Предыдущая публикация
Невероятная история сестер-близнецов, поневоле втянутых в поиски загадочного и опасного артефакта, придающего людям особую силу. Историческая линия романа помогает понять историю и возможности артефакта. Элементы фантасти...
Author.Today
На гребне судьбы
Книга первая
1.
Зима закончилась внезапно. Горожане все еще кутались в теплые меха, не отогревшись после долгих морозов и не веря, что холода ушли безвозвратно.
Весна смело, шаг за шагом, вступала в свои права. Ее нежное дыхание особенно чувствовалось за городом.
Снег стаял совсем недавно, а уже белые пуговки подснежников повсюду водили хороводы. Шумные стайки воробьев весело носились с одного куста на другой.
Платова Вера, открыв сумочку, достала парик и очки. Эти вещи, да еще носовой платок, которым девушка прикрывала нижнюю часть лица, сделали ее неузнаваемой даже для самых близких.
Земля еще не просохла и Вера, осторожно ступая, выбирала пучки прошлогодней травы и подсохшие места на дороге.
Вдруг нога потеряла опору и соскользнула с зыбкой кочки.
Девушка успела ухватиться за высокую ажурную оградку, по которой вились диковинные чугунные цветы.
«Зачем ставить такие заборы, если туда никто не стремится, а оттуда и вовсе никто не выйдет».
За оградкой, на холмике из рыхлой и талой земли лежал огромный букет белых роз. Рядом сидела кукла в кружевном платьице. Еще нелепее смотрелась на памятнике фотография курносой смеющейся девчушки с непослушными локонами, выбившемся из прически.
«Кра - а», - резкий крик оторвал Веру от печальных мыслей. На памятник грузно уселся, прилетев невесть откуда, жирный черный ворон. Он уставился застывшим взглядом на незваную гостью.
Вера поежилась, то ли от налетевшего порыва ветра, то ли от ледяного взора равнодушных глаз кладбищенской птицы. Передернув плечами, она шагнула дальше.
А перед глазами все еще стояли насмерть перепуганные лица сотрудников музея, заставляя девушку вновь и вновь прокручивать в мозгу трагические события сегодняшнего утра.
Она надеялась отыскать лазейку нереальности происшедшего. Воспоминания, одно за другим, заполняли все пространство вокруг нее:
…на двери городского музея искусств со вчерашнего дня маячила табличка «Закрыто». Хотя был будний день.
Вера Платова сморщила недовольную гримасу: придется идти через служебный вход, где, по своему обыкновению, должна раскинуться безбрежная лужа.
За спиной послышался приближающейся детский гомон, переходящий в недовольное восклицание:
- Ну вот, зря ноги били. Музей-то закрыт!
Платова оглянулась - на ступеньках стояла группа школьников младших классов:
- Теперь, блин, обратно тащиться заставят, на уроки.
Ребята покосились на учительницу, стоящую немного позади, и предприняли попытку устроить себе выходной.
- Четвертый «а», не расходись! – заголосила миловидная, но крайне истеричная особа, в ужасе, наблюдая за классом, который, как горох, рассыпался по мостовой. Собрать их теперь вместе - дело весьма хлопотное и неблагодарное.
- Ребята, мы должны вернуться в школу все вместе, как и ушли. Назад, я говорю! – вопли учительницы остались без должного внимания.
Вернулись лишь несколько девочек примерного поведения, за что и получили в награду гневную речь преподавательницы. Мальчишки же в раздумьях встали на проезжей части, оживленно обсуждая вопрос первостепенной важности – равноценен ли очередной «неуд» незапланированному выходному.
Они настолько увлеклись, что не заметили опасности, надвигающейся сзади. Грузовик, стоявший все это время на обочине, внезапно тронулся.
Вера перевела взгляд на учительницу. Та самозабвенно отчитывала насупившихся девочек и не замечала создающейся ситуации. Тогда девушка метнулась к дороге настолько быстро, насколько могла, одновременно выкрикивая:
- Уходите! Сзади машина.
Мальчишки бросились врассыпную, не оглядываясь и не проверяя, не на «понт» ли их берут.
Один из них остался на месте, не сводя глаз с надвигающегося на него грузовика. Оцепенев вначале от неожиданности, а затем от страха, мальчик силился сделать один – единственный необходимый ему рывок. Но тщетно! Его мокрые от слез глаза умоляли водителя остановиться.
В тот момент, когда мальчика и грузовик разделяло не более метра, Вера прыгнула. Отчаянно и стремительно, будто кошка, вырывающая котенка из лап смертельной опасности.
Мальчишки стояли, открыв рты. В их глазах не было страха, а только изумленный восторг - такого не увидишь ни в самом крутом боевике, ни в соцсетях, и чуть-чуть разочарования, когда поняли, что развязка сцены произошла слишком быстро.
Вера села на обочину и прижала к груди мальчишку. Он был цел и невредим, даже не испачкался. Чего нельзя было сказать о его спасительнице. Грузовик, по всей видимости, зацепил девушку - куртка с одной стороны превратилась в кошмар старьевщика, рукав оторвался, обнажив рану на плече.
- Ничего, ничего, все закончилось, - успокаивала Вера себя и мальчика, размеренно покачиваясь в такт, известный только ей самой.
- Господи, с вами все в порядке? - закудахтала подбежавшая учительница, - Артем, Артем, ты меня слышишь? Умоляю, ничего не говори своему папе. Слышишь? Ведь все ж хорошо? Ничего не было, правда?
- Правда…- отрешено отметил мальчик, уставившись в одну точку. - Ничего не было.
Вера осторожно, как хрустальный бокал, выпустила мальчика из своих объятий и встала со словами:
- Я пошла. У меня работа.
- Спасибо, спасибо! - хватала ее за руки учительница, - Вы не его спасли, а меня.
Вера оглянулась только перед тем, как повернуть за угол здания музея - мальчик все сидел на тротуаре, раскачиваясь взад и вперед.
2.
Перед служебным входом, как и предполагалось, разлилась необъятная лужа.
Девушка попыталась обойти ее по краю, но когда нога соскользнула в холодную мутную воду, оставила бесполезные попытки. «Мой внешний вид это уже вряд ли испортит».
Входная дверь была открыта, и Вера шагнула в темный коридор. Ничего не меняется. Даже лампочку не вкрутили.
В конце коридора из приоткрытой двери струился свет. Остальные двери закрыты. «Это комната охраны. А где же все? Не могут же они одновременно опаздывать, как и я».
Подойдя к крайней комнате, Вера, прежде чем туда заглянуть, решила привести себя в порядок. Разглядывая себя в зеркальце и стирая платком запекшуюся кровь с лица, она подумала: «На привидение похожа. Что не делай, лучше не станет».
Ее возня привлекла внимание охранника.
- Кто там?
- Да это же я, - Вера, переминаясь с ноги на ногу, никак не решалась войти в комнату.
Охранник не стал выжидать ее появления и подошел к двери первым.
«Скрип, скрип» - испугано взвизгнула дверь. Это все, что услышала Платова, потому что охранник вообще не издал ни единого звука. Он смотрел на Веру, хватал воздух открытым ртом и пальцем указывал девушке на нее же саму. Смертельная бледность залила ему лицо.
Сделав два шага назад, охранник, обмякшим мешком, рухнул на пол.
«Н - да, вот и он принял меня за привидение. Не получилось привести себя в порядок. Чудесно! Теперь все при виде меня будут лишаться чувств?»
Перешагнув через неподвижное тело, Вера взяла со стола графин с водой и со словами: «Простите, нашатыря нет», до половины опустошила его, перевернув над охранником.
Лицо молодого человека порозовело, глаза приоткрылись, и взгляд с трудом сфокусировался на лице молодой женщины.
- Нет… какой-то бред… не надо вчера столько было пить…, - охранник закатил глаза, вновь потеряв сознание.
- Н-да…Я еще и бред. Замечательно!
Вера задумчиво посмотрела на остатки воды в графине и передумала вторично обливать мужчину. «Эта - последняя. Если будет продолжение обмороков, а служащих в музее довольно много, то приводить их в чувство будет не чем. Надо не забыть сказать Анне, что кадровая политика у них хреновая. Это не охранник, а монашка, попавшая в бордель».
Где-то в коридоре хлопнула дверь.
«Ну, наконец, кто-то пришел. Позову на помощь».
Вера на цыпочках выскользнула из комнаты, боясь, что охранник придет в себя раньше, чем она выйдет.
«Ага, это – экскурсовод. Она-то, закаленная жизнью тетка, точно в обморок не брякнется».
В сумраке коридора Платова не заметила стоящую рядом со стеной большую коробку, преградившую ей путь.
-Черт, - тихо ругнулась она, запнувшись и подавшись вперед. В этот момент из-за пазухи выпал какой-то предмет. Должно быть пудреница. Девушка нащупала предмет рукой на полу и сунула его в сумочку.
На этот раз, оставив нерешительность позади себя, Вера без стука вошла в кабинет.
За столом сидела грузная стареющая дама. Заплывшее лицо и пухлые, как у младенца, руки говорили о ее пристрастии вкусно и много покушать. Как бы в доказательство тому на столе вальяжно развалился огромный кусок пирога с какой-то ягодной начинкой. Рядом - початая бутылка водки.
Женщина взглянула на Веру, не один мускул не дрогнул на ее лице, лишь глаза испуганно потемнели. Она, не отрывая взгляда от Платовой, нащупала бутылку, не глядя налила полстакана водки, изловчившись при этом не пролить ни капли и, продолжая неотрывно следить за девушкой, осушила все до дна. Взгляд ее замутился, она медленно начала сползать со стула.
- Нет, нет! Только не это. Да, что с вами со всеми? – Вера подлетела к экскурсоводу, схватив ее за руки. Та дернулась как от разряда электрического тока, но рук не отняла.
- Они теплые? - вытаращив глаза, пробормотала женщина.
- Кто? - не поняла Вера.
- Руки.
- А почему они должны быть холодными?
- Потому что должны быть... Ты же должна лежать там, - выдавила женщина, не ответив на вопрос, - Я только что оттуда.
- Да где же - там, в конце концов? – злилась Вера, теряя терпение.
- Поторопись, можешь не успеть на свои похороны, а это не хорошо, - пьяно и медленно, по слогам, как первоклассник, который читает букварь, произнесла экскурсовод.
Тут Вера не выдержала, поняв, что женщина тоже не в себе, ударила ее ладонью сначала по одной щеке, потом по другой.
- Спасибо, мне уже гораздо лучше.
Вера пододвинула себе стул и села.
- Ну, что же, если вам лучше, тогда объясните, что тут происходит?
- Я не знаю, что происходит тут, но на кладбище тебя сейчас хоронят. Ты же погибла, - убеждала женщина не столько Веру, сколько себя.
- Да нет, я живая. Мне всего лишь немного плечо порвали, от этого не умирают.
- Ты погибла, ты же сгорела. Сейчас, наверное, тебя уже и землей закидали. А я раньше ушла, не могу подолгу на кладбище находиться.
Мало-помалу все становилось на свои места.
Там – Аня. Ее сестра-близнец. И с ней что-то случилось. Страшное и непоправимое. Но об этом она подумает позже, потому что она не чувствует ее смерть. А должна была.
Теперь стала понятна реакция коллег Ани и их обмороки. Она же покойница и должна лежать в земле, а не шастать по кабинетам.
Вместо скорби в голове почему-то оформилась странная аналитическая цепочка, которой требовались дополнительные факты.
Платова машинально взяла бутылку и, тоже не глядя, плеснула горячительную жидкость в стакан. Выпив его, удивилась: экскурсовод воду что ли пьет? Но приятная слабость, разливающаяся по телу, утверждала обратное. Пора прояснить ситуацию.
- Я - Вера, ее сестра. Анна, видимо, не рассказывала обо мне.
- Слава богу, а то я думала, что схожу с ума, - вытерла пот со лба женщина.
- Скажите, как же это случилось? Почему? Мы же должны были сегодня встретиться. И я уверена, это какая-то чудовищная ошибка! – Вера, видя, что женщина вполне пришла в себя, засыпала ее вопросами, не дожидаясь ответов. – Вы, наверное, меня разыгрываете?
Женщина встала, подошла к Вере, обняла ее худые плечи и сильно их сжала.
- Ты поплачь, станет легче. С этим всегда трудно мириться и трудно принять.
Вера и рада бы заплакать, но не хотелось. До нее с трудом доходил не только смысл услышанного, но и сам голос экскурсовода, которая неожиданно сама разревелась. Судорожно, со всхлипами, так и не отпустив девушку из железных объятий.
Ждать от нее подробностей не приходится.
- Пустите, мне на кладбище надо. К сестре.
- Езжай. Только поторопись. Похороны на Николаевском.
- Да, знаю. На других сейчас не хоронят, – Вера уже было встала. – Погодите, а как же я поеду в таком ужасном виде?
Минуту подумав, женщина ответила:
- Ничего страшного, у Анечки тут сменная одежда есть. Правда, она по-летнему легкая, можешь замерзнуть.
- Пойдет, - механически выговорила Вера, – Там в любом случае холодно будет, как не оденься.
Следующая публикация
Нет комментариев