Предыдущая публикация
ОТЧИЗНЫ ВЕРНЫЕ СЫНЫ! ГЕНЕРАЛ -ЛЕЙТЕНАНТ ПАВЕЛ АНАТОЛЬЕВИЧ СУДОПЛАТОВ.
Его называли диверсантом N1 Советского СоюзаПавел Анатольевич Судоплатов - Советский разведчик. В годы войны одновременно являлся начальником Четвертого управления НКВД — НКГБ, руководил партизанскими и разведывательно—диверсионными операциями в тылу противника, координировал работу агентурной сети на территории Германии и ее союзников. Генерал-лейтенант МВД СССР.
Ликвидировал руководителя ОУН Евгения Коновальца. Организовал убийство Льва Троцкого.
Павел Судоплатов родился (7) 20 июля 1907 года в Мелитополе в семье мельника. В некоторых источниках упоминается дата рождения П.А. Судоплатова (26 июня) 12 июля 1912 года. По отцу - украинец, по матери - русский.
Сам Судоплатов говорил:
«Родился я на Украине, в городе Мелитополе, в 1907 году. Семья бедная, многодетная, кроме меня, еще четыре брата и сестра. Родители рано умерли. Свою трудовую биографию я исчисляю с 26 июня 1919 года».
В 1914-1919 годах учился в городской школе.
В 12 лет Павел Судоплатов с приятелем стояли в длинной очереди за хлебом. В это время через город шли конные части Красной Армии. И Павел ушел из города вместе с полком Красной Армии. Был воспитанником полка, участвовал в боях. Позже попал в плен, бежал, оказался в занятой белыми Одессе, где беспризорничал, подрабатывал в порту.
К середине 1920 года уже был дежурным телеграфистом в роте связи 41-й дивизии 14-й армии, помогал в ремонте телефонной линии. Затем служил в Особом отделе стрелковой дивизии как телефонист и шифровальщик. Продолжил службу в губернском отделе ГПУ.
С 1922 года служил в пограничных войсках.
С 1923 года - на комсомольской работе.
В феврале 1925 года направлен на работу в Мелитопольский окружной отдел ГПУ: сотрудник информационного отделения, помощник уполномоченного учетно-статистического отдела, младший оперативный работник.
С августа 1928 года - уполномоченный секретно-политического отдела Харьковского окружного отдела ГПУ, уполномоченный Информационного отдела ГПУ Украинской ССР (Харьков).
Член ВКП(б) с 1928 года.
В 1928-1930 годах заочно учился на рабфаке ГПУ.
В феврале 1932 года переведен в Москву и зачислен в отдел кадров ОГПУ СССР: инспектор и старший инспектор 1-го отделения.
«В Москве я первое время занимался работой по формированию кадров центрального аппарата ОГПУ, и поэтому мне приходилось встречаться практически со всеми руководителями управлений и отделов, и в том числе с начальником ИНО Артуром Христофоровичем Артузовым», - вспоминал он.
Артур Артузов, узнав, что Судоплатов знает украинский язык, предложил перейти на работу к нему в качестве оперативного уполномоченного, объяснив это тем, что работой по украинским националистам в ИНО занимается лишь одна женщина по фамилии Кулич, которая уходит на пенсию, и Павел, хорошо знающий украинский язык, мог бы ее заменить:«Я, конечно, отказался, ссылаясь на то, что никогда не работал в ИНО и не имею об этом ни малейшего представления, но Артур Христофорович настаивал, и я согласился».
С октября 1933 года работал в Иностранном отделе ОГПУ, оперуполномоченный 5-го отделения, оперуполномоченный 8-го отделения, с ноября 1934 - оперуполномоченный 7-го отделения. Так как, помимо русского, свободно владел только украинским языком, специализировался на украинских националистах.Ликвидация Евгения Коновальца
К середине 1930-х годов организация украинских националистов (ОУН), по сути, выполняла роль спецслужбы украинского правительства в эмиграции, была укомплектована офицерами австрийской армии и немецкими офицерами. Финансировалась абвером. Ее лидер Евгений Коновалец неоднократно встречался с Гитлером. В нацистской высшей партийной школе в Берлине несколько мест было «забронировано» для членов ОУН. Штаб-квартира ОУН располагалась в Берлине под вывеской этнографического музея, а ее филиалы находились во многих европейских столицах, в США, даже на Дальнем Востоке.С октября 1933 года неоднократно выезжал в специальные командировки в европейские страны. В 1935 году Судоплатову удалось внедриться в ближайшее окружение руководителей ОУН в Берлине. В Москве решили расколоть ОУН изнутри. Эта задача была возложена на «Андрея» - Судоплатова. После непродолжительной, но очень интенсивной подготовки его нелегально перебросили через финскую границу и внедрили в ОУН как племянника лидера организации на территории СССР. Постепенно он сумел войти в доверие и к Коновальцу.
23 мая 1938 года по личному приказу И.В. Сталина ликвидировал лидера украинских националистов Коновальца, передав тому в ресторане роттердамской гостиницы «Атланта» замаскированную под коробку конфет бомбу. Он вспоминал:
«С Евгением Коновальцем мы встретились, как обычно, в одном ресторане около полудня. При встречах мы подолгу спорили о методах «нашей борьбы» с большевиками. Коновалец словно был одержим идеей террора. Он считал, что, только утопив советскую территорию в крови, можно добиться независимости Украины».
На прощание Судоплатов вручил лидеру ОУН большую коробку конфет:
«Взрыва я не слышал, в тот момент я как раз зашел в магазин купить шляпу, чтобы хоть как-то сменить внешность. Но увидел, как в ту сторону, откуда я пришел, побежали люди».
После возвращения в СССР в 1938 году работал помощником начальника отделения 7-го отдела Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР, исполняющим обязанности помощника начальника 4-го (испанского) отделения 5-го отдела ГУГБ. После ареста прежних руководителей разведки, смещения Николая Ежова и его замены Лаврентием Берия, с 6 ноября по 2 декабря 1938 года исполнял обязанности руководителя Иностранного отдела НКВД СССР.Затем Судоплатова понижают в должности до начальника испанского отделения. В конце декабря 1938 года отстранен от работы и исключен первичной парторганизацией отдела из ВКП(б) за «связь с врагами народа» (имелись в виду З. Пассов и С. Шпигельглас). Только вмешательство руководства НКВД помогло в январе 1939 года отменить это решение.
С января 1939 года - заместитель начальника 4-го отделения, с мая 1939 года - заместитель начальника 5-го отдела (закордонная разведка) ГУГБ НКВД СССР. С февраля 1941 года - заместитель начальника 1-го (Разведывательного) управления НКГБ СССР. Преподавал в Школе особого назначения НКВД.
Ликвидация Льва Троцкого
Самой известной операцией этого периода была операция «Утка» - убийство Льва Троцкого в августе 1940 года (руководили операцией Судоплатов и Эйтингон).Согласно мемуарам Судоплатова, задание по устранению Троцкого сначала получил С. М. Шпигельглас в 1937 году, однако не смог осуществить его. Сам же Судоплатов получил это задание в сентябре 1938 года от Сталина и Берия.
По предложению Судоплатова, непосредственным организатором операции по уничтожению Троцкого был назначен Наум Эйтингон («товарищ Пабло», «товарищ Котов», «генерал Леонов»). Эйтингон сформировал в рамках операции «Утка» две параллельные и ничего не знавшие друг о друге террористические группы из просталински настроенных испанских коммунистов: группа «Мать» (группа Меркадера) и группа «Конь» (группа Сикейроса). Согласно мемуарам Судоплатова, агентом НКВД Григулевичем была также сформирована третья, резервная, сеть; вместе с тем, Григулевич («товарищ Филипп») знал о существовании группы Сикейроса и сотрудничал с ней.
Для организации первого покушения Эйтингон и Судоплатов привлекли советского агента Григулевича, непосредственным же руководителем группы стал известный мексиканский художник Сикейрос. Все члены группы были подобраны самим Сикейросом, и ни один из них сотрудником НКВД не являлся. Покушение было произведено в ночь на 24 мая 1940 года в форме налёта. Около четырёх утра 20 человек в форме мексиканской полиции и армии при поддержке завербованного НКВД охранника Роберта Шелдона Харта ворвались во внутренний двор дома Троцкого. В течение 10-15 минут они расстреливали спальню Троцкого, также оставив у её дверей бомбу, которая, однако, не сработала из-за технической неисправности. Покушение провалилось: Троцкий и его жена Наталья Седова бросились на пол и оставались там всё время обстрела. Единственным пострадавшим оказался спавший в соседней комнате 14-летний внук Троцкого Всеволод Волков: пуля прошла через кожу на его ноге. По мнению Судоплатова, причиной провала стала плохая подготовка: члены группы «Конь» имели боевой опыт в Испании, однако никто из них не имел опыта спецопераций, «обыска и проверок помещений и домов». Открывший нападавшим ворота Шелдон Харт был похищен ими и, с целью конспирации, убит.
В 1930-х годах Наум Эйтингон участвовал в Гражданской войне в Испании, где действовал под псевдонимом Котов. В этой стране он сблизился с просталински настроенной испанской коммунисткой Марией Каридад Меркадер. Вскоре он завербовал её и её сына Рамона.
Внедрение Рамона Меркадера в окружение Троцкого началось в 1938 году в Париже, где он появился под именем бельгийского подданного Жака Морнара. Согласно легенде, Морнар был богатым наследником, поддерживавшим левое движение из эксцентричных соображений. Отец Морнара якобы был консулом Бельгии в Тегеране, сам же Жак Морнар занимался экспортно-импортными операциями. Сам Рамон Меркадер (оперативная кличка «Раймонд») прекрасно подходил для этой легенды, так как хорошо говорил по-французски.
В Париже Меркадеру удалось сблизиться с постоянно проживавшей в Нью-Йорке Сильвией Агелофф, сестрой Рут Агелофф, одной из сотрудниц секретариата Троцкого. В октябре 1939 года Меркадер появился в Мексике, однако долгое время, чтобы не вызывать подозрений, не делал попыток проникнуть в дом Троцкого.
С января 1940 года в Мексике появилась также Сильвия Агелофф, которая начала работать в секретариате Троцкого. С марта 1940 года под предлогом встреч с ней Меркадер-Морнар-Джексон также начал появляться в Койоакане. Также ему удалось войти в доверие к входившим в окружение Троцкого супругам Росмер.
Рамон Меркадер появился в доме Троцкого 20 августа в 17:30. Он сообщил, что написал статью о троцкистском движении, и попросил Троцкого её прочитать. Несмотря на солнечный день, Меркадер был одет в плащ, в который были зашиты альпеншток и кинжал. Троцкий пригласил Меркадера в свой кабинет. Выбрав момент, когда Троцкий углубился в изучение статьи, Меркадер нанёс ему удар ледорубом; лезвие вошло на семь сантиметров в затылок. Несмотря на это, Троцкий не умер сразу, а, издав страшный крик, повернулся и схватился за ледоруб. Как впоследствии утверждал сам Меркадер, от этого крика он растерялся и даже не смог добить свою жертву заранее приготовленным для этого ножом.
Согласно мемуарам Судоплатова, во время покушения у дома Троцкого находился в готовности автомобиль с Каридад Меркадер и Эйтингоном. Однако операция прошла не так гладко, как планировалось, и Каридад Меркадер осталось лишь смотреть, как полицейские уводят её сына. В тот же день вечером она и Эйтингон спешно покинули Мексику, улетев на Кубу.
Павел Судоплатов во время Великой Отечественной войны
17 июня 1941 года после доклада начальника ИНО Фитина о подготовке немцев к войне, встреченного Сталиным с большим раздражением, Берия тем не менее сумел получить разрешение на дополнительные меры по линии разведки. Судоплатову по указанию ЦК ВКП(б) было поручено создать и возглавить особую группу НКВД СССР.В июле 1941 года приказом наркома внутренних дел СССР была создана Особая группа при НКВД, которой поручалась организация разведывательно-диверсионной работы и партизанской войны в тылу немецко-фашистских войск. Для этого ей были приданы Войска Особой группы, входившие в структуру войск НКВД. Особая группа при Наркоме внутренних дел была сформирована на базе 1-го (разведывательного) управления Наркомата госбезопасности, возглавил ее заместитель начальника Первого управления Судоплатов.
3 октября 1941 года Особая группа была преобразована во 2-й отдел (зафронтовой работы) НКВД СССР: разведка, диверсии и террор в тылу противника. Начальником отдела был утвержден П. А. Судоплатов. Начальниками ведущих направлений и групп были назначены Я. И. Серебрянский, М. Б. Маклярский, В. А. Дроздов, А. Э. Тимашков, Г. И. Мордвинов.
Испытывая острую потребность в квалифицированных кадрах, Судоплатов и Эйтингон обратились к Берия с предложением освободить из тюрем и вернуть в разведку бывших ее сотрудников, которые были уволены. Он вспоминал:
«Берию совершенно не интересовало, виновны или невиновны те, кого мы рекомендовали для работы. Он задал один-единственный вопрос: "Вы уверены, что они нам нужны?" - "Совершенно уверен", - ответил я. - "Тогда свяжитесь с Богданом Кобуловым, пусть освободит их. И немедленно их используйте».
Многие бывшие разведчики писали Судоплатову с просьбой вернуть их в строй (как, например, Леонид Линицкий) и Судоплатов оперативно откликался на их просьбы.
25-27 июня 1941 года Берия поручил Судоплатову прозондировать через посла Болгарии в СССР И. Стаменова, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР, по словам Судоплатова, «с целью дезинформации противника и выигрыша времени для мобилизации ресурсов». Позднее, и при судебном преследовании Судоплатова после смерти Сталина, и особенно во времена после распада СССР, заинтересованные силы трактовали этот факт как попытку Сталина заключить мир с Гитлером.
С октября 1941 по январь 1942 года - начальник 2-го отдела НКВД СССР, одновременно с ноября 1941 по июнь 1942 года Судоплатов - вновь заместитель начальника 1-го управления НКВД (освобождался от этой должности в октябре 1941).
Руководил основанными на радиоигре блестящими операциями «Монастырь» и «Березино».
Операция «Монастырь»
«Пожалуй, самой захватывающей была начатая осенью тысяча девятьсот сорок первого года агентурная разработка, получившая впоследствии кодовое название «Монастырь». Ее готовили начальник отдела моего управления Маклярский и оперработник Ильин. По сути, она продолжалась всю войну. Главным действующим лицом был принадлежавший к театральной богеме Москвы Александр Демьянов (агентурный псевдоним «Гейне»). Происходил он из родовитой дворянской семьи, к тому же имел немецкие корни. Его прадеду, как одному из видных деятелей кубанского казачества, был поставлен памятник на Кубани. Кроме того, его дядя в свое время работал в белогвардейской контрразведке, позднее был разоблачен как шпион и сослан в Сибирь, где потом и скончался», - вспоминал Павел Судоплатов.В конце 1941 года «Гейне» перебросили через фронт:
«Причем чуть было не потеряли его в самом начале операции, так как наши саперы неправильно указали место для перехода линии фронта. «Гейне» пошел «сдаваться» по минному полю... И узнал об этом, лишь когда ему закричали из немецких окопов. Переход по минному полю произвел на немцев впечатление. Хотя поверили они «Гейне» лишь после нескольких проверок».
Вскоре абверовцы решили использовать в своих целях «представителя монархической группы в Москве» - именно так «Гейне» представился им. В результате «Макс» - так называли его немецкие разведчики - снова оказался в Москве. «Выполнял» задания врага, разумеется, под нашим контролем. По ходу игры с немцами «Гейне» докладывал своим «хозяевам», что ему удалось внедриться в качестве офицера-порученца в окружение маршала Шапошникова. А после смерти Шапошникова его «оставил» при себе вновь назначенный начальник Генерального штаба Красной Армии Василевский. Несколько военных лет наша разведка «кормила» Берлин умело составленной стратегической дезинформацией - смесью правды и лжи. Уже после войны Шелленберг и Гелен писали в своих воспоминаниях о внедренном ими в советский Генштаб агенте, который давал чрезвычайно важную информацию.В январе 1942 года Павел Судоплатов возглавил 4-е управление НКВД СССР, образованное из 2-го отдела НКВД приказом Наркома внутренних дел № 00145 от 18 января 1942 года (находился в должности до апреля 1946 года).
Во время войны Судоплатов отвечал за руководство партизанскими и разведывательно-диверсионными операциями в ближнем и дальнем тылу противника, координировал работу агентурной сети на территории Германии и стран ее союзников, работал со знаменитым советским разведчиком Николаем Кузнецовым, руководил диверсионной деятельностью против оккупантов на Кавказе.
Во время наступления немцев на Москву отвечал за минирование наиболее важных объектов. Совместно с другим высокопоставленным сотрудником НКВД В. Н. Ильиным разработал план покушения на Гитлера группой И. Л. Миклашевского.
«Атомная команда» Судоплатова
С февраля 1944 года (одновременно с своими прочими обязанностями) - начальник группы (позже - отдел) «С», которая занималась агентурным добыванием и обобщением материалов по атомной проблематике.Еще в марте 1942 года Берия докладывал Сталину о развернувшихся в США работах по практическому созданию атомного оружия. На основании этого сообщения решением ГКО (Государственного Комитета Обороны) была создана лаборатория № 2 под руководством Игоря Курчатова. В 1943-м правительство приняло решение об организации в недрах разведки группы «С». которой поручено заниматься добыванием информации с целью использования ее для создания атомной бомбы в СССР. Возглавил эту работу, так сказать по совместительству, генерал Судоплатов. Одновременно было создано так называемое «второе разведывательное бюро» в правительственном спецкомитете по атомной проблеме, которое объединяло усилия военной разведки и НКВД-НКГБ. Группа Судоплатова просуществовала всего год, затем «атомные дела» были переданы в ведение управления «Т» - техническая разведка. В США по линии разведки разработкой этого направления занимался Григорий Хейфец, который позднее стал одним из создателей американской коммунистической партии.
«Наши разведчики, сумевшие выйти на видных западных ученых-атомщиков, организовали буквально поток научной информации в Москву, - вспоминал Павел Судоплатов. - Надо сказать, что Ферми, Нильс Бор, Эйнштейн и другие видные ученые понимали опасность появления атомного оружия и поэтому считали необходимым создать равновесие сил».
«Атомная команда» Судоплатова сумела добыть в тот период сведения о расположении исследовательских центров, секретные публикации научных работ, досье на ученых. Информация, которая проходила по его линии, убедила Сталина и советское руководство в серьезности намерений США создать атомную бомбу, а позднее - в «ядерной готовности» Вашингтона, что заставило советских ученых существенно изменить направление отечественных ядерных исследований.
«В Центр, - вспоминает Судоплатов, - поступило описание первой атомной бомбы. К середине июля 1945 года стало известно о готовящемся взрыве ядерного устройства».
Таким образом Сталин, по утверждению Павла Анатольевича, был информирован об американских ядерных проектах много раньше, чем ему сообщил об этом президент Трумэн.
После войны с мая по август 1945 года П.А. Судоплатов являлся начальником отдела «Ф» НКВД СССР (работа на территории стран Восточной Европы и сбор информации от граждан СССР, побывавших в плену или интернированных; проверка и фильтрация репатриируемых советских граждан и граждан союзных и нейтральных государств).
С февраля 1947 по сентябрь 1950 года П.А. Судоплатов - начальник отдела «ДР» (диверсионная работа против военных баз США, а затем и иных стран НАТО, в Европе).
С сентября 1950 года П.А. Судоплатов - начальник Бюро № 1 МГБ СССР по диверсионной работе за границей.
В 1953 году он заочно окончил Военно-юридическую академию Советской армии.
Одно их направлений деятельности Судоплатова - беспощадная борьба с украинскими ультранационалистами (ОУН-УПА (организации запрещенные в нашей стране)).
Воспоминания легендарного Павла Судоплатова про спецоперации 1930-50-х годов — это бесценный кладезь настоящей истории спецслужб (а не либеральных страшилок и выдуманных подвигов), в которых решались сложнейшие задачи. Понятно, что даже в 90-е Судоплатов не рассказал всей правды, но раскрытого достаточно, чтобы увидеть высший пилотаж и невероятный профессионализм сталинских кадров.
Особое значение сейчас имеет изучение опыта НКВД по уничтожению бандеровского подполья на Западной Украине. Широко известны истории физических устранений Коновальца и Шухевича усилиями Судоплатова, про коробку конфет с бомбой и блистательную конспирацию, но редко обращают внимание на тонкий психологизм в работе чекистов.
Сталинские чекисты использовали против бандеровцев не только репрессии, но и тонкую психологическую игру, которая не позволила им присвоить звание «патриотов Украины».
О завершающем аккорде в разгроме оуновского террористического подполья — как изящно было это сделано! И тем не менее это не решило проблему бандеровцев полностью, чем и воспользовались американцы 70 лет спустя.
С сентября 1950 года П.А. Судоплатов - начальник Бюро № 1 МГБ СССР по диверсионной работе за границей.
В 1953 году он заочно окончил Военно-юридическую академию Советской армии.
Одно их направлений деятельности Судоплатова - беспощадная борьба с украинскими ультранационалистами (ОУН-УПА (организации запрещенные в нашей стране)).
Воспоминания легендарного Павла Судоплатова про спецоперации 1930-50-х годов — это бесценный кладезь настоящей истории спецслужб (а не либеральных страшилок и выдуманных подвигов), в которых решались сложнейшие задачи. Понятно, что даже в 90-е Судоплатов не рассказал всей правды, но раскрытого достаточно, чтобы увидеть высший пилотаж и невероятный профессионализм сталинских кадров.
Особое значение сейчас имеет изучение опыта НКВД по уничтожению бандеровского подполья на Западной Украине. Широко известны истории физических устранений Коновальца и Шухевича усилиями Судоплатова, про коробку конфет с бомбой и блистательную конспирацию, но редко обращают внимание на тонкий психологизм в работе чекистов.
Сталинские чекисты использовали против бандеровцев не только репрессии, но и тонкую психологическую игру, которая не позволила им присвоить звание «патриотов Украины».
О завершающем аккорде в разгроме оуновского террористического подполья — как изящно было это сделано! И тем не менее это не решило проблему бандеровцев полностью, чем и воспользовались американцы 70 лет спустя.
«Крах украинской "эпопеи" наступил через год. Чекистским органам и лично Хамазюку, оперативнику из моей группы, удалось заслать агента в сохранившийся еще отряд бандеровцев, перебравшийся к тому времени с Украины в Чехословакию, а оттуда в Германию. Британская разведка, выйдя на этих людей, перевезла их в Англию для обучения подрывной деятельности. Наш человек был представлен бандеровцам как один из близких к Шухевичу активистов. Находясь в Мюнхене, он поддерживал с нами контакты, но как только группа перебралась в Англию, мы решили пока не рисковать и не выходить с ним на связь. Оуновские вожаки за рубежом сильно тревожились из-за отсутствия радиосвязи с Шухевичем. Они, поддерживаемые англичанами, решили направить на Украину начальника оуновской службы безопасности Матвиейко. Ему поручалось узнать о судьбе молчавшего Шухевича и активизировать подпольное движение. Мы дали указание нашему агенту отправить зашифрованную открытку в Германию по указанному адресу с сообщением о маршруте группы Матвиейко.
Предполагалось, что эмиссары Бандеры высадятся в районе города Ровно. Наша служба противовоздушной обороны получила указание не сбивать британский самолет, который и должен был, взяв группу Матвиейко, лететь с Мальты, а затем сбросить всех на парашютах под Ровно. Это было сделано не только с целью защиты нашего агента, находившегося в составе группы диверсантов, но и потому, что мы намеревались захватить всех живыми.
Членов группы тепло встретили на явочной квартире люди Райхмана, заместителя начальника контрразведки, искусно сыгравшие роль подпольщиков, которых рассчитывал застать там Матвиейко. После выпивки - в спиртное было подмешано снотворное - "гости" мирно уснули и проснулись уже во внутренней тюрьме областного управления МГБ.
Все это происходило в мае 1951 года. В три часа ночи в моей квартире раздался телефонный звонок. Звонил секретарь Абакумова: мне надлежало срочно явиться в кабинет министра. У Абакумова шел допрос Матвиейко, который проводили сам министр и его заместитель Питовранов. Вначале я выступил в роли переводчика, поскольку Матвиейко говорил только на западноукраинском диалекте. Допрос продолжался два часа. Затем Абакумов приказал мне самому заняться Матвиейко. Я работал с ним примерно месяц. Это были не допросы, а беседы, то есть протоколы не велись.
Наши беседы проходили в кабинете начальника внутренней тюрьмы Миронова, где Матвиейко имел возможность даже смотреть телевизор. Помню, как его поразила опера "Богдан Хмельницкий" на украинском языке. Этот спектакль шел в рамках декады украинского искусства в Москве. Ни в Польше, ни в Западной Украине Матвиейко никогда не бывал на оперных спектаклях, исполнявшихся на его родном языке. Ему это казалось невероятным, и чтобы убедить его окончательно в подлинности увиденного, я взял Матвиейко с собой в театр на украинскую декаду, правда, в сопровождении "эскорта".
После бесед со мной он убедился: кроме, быть может, фамилий нескольких второстепенных агентов, нам, по существу, было известно все об украинской эмигрантской организации и бандеровском движении. Он был потрясен, когда я стал излагать биографии всех известных ему руководителей украинских националистов, приводить подробности их личной жизни, рассказывать об их взаимных распрях. Заверив Матвиейко, что не собираюсь его вербовать, я объяснил: самое главное для нас - прекратить вооруженную борьбу в Западной Украине. С разрешения Абакумова я позвонил Мельникову, первому секретарю компартии Украины, сменившему на этом посту Хрущева, и попросил принять Матвиейко в Киеве и показать ему, что Украина, и в частности Западная Украина, - это не оккупированная русскими территория, а свободные земли, где живут свободные люди.
С Матвиейко я больше не встречался. В Киеве его поместили на конспиративной квартире под домашний арест, при этом дали возможность свободно передвигаться по городу. Затем его перевели во Львов, где он жил в особняке. Оттуда он и сбежал. Какой тут поднялся переполох в Киеве и Москве! Был объявлен всесоюзный розыск. Министр госбезопасности Украины немедленно приказал арестовать всех, кто отвечал за охрану Матвиейко. Оказалось, что ушел он весьма просто: вышел из ворот особняка, попрощался с охранником, который за прошедшие десять дней привык к тому, что Матвиейко свободно приходит и уходит (правда, в сопровождении офицеров госбезопасности), и не остановил его, хотя никакого сопровождения на сей раз не было.
Эти дни он жил на квартире своего старого знакомого, не связанного с бандеровцами. Матвиейко сказал ему, что приехал из Москвы по делам и поживет у него недолго. За это время он обошел бандеровские явки и проверил львовские связи, о которых не дал никаких показаний в Москве. К своему ужасу, он обнаружил, что их агентурная сеть не существует: два адреса оказались неверными, а люди, связанные с подпольем, были вымышленными. Все это было фантазии составителей отчетов о дутых успехах бандеровского движения, посылавшихся в штаб-квартиры ОУН в Лондоне и Мюнхене.
Матвиейко был достаточно опытным разведчиком, чтобы понять: оставшиеся явки наверняка находятся под наблюдением советской контрразведки, их сохранили только для того, чтобы использовать в качестве ловушек для незадачливых визитеров из-за рубежа. Через три дня Матвиейко сам сдался органам безопасности во Львове. На пресс-конференции, устроенной украинским руководством, он выступил с осуждением бандеровского движения. Используя свой авторитет, Матвиейко призвал эмиграцию и оуновцев, сражавшихся в бандитских отрядах, к примирению. Впоследствии он начал новую жизнь - работал бухгалтером, женился, вырастил троих детей и мирно скончался в 1974 году.
История с Матвиейко приобретает новое звучание в свете провозглашения украинской независимости. На Западе никогда не отдавали себе отчета в том, что после революции 1917 года Украина впервые в своей истории обрела государственность в составе Советского Союза. Подлинный расцвет наступил в национальном искусстве, литературе, системе образования на родном языке, что совершенно невозможно было представить ни при царизме, ни при австрийском и польском господстве в Галиции.
Украинских партийных руководителей в отличие от их коллег из других союзных республик в Москве всегда встречали с особым почетом, и они оказывали существенное влияние на формирование внутренней и внешней политики кремлевского руководства. Украина была постоянным резервом выдвижения кадров на руководящую работу в Москве. Украинская компартия имела свое политбюро, чего не было ни в одной республике, состояла членом Организации Объединенных Наций. Да, до 1992 года Украина не являлась полностью независимым государством, но я по-прежнему считаю себя украинцем - одним из тех, кто в какой-то мере способствовал созданию того положения, какое она приобрела в рамках Советского Союза. Вес, который имела Украина, укрепление ее престижа в СССР и за рубежом стали прелюдией к обретению ею совершенно нового статуса независимого государства после распада Советского Союза.»
Последний абзац, кстати, объясняет, почему после разгрома бандеровского подполья проблема украинского национализма не была решена. Именно по той причине, что советские власти всячески холили и лелеяли особенный квазигосударственный статус Украины, чем даже хвастается сам Судоплатов. Предполагалось, что эмиссары Бандеры высадятся в районе города Ровно. Наша служба противовоздушной обороны получила указание не сбивать британский самолет, который и должен был, взяв группу Матвиейко, лететь с Мальты, а затем сбросить всех на парашютах под Ровно. Это было сделано не только с целью защиты нашего агента, находившегося в составе группы диверсантов, но и потому, что мы намеревались захватить всех живыми.
Членов группы тепло встретили на явочной квартире люди Райхмана, заместителя начальника контрразведки, искусно сыгравшие роль подпольщиков, которых рассчитывал застать там Матвиейко. После выпивки - в спиртное было подмешано снотворное - "гости" мирно уснули и проснулись уже во внутренней тюрьме областного управления МГБ.
Все это происходило в мае 1951 года. В три часа ночи в моей квартире раздался телефонный звонок. Звонил секретарь Абакумова: мне надлежало срочно явиться в кабинет министра. У Абакумова шел допрос Матвиейко, который проводили сам министр и его заместитель Питовранов. Вначале я выступил в роли переводчика, поскольку Матвиейко говорил только на западноукраинском диалекте. Допрос продолжался два часа. Затем Абакумов приказал мне самому заняться Матвиейко. Я работал с ним примерно месяц. Это были не допросы, а беседы, то есть протоколы не велись.
Наши беседы проходили в кабинете начальника внутренней тюрьмы Миронова, где Матвиейко имел возможность даже смотреть телевизор. Помню, как его поразила опера "Богдан Хмельницкий" на украинском языке. Этот спектакль шел в рамках декады украинского искусства в Москве. Ни в Польше, ни в Западной Украине Матвиейко никогда не бывал на оперных спектаклях, исполнявшихся на его родном языке. Ему это казалось невероятным, и чтобы убедить его окончательно в подлинности увиденного, я взял Матвиейко с собой в театр на украинскую декаду, правда, в сопровождении "эскорта".
После бесед со мной он убедился: кроме, быть может, фамилий нескольких второстепенных агентов, нам, по существу, было известно все об украинской эмигрантской организации и бандеровском движении. Он был потрясен, когда я стал излагать биографии всех известных ему руководителей украинских националистов, приводить подробности их личной жизни, рассказывать об их взаимных распрях. Заверив Матвиейко, что не собираюсь его вербовать, я объяснил: самое главное для нас - прекратить вооруженную борьбу в Западной Украине. С разрешения Абакумова я позвонил Мельникову, первому секретарю компартии Украины, сменившему на этом посту Хрущева, и попросил принять Матвиейко в Киеве и показать ему, что Украина, и в частности Западная Украина, - это не оккупированная русскими территория, а свободные земли, где живут свободные люди.
С Матвиейко я больше не встречался. В Киеве его поместили на конспиративной квартире под домашний арест, при этом дали возможность свободно передвигаться по городу. Затем его перевели во Львов, где он жил в особняке. Оттуда он и сбежал. Какой тут поднялся переполох в Киеве и Москве! Был объявлен всесоюзный розыск. Министр госбезопасности Украины немедленно приказал арестовать всех, кто отвечал за охрану Матвиейко. Оказалось, что ушел он весьма просто: вышел из ворот особняка, попрощался с охранником, который за прошедшие десять дней привык к тому, что Матвиейко свободно приходит и уходит (правда, в сопровождении офицеров госбезопасности), и не остановил его, хотя никакого сопровождения на сей раз не было.
Эти дни он жил на квартире своего старого знакомого, не связанного с бандеровцами. Матвиейко сказал ему, что приехал из Москвы по делам и поживет у него недолго. За это время он обошел бандеровские явки и проверил львовские связи, о которых не дал никаких показаний в Москве. К своему ужасу, он обнаружил, что их агентурная сеть не существует: два адреса оказались неверными, а люди, связанные с подпольем, были вымышленными. Все это было фантазии составителей отчетов о дутых успехах бандеровского движения, посылавшихся в штаб-квартиры ОУН в Лондоне и Мюнхене.
Матвиейко был достаточно опытным разведчиком, чтобы понять: оставшиеся явки наверняка находятся под наблюдением советской контрразведки, их сохранили только для того, чтобы использовать в качестве ловушек для незадачливых визитеров из-за рубежа. Через три дня Матвиейко сам сдался органам безопасности во Львове. На пресс-конференции, устроенной украинским руководством, он выступил с осуждением бандеровского движения. Используя свой авторитет, Матвиейко призвал эмиграцию и оуновцев, сражавшихся в бандитских отрядах, к примирению. Впоследствии он начал новую жизнь - работал бухгалтером, женился, вырастил троих детей и мирно скончался в 1974 году.
История с Матвиейко приобретает новое звучание в свете провозглашения украинской независимости. На Западе никогда не отдавали себе отчета в том, что после революции 1917 года Украина впервые в своей истории обрела государственность в составе Советского Союза. Подлинный расцвет наступил в национальном искусстве, литературе, системе образования на родном языке, что совершенно невозможно было представить ни при царизме, ни при австрийском и польском господстве в Галиции.
Украинских партийных руководителей в отличие от их коллег из других союзных республик в Москве всегда встречали с особым почетом, и они оказывали существенное влияние на формирование внутренней и внешней политики кремлевского руководства. Украина была постоянным резервом выдвижения кадров на руководящую работу в Москве. Украинская компартия имела свое политбюро, чего не было ни в одной республике, состояла членом Организации Объединенных Наций. Да, до 1992 года Украина не являлась полностью независимым государством, но я по-прежнему считаю себя украинцем - одним из тех, кто в какой-то мере способствовал созданию того положения, какое она приобрела в рамках Советского Союза. Вес, который имела Украина, укрепление ее престижа в СССР и за рубежом стали прелюдией к обретению ею совершенно нового статуса независимого государства после распада Советского Союза.»
По сути, его героические усилия по уничтожению радикального украинства были обесценены приветствуемыми им стараниями по созданию культурно-политического украинства под сенью советского государства.
Как могли не понимать этого Судоплатов, Берия и другие сталинские руководители? Сказать трудно. Но мы должны учиться не только на их победах, но и на их ошибках.
Арест Павла Судоплатова
После смерти Сталина начались реорганизации в разведывательных органах, в ходе которых Судоплатов в апреле 1953 года был назначен заместителем начальника Первого Главного управления (контрразведка) МВД СССР, с мая 1953 года - начальником 9-го (разведывательно-диверсионного) отдела МВД СССР. После ареста Лаврентия Берии и расформирования 9-го отдела 31 июля 1953 года переведен во Второе главное управление (разведка) МВД СССР на должность начальника отдела.21 августа 1953 года генерал-лейтенант П.А. Судоплатов был арестован в собственном кабинете на Лубянке как «пособник Берия» по обвинению в заговоре. Зоя Воскресенская, вступившись за него, вопреки распространенному мнению, не была арестована, но была «сослана» в Воркуту в качестве начальника спецчасти лагеря.
Вместе с П.А. Судоплатовым в июне - декабре 1953 года из органов госбезопасности изгнали, а затем частично подвергли арестам многих опытных профессионалов: генерал-лейтенанта Б. П. Обручникова, генерал-майоров Н. И. Эйтингона, С. Ф. Емельянова, А. Ф. Ручкина. Опасаясь ареста, 16 апреля 1954 года застрелился заместитель министра внутренних дел по войскам, генерал армии И. И. Масленников.
П.А. Судоплатов во время следствия симулировал помешательство и до 1958 года находился в Ленинградской специальной психиатрической больнице.
12 сентября 1958 года он был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР по «контрреволюционной» статье 58-1 пункт «б» к 15 годам заключения «за активное пособничество изменнику Родины Берия в подготовке государственного переворота, производство опытов над людьми, похищения и многочисленные убийства». Виновным себя не признал.
Постановлением Совета Министров СССР от 17 октября 1958 года был лишен воинского звания и всех наград как осужденный судом.
Отбывал наказание во Владимирской тюрьме, где перенес три инфаркта, ослеп на один глаз, получил инвалидность 2-й группы. После отставки со всех руководящих постов в партии и правительстве, в октябре 1964 года, Н.С. Хрущева, появилась надежда на пересмотр дела Судоплатова. К 20-летию Победы группа чекистов подписала письмо новым кремлевским лидерам с просьбой о реабилитации Судоплатова. Бумага легла на стол Л.И. Брежнева. «Не суйтесь не в свои дела» - такую резолюцию поставил Генсек ЦК КПСС на просьбе чекистов. Через год было написано еще одно письмо, которое подписали более 40 старых чекистов. Среди них - Зоя Рыбкина, Рудольф Абель, другие. В нем приводятся факты, свидетельствующие о невиновности Судоплатова, показывающие, что дело от начала до конца сфальсифицировано. Однако и ему не дают ход. В конце концов по письму Прокуратуры СССР и КГБ в 1966 году в ЦК КПСС принимается решение - «освободить досрочно», когда Судоплатову оставалось сидеть еще два года, но в декабре того же года по неизвестным причинам это решение отклоняется. И Судоплатов остается в заключении до окончания своего 15-летнего срока.
Освобожден по отбытии срока наказания 21 августа 1968 года.
Активно участвовал в ветеранском движении.
Вместе с П.А. Судоплатовым в июне - декабре 1953 года из органов госбезопасности изгнали, а затем частично подвергли арестам многих опытных профессионалов: генерал-лейтенанта Б. П. Обручникова, генерал-майоров Н. И. Эйтингона, С. Ф. Емельянова, А. Ф. Ручкина. Опасаясь ареста, 16 апреля 1954 года застрелился заместитель министра внутренних дел по войскам, генерал армии И. И. Масленников.
П.А. Судоплатов во время следствия симулировал помешательство и до 1958 года находился в Ленинградской специальной психиатрической больнице.
12 сентября 1958 года он был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР по «контрреволюционной» статье 58-1 пункт «б» к 15 годам заключения «за активное пособничество изменнику Родины Берия в подготовке государственного переворота, производство опытов над людьми, похищения и многочисленные убийства». Виновным себя не признал.
Постановлением Совета Министров СССР от 17 октября 1958 года был лишен воинского звания и всех наград как осужденный судом.
Отбывал наказание во Владимирской тюрьме, где перенес три инфаркта, ослеп на один глаз, получил инвалидность 2-й группы. После отставки со всех руководящих постов в партии и правительстве, в октябре 1964 года, Н.С. Хрущева, появилась надежда на пересмотр дела Судоплатова. К 20-летию Победы группа чекистов подписала письмо новым кремлевским лидерам с просьбой о реабилитации Судоплатова. Бумага легла на стол Л.И. Брежнева. «Не суйтесь не в свои дела» - такую резолюцию поставил Генсек ЦК КПСС на просьбе чекистов. Через год было написано еще одно письмо, которое подписали более 40 старых чекистов. Среди них - Зоя Рыбкина, Рудольф Абель, другие. В нем приводятся факты, свидетельствующие о невиновности Судоплатова, показывающие, что дело от начала до конца сфальсифицировано. Однако и ему не дают ход. В конце концов по письму Прокуратуры СССР и КГБ в 1966 году в ЦК КПСС принимается решение - «освободить досрочно», когда Судоплатову оставалось сидеть еще два года, но в декабре того же года по неизвестным причинам это решение отклоняется. И Судоплатов остается в заключении до окончания своего 15-летнего срока.
Освобожден по отбытии срока наказания 21 августа 1968 года.
Литературная деятельность. Реабилитация.
Вернувшись в Москву, Судоплатов занялся литературной деятельностью. Под псевдонимом Анатолий Андреев опубликовал три книги: «Горизонты: Повесть о Станиславе Косиоре» (1977); «На жестоком берегу: Повесть о Марцелии Новотко» (1983); «Конь мой бежит...» (1987).Активно участвовал в ветеранском движении.
Более 20 лет он боролся за свою реабилитацию. Полностью реабилитирован постановлением Главной военной прокуратуры Российской Федерации от 10 января 1992 года.
Незадолго до смерти в соавторстве с сыном - историком спецслужб, заслуженным профессором МГУ Анатолием Судоплатовым опубликовал книгу воспоминаний о своей жизни и работе - «Разведка и Кремль: Записки нежелательного свидетеля». Через полгода после его смерти вышла в свет книга «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы».
Перед войной жил в Москве на ул. Горького в доме 41; в 1950-е - на ул. Мархлевского дом 9; в последние годы жизни - на ул. Академика Королева дом 9.
Умер 24 сентября 1996 года. Похоронен на новом Донском кладбище (4 уч.) в Москве.
В 1998 году Президент Российской Федерации подписал Указ о восстановлении в воинском звании генерал-лейтенанта П. А. Судоплатова посмертно, а также в правах на все государственные награды в связи с его реабилитацией.
Сын - Андрей Павлович Каганов (род. 1940), использует фамилию Судоплатов как литературный псевдоним.
Сын - Анатолий Павлович Судоплатов (1943-2005), советский, российский ученый-демограф, преподаватель экономического факультета МГУ. Вместе со своим отцом написал книгу «Специальные задания. Воспоминания нежелательного свидетеля - магистра советского шпионажа» (выпущена в США в 1994 году издательством Little, Brown and Co.). Через год после выхода книги на Судоплатовых подал в суд Николай Месяцев, обвинив их в публикации клеветнических сведений в книге.
Внук - Петр Анатольевич Судоплатов (род. 1984), окончил экономический факультет МГУ, кандидат экономических наук, страховой брокер компании «Виллис СНГ».
три ордена Красного Знамени (13.11.1937, 16.06.1941, 03.11.1944);
орден Суворова 2-й степени (05.11.1944);
орден Отечественной войны 1-й степени (24.02.1945);
два ордена Красной Звезды (26.04.1940, 20.09.1943);
медаль «За оборону Москвы»;
медаль «За оборону Кавказа»;
медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
медаль «За победу над Японией»;
знак «Заслуженный работник НКВД» (04.02.1942);
Почетный сотрудник госбезопасности.
Специальные и воинские звания Павла Судоплатова:
Старший лейтенант государственной безопасности (30.12.1936);
Капитан государственной безопасности (25.09.1938);
Майор государственной безопасности (14.03.1940);
Старший майор государственной безопасности (08.08.1941);
Комиссар государственной безопасности 3-го ранга (14.02.1943);
Генерал-лейтенант (09.07.1945).
1997 - Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы;
2001 - Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год;
2005 - Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы;
2005 - Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год;
2005 - Победа в тайной войне. 1941-1945 годы.
• В 2022 году, после перехода Мелитополя под контроль российских войск, по инициативе Российского военно-исторического общества, в этом городе поставили памятник Судоплатову. Тогда же улицу Дмитрия Донцова, стоявшего у истоках укронацизма, в Мелитополе переименовали в улицу Судоплатова.
Вечная Слава Герою-разведчику!
Незадолго до смерти в соавторстве с сыном - историком спецслужб, заслуженным профессором МГУ Анатолием Судоплатовым опубликовал книгу воспоминаний о своей жизни и работе - «Разведка и Кремль: Записки нежелательного свидетеля». Через полгода после его смерти вышла в свет книга «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы».
Перед войной жил в Москве на ул. Горького в доме 41; в 1950-е - на ул. Мархлевского дом 9; в последние годы жизни - на ул. Академика Королева дом 9.
Умер 24 сентября 1996 года. Похоронен на новом Донском кладбище (4 уч.) в Москве.
В 1998 году Президент Российской Федерации подписал Указ о восстановлении в воинском звании генерал-лейтенанта П. А. Судоплатова посмертно, а также в правах на все государственные награды в связи с его реабилитацией.
Личная жизнь Павла Судоплатова:
Жена - Эмма Карловна Каганова (1905-1989), еврейка, родом из Гомеля, урожденная Суламифь Соломоновна Кримкер, она же Гранская, с 1951 фамилия по мужу Судоплатова. Поженились в 1926 году. Впоследствии она стала лейтенантом НКВД.Сын - Андрей Павлович Каганов (род. 1940), использует фамилию Судоплатов как литературный псевдоним.
Сын - Анатолий Павлович Судоплатов (1943-2005), советский, российский ученый-демограф, преподаватель экономического факультета МГУ. Вместе со своим отцом написал книгу «Специальные задания. Воспоминания нежелательного свидетеля - магистра советского шпионажа» (выпущена в США в 1994 году издательством Little, Brown and Co.). Через год после выхода книги на Судоплатовых подал в суд Николай Месяцев, обвинив их в публикации клеветнических сведений в книге.
Внук - Петр Анатольевич Судоплатов (род. 1984), окончил экономический факультет МГУ, кандидат экономических наук, страховой брокер компании «Виллис СНГ».
Награды Павла Судоплатова:
орден Ленина (30.04.1946);три ордена Красного Знамени (13.11.1937, 16.06.1941, 03.11.1944);
орден Суворова 2-й степени (05.11.1944);
орден Отечественной войны 1-й степени (24.02.1945);
два ордена Красной Звезды (26.04.1940, 20.09.1943);
медаль «За оборону Москвы»;
медаль «За оборону Кавказа»;
медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»;
медаль «За победу над Японией»;
знак «Заслуженный работник НКВД» (04.02.1942);
Почетный сотрудник госбезопасности.
Специальные и воинские звания Павла Судоплатова:
Старший лейтенант государственной безопасности (30.12.1936);
Капитан государственной безопасности (25.09.1938);
Майор государственной безопасности (14.03.1940);
Старший майор государственной безопасности (08.08.1941);
Комиссар государственной безопасности 3-го ранга (14.02.1943);
Генерал-лейтенант (09.07.1945).
Библиография Павла Судоплатова:
1996 - Разведка и Кремль: Записки нежелательного свидетеля;1997 - Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы;
2001 - Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год;
2005 - Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы;
2005 - Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год;
2005 - Победа в тайной войне. 1941-1945 годы.
Память
• Именем Судоплатова названы улицы в городах Смоленск и Гагарин. В 2015 году на въезде в Смоленск был поставлен гранитный валун с табличкой в память о Судоплатове.• В 2022 году, после перехода Мелитополя под контроль российских войск, по инициативе Российского военно-исторического общества, в этом городе поставили памятник Судоплатову. Тогда же улицу Дмитрия Донцова, стоявшего у истоках укронацизма, в Мелитополе переименовали в улицу Судоплатова.
Вечная Слава Герою-разведчику!
Следующая публикация
Комментарии 2