Вывески на нем давно уже не было – её когда-то унесло ураганом, а новую хозяин не стал прибивать, потому что каждый местный житель и так знал, что магазин продает желания.
Каждый пришедший в магазин (а есть ведь и такие желающие, которые ни разу не зашли в магазин, а остались сидеть дома и просто желать) в первую очередь узнавал цену своего желания.
Цены были разные.
Например, любимая работа стоила:
отказа от стабильности и предсказуемости,
готовности самостоятельно планировать и структурировать свою жизнь,
веры в собственные силы
и разрешения себе работать там, где нравится, а не там, где надо.
Власть стоила чуть больше:
надо было отказаться от некоторых своих убеждений,
уметь всему находить рациональное объяснение,
уметь отказывать другим,
знать себе цену (и она должна быть достаточно высокой),
разрешать себе говорить «Я», заявлять о себе, несмотря на одобрение или неодобрение окружающих.
Некоторые цены казались странными – замужество можно было получить практически даром, а вот счастливая жизнь стоила дорого:
персональная ответственность за собственное счастье,
умение получать удовольствие от жизни,
знание своих желаний,
отказ от стремления соответствовать окружающим,
умение ценить то, что есть,
разрешение себе быть счастливым,
осознание собственной ценности и значимости,
отказ от бонусов «жертвы»,
риск потерять некоторых друзей и знакомых.
Не каждый пришедший в магазин был готов сразу купить желание. Некоторые, увидев цену, сразу разворачивались и уходили.
А были и такие, которые доставали все свои сбережения и получали заветное желание, завернутое в красивую шуршащую бумагу. На счастливчиков завистливо смотрели другие покупатели, судача о том, что, хозяин магазина – их знакомый, и желание досталось им просто так, без всякого труда.
Хозяину магазина часто предлагали снизить цены, чтобы увеличить количество покупателей. Но он всегда отказывался, так как от этого страдало бы и качество желаний.
Когда у хозяина спрашивали, не боится ли он разориться, то он качал головой и отвечал, что во все времена будут находиться смельчаки, готовые рисковать и менять свою жизнь, отказываться от привычной и предсказуемой жизни, способные поверить в себя, имеющие силы и средства для того, чтобы оплатить исполнение своих желаний.
А на двери магазина уже добрую сотню лет висело объявление:
«Если твое желание не исполняется – оно еще не оплачено».
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 10
Счастье
Случилось так, что в один день родились в лесу Мышонок и Медвежонок.
Пока матери стирали пеленки, отцы выпили на радостях и пошли добывать
для своих детей счастье.
А счастьем в ту пору в лесу маги ведали. Они получали его по
накладной и отпускали в порядке очереди. Всем распоряжался главный маг,
которого звали завмагом.
Увидел завмаг отца Мишку:
— А, Михаил Иванович, почетный гражданин леса! За чем пожаловали?
— За счастьем.
— Сию минутку! Нарезать или целым куском?
— Тут у меня еще приятель есть, — говорит отец Мишка. — Ему тоже надо бы счастья.
Стали искать приятеля, да как его найдешь? Затерялся отец Мышка
где-то в хвосте очереди. Делать нечего — взвалил на плечи Мишка счастье и
домой поспешил — как бы старуха плохого не подумала.
А отец Мышка отыскался, когда его очередь подошла.
— Тебе чего? — спрашивает завмаг.
— Мне бы счастья, для сына.
— Нету счастья, все вышло! — гово
...ЕщёСчастье
Случилось так, что в один день родились в лесу Мышонок и Медвежонок.
Пока матери стирали пеленки, отцы выпили на радостях и пошли добывать
для своих детей счастье.
А счастьем в ту пору в лесу маги ведали. Они получали его по
накладной и отпускали в порядке очереди. Всем распоряжался главный маг,
которого звали завмагом.
Увидел завмаг отца Мишку:
— А, Михаил Иванович, почетный гражданин леса! За чем пожаловали?
— За счастьем.
— Сию минутку! Нарезать или целым куском?
— Тут у меня еще приятель есть, — говорит отец Мишка. — Ему тоже надо бы счастья.
Стали искать приятеля, да как его найдешь? Затерялся отец Мышка
где-то в хвосте очереди. Делать нечего — взвалил на плечи Мишка счастье и
домой поспешил — как бы старуха плохого не подумала.
А отец Мышка отыскался, когда его очередь подошла.
— Тебе чего? — спрашивает завмаг.
— Мне бы счастья, для сына.
— Нету счастья, все вышло! — говорит завмаг, а сам прячет что-то под прилавок.
Так и вернулся отец Мышка домой ни с чем.
— Ох беда, — заплакала жена. — нет для нашего сына счастья!
— Ничего, мать, сказал отец Мышка. — Главное, что есть сын. Вырастет, сам добудет.
Когда счастья нет, долго тянется время. У отца Мишки — другое дело:
не успел оглянуться — сын подрос. А отец Мышка маялся, маялся, и когда
сынок на ноги стал, старого Мышки уже на и свете не было — Ну, мать, —
говорит сын Мышка. — Собирай меня, пойду в свет добывать счастье!
— А чего тебя собирать? В доме пусто, как стоишь, так и иди. Не пропадешь, ты у меня не маленький!
Попрощался сын Мышка с домашними и пошел.
— Эй, Мышка, и я с тобой! — В берлоге переполох.
— Не пущу! — ревет Медведица. — Там сыро, холодно, ты простудишься…
Лег сын Мишка на спину, лапами сучит:
— А я хочу! Хочу!
Тут уж дело серьезное — как бы не заболел ребенок. Стали Мишку в
...Ещёдорогу снаряжать. Уложили счастье — и его, и мамино, и все, какое было в
берлоге.
Так и вернулся отец Мышка домой ни с чем.
— Ох беда, — заплакала жена. — нет для нашего сына счастья!
— Ничего, мать, сказал отец Мышка. — Главное, что есть сын. Вырастет, сам добудет.
Когда счастья нет, долго тянется время. У отца Мишки — другое дело:
не успел оглянуться — сын подрос. А отец Мышка маялся, маялся, и когда
сынок на ноги стал, старого Мышки уже на и свете не было — Ну, мать, —
говорит сын Мышка. — Собирай меня, пойду в свет добывать счастье!
— А чего тебя собирать? В доме пусто, как стоишь, так и иди. Не пропадешь, ты у меня не маленький!
Попрощался сын Мышка с домашними и пошел.
— Эй, Мышка, и я с тобой! — В берлоге переполох.
— Не пущу! — ревет Медведица. — Там сыро, холодно, ты простудишься…
Лег сын Мишка на спину, лапами сучит:
— А я хочу! Хочу!
Тут уж дело серьезное — как бы не заболел ребенок. Стали Мишку в
дорогу снаряжать. Уложили счастье — и его, и мамино, и все, какое было в
берлоге. Еле взвалил на себя сын Мишка.
— Ты уж, Мышка, присматривай за ним, — просит Медведица. — Видишь, какой он у нас…
Пошли.
Ковыляет Мишка со своим счастьем, а Мышка бежит налегке. Дорога
трудная, неровная, того и гляди лапку подвернешь. И ночевать под
открытым небом… Мышке-то не привыкать, а Мишке обидно: у него все-таки
счастье!
— Хорошее у тебя счастье, — говорит Мышка. — Ты бы его подстелил, все же не на сырой земле ночевать!
— Ну вот еще! — буркнул Мишка. — Легко тебе чужим распоряжаться!
Долго шли. Мышка — на что молодец! — и тот притомился. А тут еще овраг на пути — длинный, глубокий.
Жмется Мишка, не решается, видно, боится счастье потерять. А Мышке терять нечего: раз, два — и перебежал на ту сторону.
— Ну чего ты там?
Стыдно Мишке признаться, что он за свое счастье держится, он и говорит:
— Ты, Мышка, дальше иди, а мне чего-то не хочется. Я, наверно, домой пойду.
Потащился Мишка домой. Долго тащился. Сколько дорог, не знаешь, по
какой идти, в какой лес сворачивать. Пошел не по той дороге, свернул не в
тот лес и заблудился.
Сидит он в чужом лесу, а время идет. Вот уже и зима наступила. Надо
бы берлогу вырыть, да как ее выроешь? Даже не знаешь, откуда начинать —
сверху или снизу?
Падает снег, трещит мороз, а Мишка сидит, трясется над своим счастьем.
Трясся, трясся, потом перестал. Лежит, не дышит.
Вот тут он лежит, а вот тут — его счастье. Со стороны можно подумать,
что Мишка умер от счастья, но на самом деле это не так. Не от счастья
он умер — от холода.
А Мышка долго еще по свету ходил. Правда
...ЕщёЖмется Мишка, не решается, видно, боится счастье потерять. А Мышке терять нечего: раз, два — и перебежал на ту сторону.
— Ну чего ты там?
Стыдно Мишке признаться, что он за свое счастье держится, он и говорит:
— Ты, Мышка, дальше иди, а мне чего-то не хочется. Я, наверно, домой пойду.
Потащился Мишка домой. Долго тащился. Сколько дорог, не знаешь, по
какой идти, в какой лес сворачивать. Пошел не по той дороге, свернул не в
тот лес и заблудился.
Сидит он в чужом лесу, а время идет. Вот уже и зима наступила. Надо
бы берлогу вырыть, да как ее выроешь? Даже не знаешь, откуда начинать —
сверху или снизу?
Падает снег, трещит мороз, а Мишка сидит, трясется над своим счастьем.
Трясся, трясся, потом перестал. Лежит, не дышит.
Вот тут он лежит, а вот тут — его счастье. Со стороны можно подумать,
что Мишка умер от счастья, но на самом деле это не так. Не от счастья
он умер — от холода.
А Мышка долго еще по свету ходил. Правда, счастья так и не нашел, но
зато нашел кое-что другое… И стал сам отцом Мышкой, потому что у него
родился сын, вот ведь какая радость!
Ну понятно, как каждый отец, пошел отец Мышка к завмагу за счастьем.
Для себя бы не стал, но для сына — сами понимаете. И в очереди постоял, и
просил, и вымаливал. Но опять, как и Мышка-дедушка, вернулся домой с
пустыми руками.
— Ох беда, — плачет жена. — Нет для нашего сына счастья!
— Ничего, мать. Главное, что есть сын. Я прожил без счастья, и он проживет!
«Я прожил без счастья…» — сказал отец Мышка и улыбнулся счастливо.