Томск. Площадь им. Ленина.Завод резиновой обуви. Томский завод резиновой обуви создан в годы ВОВ на базе эвакуированного в октябре 1941 г. Московского завода "Красный богатырь".Переезд фабрики в здания на ул. Бердская был в 1978 году.
Сейчас весь мир знает про пресловутые советские галоши. Вот к галошам-то я и имею прямое отношение. В Томске был завод резиновой обуви, выпускались не только галоши, но и резиновые сапоги. В 16 лет, в 1974 году, я пошла помогать стране вставать с колен. Попала я сначала в сортировку, а через год, когда мне уже было 17, в цехе организовали конвейер по выпуску галош и туда набирали только несовершеннолетних. Таковых было много, Томск - город студенческий, много было приезжих, желающих учиться в наших вузах. Если не поступали, шли на завод, общежития при заводах были и не пустовали. Бригадиром у нас была Фролова Прасковья, отчества уже не помню - Герой Социалистического Труда, очень волевая женщина, она нас быстро научила хорошо работать. Наша бригада была инициатором всеразличнейших соревнований и прочих социалистических прибамбасов, нас об этом уведомляли, мы знали об этом и не сопротивлялись. В выходной день, в субботу, мы работали на благо Фонда мира, голодающих стран и в то время было много. Нас возили в телецентр на съемки, к нам в цех приезжали съемочные бригады - жизнь кипела. И вот поработала я год и решила немного развлечься. До этого я, кроме деревни и города, нигде и не была. И решила я, ни много, ни мало, поехать в Москву.
1 октября 1976 года я села в поезд Томск-Москва, в Москве я неделю погостила в Загорске, сейчас называется Сергиев Посад, ничего особенного, просто поездное знакомство. В Москву надо было ехать три дня, за это время можно было сдружиться, вот я и сдружилась с молодой семейной парой, это была семья латышских ссыльных. Их родителей выслали из Латвии после войны, жили они, если только не ошибаюсь в Корнилово, мои знакомые родились в этой деревне, когда стало возможным ссыльным возвратиться на родину, они уехали обратно в Латвию. Но учились в Москве и остались жить в Загорске. Вот они и посоветовали ехать в Латвию, в Риге прописки не было, но в 30 км от Риги был город Огре, там можно было устроиться на трикотажный комбинат. И я поехала в Латвию.
Я попала в другой мир! Рига - очень старинный город. Узенькие средневековые улочки, Домский собор с его великолепным органом, в первый раз слушала орган, вообще, очень многое я увидела там впервые. Там был театр оперы и балета, приезжали иностранные артисты, до сих пор помню Филиппинский балет, презентовала его жена президента Филиппин. Вообще было много гастролей иностранных артистов, в основном из стран социалистического содружества, они как-то нас знакомили с западной культурой. Много иностранцев на улицах, учились и негры, и индусы - я ходила с открытым ртом. Но я даже не об этом.
Я о моде. Как уже писала, в Томске был завод резиновой обуви, выпускал резиновые сапоги, однотипные, все черные, лакированные, блестящие - хоть как в зеркало смотрись. Но как-то страна сделала рывок или прорыв, и пошли сапоги разноцветные! Каких только расцветок не было! Писк моды - красные, но мне они не достались, и у меня были оранжевые сапоги, не красные, конечно, но близко к этому. К сапогам шли жутко модные, наипестрейшие большие шелковые платки. У меня тоже был такой. В путь-дорогу было надето все самое лучшее, все самое модное. Поехала наимоднейшая, в оранжевых резиновых сапогах, у нас был октябрь месяц, сапоги как раз по сезону. И вот в таком виде, в нелепейших резиновых оранжевых сапогах, я гуляла по Риге - на всю Латвию я была одна такая, я думаю. А там еще погода была теплая, люди ходили в туфельках, в шляпках, в невиданных наимоднейших нарядах - одевались в Риге у моряков, которые ходили в заграничные рейсы и привозили из загнивающего Запада всякого рода модные тряпки.
Устроилась я на трикотажный комбинат в г. Огре, в 35 км от Риги, на электричке полчаса езды, а железнодорожный вокзал в Риге в самом центре старой Риги. Все свободное время проводила в столице Латвии, у моряков не одевалась, но в магазине всяких шмоток накупила. Когда вернулась обратно в Томск, но теперь уже у подружек глаза на лоб вылезли - таких модных тряпок они в Томске не видели. И тут началось! Попрошайничество началось, одним словом, со слезами на глазах. Уговорили меня, пришлось все распродать. Недолго я щеголяла в модных нарядах. Пришлось ходить опять в резиновых сапогах. а в деревне - в галошах. Недолго я походила в модных чувихах. Не судьба.
Нет комментариев