Предыдущая публикация
Фото Калмаша и окрестностей с отреставрированных слайдов 1972 года.
Если кто-то не помнит (например, тогда ещё не родился), в то лето была сильная засуха, в воздухе висела дымка. Река сильно обмелела, а молевой сплав тянулся до осени. Снимки сделаны в октябре, но листва уже желтеет. Второе фото сделано со стороны Кисетовки, в конце Калмаша видны стога сена. Дорога ещё не расширена. Цвета на некоторых фото искажены, однако надо понимать, что слайды совершенно выцвели.
Вечная тема - Красный Камень. Кто не в курсе, ему присвоен статус геологического памятника природы мирового значения, официальное название - ГПП Бурцевский. Это стратотип (образец, эталон разреза) и теперь как только на планете Земля находят что-либо подобное, то пишут "бурцевского типа". Вот так, без всякого со своей стороны участия, Бурцевка обессмертила своё название. Так что калмашские, кисетовские, мазурские и прочие пусть не примазываются - это бурцовская собственность и подъём на скалу отныне объявляется платным аналогично входу в кисловодский Провал. Средства пойдут, естественно, на сохранение и починку объекта. Счёт для пожертвований будет указан позже.
Виды сверху ничуть не хуже:
Молевой сплав, конечно, портит и пейзаж, и реку. Я-то ещё помню время, когда лес сплавляли плотами - это было целое событие. Самое в молевом сплаве дикое, что в воду бросали без разбора и дубовые брёвна, которые тонули сразу, и берёзу, которая тонула пусть и не сразу, но в большинстве своём до устья Юрюзани тоже не доплывала. Теперь она будет лежать в воде столетиями, потому как в отсутствие воздуха не разлагается. Леспромхоз (власть, по сути) извёл леса, изгадил реку, уничтожил плодородные почвы на месте нижних складов, где разделывали хлысты, и исчез, ничего не оставив людям взамен. Об этом тоже будет в книге. Я понимаю, что наступаю на больное - детство всегда прекрасно, но надо смотреть правде в глаза, мы ведь не туристы, для которых всё лишь "ах и вау!". Посмотрите на два снимка ниже. Вначале лес стаскивали в реку из штабелей лебёдками, потом просто стали сволакивать трелёвочным трактором. Тракторист, понятное дело, тут ни при чём. Снимки сделаны выше Сафоновки (справа видна каменная стенка). На втором фото видно, насколько левый берег изуродован техникой - там располагался один из нижних складов. Ни о какой рекультивации земель тогда и речь не шла. Кстати, в этом месте был подвесной пешеходный мост (на тросах), а однажды утонул катер с рабочими. Юрюзань не только давала - она и брала тоже.
Несколько снимков Бурцовки и окрестностей. В Автоколонне всё ещё стоят дома, видна даже животноводческая ферма, где держали совхозных телят на откорме. До хрущёвского периода там был колхоз, потом в ходе реформ (сколько их было и ещё будет?) колхоз стал отделением Дуванского совхоза и занимался исключительно откормом телят (бычков) на мясо, а поля использовались исключительно для заготовки кормов - сена и силоса. Я там школьником успел даже поработать летом на сенокосе, когда отец отдал меня "в барщину" за клочок совхозной земли для покоса. 1 сентября надо в школу идти, а мне в бригаде говорят: "А работать кто за тебя будет?".
Эти красивые подсолнухи скосят на силос. Сейчас всё зарастает лесом (как и в Московской области, да и по всей стране тоже, разве что в южных регионах не так). С появлением интернета я начал вывешивать свои снимки на различных ресурсах, и меня как-то спросили: "Разве где-то ещё есть стога ручной работы?". Такой вот handmade - модное течение.
Ещё одна местная классика - вид на Сафоновку с "перевала":
В том году тятя (так звала мама отчима - Чухарева Павла Васильевича, а за нею и мы тоже его так звали) купил лодочный мотор, какой-то слабенький и потом снятый с производства - кажется, "Прибой", как папиросы. Придумал какой-то повод сплавать в Трапезниковку. На самом-то деле ему просто хотелось побывать на своей малой родине. Бабушка не возражала, потому что сама была оттуда родом. Взяли хлеба, картошки, соли, сеть и ружьё - остальное следовало добывать в лесу и в реке, брать что-либо иное из дома было ниже достоинства лесного человека. Загрузили лодку и поплыли - он был за штурмана, несмотря на почти полное отсутствие зрения (потерял глаз в боях под Москвой, возле Звенигорода), я сзади на моторе, хотя управлял им впервые. В деревнях ниже Сафоновки уже никто не жил, но дома ещё стояли (сколько таких по России!). Ночевали выше Трапезниковки вместе со сплавщиками из Атняша в их избушке. Это были татары, русский знали плохо, играли нашим ружьём... Вечером накормили ухой из голавлей, которых набили в ведро торчком, хвостами кверху. Бульон татары не употребляют, считая вредным - им нужен "махан" (гуща), а рыбу мгновенно обсасывают с громким звуком. Пока я там косточки выбирал, ведро опустело. Про храп ночью умолчу, зато встал до восхода солнца - фото есть. Сеть вечером бросили в воду возле берега - ставить более основательно уже было поздно, смеркалось. Утром вынули из неё с десяток голавлей - вот и пища. На фото есть и избушка, и руины Трапезниковки, и скала выше по течению под названием Мечеть, лошади и стадо совхозных бычков на водопое, и все красоты Юрюзани, которую не портят даже брёвна на реке. Сплавщики, кстати, работой не утруждались - начальство не видит, а решали какие-то свои дела в части охоты и пр. Мы оправдали своё путешествие сбором хмеля, он шёл на производство браги и свежую накваску для теста. На обратном пути закончился бензин - слабый мотор не позволял идти против течения на перекатах и топливо попросту сгорело. Дотянули лодку до Сафоновки, там кругом родня, угощение и бензин... Людей к стыду не помню, а поход - как вчера было.
Вода в Юрюзани к осени становится совершенно прозрачной:
Ещё пейзажные фото окрестностей:
Кутюмская гора - "дорога в рай". У кого не щемит сердце?
Ну и в заключение - два фото со степи (точное название - Айско-Юрюзанское междуречье или лесостепь, до революции называлось Златоустовским нагорьем - Дуванская волость входила в Златоустовский уезд Уфимской, до 1865 года Оренбургской губернии). На горизонте второго фото - Уфимское плато, по которому и течёт Юрюзань до устья.
Следующая публикация
Комментарии 162