Леонид Осипов

По дороге из Обнинска в Алексин, что в Калужской области, на обочину съезжает праворульная легковушка Toyota Sprinter. Машина верой и правдой служила хозяевам больше 20 лет, но с возрастом начала всё чаще капризничать. Из авто выходит водитель, за ним 10-летняя дочка Саша. Мужчина открывает капот, молча его оглядывает и просит у дочери заколку. Девочка вытаскивает её из волос и протягивает отцу с той же экспертностью, с какой опытный автомеханик подаёт коллеге гаечный ключ. Мужчина чистит заколкой свечи. Можно ехать дальше. Этот случай произошёл ещё в начале нулевых, но до сих пор девочка Саша, выросшая в известную автолюбительницу Александру Жучкову, прекрасно его помнит. В тот день она впервые испытала необычные чувства — любовь и сострадание к автомобилю как к живому существу. Сегодня в коллекции Александры больше десятка ретро-машин. — Зачем мне так много? Не знаю, само получилось, — пожимает плечами собеседница ИА Регнум. — Они как бездомные животные: сами меня находят, сами приби

По дороге из Обнинска в Алексин, что в Калужской области, на обочину съезжает праворульная легковушка Toyota Sprinter. Машина верой и правдой служила хозяевам больше 20 лет, но с возрастом начала всё чаще капризничать. Из авто выходит водитель, за ним 10-летняя дочка Саша. Мужчина открывает капот, молча его оглядывает и просит у дочери заколку. Девочка вытаскивает её из волос и протягивает отцу с той же экспертностью, с какой опытный автомеханик подаёт коллеге гаечный ключ. Мужчина чистит заколкой свечи. Можно ехать дальше. Этот случай произошёл ещё в начале нулевых, но до сих пор девочка Саша, выросшая в известную автолюбительницу Александру Жучкову, прекрасно его помнит. В тот день она впервые испытала необычные чувства — любовь и сострадание к автомобилю как к живому существу. Сегодня в коллекции Александры больше десятка ретро-машин. — Зачем мне так много? Не знаю, само получилось, — пожимает плечами собеседница ИА Регнум. — Они как бездомные животные: сами меня находят, сами приби