Предыдущая публикация
ТОНЮСЕНЬКА
-Мы сделали, что смогли. К сожалению, ребёнка спасти не удалось. Вы же понимаете, при таком заболевании, как у вашей супруги, риски очень велики – как при вынашивании ребёнка, так и при родах…
Михаил слушал врача, но слова не доходили до его сознания, теряясь, застревая в вате, которой была наполнена его голова и пространство вокруг него. Единственное, что он понял из длинного объяснения доктора – его ребёнок, малыш, которого они с Катей так ждали, умер.
-Жена знает? – онемевшими губами прошептал он.
-Нет, - покачал головой врач. – Её состояние пока не позволяет…
Михаил с ужасом смотрел на доктора, не в силах произнести ни слова. Но его глаза спрашивали:
-Как, и она тоже?!
-Нет, нет, женщина будет жить! – врач устало потёр виски.
-Не говорите ей пока, это её убьёт…, - попросил Михаил.
На негнущихся ногах он вывалился из полутёмного мрачного больничного коридора на крыльцо, подволакивая ноги, словно немощный старик, добрался до скамейки и тяжело опустился на неё. Смахнув со щеки слезу, обхватив голову руками и прикрыв глаза, мужчина замер. Солнечный лучик, пробившийся сквозь густые ветви деревьев, коснулся его лица, высушив остатки слёз. А Михаил всё сидел, не в силах пошевелиться. Всего несколько часов назад он до краёв был наполнен радостью – скоро, совсем скоро должен появиться на свет долгожданный сыночек. Потом что-то пошло не так. Вернее, не так всё пошло уже давно…
Они с Катей были женаты восемь лет. Он знал, что врачи не рекомендовали жене рожать, у неё был врождённый порок сердца. Со временем Михаил смирился с тем, что в их семье нет и не будет ребёнка. Что же, ничего не поделаешь, на самом деле таких семей немало.
-Будем жить друг для друга, - успокаивал он плачущую жену. – Живут же люди и без детей. Значит, судьба наша такая…
В последние месяцы у него сложилось впечатление, что Катя смирилась с реальностью и даже повеселела. Причину этой весёлости он узнал, когда она начала шевелиться… Что только Катя не выслушала в свой адрес и от врачей, и от родственников! Она не была глупой наивной девчонкой и прекрасно понимала, чем может закончиться беременность как для неё, так и для ребёнка. И всё же решила рискнуть…
Почти всё оставшееся до появления малыша на свет время молодая женщина провела в больнице, под наблюдением специалистов. Бесконечные процедуры, анализы, обследования… Катя видела тревогу в глазах врачей, хотя те всеми силами пытались внушить ей уверенность в благополучном исходе…
-Представляете, эта фифочка бросила на стол заявление с отказом от ребёнка и ушла, даже не взглянула на дочку! – возмущённый женский голос вывел Михаила из задумчивости.
Неподалёку от скамьи, на которой он сидел, остановились две женщины.
-Вот гадина! – поддержала свою знакомую другая женщина. – Одним Бог дитя не даёт, сколько ни вымаливают, а таким вот свистушкам…
-Самое главное, абсолютно здоровенькая девочка, доношенная. Уговаривали эту горе-мамашу и врачи, и женщины в палате, а что толку! Твердит, что поступила в институт, ребёнок ей не нужен, да и мужа нет, - продолжала рассказывать первая женщина.
-И что с ребёночком теперь будет? – спросила её собеседница.
-Известно, что. Путь один – в детский дом. Да-а, незавидная участь ожидает малышку…
Михаил внезапно встрепенулся и выпрямился. Посидев ещё несколько минут, он встал и решительно направился назад.
…Из роддома своих девочек Михаил забрал в один из тёплых и солнечных сентябрьских деньков. Воздух был наполнен терпким запахом увядающей травы. Огненно-красные клёны в больничном парке время от времени роняли листья, которые тут же подхватывал лёгкий ветерок. Катя, похудевшая, с тёмными кругами под глазами, уткнулась носом в грудь мужа. Плечи её предательски задрожали.
-Ну, ничего, ничего, Катенька, мы всё переживём, всё преодолеем! – Михаил бережно принял на руки крохотный свёрток и повёл жену к припаркованной неподалёку машине.
Никому, кроме родителей, они не стали сообщать об удочерении чужого ребёнка. Объяснили лишь, что УЗИ ошиблось – вместо мальчика родилась девочка. Редко, но случается такое. Назвали дочку Антониной, Тоней, в честь мамы Михаила. Мужчина сразу душой прикипел к малышке – вскакивал к ней ночами, чтобы дать своей Катюше возможность отдохнуть и восстановиться, стирал пелёнки и подгузники, тащил домой горы погремушек, радовался каждой улыбке дочки и страшно гордился, когда та стала его узнавать.
Кате времени на то, чтобы привязаться к девочке, понадобилось чуть больше. Слишком тяжело пережила она потерю сынишки. Но со временем и она полюбила малышку со всем жаром нерастраченной материнской любви. Переход от жалости и сострадания к всепоглощающей любви и обожанию произошёл как-то незаметно. Только вот сама Катя осознала это, когда дочке было полгода. Катя держала девочку на руках и кормила из бутылочки. Дочка прилежно сосала; насытившись, она вдруг протянула ручонки к маминому лицу и посмотрела Кате прямо в глаза. Женщина замерла. Дочка смотрела на неё своими серьёзными, очень взрослыми серыми глазами, и в сердце Кати словно щёлкнула какая-то кнопочка.
-Моя! Единственная, самая родная, самая любимая девочка!
Катя прижала дочку к груди и заплакала.
Тонечка была очень спокойным, практически беспроблемным ребёнком. Плакала строго по делу – когда была мокрая или хотела есть. Если рядом не было мамы, девочка сосредоточенно рассматривала и теребила погремушки. Когда же кто-то из родителей подходил к кроватке, личико ребёнка расцветало от улыбки. Ходить она начала в десять месяцев, а в два года уже довольно хорошо разговаривала. Малышка быстро очаровала бабушек и дедушек, и уже никому из них не приходило в голову не только сказать, но и подумать, что ребёнок им не родной. В три года Тоня пошла в детский садик, а мама вышла на любимую работу в музыкальную школу.
Обычно не так часто можно увидеть на утреннике в детском садике пап, как правило, посещение такого рода мероприятий – привилегия мам. Михаил стал исключением. На работе он был на хорошем счету, поэтому несколько раз в год гарантированно мог рассчитывать на пару свободных часов, чтобы побывать у дочки на празднике. Его сердце таяло, когда он слышал звонкий голосочек Тонечки.
Первое сентября вся семья, включая дедушек-бабушек, ожидала с волнением. Но вот знаменательный день наступил: сегодня их дочка и внучка идёт в первый класс. Мама то и дело поправляла пышные банты в любовно заплетённых косичках, папа ради такого случая нацепил галстук, который он терпеть не мог.
Михаил любовался на свою дочурку:
-Ох, какая красотусенька наша Тонюсенька…
-Мамочка, папочка, я буду стараться получать одни пятёрки! – радостно обещала дочка.
-Конечно, доченька! – обнимала её мама.
-Наша Тонюсенька ещё и умнюсенька! – приговаривал папа, и все весело смеялись.
-Ой, Антонина Ивановна, это ваша внучка? Уже первоклассница! – К бабушке Тонечки подошла старая знакомая. – Как же она на невестку вашу, Катеньку, похожа! Практически одно лицо! А носик папин, и улыбка его!
-На кого же ей походить ещё, как не на родителей? – проворчала бабушка. – Впрочем, какая разница? Лишь бы была здорова и счастлива…
Тонечка сдержала своё слово – училась на «отлично», успевала заниматься в музыкальной школе и хореографическом ансамбле в Доме детского творчества. Папа, возвращаясь с работы, интересовался:
-Ну, как дела у моей Тонюсеньки?
-Ну па-а-ап, ты так смешно меня называешь, - морщила носик девочка.
-Почему смешно? Ты и есть Тонюсенька – тонюсенькая и стройнюсенькая…
Со всеми одноклассниками у Тони сложились хорошие отношения, но близкая подруга была лишь одна – Люба. Как оказались они в первом классе за одной партой, так и дальше бок о бок пошли по школьной дорожке.
Семья у Любы была самой обычной – назвать её неблагополучной было нельзя, но и благополучной – тоже. У родителей редко находилось время, чтобы поговорить с ребёнком по душам, и чем взрослее становилась девочка, тем больше отдалялась от них. Зато в семье Тони её всегда встречали приветливо. Именно тёте Кате Люба могла рассказать всё, что её тревожит, и получить дельный совет.
-Девочки, мыть руки и ужинать! – командовала Катя, и девчонки наперегонки неслись в ванную.
-Девчата, смотрите, что я вам принёс! – вернувшийся с работы Михаил извлёк из пакета купленные в известной кондитерской пирожные.
В этот раз он выглядел оживлённее обычного. Девочки, оторвавшись от экзаменационных билетов, радостно улыбнулись ему.
-С завтрашнего дня я в отпуске. Как только сдаёте последний экзамен, едем на море. С твоими родителями я уже договорился, Любаша!
Люба с изумлением смотрела на него.
-Неужели правда отпустили? – недоверчиво спросила она.
-Истинная правда, не сомневайся! – подмигнул ей Михаил.
-Ура-а-а!!! – от радости подпрыгнули на своих стульях девчонки.
Довольный Михаил отправился переодеваться, напевая, отчаянно фальшивя, куплет старой песни:
-В Москве, в отдалённом районе,
Двенадцатый дом от угла,
Чудесная девушка Тоня
Согласно прописке жила…
-Ну, папа! – смутилась Тоня.
-Всем бы таких родителей, как твои, Тонь! – Люба задумчиво крутила в пальцах ручку. – Разве можно стесняться того, что тебя любят? Меня в лучшем случае не замечают. А если задержусь в школе или у тебя, от отца только и слышу: «Матери бы лучше помогала, чем шариться где попало! Вон какая кобыла вымахала, а пользы от тебя…». Улавливаешь разницу?
-Да, мама с папой у меня замечательные, - согласилась Тоня.
-Мамочка, ты не обидишься, если я свяжу свою дальнейшую жизнь не с музыкой, а с танцами? – осторожно спросила Тоня маму.
-Почему же я должна обижаться, доченька? – удивилась мама. – Выбирай ту профессию, которая нравится именно тебе, а не нам с папой. А что касается музыки – она всегда будет с тобой. Ты её любишь и понимаешь. Да и танцы без музыки представить невозможно…
И вот она, Тоня, студентка хореографического факультета института культуры. Новая увлекательная жизнь закружила девушку, вокруг столько всего интересного!
Но Тоня никогда не была невнимательной, равнодушной или бессердечной – её всё чаще терзала необъяснимая тревога. Что-то в состоянии мамы ей не нравилось. После обследования, на котором настояли Тоня с отцом, выяснилось, что у Кати сахарный диабет и масса отклонений в работе сердца.
-Всё хорошо будет, не волнуйтесь! – хорохорилась Катя, стараясь успокоить близких. – Прорвёмся!
Но… Не получилось. Не прорвались. В один из будних дней Катя, вернувшаяся с работы, присела на диван и уже не встала – произошла внезапная остановка сердца. Горю родных не было предела. У Михаила всё валилось из рук, Тоня не могла сосредоточиться на учёбе. Как могла её любимая мамочка уйти, оставив их с папой?
На сороковой день по традиции помянули Катю в узком семейном кругу. Проводив родителей, Михаил с дочерью вернулись домой. Вечером они долго сидели, обнявшись, на диване.
-Тонюсенька, - поднял на дочь глаза, полные тоски, Михаил. – Я обещал маме поговорить с тобой…
-О чём, папочка? – грустно посмотрела на отца девушка.
-Мама сама хотела рассказать тебе, но не решилась. Видимо, она предчувствовала свой уход. Но… Не смогла. Наверное, боялась лишиться твоей любви…
-Рассказать о том, что вы меня удочерили?
Михаил изумлённо уставился на дочь.
-Откуда ты…?
-Пап, я случайно нашла документы…
-Как давно ты знаешь?
-Я собиралась получать паспорт, надо было отыскать свидетельство о рождении. Не нашла. Потом выяснилось, что его мама случайно в другое место убрала. Зато я наткнулась на другие бумаги…
-Как же ты это пережила?!
-Помнишь, вы с мамой переживали, отчего я такая угрюмая и нервная стала, даже врачу собирались меня показать?
-Ну да, что-то такое припоминаю…
-Я тогда долго не могла поверить, что неродная вам, переживала, ночами плакала. С Любашкой поделилась своим горем. А она заявила: «Дура ты, Тонька! Нашла повод для переживаний. Да таких родителей, как у тебя, ещё поискать надо. Если бы на меня мои смотрели с такой любовью и обожанием…».
-Бедная моя Тонюсенька, - прошептал Михаил.
-Но я и сама уже поняла, что вы – мои самые родные, самые лучшие в мире родители, - сказала Тоня с грустной улыбкой. – Напрасно мамочка переживала…
Михаил крепко прижал к себе дочку. Как быстро пролетели годы! Он и не заметил, как его маленькая дочурка превратилась во взрослую умную и рассудительную девушку. Теперь им предстоит научиться жить без мамы. Это очень трудно, но они должны справиться.
…В тёплый апрельский день на кладбище перед памятником, с которого смотрела миловидная и довольно молодая женщина, стояла худенькая хрупкая девушка. В руках она держала букет подснежников.
-Вот, мамочка, это тебе! Ты ведь так любила подснежники! – Тоня наклонилась и положила на мраморную плиту изящный букетик. – Мамочка, зря ты волновалась, я тебя любила и всегда буду любить!
Девушка сквозь слёзы смотрела на фотографию самого дорогого человека. В какой-то момент ей показалось, что мама слегка улыбнулась. А в голове прозвучал её тихий ласковый голос:
-Я тебя тоже, родная!
Следующая публикация
Нет комментариев