Предыдущая публикация
КАК Я ПРОСЛЫЛ ИЗВРАЩЕНЦЕМ
Коммерческая контора, в которой мне пришлось в своё время поработать, по составу была довольно разношёрстной, как и множество подобных контор на постсоветском пространстве и времени. Из разной шерсти встречались соболь и норка, в основном, на руководящем составе. Далее вниз шла шерсть по мере уменьшения цены до полной синтетики и офисного холлофайбера.
В нашем кабинете было несколько столов, за которыми сидели вольнонаёмные, идентичные по составу шерсти. За одним из столов восседал я, а рядом со мной дислоцировалась офисная женщина Ольга Николаевна, особа, перешагнувшая чуть ли не два раза возраст Христа. Кем она приходилась шефу – неизвестно, но выполняла она офисную текучку весьма успешно, общественные нагрузки преодолевала громко и энергично, сплетни разносила конспиративно и массово, так что увольнение по возрасту и статье ей не грозило, как минимум, до третьего перешагивания.
Ольга Николаевна знала всё. То есть абсолютно! В этом она была уверена на все сто процентов. Недостаток некоторых знаний, как ей казалось, был полностью скомпенсирован её врождённым опытом, мудростью и женской интуицией. К примеру, её могли спросить:
- Ольга Николаевна, а знаете ли вы, где сейчас можно заправиться девяносто девятым бензином? А то у моего друга суперсовременная машина, которая пьёт только его, а его не везде есть!
И Ольга Николаевна обязательно ответит, где можно заправиться этим несуществующим видом топлива. Не ответить она просто не могла, ведь она же знает всё! А её ответ выглядел примерно так:
- Ой… Я сегодня ехала по центру в маршрутке и на какой-то заправке видела девяносто девятый. Только вот цену не помню. Пусть твой друг по центру города проедет, заправится без проблем.
Зная такую вот натуру Ольги Николаевны, офисная фауна периодически развлекалась, задавая ей вопросы на самую различную тематику.
- Ольга Николаевна, у моей тётки очередное обострение хронической эупареунии*! Лекарства не особо помогают… Может, вы посоветуете что-нибудь из народной медицины?
И Ольга Николаевна, приняв задумчивое выражение лица и выдержав мхатовскую паузу, на полном серьёзе выдавала:
- Я бы посоветовала попить настой ромашки, календулы и шалфея. Моей соседке это всегда помогает…
Совершенно понятно, что от данного диалога обе стороны получали ничем не уступающее этой самой эупареунии удовольствие: отвечающая сторона - от очередного подтверждения собственной компетенции во всём, а вопрошающая сторона – от еле сдерживаемого ржача.
И, конечно же, Ольга Николаевна была экспертом по алкогольным напиткам. Нет, сама с собой она, конечно, не калдырила. Да и вообще почти не употребляла, хотя в годы советской юности, по её словам, она успела побывать на массандровской дегустации вин в Крыму, на дегустации коньяка в Армянской ССР и ещё на нескольких подобных культурных вмерупринятиях. Данные вмерупринятия давали ей полное моральное право считать себя богемным сомелье и купажистом премиум-класса. Забегая вперёд, следует отметить, что алкогольные познания Ольги Николаевны никогда не выходили за советские рамки пятизвёздочного коньяка и не расширялись в сторону увеличения выдержки и ассортимента, в частности, виски, рома, кальвадоса и прочих вкусняшек, хлынувших на наш рынок со времён падения проржавевшего занавеса.
На данном обстоятельстве, дорогой мой читатель, и держится трагический сюжет моей истории.
Как-то в перерыве, имея приятную беседу с другом по рабочему стационарному телефону (мобильные тогда ещё считались невероятной роскошью), мы перешли на обсуждение вискарей различной выдержки: кто какой вискарь уже попробовал, и какой вискарь неплохо было бы попробовать в будущем, не пьянки ради, а для расширения вкусовой палитры и общего кругозора. В то время мы только-только начали интересоваться этим заморским напитком, и он был для нас, выражаясь словами Ильфа и Петрова, «тёмным пятном на сверкающем плане концессионных работ».
В кабинете не было никого, кроме Ольги Николаевны, привычно греющей свои локаторы в сторону телефонной дискуссии.
И тут из меня вываливается старый афоризм:
- Жизнь удалась, дружище, если алкоголь, который мы пьём, старше женщин, с которыми мы спим!
Я едва успел заметить, что после этих слов Ольга Николаевна вздрогнула, как старый советский холодильник. Однако, не придав значения подобной телесной вибрации моей невольной слушательницы, я продолжал беседу с другом, как ни в чём не бывало.
По окончании разговора, Ольга Николаевна повернулась на крутящемся стуле ко мне всей своей клизмообразной фигурой:
- Как вам не стыдно! Ужас какой! – возмущённо выпалила она и покачала головой.
Признаться, я не сразу понял причину подобного возмущения своей коллеги, и поспешил спросить вопрос, в чём, собственно, причина такой скоропостижной термоядерной реакции. На что незамедлительно получил довольно эмоциональную расшифровку:
- Вы считаете нормальным плотские утехи с детьми? Вы извращенец? Педофил?
- Кто? Я? – изумлённо спросил я, по-прежнему не понимая сути обвинений, да ещё и в таких преступных деяниях.
- Ольга Николаевна! Побойтесь бога! С чего вы это взяли? Я, конечно, извращенец, но не до такой же степени! – с улыбкой парировал я, начиная догадываться о логике, выстраиваемой мозгом моей собеседницы. – Спешу вас упокоить, ибо речь в нашем разговоре с другом шла исключительно за элитный алкоголь восемнадцатилетней выдержки и более! Вы же знаете, что я чту уголовный кодекс, хоть это сейчас и не модно.
- Что вы мне голову морочите? Какая ещё восемнадцатилетняя выдержка? Такой выдержки не может быть в принципе! – безапелляционно заявила моя визави, вознеся к небу глаза и руки.
- Ну, почему же… - пытался я возразить.
- Да потому! Вы что, меня за дуру держите? Да за такой срок испарится любой спирт! Я знаю! Я вот в своё время пила трёхзвёздочный и пятизвёздочный коньяк! А это, чтоб вы знали, трёхлетняя и пятилетняя выдержка! Пятилетний коньяк всегда был одним из самых дорогих! Уж не знаю, как сейчас, но в моё время он стоил недёшево! А вы когда-нибудь видели коньяк, на котором нарисовано восемнадцать звёздочек?
- Н-нет… - растянуто ответил я и понял, что дальнейшие споры с моей стороны будут бессмысленны, в силу отсутствия доказательств. Принести бутылку с таким количеством звёзд я не мог, а продемонстрировать подобные напитки в виде фотографий посредством Интернета не представлялось возможным. На тот момент времени Интернет был крайне нераспространён, хотя в конторе он имелся, но только в кабинете у шефа. А уж чтобы в него попасть, (не в шефа, а в Интернет), приходилось занимать телефонную линию, слышать шипение диалапного модема и нелитературное шипение шефа.
- Вот и я об этом! Так что ваши оправдания жалки и убоги! – резюмировала Ольга Николаевна и вышла из кабинета с видом триумфатора.
По прошествии некоторого времени, вышеописанная неловкая ситуация забылась бы, как нелепое недоразумение, если бы не следующий случай. Но перед его описанием необходимо сделать краткую историческую справку.
Есть у берегов Шотландии такой остров Jura. Уж не знаю, кто как прочтёт: Джура или Юра. Не суть. Хотя, в моём случае – это суть!
Так вот… На этом острове производится виски с одноимённым названием «Jura». Мы с друзьями шутливо называем его то Юркой, то Юрой. Модельный ряд данного вискаря, как и у многих других, представлен в различных по количеству лет выдержках.
Как-то в гостях я первый раз попробовал этот виски. Приятный напиток десятилетней выдержки с лёгким привкусом бисквита. Хотя и дорогой, сволочь!
А уже на следующий день я спешил поделиться своими гастрономическими изысками с другом, не подозревая о своей грядущей репутационной катастрофе.
Сидя в конторе в обеденный перерыв, я, как обычно, набрал номер друга. В кабинете не было никого, кроме извечно греющей уши Ольги Николаевны. После первых нескольких фраз разговора с другом, стилистика которых всегда отличалась витиеватостью построения предложений и нарочитой аристократичностью, я без всякой задней во всех отношениях мысли торжественно продекларировал:
- А я вчера имел удовольствие отпробовать десятилетнего Юру…
Дальнейший моноспектакль в лице моей коллеги я вряд ли когда-нибудь смогу описать словами… Сколько было экспрессии… Сколько мимики и жестов… Станиславский, учитывая его состояние здоровья на тот момент, аплодировал бы лёжа!
Ольга Николаевна подпрыгнула над стулом, как будто её ужалили во все места нижней анатомии тысячи ядовитых гадов! При этом, она взвизгнула так, что на соседних столах, как от лёгкого морского бриза, зашелестела и посыпалась на пол различная документация. Глаза её загорелись диким, первобытным огнём от неописуемого ужаса, руки затряслись в лихорадке и она, судорожно хватая ртом воздух, заорала на весь кабинет:
- Вы… Вы-ы… Вы-ы-ы!!! Извра-а-а-ащенец!!! – и со скоростью в несколько махов вылетела из кабинета.
На следующий день весь персонал в конторе перешёптывался, украдкой глядя на меня, и замолкал при моём приближении. На все мои вопросы коллеги отмалчивались и по возможности игнорировали любые мои попытки идти с ними на словесный контакт.
А шеф у себя в кабинете, на всякий случай, убрал со стола фотографию своей пятилетней внучки…
* эупареуния — (греч. ей-хорошо, совершенно, правильно + pareunos — сожитель), одновременное наступление оргазма у мужчины и женщины.
© Copyright: Беня Молдаванский, 2021
Следующая публикация
Комментарии 24
Дойдя своим умом до перехода,
Когда тебе мучительно смешно
За столь серьезно прОжитые годы.
не всякий ФилосоФ их оценит...
Без чувства юмора, всех ближних не любя -
Такая нацарапает "телегу",
И извращенцем выставит тебя!
без нравственно-моральных норм?
- Не понял вашего вопроса,
но норм)