Нина Логвиненко

СВО: с кем Бог?

Ситуация в Курской области и на западе Донбасса находится в развитии, что и ограничивает оценку происходящего текущей хроникой. В поле зрения – прежде всего, прорыв украинских войск в районы Суджи и Коренево. Не будем предвосхищать «разбор полётов» – он неминуем, но пока противник не вытеснен, проявим осторожность. Вопрос, лежащий на поверхности: какие цели преследовал Киев?
Их, как минимум, две. Прежде всего – продемонстрировать собственный военный потенциал, в том числе, для подтверждения эффективности западных оружейных поставок. Локальная цель – оттянуть часть наших сил с Донбасса. Но объём уже понесённых противником потерь вряд ли пропорционален его замыслу: речь идёт о десятке тысяч погибших и тысячах уничтоженных единиц боевой техники. По некоторым военно-техническим позициям это больше, чем Украина потеряла за весь период боевых действий с февраля 2022 года. Окончательные цифры назовём, когда будет обеспечена безопасность не только Курской, но и соседних с ней областей. Понятно, что единовременным приступом этого не достичь. И вообще в военном деле торопливость опасна. Но уже сейчас очевидно, что курские события не повлияли на ход боевых действий собственно на Донбассе. Дело даже не в том, что противник отступает. Существеннее то, что за его спиной по сути не остаётся серьёзных оборонительных рубежей и логистических центров. Военные аналитики считают, что потеря Покровска лишит Украину доступа к угледобыче – главному военно-промышленному ресурсу Киева.
Весьма вероятно, что полевой расклад для Киева вторичен. Ему важнее усилить не столько фронт, сколько собственные переговорные позиции: в упрощённом виде речь идёт о размене: отказ от террора и нападений на каноническую территорию России в обмен на минимизацию территориальных потерь. Впрочем, роль Киева как переговорщика – во многом формальна. Рано или поздно Москве придётся договариваться с Западом, прежде всего, с Вашингтоном. Европа в этом смысле занимает половинчатую позицию: не доводить дело до войны с Россией, но разрешить Украине наносить удары европейским оружием по территории, которую в ЕС признают российской. Ясность внесёт завершение избирательной кампании в США, особенно в случае победы Трампа. Особых надежд на раннюю осень никто не питает.
Диспозиция для переговорного процесса создается на линии фронта. Кто успешнее, тот и диктует правила игры. Объективная реальность такова, что прямо сейчас нет базы для переговорного трека. В то же время наши массированные удары по Украине, которые были нанесены во второй половине августа, не были характерны для последних месяцев. «Дырявое» украинское ПВО оказалось не в состоянии противодействовать массированному удару.
Но пока на Украине и в РФ общественное мнение склоняется к силовому решению конфликта. При этом усталость значима для всех сторон. За последний год число украинцев, которые готовы на территориальные уступки ради мира выросло в три раза. Многочисленные на этот счёт разночтения требуют внесения ясности.
С мая 2022 г. до мая 2023 г. ситуация была относительно стабильной: около 8-10% были готовы на территориальные уступки, абсолютное большинство – 82-87% – стабильно выступали против каких-либо уступок. Но уже к концу 2023 года готовность украинцев к уступкам выросла до 19%, в феврале 2024 года – до 26%, в мае – до 32%. Но главное – в другом. Для устойчивости фронта Украина должна ежемесячно призывать в ВСУ 20 тысяч новобранцев. При нынешнем выполнении мобплана в пределах до 30% от востребуемого количества, это нереально. Тем временем, по признанию Киева, в стране и за рубежом – 4 миллиона уклонистов, в одной только Европе – более 1 миллиона.
Российская стратегия строится на нанесении максимального ущерба критическим объектам инфраструктуры Украины. Изможденные граждане Незалежной понимают, что при скором наступлении холодов их энергосистема может не выдержать, а Россия масштабными бомбардировками способна уничтожить всю энергосеть Украины и тогда наступит коллапс.
Наша позиция сводится к международному признанию статуса Крыма, ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей как регионов России, закрепление внеблокового и безъядерного статуса Украины, её демилитаризацию и денацификацию, а также к отмене антироссийских санкций. Украина настаивает на возвращении к границам 1991 года и выводе российских войск за их пределы. Примечательно, что не только Киев, но и страны Запада, включая претендента на пост президента США Трампа, назвали наши условия неприемлемыми. Но и украинский подход, начиная с 2024 года, всерьёз не рассматривается. Некоторые аналитики считают, что переговорам по существу должно предшествовать освобождение-обмен всех военнопленных. В начале июня В.Путин заявил, что в российском плену находятся 6465 украинских военнослужащих, а в украинском – 1348 – наших. Более свежие цифры – противоречивы.
В западной аналитике обсуждаются два сценария завершения конфликта. Первый вариант, как и в Корейской войне, состоит в следующем: всё закончится бессрочным прекращением огня, а стороны сохранят влияние на контролируемых ими территориях. В таком случае может быть достигнуто только соглашение о прекращении огня. Второй вариант – это уже мирное соглашение, которое признает территориальную целостность сторон и обеспечивает международное признание. По первой модели, предполагающей замораживание конфликта, снятие антироссийских санкций будет невозможно, так как мирное соглашение отсутствует. А по второй модели одним из пунктов мирного договора может стать снятие ограничений с России, которое уже фигурировало в рабочей версии стамбульского договора. Некоторые допускают, что переговоры по урегулированию конфликта могут пройти в Баку. Недавний визит Президента РФ В.Путина в Азербайджан видится тому подтверждением. В качестве переговорной площадки упоминается и Индия. Но дело не в географии. Чтобы начались переговоры, нужна отмашка из Вашингтона.
Подведём итог. В ближайшее время, повторим, переговоры вряд ли состоятся. Скорее их следует ожидать в перспективе следующего года. Кто-то предсказывает их начало после прихода к власти в Германии нового правительства. Весьма вероятно, что первотолчком к диалогу Киева с Москвой станут консультации между доверенными лицами. Не исключён, прежде всего, экономический подтекст. Предварительный переговорный трек базируется вокруг трех тем: возобновление поставок газа и нефти в Европу под эгидой Азербайджана; допустимый территориальный обмен и договоренности о поствоенном мире. На память приходит несколько запальчивая формулировка: победит тот, на чьей стороне Бог. Пока он скорее – за нас… Но на Бога надейся, а сам не плошай. Поэтому ничего упрощать не будем.
P.S. И ещё: не забегая вперёд, назовём важную частность: стране требуется основательная проработка тем, связанных с украиноведением.
Борис Подопригор