Наталия Дюжова

Анисимов не спал целую ночь. Ненадолго забывался в полудреме. И видел серьёзные дочкины глаза. Большие и красивые шахтёрские руки истосковались за ночь: им надо было держать доченьку… тихонько баюкать кроху… На рассвете Андрей впервые поднялся без костылей. Пронзительная боль – от ступней до висков. Закружилась голова, и земля под ногами пошатывалась. Медсестра Тонечка заглянула в палату, охнула. Засуетилась, поддержала Андрея под локоть. Анисимов улыбнулся, осторожно отвёл Тонины руки: - Я сам, Тонечка. Пора мне… самому. Тоня строго велела: - Быстро в постель. Ты, Анисимов, не на шахте! Командовать там будешь! А здесь слушай, что тебе медсестра говорит! -Мне, Антонина Васильевна, домой надо. Дочка у меня. Тонечка быстро и незаметно что-то смахнула с ресниц… -Да знаю я!.. Только куда ж тебе домой! Ты же шагу сделать не можешь. -Могу. И не один. Смотри. Андрей прошёл к двери и обратно. От боли темнело в глазах. Но руки должны не костыли держать, а доченьку, Сашеньку. Кроху надо держать