Вера Ветлугина (Никитенко)

БЕГИ, БЕГИ, БЕГИ...

Глава 1
Сказки для взрослых девочек
Продолжение рассказа "МНОГОЭТАЖКА"
Ева стояла перед висящим на стене зеркалом, поворачиваясь то одним, то другим боком, вставая на цыпочки в попытке разглядеть подол платья. Эх, сюда бы зеркало в полный рост! Да где ж его ставить в общаге-то? Ну ничего, вот закончит ВУЗ, начнет работать, снимет жильё и первое, что сделает – купит себе такое. Ева уже видела его в магазине: большое напольное зеркало, сзади еще и вешалка для одежды. Словом, мечта кокетки.
***
То, что она хороша, Ева поняла давным-давно. Она еще в детский сад ходила, когда услышала, как одна воспитательница тихо говорит другой:
- Что за чудо эта девочка! Настоящая куколка! Как вижу Евочку, так и любуюсь ею. Это ж надо такую красоту на свет произвести!
Еве тогда было четыре года, и она быстро сообразила, что речь о ней и вроде бы о том, что она красивая, как кукла. В этот же вечер девочка в лоб спросила родителей:
- А я красивая, да?
- Конечно, моя радость, - засмеялась мама. – Ты наша любимая красотуля!
Надо отдать должное маме с папой – им удалось воспитать дочку доброй, ласковой, совершенно не заносчивой девочкой, несмотря на ее уверенность в своей красоте. Все время слышала она от мамы, что красота должна делать мир лучше, приносить радость, дарить счастье.
- Злая красота непривлекательна, - говаривала она.
Еве было восемь, когда на свет появилась Арина, ее младшая сестренка. Знакомые тогда шушукались, что вот, дескать, сейчас-то и проявится скверна в характере старшей дочки, когда львиная доля внимания родителей перейдет сестре. Да не тут-то было! Ева обожала сестренку, с удовольствием возилась с ней, считая ее интересной и забавной. На нее не навесили никаких обязанностей, связанных с появлением второго ребенка, ее не заставляли гулять с малышкой или присматривать за ней. Все это Ева с удовольствием делала сама.
- Мам, я уже пообедала, давай с Аришей погуляю, - предлагала она, прибегая из школы.
- Не нужно, у тебя же уроки, - возражала мама.
- Ну и что? Я ж не прямо сейчас их делать собираюсь. Сама говорила: после школы надо часик отдохнуть, вот я и отдохну на прогулке.
Мама одевала малышку, и гордая Ева отправлялась гулять в сквер неподалеку, чинно шествуя по тихим дорожкам, толкая впереди коляску со спящей сестрой.
Аришка подрастала, и Еве теперь нравилось играть и болтать с ней. Мама с папой даже удивлялись, им ведь со всех сторон рассказывали пугающие истории о том, как старших детей раздражают младшие братья и сестры. Но даже намека на что-то похожее в их семье не было. Самым потрясающим было то, что Ева таскала за собой Аришку даже когда отправлялась на прогулку с подружками, и никто из девочек не возражал. Казалось, настрой Евы передавался им тоже. Девчонок забавляла рассудительность Арины, ее манера разговаривать «по-взрослому», и в то же время очень импонировало то, что девочка никогда не встревала в разговоры старших, пока не обратятся непосредственно к ней. И еще она никогда не ябедничала, что бы ни случилось.
- Аришка – свой парнишка, - в шутку сказала одна из подружек Евы.
Все засмеялись, потому что сказано было в точку. Арина была скорее парнишкой-сорванцом, нежели девочкой-принцессой. Платьям она предпочитала шорты и брюки, куклам – машинки и пистолеты. В друзьях в детском саду у нее ходили исключительно мальчишки. Мама вздыхала, видя перманентно сбитые коленки, ссадины, синяки и царапины младшей дочери, но поделать с этим ничего не могла. Сколько раз в магазине игрушек она пыталась привлечь внимание Ариши к красивой кукле, но девочка требовала конструктор или радиоуправляемую машину. Детские утренники она недолюбливала из-за того, что на них нужно надевать эти ужасные неудобные платья с кучей оборок и кружев и жутко некомфортные лакированные туфли. Но совсем добила она маму, когда к своему семилетию попросила в подарок набор инструментов.
- Ладно, - сдалась мама, даже не попытавшись спорить. – Будут тебе инструменты.
Довольная Арина ускакала к себе в комнату, а мама повернулась к отцу:
- Ну вот, хотел сына? Получай.
- Отлично получилось, - хохотал отец. – Мы еще и на рыбалку поедем.
Арина сама плавно отошла от компании Евы, ей стало неинтересно со старшими девушками. Как она выразилась: «У них одни женихи на уме. Фу!»
И Ева, и Арина учились легко, словно играючи. Ни один из школьных предметов не вызывал особых затруднений. Разница лишь в том, что Ева получилась явным гуманитарием. Об Арине судить, конечно, рановато, но, похоже, ее больше привлекут точные науки. Уже во втором классе она нашла объявление о Клубе юных физиков, потребовала отвести ее туда и была страшно возмущена, когда ее не приняли. «Приходите в седьмом классе, юная леди», - улыбнулся преподаватель. Слова «юная леди» вызвали у девочки бурю негодования, и она, насупившись, бухтела всю дорогу домой.
- Эй, хорош ворчать, как старушонка, - отец легонько потрепал ее по волосам. – А то буду звать тебя Шапокляк.
- Ну и зови, - буркнула Арина. – Чего в ней плохого-то? У нее вон, крыса такая прикольная была.
Внешне сестры были настолько разными, что никому и в голову не пришло бы назвать их родственниками. Ева росла, но ее ангельская красота лишь расцветала, несмотря на прогнозы некоторых «добрейших» кумушек-соседок и завистливых мамаш других девочек. В школе только ленивый не пытался оказать ей какой-нибудь, хоть самый ничтожный, знак внимания. Но эта светловолосая зеленоглазая красотка лишь с улыбкой благодарила и… больше ничего. В глубине души Ева частенько чувствовала себя уязвленной, понимая, что оценивают ее лишь по внешности, игнорируя ее незаурядные умственные способности.
- Во мне все видят лишь красивую милую куклу, никому не интересен мой мир, - с досадой жаловалась она матери.
- Ничего, это всё ерунда, - улыбалась мама. – Твой человек тебя оценит. А красота – это прекрасно, поверь мне. Тебе повезло с внешностью, к красивым всегда более благоволят. Спроси любую девчонку, хочет ли она быть красивой? Все хотят.
- Еще чего! – раздался возмущенный голос Аришки, которая, оказывается, вертелась тут же, на кухне. – Я не хочу, нипочем не хочу!
- У тебя нет выбора, - улыбнулась Ева, обнимая сестренку. – Ты все равно будешь красоткой. Красота, она же изнутри идет, а ты такой классный человечек! Ты очень красивая, поверь мне.
Арина лишь хмыкнула, оставаясь при своем мнении. На самом деле девочка обладала довольно яркой внешностью, сулившей в будущем повышенное внимание. Она не была красавицей, но проницательный взгляд серо-синих умных глаз в сочетании с темно-каштановыми волосами надолго оставался в памяти.
Окончив с отличием школу, Ева уехала учиться в другой город, поступив на факультет иностранных языков. Она легко влилась в новый коллектив и очень скоро обзавелась подругами. Поначалу чужой, город все больше и больше раскрывался перед ней, позволяя проникать в тайные закоулки своей души. Еве нравилось после занятий часами бродить, вооружившись картой, по разным интересным местам, она вступила в сообщество, которое за вполне доступную даже для студентов плату организовывало нестандартные экскурсии, и с удовольствием изучала этот город, в котором собиралась обосноваться. Студенческая жизнь завертела девушку, водоворотом увлекая в глубины новых, незнакомых ей ранее, впечатлений.
Несмотря на то, что Ева жила в достатке, жизнь в общежитии ей очень приглянулась. Ей нравилась эта самостоятельность, эта, если так можно выразиться, «взрослость», когда можно самой решать, что приготовить, когда делать уборку, куда пойти, когда заниматься… Соседки по комнате оказались очень приятными веселыми девчонками, они быстро поладили, составили график уборки и готовки, никогда не ссорились, охотно делились друг с дружкой косметикой и бижутерией, вместе бегали в кино, на каток, на прогулки. Стали, словом, неразлучной троицей. На втором курсе и Валя, и Соня обзавелись кавалерами, Ева пока так ни с кем и не встречалась. Нет, ее приглашали на свидания, она соглашалась, но никто не зацепил ее сердечко.
***
Валя и Соня, пряча улыбки, делали вид, что не замечают, как тщательно Ева собирается. Они давно поняли, что у подруги кто-то появился, и этот кто-то, похоже, очень ей нравится.
- Валечка, можно взять твою подвеску? Ту, в виде четырехлистника? - вдруг попросила Ева.
- Конечно, - кивнула Валя, не поднимая головы от книги. – В ящике комода.
- Спасибо, дорогая!
Ева выдвинула ящик и достала оттуда коробочку с серебряной цепочкой и подвеской на ней в виде листика клевера с четырьмя лепестками. Счастливый листик. Застегнув украшение на шее, Ева еще раз бросила взгляд в зеркало. Идеальное попадание!
- Мой зеленый клатч возьми, - равнодушным голосом сказала Соня. – Как раз подойдет. Он оценит, стопудово.
- Кто ОН? – стушевалась Ева.
- Ой, да ладно! - обе подруги повернулись к ней и весело рассмеялись.
- Уже месяц порхаешь, как на крыльях, и думаешь, что мы не замечаем? – улыбалась Валя. – Постоянно сообщения на телефон приходят, ты читаешь, отвечаешь и так глупо улыбаешься! Ну все же понятно!
- Ага, - вторила ей Соня. – А сейчас? Ты, кажется, пять платьев перемеряла? Или шесть? Перед зеркалом уже час вертишься. Давай, колись. Свидание, да?
- Да, - покраснела Ева.
- Отлично! Поздравляю! А то ты что-то давненько на свиданки не ходила. И кто он?
- Мы месяц назад познакомились.
- Где? – хором спросили подруги.
- Здесь, в институте. Я шла из библиотеки, и у меня из рук книги и тетради выпали. Я присела, чтобы собрать, а он подошел и помог.
- Так он что, учится здесь? – удивилась Соня.
- Нет, он к сестре своей приходил. Говорит, что сестра его тут учится. На историческом. Ну вот, так и познакомились. Он предложил кофе выпить, я согласилась. На другой день пригласил прогуляться, потом в кино сходили. Так и завертелось.
- Ну классно, рады за тебя, - кивнула Валя. – А то все что-то одно-два свидания у тебя, и всё.
- Нет, он не такой, -тепло улыбнулась Ева. – Он другой.
- Ясно. Это называется любовь, - констатировала Соня.
- Ой, девчонки, ладно вам, - смущенно отмахнулась Ева, вновь краснея.
Ева перекладывала свою мелочевку в зеленый клатч, предложенный ей Соней и поглядывала на часы.
- Ну все, я пошла, - улыбнулась она.
Подруги оценивающе оглядели ее с ног до головы. Да, она необычайно хороша!
- Тебя сегодня ждать обратно или завтра? – съехидничала Валя.
- Да ну вас, - отмахнулась Ева, опуская глаза. – Он меня сегодня с мамой знакомит.
- Ого! Так скоро? – удивилась Соня. – Дело, похоже, серьезное.
- Всё! Пока, - Ева помахала рукой и вышла из комнаты.
***
Цок, цок, цок… Стук каблучков эхом разносился по темной улице. Он, да еще скрип качающегося над входом в пустующее здание фонаря, были единственными звуками, наполнявшими мертвую тишину этого странного и немного жутковатого места. «Господи, куда это меня занесло? – думала она. – Где я вообще?» Она шла и мысленно проклинала себя за легкомыслие. Как же она могла так глупо попасться? А с другой стороны, почему глупо? Разве хоть что-то предвещало такой исход?
Цок-цок-цок… Она ускоряла шаг, очень уж неуютно было здесь. Кругом ни души, да это и немудрено: район явно нежилой. Она достала смартфон и открыла приложение. Судя по карте, через пару кварталов снова будет жизнь, надо успокоиться и поскорее добраться туда. Там люди, там не так страшно.
Цок-цок-цок… Стук ускоряется, уж больно хочется выбраться отсюда. Сначала она хотела вызвать такси, потом поняла, что не знает, куда вызывать. Нет ни названия улицы, ни номеров на пустующих бетонных постройках. Можно, конечно, прочесть название на карте в телефоне, но стоять тут в ожидании машины – то еще удовольствие. Нет уж, надо побыстрее выбираться отсюда, а такси вызывать уже в жилом квартале.
Цок-цок-цок… стучат торопливые каблучки. Шу-шу-шу… Что это? Возникший из ниоткуда звук словно сопровождал ее, доносившись непонятно с какой стороны. Слева, из этого огромного пустого здания? Или справа, с проезжей части улицы? Она на мгновение остановилась и лихорадочно оглянулась по сторонам. Улица по-прежнему пустынна…
Цок-цок-цок… Снова забарабанили каблучки. Шу-шу-шу… таинственный шорох продолжал преследовать её, оставаясь за спиной. Она ускорила шаг, испуганно оглядываясь и вздрагивая, снова и снова всматриваясь в открытую на смартфоне карту. Когда же, наконец, покажется жильё?
Она снова остановилась, чтобы перевести дух и повнимательнее рассмотреть направление. Да, так и есть, нужно все время двигаться вперед по этой вселяющей страх улице. Шорох позади затих, словно существо, его издающее, тоже остановилось. «Не буду думать об этом и бояться не буду», - решила она, продолжая свой путь.
- Беги, - тихий, зловещий шёпот заставил вздрогнуть.
Она замерла на месте, медленно повернув голову назад.
- Беги, беги, - повторился шёпот.
Она побежала, сломя голову, почти не глядя под ноги.
- Беги, беги, беги, - доносилось сзади.
Цок-цок-цок! Каблуки выбивали ускоренную дробь по асфальту. Состояние тротуара здесь – отдельная тема. Похоже было, что покрытием никто не интересовался уже несколько лет. Пока она шла, еще была возможность смотреть под ноги, но теперь, припустив со всех ног, она не видела ничего, кроме цели – одноэтажных домов, маячивших далеко впереди.
- Ай! – вскрикнула она, когда каблук зацепился за выбоину в асфальте, и нога подвернулась в щиколотке, окатывая тело резкой болью.
Она схватилась за дерево и, немного приподняв ногу, пыталась ощупать ее пальцами, определяя повреждение.
- Не останавливайся, беги. Беги, БЕГИ, - подгонял ее леденящий кровь шёпот.
Она попробовала наступить на ногу. Больно, но терпимо. Похоже, ни перелома, ни растяжения нет. Она огляделась, и все внутри нее сжалось от какого-то первобытного страха. Там, вдали, откуда она убегала, показалась высокая темная фигура.
- Беги, - шепот раздавался над самым ее ухом, только теперь в нем угадывалось отчаяние.
Бежать она не могла. А что если? Ну да, он же ее вроде не увидел. Надо просто спрятаться. Как раз прямо перед ней вход в здание. Что это за здание, Бог его знает. Похоже на заброшенный корпус какого-то предприятия. Двухэтажное, длинное, с двумя входами, все целиком из бетона, окна то там, то здесь зияют частично выбитыми стеклами. Ни звука, ни шороха оттуда. Здание мертво. Она вошла и, спрятавшись за дверью, пыталась унять безумно колотящееся сердце.
- Уходи! Уходи отсюда! Беги, беги, беги, - настаивал пугающий шёпот.
Она осторожно выглянула за дверь. Ни души, улица пуста. Может, ей померещилось от страха? Лишь только она снова вышла на крыльцо, ахнуть не успела, как чьи-то сильные руки зажали ей рот и молниеносно втянули обратно в здание. В глазах потемнело, и она мягко осела в чьи-то объятья…
Последнее, что она услышала, это шепот, постепенно перешедший в тихий плач. Как ей показалось, детский…
На крыльце, отбрасывая в свете фонаря металлические блики, осталась валяться порванная цепочка с четырехлистником клевера. Счастливая подвеска…
Глава 2
- Ну как, как нам еще объяснить, что такого просто быть не может?! – кричала Валя.
- Так, девушка, истерику прекращаем, - строго осадил ее дежурный. – Соображаем, где находимся?
- Соображаем, - резко ответила Валя. – Мы не в гости к Вам пришли.
- Человек пропал, а Вы тут нам ерунду какую-то втираете! – возмутилась Соня. – Заявление принимать не хотите!
- Я вам русским языком в который раз повторяю: есть трехдневный срок, после которого можно обратиться с заявлением о пропаже. Может, ваша подруга на гульки завеялась? А мы из-за нее будем полицию от серьезной работы отвлекать?
- Ага, прямо так и вижу: столько серьезной работы, что чай не дают попить, - язвительно сказала Валя, указывая на кружку с дымящимся напитком на столе у дежурного.
- А вот дерзить мне не надо, - угрожающим голосом ответил дежурный. – Не надо дерзить!
- А кто тут дерзит? – ухмыльнулась Валя. – Или я не права, и у Вас на столе чая нет? Это просто обман зрения?
- Так, Валь, погоди, - остановила ее Соня, видя, что мужчина пошел красными пятнами от возмущения. – Товарищ дежурный, мы же не просто так, типа на прогулку пришли или немного позабавиться. У нас подруга пропала, как Вы не поймете? Ушла вчера вечером и до сих пор нет. Сутки почти прошли. И телефон у нее не отвечает. С ней что-то случилось, понимаете? Думаете, мы сразу к вам сюда кинулись? Мы уже в бюро регистрации несчастных случаев звонили, никто, похожий на нее, не поступал ни в больницы, ни в морги.
- Так и хорошо, что нет ее в этих местах, - расплылся в улыбке дежурный, переходя на миролюбивый тон. – Да я понимаю все, сам студентом был. Дело-то молодое. Ушла на свидание, пригласили поужинать, потом позавтракать, ну и так далее. Парень, наверное, понравился. Вот увидите: заявится не сегодня, так завтра. Идите и не мешайте работать.
Валя «убила» дежурного взглядом, взяла Соню за руку и тихо сказала:
- Идем, Сонечка. Ты ж сама видишь: здесь глухо, непробиваемо.
Они молча вышли на улицу, а дежурный, вздохнув с облегчением, достал из ящика стола спрятанный бутерброд и принялся с аппетитом перекусывать.
- Что делать будем? – спросила Соня, когда они отошли от отделения полиции.
- Надо сообщить родителям, другого выхода нет, - решительно ответила Валя. – У меня где-то есть телефон ее папы.
- А если она и правда вечером или утром вернется? Получится, что зря людей потревожили.
- Лучше зря потревожить, чем время упустить, - ответила Вера, шаря по контактам в телефоне. – Вот, нашла.
Она нажала кнопку вызова и поднесла телефон к уху.
- Алло! Это Анатолий Ильич? Здравствуйте. Извините пожалуйста за беспокойство. Я Валя, подруга Вашей дочери Евы. Вы только не волнуйтесь раньше времени, но вчера вечером Ева ушла на свидание и до сих пор не вернулась. Что? Да, мы пробовали звонить, но телефон или выключен, или вне зоны. Нет, мы не знаем, с кем. Нет, даже имени не называла. Анатолий Ильич, мы с Соней только что из полиции. У нас заявление о пропаже не приняли, говорят, что три дня ждать надо. Да? А дежурный утверждал, что так. Практически выгнал нас. Да, слушаю. Да, я поняла. До встречи.
- Что? – спросила Соня, когда Валя нажала «отбой».
- Он приедет. Тут ехать от их города часа три. Сказал, что прямо сейчас выезжает. А ну, айда обратно.
Валя резко развернулась и направилась в отделение полиции.
- Ты куда? – удивилась Соня.
- Отец Евы сказал, что принять заявление они обязаны сразу, никаких трех дней не существует. Значит так: я сейчас буду требовать, чтобы этот, так называемый, дежурный немедленно принял у нас заявление, а ты включай диктофон. Пусть только попробует не принять!
Они решительно распахнули дверь и подошли к дежурному. «Опять они», - подумал он, тяжело вздыхая и пряча подальше кружку.
- Что-то забыли? – улыбаясь спросил он.
- Да, забыли. Забыли подать заявление о пропаже человека. Дайте-ка нам бланк, - спокойно ответила Валя.
- Опять за своё? – дежурный начал закипать. – Позлить меня решили?
- Отнюдь. Дайте нам пожалуйста бланк, мы хотим подать заявление о пропаже человека, - терпеливо повторила Валя.
- Так, а ну, ушли отсюда, - махнул рукой дежурный. – Пока я не велел выставить вас.
- На каком основании?
- На том, что я понятно объяснил: заявление принимается спустя 72 часа после исчезновения. У вас еще и сутки не прошли. Так что, идите, и придете через двое суток. Да вы и не придете, потому что она вернется. Лишь бы панику навести, - сказал он, отворачиваясь.
- То есть, Вы отказываетесь принимать заявление? Я правильно поняла? – настаивала Валя. – Хорошо. Тогда я звоню на горячую линию, а затем подаю заявление в прокуратуру. Пусть там разбираются в Ваших действиях. Ты все записала?
- Да, - кивнула Соня. – Весь разговор.
— Вот и отлично. Идем.
Они развернулись и хотели было уйти, как дежурный с тяжелым вздохом молча положил на стойку бланк заявления.
***
На мать Евы было тяжело и страшно смотреть. Отец еще держался, но женщина на глазах превратилась в сгорбленную старушку с залегшими под глазами черными кругами. Они приехали всей семьей: отец, мать и Арина. Девочка, впервые столкнувшись с такой страшной реальностью, была на удивление тихой, все время молчала, лишь поглаживая руку матери.
- Мы еще к волонтерам обратились, - сказала Соня. – Они ее фотографии расклеят везде. И еще лесопарковые зоны, и рощи прочесать должны, ну и всякие там заброшенные дома. Они знают, что делать.
Услышав про рощи и заброшенные дома, мать разрыдалась. Валя встала, накапала в стаканчик успокоительного и протянула ей.
- Марина Семеновна, вы успокойтесь, - попросила она. – Это ж стандартные меры. А вдруг ей просто плохо где-то стало? Упала и лежит.
- Так, девчонки, вы молодцы, спасибо вам большое, - сказал Анатолий Ильич. – А теперь давайте вспоминать. Может быть, она хоть что-то говорила про своего нового ухажера?
Валя и Соня переглянулись, нахмурившись, словно пытаясь выудить со дна памяти хоть какие-нибудь, мало-мальски относящиеся к таинственному возлюбленному Евы, намеки. Соня растерянно посмотрела на родителей Евы и виновато развела руками.
- Неужели она совершенно ничего не рассказывала? – настаивал отец.
- Ничего. Мы только вчера, когда она на свидание собиралась, пару слов из нее выудили, - вздохнула Соня. – Ева вообще-то не так уж часто на свидания ходила, если не сказать редко. А тут мы с Валей заметили, что последнее время она так переменилась, летает, как на крыльях, рассеянная иногда. Мы и подумали, что влюбилась наша Ева. А вчера смотрим: собирается куда-то, да так тщательно. Мы и прыснули со смеху. Колись, говорим, что там у тебя на личном фронте. Так она особо ничего и не рассказала, торопилась очень.
- Ну хоть то-то сказала? – снова спросил отец.
- Сказала, что месяц назад она с ним познакомилась – ответила Валя. – Здесь, в универе познакомилась. Что он вроде бы к сестре сюда заходил и помог Еве собрать книги, которые она уронила. Потом пригласил на свидание. Так и закрутилось у них.
- И всё?
- Вроде всё, - задумчиво ответила девушка. – А! Нет! Не все. Она сказала, что идет знакомиться с его мамой. Мы с Соней еще удивились, что так быстро парень решил ее с мамой познакомить.
- С мамой? – удивленно переспросил Анатолий Ильич. – Хм… Это серьезно. Странно, что она нам ничего не сказала.
Повисла пауза, во время которой слышались лишь тихие всхлипы Марины Семеновны да размеренные шаги Анатолия Ильича, меряющего комнату из угла в угол. Видимо, приняв какое-то решение, он остановился:
- Ладно. Завтра с утра отправлюсь в отделение. А сейчас нам надо где-то на ночлег расположиться. Может, гостиница есть какая неподалеку?
- Ой, погодите. Давайте я сейчас позвоню кое-кому. Я у нее комнату снимала, пока общагу не получила. Добрейшей души человек, никаких лишних вопросов не задаст и возьмет недорого. Она одинокая, поэтому на постой к себе пускает. Если у нее сейчас нет никого, то это лучший вариант. Не пожалеете, - предложила Соня.
- Это далеко? – спросил отец.
- Нет, тут если на такси, то ехать минут пятнадцать. На транспорте дольше, да и прямого отсюда нет.
Соня схватила со стола телефон, открыла список контактов и, найдя нужный, нажала соединение.
- Алло! Это Соня. Как у Вас дела? Забегу обязательно, мне прямо стыдно: уже месяца три у Вас не была. Угу, угу, - кивала головой девушка, слушая голос в трубке. – Постояльцев у Вас сейчас нету? Ага, поняла. Как Вы смотрите, если я Вам семью одну пришлю на постой? Трое. Да, девочка, но уже большая, двенадцать лет. Отлично, тогда я дам им Ваш адрес? Ага, сейчас подъедут, скажут, что от меня. Спасибо Вам огромное! До свидания, бабушка Галя. Зайду обязательно.
Соня отключилась, достала листок и что-то быстро нацарапала на нем.
- Держите, это адрес. Поезжайте, она вас ждет. Там небольшой домик, но со всеми удобствами и вообще очень уютно.
***
Она открыла глаза и огляделась. В голове шумело, словно внутри находился не прекращающий работу мини-пылесос. Во рту пересохло, с трудом удалось разлепить губы. Руки и ноги затекли. Она попыталась сесть, вроде бы удалось, лишь на несколько мгновений комната поплыла перед глазами. Голова кружится дико. Комната, в которой она очнулась, была маленькая и уютная. На стенах золотистые обои, на полу мягкий ворсистый ковер, сама она сидит на кровати, накрытой пушистой накидкой. Лампы на потолке проливают мягкий дневной свет. Возле стены письменный стол, над ним окно с задернутыми плотными занавесками. У стены напротив шкаф с зеркалом. Дверей целых две, одна плотно закрыта, вторая приоткрыта.
На полу возле кровати она обнаружила совершенно новые домашние тапочки. Сунув в них ноги, она осторожно встала, немного покачнувшись. Голов все еще кружилась. На столе стоял графин с водой и стакан. Она подошла к графину, принюхалась к его содержимому и, не обнаружив никаких посторонних запахов, налила полный стакан и залпом выпила. В конце концов, для того чтобы ее банально отравить, совершенно не обязательно было похищать. А в том, что ее похитили, она не сомневалась. После воды полегчало, и она осторожно прошлась по комнате. Приоткрытая дверь, как оказалось, вела в санузел с современной сантехникой, кафелем на стенах и всеми необходимыми принадлежностями от зубной щетки до шампуня и полотенец. Вторая дверь заперта, видимо, это и есть выход.
Открыв шкаф, она невольно вздрогнула. На плечиках висели два новых халата – махровый и шелковый. Оба как раз ее размера. На полках пусто, лишь пара футболок, облегающие спортивные штаны и две ночных сорочки. Все новое, ни разу не надёванное. Что же это означает? Она пленница? У кого?
Она подошла к столу, отдернула шторы и вскрикнула от испуга и неожиданности: окно было нарисовано на стене, искусно нарисовано, следует признать. Она тихо опустилась в кресло возле стола. Что же это за место? Она вновь перебралась на кровать, забилась в самый угол, поджав под себя ноги, положила голову на большую мягкую подушку и не заметила, как провалилась в сон.
Неизвестно сколько прошло времени, когда она проснулась. Непонятно вообще, какое сейчас время суток. А какой сегодня день? Сколько она уже тут? Она невольно охнула, обнаружив, что кто-о заботливо накрыл ее легкой махровой простынкой. Значит, этот кто-то заходил, пока она спала?
Она села и огляделась. Что-то изменилось. На столе, помимо графина с водой, стояло что-то, накрытое чистым полотенцем. Откинув его, она обнаружила тарелку с бутербродами и пакет с апельсиновым соком. Похоже, о ней заботятся. Но кто? Зачем? Почему? Она попала в логово к маньяку или ее похитили с целью выкупа? У нее, конечно, небедная семья, но они не миллионеры, выкуп требовать бесполезно. Почувствовав, как заурчало в животе, она поняла, что довольно голодна, поэтому села к столу и принялась за еду. Нельзя сказать, что с аппетитом, но силы нужны.
Покончив с едой, она снова села на кровать и задумалась. Сумочки ее нигде не было, а значит, телефонной связи ее лишили. Единственный путь отсюда – та закрытая дверь. Она притянула к себе колени и обхватила их руками. То, что произошло дальше, заставило ее снова забиться в угол.
Дверь бесшумно открылась, и на пороге показалась высокая фигура. Мужчина вошел в комнату и остановился. Одет неброско: джинсы, легкая спортивная куртка с натянутым на голову капюшоном. Все лицо закрывает маска, сквозь прорези которой смотрят на нее холодные внимательные глаза. Он положил на стол блокнот и шариковую ручку, забрал поднос с посудой и снова направился к двери.
- Постойте, - попросила она. – Скажите пожалуйста, кто Вы? Что это за место? Зачем я здесь?
- Это твой новый дом, - громким шёпотом ответил он. – Ты моя кукла, моя любимая кукла. Я ничего плохого тебе не сделаю, если ты будешь вести себя тихо и не поломаешься. Если тебе что-то понадобится, напиши на листке и просунь под дверь.
Он вышел из комнаты, но, уже стоя в дверном проеме, обернулся.
- Я исполню все твои пожелания. У тебя будет все, что ты хочешь. У моей любимой куклы должно быть все самое лучшее.
***
- Вот ваша комнатка, устраивайтесь, - ворковала старушка. – Девочку давайте в другой комнате поселю, так удобнее будет.
- Ну что Вы, Галина Сергеевна, - возразил отец. – Не хлопочите так, мы ненадолго. Раскладушки для Ариши вполне хватит.
- Да Вы что, Толечка, какие хлопоты? Мне в радость. У меня доченька аккурат такого возраста была… может, на годик старше…, - хозяйка тяжело вздохнула.
Жильцы не стали задавать вопросов, поняв, что с дочерью этой милой старушки произошло что-то нехорошее. Тем временем хозяйка принесла чистое постельное бельё и спросила:
- Вы хоть ужинали? Я могу собрать что-нибудь на скорую руку.
- Не нужно, не хлопочите. Неудобно это, - ответила мать.
- Да какие неудобства? У меня ж всё своё! Идемте, отведаете, чем богаты.
Она суетливо собрала незатейливый ужин, заварила чай, достала печенье, - всё ловко, быстро. Казалось, в руках у нее всё спорится. Галина была права: все изрядно проголодались, особенно Ариша. Девочка подчистила все, что было у нее в тарелке и, удовлетворенно вздохнув, сделала несколько глотков из чашки. Она сегодня порядочно устала, стараясь держаться стойко и не раскисать. Ева жива и обязательно найдется, в этом Ариша была стопроцентно уверена, но никак не могла объяснить, откуда растут ноги у этой уверенности. Почувствовав внезапно непонятное напряжение, девочка подняла глаза и столкнулась с пристальным взглядом хозяйки. Словно невидимая мощная искра промелькнула между ними, оставаясь незаметной для окружающих. Галина улыбнулась и произнесла:
- Какая девочка у вас хорошая. Наглядеться не могу. Такая необычная.
Родители переглянулись, мама едва заметно пожала плечами и ответила:
- Обычный сорванец. Наш любимый сорванец.
- Нет, необычная, - покачала головой старушка и принялась убирать со стола.
- Я помогу, - встала мама.
- Нет-нет, что Вы! Я сама управлюсь, а вы идите отдохните с дороги.
***
Утром у отца зазвонил телефон.
- Да! Да, я. Доброе утро, Валечка. ЧТО?! Немедленно выезжаем!
- Что? – спросила, мгновенно проснувшаяся мама.
- Поднимайся, одевайся, едем. Волонтеры нашли на крыльце какого-то заброшенного дома цепочку с подвеской в виде листка клевера. Валя говорит, что она была на Еве в тот день.