющегося 1-го разряда) с 27.09.1895. В 1937 году, в возрасте 62 лет, будучи счетоводом пионергородка в Верхотурье Свердловской области, будет арестован 07.10.1937; осужден и приговорён к ВМН 10.11.1937; расстрелян 14.11.1937.] выбыл из строя и полк остался без батальонных командиров; тогда же был ранен и командующий 6-й ротой Поручик Пуккит [Иоанн-Густав Христофорович, он же Иоанн-Густав Кристанович или просто Иван Пуккит]. Немцы вторично перешли в атаку на 2-й батальон; наши молодцы вновь отбили её и перешли в контратаку. Во время этой контратаки были убиты временно командующий 6-й ротой Прапорщик Сахаров [Николай Иванович. Примеч.: В карточке на высшие чины картотеки потерь числится как Подпоручик.], бросившийся в штыки на немцев, и тяжело ранен командир 8-й роты Подпоручик Букарев [Леонид Александрович. Примеч.: В карточке на высшие чины картотеки потерь числится как пропавший без вести 19-го Июня 1916 года в бою у колонии Новый Эмилин. По некоторым данным, будучи раненным, оставлен на поле сражения, выжил, в последующем попал в немецкий плен.], геройски защищавший свои окопы. В тоже время младший офицер Прапорщик Рахлеев [Кузьма Николаевич. Примеч.: В карточке на высшие чины картотеки потерь числится как Подпоручик, убит 19-го Июня 1916 года в бою у колонии Новый Эмилин. В ином источнике – в карточке на высшие чины картотеки потерь указан как Прапорщик 96-го пехотного Омского полка Рухлеев Кузьма Николаевич, убит 15/22 Июня 1916 года.], уже раненый вёл свою полуроту из батальонного резерва в контратаку, но, будучи вторично ранен, уже не был в состоянии дальше идти и лёжа продолжал ещё некоторое время командовать, пока не был убит разорвавшимся снарядом. А командующий 7-й ротой Поручик Цыбульский [Даниил Данилович. Примеч.: В карточке на высшие чины картотеки потерь числится как Штабс-Капитан, ранен (общая контузия) 19-го Июня 1916 года на Юго-Западном фронте. Кавалер Георгиевского оружия (Золотое оружие «За храбрость») (ВП 12.01.1917).], будучи контужен и затем ранен, ещё продолжал обеспечивать правый фланг 2-го батальона в стыке с 3-им батальоном 94-го [пехотного Енисейского] полка. Тогда же Подпрапорщик 8-й роты Евдокимов [Василий Евдокимович. Примеч.: Награждён Георгиевскими крестами: 4-й степен №30968 за то, что в бою 07.11.1914 у д. Новосольно, при ночной атаке неприятеля, в штыковом бою, первый бросился на неприятеля. Взамен утерянного выдан дубликат за №474477; 2-й степени №29395 02.04.1916 награждён Его Императорским Высочеством Великим Князем Георгием Михайловичем от Имени Его Императорского Величества Государя Императора «за отличие в боях 5–12 марта 1916 года».], который во время штыковой схватки зарубил троих немцев и уже занёс шашку на четвёртого, был окружён зашедшими слева баварцами и поднят ими на штыки [Примеч.: Согласно РГВИА, Документ у №3474, Список воинских чинов 96-го пехотного Омского полка, убитых, пропавших без вести и взятых в плен неприятелем, а также раненых и контуженных с 1-е по 30-е Июня 1916 года включительно, Подпрапорщик Евдокимов Василий Евдокимович, православного вероисповедания, женатый, уроженец деревни Селюгино (ошибочно указывают д. Семочено) Сидоровской волости Псковского уезда Псковской губернии числится как пропавший без вести 19-го Июня 1916 года в бою у колонии Ново-Эммелин Волынской губернии.]. В это время 5-я рота под командованием Подпоручика Морина [Пётр, отчество неизвестно. Примеч.: Ровно через месяц в боях 18–19 Июля 1916 года уже Поручик Пётр Морин «в бою у д. Б-Порск, в ночь с 10-го на 19-е Июля 1916 года, командуя 5-й ротой, штыковой атакой под сильным артиллерийским, ружейным и пулемётным огнём, взял неприятельский окоп, ворвавшись туда первым. По взятии окопов, он был смертельно ранен и смертью своею запечатлел содеянный им подвиг.». 29-го Июля того же года умер от полученных ран в 372-м полковом подвижном госпитале. Посмертно награждён Георгиевским оружием (Золотое оружие «За храбрость», (ВП 14.02.1917).], повернула фронт на восток и перешла в атаку на немцев, появившихся справа из окопов 3-го батальона 94-го [пехотного Енисейского] полка.
Ещё утром, при самом начале немецкого наступления, командир 2-го батальона Капитан Гессе [Иван Эмильевич] докладывал, что соседние справа части Енисейцев яко бы частью отходят; когда же начались атаки и на наш правый фланг части соседнего справа полка не выдержали огня и отошли, чем воспользовались немцы и стали уже выходить во фланг и в тыл 2-го батальона 96-го [пехотного Омского] полка из леса, что восточнее отметки 84,3. Бывшая в батальонном резерве 7-я рота, уже потерявшая несколько больше половины своего состава, ротного командира Поручика Цыбульского [Даниила Даниловича] (ранен) и младшего офицера Прапорщика Рахлеева [Кузьму Николаевича] (убит), не могла уже более сдерживать натиск немцев, заходивших с тыла. Резервов [у командира 96-го пехотного Омского полка] не было, так как всё ушло на непрерывные (смотри выше) контратаки в центре и на левом фланге, причём две роты 94-го [пехотного Енисейского] полка, как выше изложено, реально пользы не принесли, вследствие сильного заградительного огня немцев. Несмотря на это, героями 2-го батальона 96-го [пехотного Омского] полка, почти без офицеров, охваченных справа и с тыла обошедшими по Енисейским окопам немцами, удалось пробиться и вновь закрепиться у южной окраины Новый Эмилин.
В тоже время, на крайнем левом фланге полка у колонии Старый Эмилин, вследствие образовавшегося промежутка между 13-й и 15-й ротами, немцы стали продвигаться и к юго-восточной окраине колонии Старый Эмилин; и 15-я рота продолжила упорно защищать свои окопы под командой Прапорщика Заступенкова; все пулемётчики были перебиты, а герой фельдфебель 15-й роты Виноградов сам за убылью всех пулемётчиков обстреливал из ружья-пулемёта обходивших их немцев, пока тут же не был убит. Тем не менее, остатки 15-й роты перешли в контратаку; первая цепь немцев бросила винтовки и подняла кверху руки, но лишь наша цепь подбежала к ним ближе, из неприятельских окопов поднялась вторая цепь немцев и начала в упор расстреливать всё, что осталось от 15-й роты.
К 14.00 часам дня остатки Омцев уже не в состоянии были удержаться на северной окраине колонии Новый Эмилин, и когда выяснилось, что немцы уже выходили в тыл к востоку и западу колонии Новый Эмилин, угрожая нашим окружением, части полка стали окапываться на южной окраине колонии Новый Эмилин. [Командир 96-го пехотного Омского полка] выслал последний свой резерв – команду разведчиков к болоту Джирно, чтобы связаться с остатками 4-го батальона и Красноярцами, а для подкрепления правого фланга ещё не было свежих резервов, кроме штаба полка, который уже наблюдал с расстояния около 1000 шагов немцев, выходивших из-за леса у отметки 84,3, что юго-восточнее колонии Новый Эмилин.
В это время подоспел 4-й батальон 93-го [пехотного] Иркутского полка под командованием капитана Фёдорова [Сергея Александровича] и [Командир 96-го пехотного Омского полка] тотчас же выдвинул его на поддержку Омцев, направил одну роту на западную окраину колонии Новый Эмилин, чтобы не допустить выхода немцев в тыл западной окраины этой деревни и три остальные роты к высоте 84,3, дабы противодействовать распространению немцев в тыл восточной окраины колонии Новый Эмилин. Подход 4-й батальон 93-го [пехотного Иркутского] полка дал возможность Омцам окончательно сломить натиск немцев и выдержать сильнейшую их попытку не только окружить нас, но и прорваться через нас к Переспа, что и было, по словам взятых нами пленных, целью их сегодняшнего боя.
В то время, когда [Командир 96-го пехотного Омского полка Полковник Дашкевич-Горбацкий Владислав Владиславович] направлял подходившие роты 4-го батальона 93-го [пехотного] Иркутского полка, он был ранен в ногу, но, сделав тут же перевязку при помощи офицеров [полкового] штаба, [Командир полка] продолжил руководить боем.
Немцы пытались выбить нас из южной окраины колонии Новый Эмилин, но это им не удалось.
После 16.00 часов дня подошли ещё части 93-го [пехотного Иркутского] полка и 14-го Финляндского стрелкового полка, которые закрепили окончательно принятое положение и далее к востоку на боевом участке 94-го [пехотного] Енисейского полка.
Наши трофеи: несколько пленных и часть немецкого вооружения и снаряжения, взятые за время Омских контратак.
Наши потери: за пять дней боя: 27 офицеров и 2765 рядовых, из них унтер-офицеров 183, 60 пулемётчиков и 23 телефониста; в том числе только за 19-е Июня [1916 года] выбыло: 20 офицеров и 1818 нижних чинов; при этом, в числе господ офицеров из строя выбыли все старшие начальствующие лица в полку, а именно: командир батальона – Подполковник Рейсар [Артур Мартинович (Мартынович). Примеч.: Кавалер Георгиевского оружия (ВП от 11.03.1915). 15-го Июня 1916 года, во время боя в колонии Ливнёвка под местечком Рожгаце, командир батальона 96-го пехотного Омского полка Подполковник Рейсар Артур Мартинович, получил множественные тяжёлые ранения. 18-го Июня 1916 года умер от полученных в бою множественных тяжёлых ран в дивизионном лазарете 21-ой пехотной дивизии, в местечке Рожгаце. Похоронен на Военном кладбище города Пскова. Высочайшим приказом от 19-го Ноября 1916 года, умерший от ран полученных в бою против неприятеля, командир батальона 96-го пехотного Омского полка Подполковник Рейсар Артур Мартинович, посмертно, был произведен в очередной чин Полковника армейской пехоты, со старшинством с 15-го Июня 1916 года (ВП от 19.11.1916 года, стр.6).]; Капитан Барбицкий [Павел Васильевич], Капитан Телешов (Телешев) [Владимир Александрович], Капитан Гессе [Иван Эмильевич (Емельевич)] и затем 11 командиров рот, не говоря уже о младших офицерах.
Таким образом, в течение пятидневного упорного боя Омцы [Примеч.: офицеры и нижние чины 96-го пехотного Омского полка] проявили на деле и непреклонную решимость в достижении поставленной задачи, и железное упорство в отстаивании захваченного ими участка, несмотря на ясно обнаружившееся и превосходство сосредоточенных на нашем участке германских сил, и несомненное превосходство германской артиллерии, а именно, одних их тяжёлых батарей было замечено с первой воздухоплавательной станции не менее 10, против наших, хоть и сделавших всё, что могли, двух лёгких батарей, одной мортирной и двух шестидюймовых, и одной сорока двух линейной тяжёлой батареи [Примеч.: Видимо, речь идёт о батарее, состоящей на вооружении из 42-линейных батарейных пушек образца 1877 года?], пытавшихся бороться с германской шестидюймовой, восьмидюймовой и даже девятидюймовой тяжёлой артиллерией, причём особенно помогли нам 4-я и 6-я, и 1-я мортирные батареи, руководимые доблестным командиром 2-го дивизиона 24-й артиллерийской бригады Полковником Александровичем [Виктором Ивановичем], бывшим всё время с [Командиром 96-го пехотного Омского полка] под действительным ружейным и сильным артиллерийским огнём при штабе полка у колонии Новый Эмилин, и замещавшим [Командира 96-го пехотного Омского полка] во время [его] выездов к ротам 1-го и 4-го батальонов.
Эти батареи выпустили более 10000 снарядов, причём масло в компрессах даже кипело.
За этот период Омцы:
1). С 14-го по 15-е Июня с боя овладели большей частью 6-й Сибирской дивизии севернее колонии Новый Эмилин, закрепив вновь захваченное пространство;
2). С 15-го по 19-е Июня упорно удерживали фронт от западной окраины колонии Новый Эмилин до северной окраины колонии Старый Эмилин (фронт около четырёх вёрст), находясь всё время под сильнейшим огнём германской артиллерии;
3). 17-го Июня, в то время, когда части соседнего справа полка отошли к форту Соловин [Примеч.: От штаба Верховного Главнокомандующего от 17-го Июня 1916 года. Западный фронт. У селения Соловин между реками Стоходом и Стырью (западнее Сокуля) немцы пытались наступать, выпустив предварительно облако газа, которое, не дойдя до нас, было снесено ветром частью на самих же немцев. Германская атака была отбита. Артиллерийский огонь продолжается.], Омцы продолжали прочно удерживать свой участок, поддержав левый фланг 94-го [пехотного Енисейского] полка своими резервами и выслав в образовавшийся прорыв свою команду разведчиков, чтобы предупредить распространение немцев в направлении колонии Мирославка, и в тыл 96-го [пехотного Омского] полка, причём команда удерживала это положение до подхода дивизионного резерва 24-й пехотной дивизии;
4). На конец 19-го Июня, когда немцы сосредоточили против северной окраины колонии Новый Эмилин части дивизии Генерала Руше [Примеч.: Рудольф Густав Альберт Руше (Rudolf Gustav Albert Rusche), на тот момент Генерал-майор, среди германского генералитета снискал славу за организацию значительных оборонительных успехов на Волыни, в том числе во время Ковельских сражений.] и 11-й Баварской дивизии [Примеч.: 11-я Баварская пехотная дивизия (11. Bayerische Infanterie-Division).] (опрос пленных, взятых 19-го Июня и документы с погонами); и именно против нас были сводные части 7 резервных полков: 57-й Ландверный, 133-й Ландверный полки, 268-й, 269-й и 272-й резервные полки, а также 3-й и 22-й Баварские полки, и если даже считать, что это были только батальоны, то и в таком случае Омцы выдержали натиск не менее 7-и германских батальонов, при огне более чем 10 одних тяжёлых батарей; при этом Омцы вели оборону весьма активно, не только отбиваясь, но и переходя несколько раз в контратаки и только когда резервы полка были все израсходованы на направление всё новых и новых атак немцев, а большая часть людей (около 75%) выбыла из строя, и немцы уже стали охватывать 96-й [пехотный Омский] полк с обоих флангов, остатки Омцев сумели пробиться к южной окраине колонии Новый Эмилин, где вновь оказали стойкое сопротивление дальнейшему наступлению немцев к [железнодорожной] станции Переспа, дождавшись подхода 4-го батальона 93-го [пехотного Иркутского] полка; таким своим железным упорством Омцы облегчили соседям и справа, и слева удержать свои позиции на всём фронте 24-й пехотной дивизии, не допустив прорыва немцев в кратчайшем направлении на Луцк, через Переспа, и задержали переброску частей 11-й Баварской [пехотной] дивизии, чем в значительной степени способствовали конечному успеху на правом фланге VIII-й армии, где действовали XXX-й [Примеч.: Возможно, речь шла о 30-ом армейском корпусе (?).] и I-й Туркестанские [армейские] корпуса.
Правда, трофеев было взято нами мало, если не считать нескольких пленных, захваченных во время наших контратак в направлении на высоту 84,0, но результаты этого боя, [как полагал Командир 96-го пехотного Омского полка Полковник Дашкевич-Горбацкий Владислав Владиславович] ценны не числом трофеев, а в тех реальных и важных последствиях, которые ясно оказались в том, что немцы даже со своей «железной» Баварской дивизией не смогли прорваться к Луцку, что было их конечной целью, а благодаря этому наступательный почин нашей армии на правом фланге в районе Колки, Грузятина, Навоз мог продолжать спокойно и равномерно развиваться, победоносно тесня Австрийские войска.
К сему [Командир 96-го пехотного Омского полка Полковник Дашкевич-Горбацкий Владислав Владиславович осмеливается] добавить, что по показаниям полицейских чинов корпусного и дивизионного комендантов ни одного Омца в тылу во время боя не было видно, кроме раненных, а с поля сражения сменилось к вечеру 19-го Июня только около 930-ти штыков из бывших 3600.
Особенно отличились:
1). Командир 1-го батальона Подполковник Рейсар (смертельно ранен);
2). Командир 2-го батальона Капитан Гессе (ранен);
3). Командир 3-й роты Поручик Пржибора (убит);
4). Командир 8-й роты Подпоручик Букарев (тяжело ранен);
5). Командир 13-й роты Подпоручик Федосеев; Прапорщик 6-й роты Сахаров (убит); командир 2-го дивизиона Полковник Александрович и Прапорщик 5-й роты 95-го пехотного Красноярского полка Чепеленко...
20-го Июня 1916 года.
Сборный пункт для остатков прежних Омцев, даже и после смены полки ещё частью оставшихся в стыках полков был назначен в районе Переспа – колония Дубро[неразборчиво], куда к утру 20-го Июня и собрались уцелевшие господа офицеры и только около 500 нижних чинов [Примеч.: В военное время число офицеров полка составляло до 79, строевых нижних чинов – до 3867, нестроевых 110, 7 классных чиновников, итого – 4063 человека.].
Это было всё, что осталось от Омцев после боя 19-го Июня [1916 года].
Из этих остатков был сформирован сводный батальон, который и направился в назначенное для размещения полка место в Переспа.
Только пришли и кое как окопались, как приехал начальник дивизии, который благодарил за упорный бой и раздал 10 Георгиевских крестов наиболее отличившимся...
21-го Июня 1916 года.
На рассвете 21-го числа полк, получивши назначение в дивизионный резерв, перешёл в колонию [неразборчиво], где люди и отдыхали до вечера, сделав окопы в лесу…
Комментарии 2
За Буг, до Ворсклы, до Лимана?
За кем останется Волынь?
За кем наследие Богдана?
...Волынь в перших рядах раскольнической и униатской Окраины.