Великой Отечественной Войны
Семейный снимок,
или Сегодня началась война
(22 июня 1941 года)
Откуда я беру свои стихи?
Порой мне их домой заносят птицы.
Люблю цветов пахучие петлицы.
И тихий ропот тополей сухих.
Люблю ритмичный звонкий амфибрахий.
И мудрость тихую старинных фотографий.
И башен звон древнейшего Кремля.
Люблю тебя, Российская Земля…
--------------------------------------------------------
В моей квартире среди книжных полок
В обычной темной рамке под стеклом
Есть фотоснимок. Он мне очень дорог.
Сейчас тебе я расскажу о нем.
Представь сибирский городок Анжерку.
На угле он стоит который век.
С ним рядом шахт стальные этажерки
И терриконов медленный разбег.
А к ателье на площади центральной,
Насколько из рассказов помню я,
примчалась быстро, чуть не моментально
воскресным вечером сибирская семья.
В семействах этих, детворой богатых,
все жили часто дружеским «котлом».
Любовь к отцам в них соблюдали свято,
А к матерям - с особенным теплом.
Смотрю на фотки старенькой кусочек.
Ну той, где мы еще не знаем про войну.
Вот в центре я, кудрявый ангелочек,
к рукам любимой бабушки прильнул.
Вокруг нас ее дети и внучата -
обычная сибирская семья.
Втройне полней была она когда-то.
Лишь внуки живы. В их числе и я.
Я рос в любви среди людей любимых,
и ближе всех мне бабушка была.
Однако, к сожаленью, мимо…
мимо меня та полоса прошла.
Себя я помню с той морозной ночи,
когда мой дед по «лампочкам» палил.
Его и бабу Аню, между прочим,
я тоже в сан святых определил.
Дед умер, подарив мне как наследство
мужскую дружбу и безоблачное детство…
Ну а тогда веселою гурьбою
мы всей семьей собрались в ателье.
Июнь… Анжерка... Небо голубое...
Никто не пьян, а все навеселе…
Фотограф всех расставил так, как надо.
Всех выше слева мама с папой рядом.
Не видно, что с животиком она.
Сестра родиться в скорости должна.
Я забегу немножечко вперед -
она всего полгода проживет.
От голода сестреночка умрет.
Никто еще не знает, что вот-вот
со всеми нами здесь произойдет.
Детей, конечно, на передний план.
А с бабой Машей в центре я - пацан
белоголовый и весьма кудрявый.
Глазами «птичку», видимо, искал.
Но взгляд мой был по-взрослому упрямый
и невеселый. Словно горе ждал.
И ведь дождался, экстрасенсик мелкий,
всего полметра, кажется, в длину.
Над площадью из радио-тарелки
мой тезка Молотов прокаркал про войну…
Представьте - ранний вечер, тишина.
На небе солнце жарит как в Сахаре.
А со столба в громкоговорителе: «Война!» -
Как звук струны разорванной в гитаре.
Семейство тут же ринулось домой.
Там куча дел срочнейших появилась.
Жизнь развернулась резко и прямой
военной колеею покатилась.
Отец забыл, что нынче выходной,
и тотчас на войну засобирался.
Лишь утром он с беременной женой,
ну, то-есть с матерью моей, расцеловался
и в Горвоенкомат стрелой помчался.
Он был там самый первый призывной!
Любить и жалеть
Я с детства люблю стариков и старушек.
Отец мой и мать меня сдать им успели.
И те мне вложили любовь свою в душу.
От смерти спасали. И очень жалели.
Война тогда горем страну окатила.
Все жилы народа тогда напрягались.
Сестренку на кладбище мать проводила.
А я вот живу. Старики постарались.
Любить и жалеть - у нас, русских, в основе.
Два этих словечка - синонимы просто.
Уж если мы любим - жалеем до крови.
А если жалеем - любовь до погоста.
Смотрю на себя и глаза закрываю.
Ну все как у деда. От смеха морщины.
Улыбка от бабушки с виду простая.
Ну, в общем, пожившего вижу мужчину…
---------------------------------------------------------
Любить и жалеть. Слов важнее не знаю!
Живем и помним
Кого мы помним, все живут.
Войной из жизни смытые,
для нас, живущих, они тут -
на сердце - незабытые.
И об одной семье рассказ,
такой непритязательный,
народ понять… понять всех нас
поможет обязательно.
В моей семье - сибиряки
простые и надежные.
На берегах Оби-реки
их корешки таежные.
Им всем широкий Енисей
и Ангара скалистая
раскрыли смыслы жизни всей
и душу дали чистую.
Мои святые старики!
Мои святые бабушки!
Вы, дети ваши мне близки
как лик России-матушки.
И на пиру, и на войне
стояли вы как влитые.
В войну приспело выжить мне
лишь вашими молитвами.
-------------------------------------------.
Шеренги смолкнувших солдат
в Бессмертный полк стекаются.
На Красной площади парад
с их поступью сливается.
Мы дети той Войны
Нас детство сделало такими,
какие мы сегодня есть.
Храним мы с детства свое имя,
а с ним храним любовь и честь.
Мы прячем детскую наивность,
доверчивость и доброту,
свою греховность и невинность
сведя в единую черту.
За той чертой осталось детство.
Всему, как видно, свой черед.
Нам от него одно наследство -
запомнив все, идти вперед…
Танковый погост
Откуда я беру свои стихи?
Сказать конкретно мне довольно сложно.
В них листьев блажь зеленая ольхи,
которую в окно увидеть можно.
В окно я вижу круглое гнездо.
Оно пустое! Значит, вороненок
встал на крыло. Но мне не повезло -
не видел, как он вылез из пеленок…
-----------------------------------------------------
Я видел детство. Грай вороньих стай.
Сентябрь. Наш поезд по Турксибу мчится.
В окне плывет степной унылый край.
Нас ждет Ташкент - узбекская столица.
Там на вокзале встретит нас отец.
И мы в Коканд приедем наконец.
А там нас ждет уже военкомат,
в котором дослужить он будет рад,
долечивая фронтовые раны.
Война права качает ветерану…
Ну а пока наш путь сквозь Казахстан.
Сплошная степь. Одни горизонтали.
Целинные безлесные места…
Глаза смотреть на это уставали.
Но вдруг… себе поверить я не мог.
Я никогда не видел столько танков,
вернее, неподвижных их останков,
застывших на обочинах дорог.
Но здесь в степи боев ведь не бывало.
Бои все шли за Волгой, на Дону.
Под Сталинградом, Курском их немало
сырьем «обогатило» всю страну.
На этом тихом танковом погосте
покоились и «звезды», и «кресты».
«Кресты» - для тех, кто шел незваным в гости.
А «звезды» - тем, кто к нам их не пустил.
Я помню ту поездку по Турксибу.
Ту степь казахскую - простор на сотни верст.
Застыв в траве, лежат стальные глыбы -
военной бронетехники погост.
Я помню, как, смотря на эту свалку,
тянувшуюся вдоль стальных путей,
мы с мамой слушали воронью перепалку
над жутью бронетанковых костей.
Наш машинист заметно сбавил ход,
нажав на тормоза вне расписания.
Из всех вагонов высыпал народ,
охваченный минутою молчания
Мы все смотрели молча на войну.
Прошла она. Но в памяти осталась.
Для нас, живых, была завершена.
А вот для мертвых танков продолжалась.
Они застыли в звонкой тишине.
Смешались пушки, гусеницы, траки.
И в этой тихой танковой атаке
рвалась к нам в души правда о войне…
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 34
Спасибо!!!
Я не прошу невозможного этим летом,
Так уж сложилось, мечта у меня одна:
Пусть для семи миллиардов, живущих на свете,
Слово «любовь» будет ближе, чем слово «война».
В трудное время, под властью событий гнетущих,
В час, когда многое держится на волоске,
Мне бы с людьми говорить на июньско-цветущем,
Самом понятном и близком для всех языке.
Всё, что прошу я у Бога, ни много, ни мало:
Для человечества больше хороших слов,
Чтобы намного родней языка металла,
Был невесомый и мудрый язык цветов.
Алеся Синеглазая