Предыдущая публикация
ОСВОБОДИТЕЛИ СТАРОБЕШЕВО.
24 августа 2014 года – черная дата для старобешевцев, день страха, горя, безысходности, отчаяния. В этот день никто из жителей райцентра не знал, останется ли он жив... Начались постоянные обстрелы поселка: на мирных жителей летели снаряды реактивной системы залпового огня «Град», систем залпового огня «Ураган» и «Смерч». Обстрелы велись и при помощи авиации. Казалось, всему этому конца и края не будет. Долгих, бесконечно долгих шесть дней не стихали бои за Старобешево…
Накануне второй годовщины этих событий мы побеседовали с одним из тех, кто, рискуя своей жизнью, отвоевал нашу землю и родной поселок от нашествия украинских вояк. Знакомьтесь: защитник Донбасса, освободитель поселка Старобешево, бесстрашный воин «Муса».
– Поселок Старобешево являлся стратегической высотой, именно здесь скопилось значительное количество украинских военных. «Укры» понимали, что если мы возьмем поселок, то они потеряют весь Старобешевский район. Так оно и получилось! В поселке сгруппировалось несколько «укроповских» батальонов: «Донбасс», «Кривбасс» и «Днепр-1». «Укропы» направились к Новоазовску, им удалось выйти из «Иловайского котла», они дошли до Старобешево, и здесь мы их неожиданно остановили...
Начиная с 24 августа, мы пытались отвоевать районный центр, но сделать это смогли только после прямого столкновения с бандеровцами, которое произошло 30 августа.
Для меня, как и для моего подразделения «Шахтерская дивизия» батальона «Восток» (командир Дмитрий Блинов с позывным «Мамай»), этот ожесточенный бой был далеко не первый. Мы уже тогда были, как говорится, стреляными воробьями, участвовали в кровопролитных сражениях за Донецк, Шахтерск и Моспино… Тем не менее освободительные бои за Старобешево оказались очень непростым испытанием. С нами за Старобешево воевали ребята из Второго Семеновского батальона (командир Андрей Малютин с позывным «Матвей»).
…30 августа 2014 года. Семь часов утра. Мы находились в поселке, контролировали несколько дорог. Но на этот раз украинские военные решили пойти на прорыв. У них на вооружении было одиннадцать единиц техники: пять танков и шесть БТРов, огромное количество боеприпасов. Численность «укропов» составляла около ста военных и примерно сто пятьдесят представителей медперсонала. А нас – всего тридцать ребят. Ни тяжелой техники, ни минометов – только стрелковое оружие и сила донбасского духа.
Утром я возвращался из Новокатериновки – накануне там прошли ожесточенные бои, погибших было немерено. Въехал в райцентр и увидел активное передвижение украинских танков. С «Матвеем» провели разведку, так как по рации нам сообщили лишь одно: «укры» попытаются здесь совершить прорыв – ни численность «укропов», ни их техническое оснащение остались для нас неизвестными. Взвесив ситуацию, мы поняли, что силы у нас неравные. Но отступать было некуда, поэтому приняли твердое решение: стоять до конца! Главное – не дать противнику пройти.
Боевая ситуация менялась стремительно. Ребята заняли позиции – и все закипело!
Нам с «Монголом» удалось ликвидировать украинскую бронемашину и закрепиться на пересечении улиц Чкалова и Мира. В районе поселкового кладбища появились танки и начали нас обстреливать сверху. Несколько снарядов попали в двухэтажное здание, где на первом этаже располагался магазин. Еще один залп – и снаряды полетели в жилой дом и гараж, где все мгновенно воспламенилось…
Вот в направлении кладбища на огромной скорости проехал легковой автомобиль с белой полосой на крыше. Это означало одно: в данной машине – украинские военные. Танк ее пропустил, а следом за ней ехала гражданская автомашина, и по ней был выпущен снаряд. Прямое попадание – женщина и мужчина, находившиеся в автомобиле, погибли…
Война есть война. И все-таки одно дело, когда теряешь боевых товарищей (нам к этому не привыкать, мы люди военные), но вдвое горше видеть, как гибнут мирные, ни в чем не повинные граждане, которые и оружия-то в руках никогда не держали – они просто-напросто уезжали от войны… Мы с ребятами на какой-то момент замерли: ведь видно же, что едут простые жители – как же можно в них стрелять! Но «укропов» это не остановило. Они прекрасно знали, что расстреляли мирную машину, и их это нисколечко не смутило!..
Противостояние продолжалось. Чуть позже двое наших ребят пытались прорваться к нам со стороны села Александровка. Как им удалось въехать в поселок, до сих пор не понимаю! Ребята находились в легковом автомобиле, в салоне которого был установлен пулемет «Утес». Они выехали с улицы Мира на улицу Чкалова, все время стреляли по украинскому БМП, но были расстреляны… Эти отважные воины «Кашкет» и «Гарик» положили свою жизнь во имя спасения старобешевской земли от нашествия украинских нацистов.
Рядом с нами, с «Шахтерской дивизией» батальона «Восток», стояли ребята из других подразделений. Всех, к сожалению, уже не вспомню, но многих назову. Из нашего подразделения были парни с позывными «Точка», «Немец», «Сухой», «Старый», «Славян», «Маэстро», «Кузбасс» и «Казак». Из других подразделений – «Директор», «Монгол», «Медведь», «Танкист», «Изумруд», «Серый», а еще – старобешевские ребята «Грек» и «Сержант»…
Когда идешь в бой за правое дело, за родную землю, за своих близких и родных, душу твою переполняет чувство огромной ответственности за будущее Отчизны, которая тебя вскормила и доверила тебе свою судьбу… Мы с однополчанами так хорошо понимали друг друга, что любое дело шло у нас, как по маслу. Вокруг нас все гремело, взрывалось, вспыхивало огнем – «укры» не хотели сдаваться и твердо стояли на своих позициях. Они не знали, сколько нас. Если бы смекнули, что против них воюет всего-навсего горстка отчаянных смельчаков, наверняка не поверили бы в такой расклад сил. И, конечно же, не осторожничали бы.
Часть нашего подразделения расположилась около заправки «Ника», чтобы перекрыть «укропам» отход в том направлении. После четырехчасового боя наши боеприпасы были уже на исходе, осталось всего лишь по нескольку рожков. В этот сложный момент группу выручил «Сержант»: добыл боеприпасы. Бой продолжался. Несмотря на то, что украинские нацисты превосходили нас и по численности, и по снаряжению (у них имелось одиннадцать наименований тяжелой техники), ни один из наших ребят не бросил позиции, не смалодушничал! Мы стояли намертво, как стена.
Не знаю, что нас тогда спасло: вера, молитвы наших близких, которые прятались в это время в подвалах и ждали освобождения, или действительно чудо – но мы с честью выдержали это испытание! Пять раз украинские военные шли на переговоры с нами, объявляя, что сдаются, и каждый раз обманывали – пытались прорваться к своим.
В полдень они все же сдались и вывесили белый флаг. Мы не верили своим глазам: три десятка солдат одолели больше сотни хорошо оснащенных «укров». И это сделали мы!
Сложив оружие и сдав тяжелую технику, украинские вояки ушли, офицеров мы взяли в плен. Как они нам объяснили свое решение: командование не поставило их в известность о том, что «Иловайский котел» замкнулся – и тогда они сдались. Украинские командиры попросту отключили связь и бросили своих солдат на произвол судьбы. Среди бойцов было много раненых и погибших. В тот период различные международные миссии были в Новокатериновке. Они тоже забрали раненых и убитых. А если бы все сложилось иначе, они не довезли бы раненых до госпиталя, и, соответственно, погибших с украинской стороны было бы значительно больше.
После того, как бой закончился, я поехал в Новокатериновку. Зрелище в селе было не для слабонервных. Вспоминать о тех ужасах сложно – не то что говорить! Улицы были усеяны трупами, кругом дымилась разбитая техника, зияли оконными провалами разрушенные жилые дома… Кровь, горе, слезы раненых…
А в это время в водопроводных люках прятались недобитые «укропы». Они всеми способами пытались выжить. Когда мы их доставали из этих «убежищ», лица вояк были искажены от страха. Это был животный страх смертельно испуганного существа – людьми их трудно было назвать. Нет, жалости к ним у меня не было. Я знал: пока их не возьмешь за горло, они будут цинично убивать всех подряд, и военных людей, и мирных. А каждый убитый гражданский человек – это трагедия для ополченца.
…Навстречу мне выбежала молодая девушка, на вид лет шестнадцати, не больше. Она была замучена до изнеможения, в изодранной одежде. Подбежав, спросила ДНРовец я или нет. Я сказал: да, ополченец. Она попросила предъявить документ в подтверждение – не верила, что все закончилось. А когда увидела его, горько расплакалась и начала взахлеб рассказывать о том, что на протяжении месяца украинские твари ее удерживали в подвале и насиловали… Я долго не мог ее успокоить. Как сложилась дальнейшая судьба этой девочки, не знаю. Но понял однозначно: жалеть этих нелюдей, надругавшихся над беззащитной юной девушкой, не буду никогда!..
Около недели мы простояли в Старобешево, вылавливали спрятавшихся украинских солдат и налаживали мирную жизнь. И все это время нас кормила мама нашего товарища с позывным «Грек». Это был Владимир Асланов. К огромному сожалению, несколько месяцев назад Володя погиб. Отличный был парень!
Помимо этого, привозили нам продукты и руководители СООО имени Фрунзе, и другие граждане. Благодаря им и Галине Аслановой мы нормально пережили тот сложный период.
После освобождения Старобешево мои однополчане разъехались кто куда. Но все, что случилось с нами в этом греческом поселке, навсегда останется в памяти. Эти события породнили нас крепче самых крепких уз.
На месте противостояния ополченцев и украинских войск в районном центре старобешевского края в прошлом году был установлен Памятный знак, к которому тогда съехались все ребята. И нынешний год не станет исключением. Все, кто сможет, снова съедутся 30 августа в Старобешево, чтобы помянуть тех, кто погиб за свободу, не щадя своей жизни, и чтобы вспомнить добрым словом всех, кто жив.
По материалам районной газеты "Новая жизнь"
Следующая публикация
Комментарии 42
Защитники отечества,
Вы сила ,вы гордость,
Вы великие!
Нельзя сломить ДУХ НАШЕЙ РОДИНЫ!
Победа за лучшее !
Господи храни наших защитников!