«8.11.2022 Не стало Ирины Калининой».
Светлана Лаврова написала коротко и скорбно.
Калейдоскоп образов, звуков, мыслей ворвался и переполошил сознание.
Я проработал в ИАП АН СССР целую жизнь 1973-1991. Да, это всего на всего 18 лет. Однако, в кабалистической интерпретации 18 – ХАЙ, что означает ЖИЗНЬ, кроме того, это была моя целая прошлая жизнь после окончания Университета и до иммиграции в США.
Я уже писал о том, как я попал на работу в тогда ещё СКБ АП АН СССР в 1973…
Через пару лет мой начальник сектора Лев Семенович Рейфман принял на работу первую группу молодых специалистов – биофизиков – выпускников физ-меха Политехника. Всеволод Гомолицкий, Наташа Сударева, Ирина Калинина, Татьяна Полякова и Татьяна Балабина. Вскоре к ним присоединились и другие выпускники биофизики. Я, с моим классически университетским мат-меховским образованием обращался в белую ворону. Развивалось мембранное направление. Зарождалось то, что теперь превратилось в material science…
С тех пор прошло ещё две жизни… 18 лет преподавания физики в Колледже города Чарльстона в Южной Каролине США, пенсионный перерывчик и возврат к преподавательской деятельности в Цитадели…
Те 18 лет научных исследований и общения с коллегами я пронёс через всю остальную жизнь и деятельность…
Можно было бы, наверное, уделять в молодости больше внимания людям, окружающим меня, теперь в зрелом возрасте восьмого десятка сожалеешь о невозвратном…
Я вовсе не пытаюсь сегодня оправдаться трудностями жизни в иммиграции потерей контактов с друзьями из прошлой жизни. Более того, я думаю, что нашёл через интернет многих и стараюсь поддерживать не только виртуальные контакты, но и реальные.
Совсем недавно Ирина писала мне о себе и семье. Пытаюсь найти, где, в каком канале мы переписывались…
Хотел спросить у неё помнит ли как много лет назад…
… Мой рабочий стол стоял лицом к окну с видом вдоль всего внутреннего двора НТО АН СССР.
Единственный телефон на всех работников нашего сектора в этой комнате я переставил со своего стола на тумбочку сзади себя. Мне не доставляло труда дотянуться до него, зато другие сотрудники не должны были беспокоить меня при надобности использовать телефон, и я не должен был отвлекаться каждый раз на звонок, как если бы телефон стоял бы на моем столе передо мной в недосягаемости для других. Ведь на дворе была третья четверть прошлого века, а двор был в Ленинграде, в СССР. Мобильные телефоны были только в НФ рассказах, да и проводной телефон у нас был один человек на 10-12…
Иногда я всё же испытывал некоторое неудобство из-за затянувшегося телефонного разговора на личные темы кого-либо из сотрудников, стоящих за моей спиной у телефона. Я практически никогда не показывал своего неудовольствия по такому поводу. Однако однажды я никак не мог сосредоточиться на своей работе. Очень меня отвлекали отдельные фразы за моей спиной в разговоре Ирочки Калининой по телефону. Вскоре в моем сознании даже стал возникать какой-то образ и тема разговоры. Очевидно, Ирочка утешала какую-то свою подругу, находящуюся в состоянии бракоразводного процесса. Не помню точно из каких слов Ирины, передо мной возник образ молодой стройной, просто красивой женщины с милой доченькой на руках, брошенной недостойным её, недалёким мужем. Каким-то неведомым мне поворотом (я ведь слышал только одного собеседника) разговор сместился на эмиграционную тему. Ирина стала расхваливать
Австралию, как популярное на тот момент место для эмиграции.
— Это замечательная страна! – Восторженно вещала Ирина, - а ещё, у них там низкий процент женщин! А ты, молодая и красивая (вот откуда я это знал), выйдешь замуж, ещё родишь. Да ещё дочка у тебя растёт!
Меня тогда поразила смелость Ирины открыто вслух говорить об эмиграции на работе в присутствии нескольких человек. Совсем незадолго до того мы невзначай узнали, что один наш сотрудник был осведомителем (он переходил на другую работу – на повышение – значит кого-то уже заложил). Конечно же мы все поговаривали на темы эмиграции, но дома, на кухне!
Я писал уже, что единственный вопрос, заданный мне на интервью при приёме на работу Начальником – Главным Конструктором Павленко был:
- Уезжать не собираешься?
И вот теперь я оказываюсь невольным свидетелем открытого разговора об эмиграционных планах…
Неожиданно для самого себя я повернулся к Ирочке и сказал:
- Но ведь Австралия же так далеко…
В немой паузе чрезвычайно красноречиво и громко кричал неподвижно застывший от изумления Иринин рот, но ещё более выразительно вещали широко раскрытые глаза.
Через мгновение я услышал и её голос, который сначала застрявший с глубочайшим вздохом в недрах лёгких, наконец вырвался из глубины души:
- Далеко!?!? Австралия далеко!?!? Далеко откуда? От этой беспросветной дыры, в которой мы все сидим?!? Вот я говорю с (Машей), а сама смотрю в твой затылок и думаю про тебя: «А этот-то идиот чего же он тут сидит себе?!?!...
Моя немая пауза была значительно менее красноречивая.
В мгновение я оказался за пределами досягаемости, предоставив Ирочке продолжить её разговор с подругой.
Как мало я знал о ней! Как плохо я знал человека, с которым вместе работал столько лет…
И вот Ирины Калининой нет. Некого мне спросить теперь, что сталось с её подругой, которую я назвал Машей, да я ведь и не запомнил её имени…
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 4