Предыдущая публикация
Ира, дорогая, здравствуй!
Вот то письмо, которое я отправила заведующему кафедрой литературы от нашего курса. Можешь разместить его в Одноклассниках. Может, еще кто присоединится с воспоминаниями.
Вчера ночью получила известие об уходе Миры Терентьевны в мир иной – «в лучший из миров», как сказал бы герой философской повести Вольтера «Кандид, или Оптимизм».
Я потрясена! Она мне казалась бессмертной.
И захотелось вспомнить о ней, вместо некролога оставить «венок воспоминаний», где мое – только один цветок, переплетающийся с остальными.
Мира Терентьевна – это целая эпоха студенческой жизни филфака 1969 - 1973.
Первая лекция по античной литературе. Входит Баба Яга. Похихикиваем – так не вяжется лошадиная внешность с нашим представлением об античности. Но когда баба яга начинает говорить – ахаем: на наших глазах происходит преображение в Софи Лорен. Мысль озаряет лицо, игра ума придает ему живость.
Сама Мира окружена легендами и мифами филфака – от жалобы «Античная, братцы, сгубила меня / Когда я Геракла считал за коня» до убеждения: «С голубого ручейка начинается река / А филолог начинается с антички». Я в этом убеждена и по сей день.
Одна из легенд пугала: Мира – зверь; не сдашь зачет по мифологии – вылетишь из института с треском. У нашей группы был зачет 31 декабря с двух до десяти вечера. С каждым была беседа по полчаса. Что я отметила сразу – уважительное обращение к студенту на «Вы» и неприкрытый интерес преподавателя к нам, первокурсникам, которых все называли до первой сессии «филОлухами»: А что Вы успели прочитать? (Список был большой, много на выбор) Что Вам понравилось больше всего? Расскажите. Это расковывало, снимало напряжение.
И так было всегда. Мира интересовалась нашим мнением, но оно должно быть обосновано, основано на художественном произведении. Уважая преподавателя (и побаиваясь ее острого языка), мы читали Сервантеса и Рабле, Мольера и Вольтера, Стерна и Гете. И, конечно, Шекспира, которого Мира боготворила (не побоюсь этого слова), знала наизусть все 154 сонета, вела по его творчеству спецкурс.
Мира рассказывала нам, третьекурсникам, о знаменитом «Гамлете» с Высоцким в театре на Таганке, спектакле, после которого, по ее словам, «в 37-м могли бы и расстрелять»; об известных Шекспировских чтениях в Москве, Шекспировских фестивалях в Грузии и Армении (там, кстати, в свое время были популярны имена Джульетта и Гамлет).
Уже значительно позже я узнала, что и сама М.Т. Сабанцева – один из девяти известных в Советском Союзе шекспироведов, была лично знакома с литературоведами А. Аникстом и Л. Пинским, с режиссером Г. Козинцевым, фильмы которого «Гамлет» и «Король Лир» считала гениальными, а книгой «Наш современник Шекспир» восхищалась. Вся научная работа Миры Терентьевны, и диссертация в том числе, была связана с Шекспиром.
Мира была в нашей группе филфака куратором. Нам завидовали другие группы курса: у нас проводились кураторские часы не для отписки. Так, она посоветовала нам читать журнал «Иностранная литература», и мы каждую неделю на кураторском часе обменивались мнениями о прочитанном, спорили о новинках. Но больше всего мы разговаривали, в том числе о выставках, театре, кино, и приходило понимание, что человеческое общение может приносить радость, доставлять удовольствие. Мире была интересна сама Личность студента – в то время, когда главенствовало слово Коллектив, это было необычно. Сейчас я понимаю, что, общаясь с нами, даже на обычных в то время субботниках, она нас развивала и воспитывала – ненавязчиво, своим примером.
Когда я как-то к ней обратилась в письме «Мирра Терентьевна», она мне ответила: «Зачем Вы мне р-р-рыкаете? Мое имя – Мира, от слова Мир.
Мир и покой Вашей душе, дорогая Мира Терентьевна!
Многие Ваши студенты филфака набора 1969 года Вас будут помнить, пока сами будут живы.
5
Ирина Паршина (Путятина)
Следующая публикация
Комментарии 5