Предыдущая публикация
«НЕ ХВАТАЕТ НИ СИЛ, НИ СЛОВ, НИ СЛЕЗ».
В ДЕНЬ 90-ЛЕТИЯ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ Александра ШИРВИНДТА журнал «ТЕАТРАЛ» ВСПОМИНАЕТ ВЫДАЮЩЕГОСЯ АРТИСТА. ПЕРСОНА 19 ИЮЛЯ 2024 года. 19 июля не только день рождения, но и 90-летний юбилей Александра Анатольевича Ширвиндта... ВИКТОР БОРЗЕНКО | ФОТО: АНАТОЛИЙ МОРКОВКИН.
В марте прервалась жизнь этого блестящего актера, профессора Щукинского театрального института, автора десятков спектаклей и капустников, педагога бесчисленного множества артистов… У каждого свой Ширвиндт. А для «Театрала» он еще и друг редакции, автор рубрики «Промежутки между…» В книге «Проходные дворы биографии» Александр Ширвиндт писал: «Когда хоронили Булата Окуджаву, он лежал в Вахтанговском театре. Стояла очередь из пришедших попрощаться. Плотная, толстая, до самой Смоленской. И загибалась она где-то на Садовом кольце. Какие замечательные были лица! И я подумал: ведь есть же! Где они прячутся?» В последние полтора-два десятилетия выступления Александра Ширвиндта на концертах и вечерах памяти сопровождались ностальгически грустным рефреном: «Мы буквально окружены этими словами «юбилей», «дата», «уход».
Похороны одного совпадают с сороковым днем предыдущего. Не хватает ни сил, ни слов, ни слез. Нечем заполнить вакуум единственной питательной среды – дружбы. Дикая плотность кошмара, чередующегося с праздником. Возникает страшная тема забвения и ухода»...
Москва простилась и с Александром Ширвиндтом совсем недавно - 18 марта 2024 года …
Очередь в Театр сатиры тоже «загибалась» на Садовом кольце и заканчивалась в районе Благовещенского переулка. Несмотря на будний день, люди проводили в ней по полтора-два часа, даже рискуя не попасть в фойе и в зрительный зал. Но всё равно пришли на прощание, поскольку Ширвиндт – это часть их жизни, часть эмоциональной памяти многих поколений. Здесь были и ровесники Александра Анатольевича, и публика среднего возраста, и молодежь – аудитория удивительно многогранная.
Он - один из немногих артистов, кто сумел не застрять во времени,
Он - один из немногих артистов, кто сумел не застрять во времени,
оставаясь удивительно органичным и, конечно же, остроумным. Анатолий Эфрос, Валентин Плучек, Эльдар Рязанов и многие другие режиссеры, с кем Ширвиндт работал в молодости, сопоставляли его остроумие с барометром таланта. Жизнь показала другое – индикатор мудрости.
К июлю нынешнего года «Театрал» готовил большое иллюстрированное издание, в котором друзья и коллеги должны были порассуждать о феномене выдающегося актера – добавить свои «штрихи к портрету» к юбилею Александра Ширвиндта. О готовящемся издании Александр Анатольевич знал, хотя поначалу отнесся к идее с сарказмом.
– Я хотел бы пробежаться с диктофоном по дорогим для вас людям, друзьям, коллегам. Составить такой «ироничный калейдоскоп», – предложил Александру Ширвиндту автор этих строк.
– Ты можешь пробежаться теперь только по Новодевичьему…
– Я хотел бы пробежаться с диктофоном по дорогим для вас людям, друзьям, коллегам. Составить такой «ироничный калейдоскоп», – предложил Александру Ширвиндту автор этих строк.
– Ты можешь пробежаться теперь только по Новодевичьему…
Тогда, в августе 2023 года, фраза прозвучала остроумно, шутливо и была выдана фактически «на автомате», чего обычно и ждали от Ширвиндта. Но в ней, несомненно, было много грусти… От альбома он отказывался:
– Общие слова, дифирамбы, пожелания долгих лет… Как в анекдоте: 90-летнему старику суд вынес 20-летний приговор. В последнем слове он сказал: «Граждане судьи, спасибо за доверие!»
И все же день спустя Александр Анатольевич сам перезвонил:
– Ты приступил к некрологу?
– Я говорил про альбом, в котором мы соберем очерки ваших друзей, фотографии репетиций… Ширвиндт не дослушал:
– Один черт…
Но все-таки наш замысел он в конечном итоге одобрил, помог составить список дорогих и близких ему людей:
– Общие слова, дифирамбы, пожелания долгих лет… Как в анекдоте: 90-летнему старику суд вынес 20-летний приговор. В последнем слове он сказал: «Граждане судьи, спасибо за доверие!»
И все же день спустя Александр Анатольевич сам перезвонил:
– Ты приступил к некрологу?
– Я говорил про альбом, в котором мы соберем очерки ваших друзей, фотографии репетиций… Ширвиндт не дослушал:
– Один черт…
Но все-таки наш замысел он в конечном итоге одобрил, помог составить список дорогих и близких ему людей:
Цитаты из книг Александра Ширвиндта — он шутил над всем.
– Только когда будешь звонить, проси, чтобы никаких дифирамбов и тостов. Наш жанр – «обоср#ть напоследок». Так мы и объясняли многочисленным друзьям и коллегам Александра Анатольевича: мол, не надо дифирамбов, юбиляр дал конкретное указание. В ответ реакция всегда была однозначной – собеседник (любого уровня, ранга и звания) мгновенно расплывался в улыбке и… вспоминал яркие истории, смешные случаи и, конечно, остроумные, саркастичные, ироничные фразы
Александра Анатольевича, сказанные по тому или иному поводу. За ним записывали, его цитировали, эти фразы передавались из уст в уста, переходили порой в анекдот. Но все же выполнить одну-единственную просьбу актера ни у кого из героев альбома так и не получилось.
Кто бы не говорил об Александре Анатольевиче – получалось остроумно, добродушно, живо и смешно. Прием, как правило, это был пересказ остроумия самого Ширвиндта. Леонид Ярмольник сослался на такую формулировку: " Мне Александр Анатольевич всегда говорил: если хочешь, чтобы на сцене было смешно – ничего специально для этого не делай. А если хочешь, чтобы было очень смешно – не делай вообще ничего..." Впрочем, это было подвластно только самому Ширвиндту.
Кто бы не говорил об Александре Анатольевиче – получалось остроумно, добродушно, живо и смешно. Прием, как правило, это был пересказ остроумия самого Ширвиндта. Леонид Ярмольник сослался на такую формулировку: " Мне Александр Анатольевич всегда говорил: если хочешь, чтобы на сцене было смешно – ничего специально для этого не делай. А если хочешь, чтобы было очень смешно – не делай вообще ничего..." Впрочем, это было подвластно только самому Ширвиндту.
О его таланте вызывать у множества людей состояние гомерического смеха, можно говорить бесконечно. Но был и другой Ширвиндт – актер спектаклей Анатолия Эфроса, педагог Щукинского театрального училища, один из лучших в России режиссеров, умеющий ставить водевили, и, конечно, писатель. Писательский дар признавал в себе и сам Александр Анатольевич. В книге «Отрывки из обрывков» он писал:
– Вика Токарева (с моей точки зрения, уникальный литератор) позвонила мне, что она делает раз в 27 лет, и произнесла в трубку, как будто мы с ней только вчера расстались: «Шура, привет, это Токарева. Я тут книжку твою прочитала. Что я могу тебе сказать? Ты проср#л свою жизнь. Чем только ты ни занимался, а надо было – писать», – и повесила трубку.
* * * Активно писать предложила Александру Ширвиндту и редакция журнала «Театрал» в 2016 году, предоставив свои полосы под ежемесячную рубрику. Александр Анатольевич ответил сходу (он вообще был легкий на подъем): "Давайте попробуем. Кстати, у меня ведь был уже такой опыт..." И рассказал о том, что в 1964 году он вместе с актером Львом Лосевым вел в «Театральной жизни» юмористическую рубрику под псевдонимом Братья Легнинские (легнин – мягкая бумага для снятия грима). Лосев в те годы был одним из постоянных соавторов Ширвиндта – вместе сочиняли капустники, вели вечера в Доме актера и радиопередачи, придумали «Театральные гостиные» на телевидении…
– Найдите фельетон «Советы начинающему юбиляру». Полвека прошло, но ничего не изменилось… Я бы начал рубрику с него. .. В тот же день фельетон был найден и отправлен Александру Анатольевичу.
Основной фрагмент звучал так: «...Проведение юбилея – это искусство, причем высокое, может быть, самое высокое. Юбилей – массовый вид искусства. Следует избегать здесь как камерности, так и излишней скромности. Пора в связи с этим переносить юбилейные торжества во дворцы спорта и на стадионы. Техническая оснащенность юбилейных вечеров – в настоящее время на уровне Средних веков. Телеграммы и магнитофон – вершина, потолок, дальше этого еще никто не шел... Меня один хороший доктор успокоил: «Даты — это все бред. Возраст человека определяется не датами, а его существом».
Ширвиндт, шутя, рассуждал: "Старики должны сегодня ходить со счастливыми лицами, чтобы не настораживать молодежь и Думу не провоцировать принять закон о добровольно-принудительной пенсионной эвтаназии. Но есть опасность: могут ввести пенсионный возраст — 95 лет.
– Вика Токарева (с моей точки зрения, уникальный литератор) позвонила мне, что она делает раз в 27 лет, и произнесла в трубку, как будто мы с ней только вчера расстались: «Шура, привет, это Токарева. Я тут книжку твою прочитала. Что я могу тебе сказать? Ты проср#л свою жизнь. Чем только ты ни занимался, а надо было – писать», – и повесила трубку.
* * * Активно писать предложила Александру Ширвиндту и редакция журнала «Театрал» в 2016 году, предоставив свои полосы под ежемесячную рубрику. Александр Анатольевич ответил сходу (он вообще был легкий на подъем): "Давайте попробуем. Кстати, у меня ведь был уже такой опыт..." И рассказал о том, что в 1964 году он вместе с актером Львом Лосевым вел в «Театральной жизни» юмористическую рубрику под псевдонимом Братья Легнинские (легнин – мягкая бумага для снятия грима). Лосев в те годы был одним из постоянных соавторов Ширвиндта – вместе сочиняли капустники, вели вечера в Доме актера и радиопередачи, придумали «Театральные гостиные» на телевидении…
– Найдите фельетон «Советы начинающему юбиляру». Полвека прошло, но ничего не изменилось… Я бы начал рубрику с него. .. В тот же день фельетон был найден и отправлен Александру Анатольевичу.
Основной фрагмент звучал так: «...Проведение юбилея – это искусство, причем высокое, может быть, самое высокое. Юбилей – массовый вид искусства. Следует избегать здесь как камерности, так и излишней скромности. Пора в связи с этим переносить юбилейные торжества во дворцы спорта и на стадионы. Техническая оснащенность юбилейных вечеров – в настоящее время на уровне Средних веков. Телеграммы и магнитофон – вершина, потолок, дальше этого еще никто не шел... Меня один хороший доктор успокоил: «Даты — это все бред. Возраст человека определяется не датами, а его существом».
Ширвиндт, шутя, рассуждал: "Старики должны сегодня ходить со счастливыми лицами, чтобы не настораживать молодежь и Думу не провоцировать принять закон о добровольно-принудительной пенсионной эвтаназии. Но есть опасность: могут ввести пенсионный возраст — 95 лет.
А где электронные машины, где телетайп, где спутник и широкоэкранное цветное кино? Подарки юбилярам – наш стыд, наш позор. Бутылки с шампанским и пудовые чернильницы – дальше фантазия не идет. А разве юбиляры не заслуживают таких подарков, как сад-огород или шагающий экскаватор? Рекомендуется юбилей отмечать раз и навсегда. Желательно, чтобы юбилей проводили в связи с 45-летием со дня рождения и 25-летием творческой деятельности. Женщины – в частности, актрисы на роли молодых героинь и травести – в отдельных случаях могут праздновать одновременно 25-летие со дня рождения и 45-летие творческой деятельности». Ширвиндт прочитал и перезвонил: " Симпатично, но не пойдет – ушла интонация времени..." Критическое мышление, колоссальная быстрота реакции, несмотря на внешнюю вальяжность, всегда и отличали в нем человека удивительно органичного, способного «сбить» точностью своих оценок и наблюдений любого собеседника. Возможно поэтому так мало людей, кому хотя бы раз удавалось разыграть Ширвиндта на сцене, и нет почти никого, кто мог бы уверенно ему подражать, не говоря уже о попытках сделать на него пародию – копия всегда уступала оригиналу... Но это – к слову. Прочитав свой старый фельетон, Александр Анатольевич сказал, что напишет свежий текст. Так, с регулярной периодичностью, с декабря 2016 по сентябрь 2023 года «Театрал» стал получать от Ширвиндта материалы, которые сложно объединить одной темой – все они были проникнуты сиюминутными наблюдениями, приурочены к конкретным датам или событиям. И вновь встал вопрос: как озаглавить рубрику? Редакция предложила актеру с десяток вариантов названий, начиная от «Что наша жизнь…» и заканчивая универсально-метафоричным, подходящим под любые «сюжеты» «Антрактом». Варианты отправили в приемную Ширвиндта. Вечером того же дня – звонок: "Получил. Вяловато. Давай сделаем «Промежутки между…» либо «В промежутках между…» В этих «Промежутках…» на протяжении семи лет и развивались отношения «Театрала» со своим соавтором. * * * Александр Анатольевич тексты писал от руки, передавал своему секретарю, и, в итоге, редакция, получала материал в электронном виде. Но бывали и дни, когда секретарь отсутствовал, и тогда рубрика надиктовывалась. Записываем, например, колонку в память о Евгении Евтушенко. Александр Анатольевич произносит фразу: «Его яркие наряды – это не пижонство, не фрондерство, а состояние души. Он умудрялся так одеваться еще в ту эпоху, когда не было и в помине Зайцева, Юдашкина или Пьера Кардена».
Казалось бы, по части стилистики русского языка здесь всё безупречно и, говорится, в редакторской правке не нуждается. Но при визировании текста Александр Ширвиндт непринужденно зачеркивает финал фразы и добавляет драматургии: «…когда не было и в помине Зайцева и Юдашкина, а о Пьере Кардене знал только Эренбург». В советские годы массовыми тиражами печатались книги вроде «Ленин редактор газеты «Правда» или «Пометки Максима Горького на книгах начинающих писателей». Если собрать воедино редактуру и правки Александра Ширвиндта, они потянули бы на не менее значимый, но более остроумный бестселлер. Например, в той же рубрике Александр Анатольевич рассказывал о том, как они с Евтушенко, будучи соседями в высотке на Котельнической, стояли в очереди на место в гараже. Рубрику он надиктовал. Созвонились – читаю для сверки: "…И вот начинается заседание гаражной комиссии. И все понимают, конечно, что место дадут Евтушенко. Но в это время его угораздило опубликовать стихотворение «Тараканы в высотном доме», а тараканов у нас было немерено во всех мусоропроводах и вентиляциях, и комиссия сказала: «Что? Это он про наших тараканов пишет?!» Прибежали защитники поэта – стали объяснять, что это аллегория, что не имеется в виду конкретный дом с его конкретными тараканами, что поэт ни в чем не виноват, ибо комиссия сама домыслила то, о чем Евтушенко и не помышлял… В этом месте Александр Анатольевич перебивает чтение и вносит свою правку: "Нет. Получается какой-то официоз. Давай напишем проще: «Прибежали защитники поэта – стали объяснять, что это аллегория, что не имеется в виду конкретный дом с его конкретными тараканами, а вся страна»..." И сколько еще за годы сотрудничества Александр Ширвиндт давал своими правками настоящий редакторский мастер-класс. * * *
На одной из встреч он сказал: "Желание всех поделиться своей неожиданной, мощной и необыкновенно оригинальной жизнью зашкаливает. Сейчас, когда на это желание еще навалилась техника, само слово «писатель» бессмысленно..."
И все же писателем он был столько же талантливым, как и актером.
Любой малейший нюанса, любую мелочь мог превратить в остроумный сюжет: «Свои тексты я часто наговариваю, поскольку печатать я не умею, а то, что я пишу ручкой, редакторы называют клинописью и отказываются расшифровывать, – написал Александр Анатольевич в книге «Отрывки из обрывков». – Три четверти времени занимало инструктирование, как во время изоляции увидеть собеседника по скайпу и наговорить смелые мысли. Невестка 67 раз тыкала моим пальцем в ноутбук: – Вы куда его ведете? – Кого? – Курсор! – А куда надо? – Да я же вам сказала: наверху – экранчик. …Куда?! Это не экранчик. Это отмена. Так продолжалось сутками. Наконец я научился – все, спасибо, поцелуй, счастье, банкет.
На другой день говорю: «Сейчас я пойду разговаривать по скайпу». Открываю «сундук». Ну и куда? И все начинается сначала. Минут десять я курсором пытаюсь не промахнуться и попасть в значок с изображением камеры. Потом долго бегаю по дачному участку с этим нелегким «сундуком», чтобы найти место, в котором он поймает интернет. И только где-то в дальнем углу помойки он наконец начинает светиться лицом собеседника. И тогда около этой свалки просишь поставить какой-нибудь стул и, невзирая на контейнеры с рассортированными отходами, диктуешь нетленное произведение». И еще одна примечательная цитата: «У меня есть дневники начала театральной деятельности, но я никогда не садился, не брал в руки гусиное перо, чтобы с чашечкой кофе их листать. Всю жизнь я писал на обрывках газет и кусочках пьес. Просто иду куда-то, или пью с кем-то, или лежу с зачем-то, и вдруг, неожиданно, приходит мысль – тогда я ее записываю. И это правильно, потому что, во-первых, все забывается через секунду, а во-вторых, сейчас, по прошествии 60 лет после окончания писания дневников, понимаю, что я был дико остроумный, а сколько моих мыслей, фраз, афоризмов, неожиданных речовок не зафиксировалось». *** …«Зафиксировать», оставить след, запечатлеть, запомнить удивительный неповторимый стиль Александра Ширвиндта пытался и «Театрал». Многие тексты той рубрики непременно войдут в альбом, посвященный памяти актера, равно как и очерки его друзей, фотографии репетиций, многочисленный архивный материал, который, как нам кажется, будет только набирать свой вес перед лицом вечности... Дорогие друзья, спасибо, что читаете наш журнал и наш сайт! Мы работаем для вас. Мы делаем все, чтобы вы получали актуальную, объективную и всестороннюю информацию. Сегодня это дается особенно непросто. Мы можем рассчитывать только на свои силы. И на вашу помощь. Самим нам не выжить. Поэтому, если у вас есть возможность и желание нас поддержать в любой форме – будь то добровольное пожертвование, реклама или подписка, мы будем вам очень благодарны. И будем понимать, что не просто честно делаем журнал и сайт для вас. Мы делаем это вместе!.. Тяжело на сердце, если уходят из жизни люди, которые хотя и не родственники, но были близки по духу, как неординарные личности с большой буквы. Такими для многих являются талантливые артисты, таким был для многих моих современников также и актёр Александр Ширвиндт.
Казалось бы, по части стилистики русского языка здесь всё безупречно и, говорится, в редакторской правке не нуждается. Но при визировании текста Александр Ширвиндт непринужденно зачеркивает финал фразы и добавляет драматургии: «…когда не было и в помине Зайцева и Юдашкина, а о Пьере Кардене знал только Эренбург». В советские годы массовыми тиражами печатались книги вроде «Ленин редактор газеты «Правда» или «Пометки Максима Горького на книгах начинающих писателей». Если собрать воедино редактуру и правки Александра Ширвиндта, они потянули бы на не менее значимый, но более остроумный бестселлер. Например, в той же рубрике Александр Анатольевич рассказывал о том, как они с Евтушенко, будучи соседями в высотке на Котельнической, стояли в очереди на место в гараже. Рубрику он надиктовал. Созвонились – читаю для сверки: "…И вот начинается заседание гаражной комиссии. И все понимают, конечно, что место дадут Евтушенко. Но в это время его угораздило опубликовать стихотворение «Тараканы в высотном доме», а тараканов у нас было немерено во всех мусоропроводах и вентиляциях, и комиссия сказала: «Что? Это он про наших тараканов пишет?!» Прибежали защитники поэта – стали объяснять, что это аллегория, что не имеется в виду конкретный дом с его конкретными тараканами, что поэт ни в чем не виноват, ибо комиссия сама домыслила то, о чем Евтушенко и не помышлял… В этом месте Александр Анатольевич перебивает чтение и вносит свою правку: "Нет. Получается какой-то официоз. Давай напишем проще: «Прибежали защитники поэта – стали объяснять, что это аллегория, что не имеется в виду конкретный дом с его конкретными тараканами, а вся страна»..." И сколько еще за годы сотрудничества Александр Ширвиндт давал своими правками настоящий редакторский мастер-класс. * * *
На одной из встреч он сказал: "Желание всех поделиться своей неожиданной, мощной и необыкновенно оригинальной жизнью зашкаливает. Сейчас, когда на это желание еще навалилась техника, само слово «писатель» бессмысленно..."
И все же писателем он был столько же талантливым, как и актером.
Любой малейший нюанса, любую мелочь мог превратить в остроумный сюжет: «Свои тексты я часто наговариваю, поскольку печатать я не умею, а то, что я пишу ручкой, редакторы называют клинописью и отказываются расшифровывать, – написал Александр Анатольевич в книге «Отрывки из обрывков». – Три четверти времени занимало инструктирование, как во время изоляции увидеть собеседника по скайпу и наговорить смелые мысли. Невестка 67 раз тыкала моим пальцем в ноутбук: – Вы куда его ведете? – Кого? – Курсор! – А куда надо? – Да я же вам сказала: наверху – экранчик. …Куда?! Это не экранчик. Это отмена. Так продолжалось сутками. Наконец я научился – все, спасибо, поцелуй, счастье, банкет.
На другой день говорю: «Сейчас я пойду разговаривать по скайпу». Открываю «сундук». Ну и куда? И все начинается сначала. Минут десять я курсором пытаюсь не промахнуться и попасть в значок с изображением камеры. Потом долго бегаю по дачному участку с этим нелегким «сундуком», чтобы найти место, в котором он поймает интернет. И только где-то в дальнем углу помойки он наконец начинает светиться лицом собеседника. И тогда около этой свалки просишь поставить какой-нибудь стул и, невзирая на контейнеры с рассортированными отходами, диктуешь нетленное произведение». И еще одна примечательная цитата: «У меня есть дневники начала театральной деятельности, но я никогда не садился, не брал в руки гусиное перо, чтобы с чашечкой кофе их листать. Всю жизнь я писал на обрывках газет и кусочках пьес. Просто иду куда-то, или пью с кем-то, или лежу с зачем-то, и вдруг, неожиданно, приходит мысль – тогда я ее записываю. И это правильно, потому что, во-первых, все забывается через секунду, а во-вторых, сейчас, по прошествии 60 лет после окончания писания дневников, понимаю, что я был дико остроумный, а сколько моих мыслей, фраз, афоризмов, неожиданных речовок не зафиксировалось». *** …«Зафиксировать», оставить след, запечатлеть, запомнить удивительный неповторимый стиль Александра Ширвиндта пытался и «Театрал». Многие тексты той рубрики непременно войдут в альбом, посвященный памяти актера, равно как и очерки его друзей, фотографии репетиций, многочисленный архивный материал, который, как нам кажется, будет только набирать свой вес перед лицом вечности... Дорогие друзья, спасибо, что читаете наш журнал и наш сайт! Мы работаем для вас. Мы делаем все, чтобы вы получали актуальную, объективную и всестороннюю информацию. Сегодня это дается особенно непросто. Мы можем рассчитывать только на свои силы. И на вашу помощь. Самим нам не выжить. Поэтому, если у вас есть возможность и желание нас поддержать в любой форме – будь то добровольное пожертвование, реклама или подписка, мы будем вам очень благодарны. И будем понимать, что не просто честно делаем журнал и сайт для вас. Мы делаем это вместе!.. Тяжело на сердце, если уходят из жизни люди, которые хотя и не родственники, но были близки по духу, как неординарные личности с большой буквы. Такими для многих являются талантливые артисты, таким был для многих моих современников также и актёр Александр Ширвиндт.
Изящно "умыл" олигархов, отмерил себе 117 лет: Неизвестные факты об Александре Ширвиндте. Сегодня на 90-м году жизни скончался замечательный актёр Александр Ширвиндт. В жизни он отличался отменным чувством юмора. В последние годы Александр Ширвиндт страдал стенокардией. Сам актёр, известный по ролям в фильмах "Ирония судьбы, или С лёгким паром!", "Самая обаятельная и привлекательная", "Вокзал для двоих", "Трое в лодке, не считая собаки" и множестве других, называл себя "красивым стариком, боящимся стать беспомощным". Свой диагноз он охарактеризовал фразой: "Старость средней тяжести". Отмечая свой последний день рождения, актёр с присущим ему юмором и оптимизмом заметил, что отмерил себе 117 лет жизни. Он уверял, что 116 лет для него много, а 118 - уже перебор...
Но это далеко на самая яркая шутка острослова. Однажды он мастерски "умыл" олигархов на больной для них теме. Будучи сопредседателем Московского английского клуба, Ширвиндт как-то присутствовал на собрании с участием богатеев. Речь зашла о том, где лучше покупать землю. Кто-то хвастал покупкой недвижимости на юге Франции, кто-то - в Австралии. И тут Ширвиндт вставил свои пять копеек, заявив, что недавно
купил землю в Германии. Олигархи ничуть не смутились и спросили актёра, сколько именно земли он приобрёл в ЕС. Тот спокойно, с важным видом ответил: "Немного". Уточнять детали никто, по всей видимости, не решился. Фото: Anatoly Lomokhov/Globallookpress. Уже потом выяснилось, что Александр Анатольевич тонко поставил богачей на место. Вот что он написал в книге воспоминаний "Склероз, рассеянный по жизни": Был случай, когда мне удалось продемонстрировать своё благосостояние.
Как-то из Германии я привёз жене розу в горшке. Оказавшись очередной раз в обществе миллионеров, я ввязался в спор, где лучше покупать землю - в Швейцарии или Австралии, и, попыхивая трубкой, вставил:
"А я вот недавно купил землю в Германии". Между прочим, не соврал: земля вокруг розы - немецкая... В последние годы Александр Ширвиндт страдал стенокардией. Сам актёр, известный по ролям в фильмах "Трое в лодке, не считая собаки","Ирония судьбы, или С лёгким паром!", "Самая обаятельная и привлекательная", "Вокзал для двоих" и множестве других, называл себя "красивым стариком, боящимся стать беспомощным". Свой диагноз он охарактеризовал фразой: "Старость средней тяжести".
Светлана Никитина: "Уходит.. Уходит плеяда гениальных и талантливых.. как жаль, что им так мало замены... Хочется надеяться, что после бегства "звезд" наконец-то мы увидим талантливую молодежь, прежде всего любящую свои страну и свои корни..." Дарья Шабалова: "Царствие небесное. Хороший актёр, все роли интересные с юмором. Очень жаль..."
Родом из СССР: "Вечная память. Таких уже не будет..."
Светлана Никитина: "Уходит.. Уходит плеяда гениальных и талантливых.. как жаль, что им так мало замены... Хочется надеяться, что после бегства "звезд" наконец-то мы увидим талантливую молодежь, прежде всего любящую свои страну и свои корни..." Дарья Шабалова: "Царствие небесное. Хороший актёр, все роли интересные с юмором. Очень жаль..."
Родом из СССР: "Вечная память. Таких уже не будет..."
Статья автора «Правила жизни» в Дзене ✍: Актер, режиссер, сценарист, народный артист России и президент Театра сатиры. Умер в 2024 году в возрасте 89 лет.
Дзен | Статьи
Самый главный наш цемент — это разные профессии. Когда (с женой, Натальей Николаевной Белоусовой — «Правила жизни») оба в одном клубке - это ужасно. Когда говорят, что жены растворены в мужьях, в их профессии, в их искусстве, то хочется повеситься. Моя жена была очень
Жена Александра Ширвиндта рассказала 3 секрета, как удержать мужа в течение 70 лет.
мощным архитектором. К примеру, Омский театр музыкальной комедии был построен по ее проекту. Тата годами не знала, что я играю и что репетирую, а я никогда не вникал в ее работу... Как можно «пересатирить» Жириновского? Это наглядный пример безнадзорного талантливого абсурда. Я же не матерюсь, я разговариваю на языке своей страны...
Мне 87. Это что, я на 10 лет старше Байдена, да? Кому-то сказать — не поверят. Человек театра скучает не по Советскому Союзу, а человек театра скучает по тому, что сейчас накрывается великий репертуарный русский театр... Я вообще слово «сатира» не очень люблю, потому что сатира подразумевает какое-то зло... Так с 1956 года я ни разу в жизни больше трех недель никогда не отдыхал... Мария Владимировна Миронова была гениальной женщиной. Ей не нравилось все, кроме ее сына Андрюши. Все его друзья были говно, я — первое... Женскую грудь я впервые увидел в родильном доме. Мама рассказывала, что, когда она стала меня кормить, я смотрел на грудь как настоящий бабник.
Мне 87. Это что, я на 10 лет старше Байдена, да? Кому-то сказать — не поверят. Человек театра скучает не по Советскому Союзу, а человек театра скучает по тому, что сейчас накрывается великий репертуарный русский театр... Я вообще слово «сатира» не очень люблю, потому что сатира подразумевает какое-то зло... Так с 1956 года я ни разу в жизни больше трех недель никогда не отдыхал... Мария Владимировна Миронова была гениальной женщиной. Ей не нравилось все, кроме ее сына Андрюши. Все его друзья были говно, я — первое... Женскую грудь я впервые увидел в родильном доме. Мама рассказывала, что, когда она стала меня кормить, я смотрел на грудь как настоящий бабник.
Артиста Александра Ширвиндта похоронят на Новодевичьем кладбище 18 марта.
Место, в которое я все время собираюсь, но никак не доеду? Кладбище.
За 80 лет не случалось всерьез отчаиваться — только делаю вид. Это сохранило шевелюру, гладкую кожу морды лица и инфантилизм старого мудака... Смерти я не боюсь. Я боюсь за своих близких. Боюсь случайностей для друзей. Боюсь выглядеть старым. Карьера — это мера тщеславия, а у меня тщеславие дозировано необходимостью не выпасть из обоймы достойных людей... Ору я только на тех, кого люблю: чем громче крик – тем сильнее чувство. С людьми, мне безразличными, я тих и интеллигентен... Получается, что в жизни я однолюб. То есть мужчина, испортивший жизнь только одной женщине.
Мне поставили тройку условно, взяв с меня обязательство никогда в дальнейшей жизни не соприкасаться с химией. Что я честно выполняю.
В детстве я был интеллигентным мальчиком, потом это выветрилось.
Я не помню случая ни в сатирической литературе, великой даже, ни в театральных постановках, чтобы человек, сидящий в зале, видящий какую-нибудь постановку, направленную против него лично, против его существования или его поведения, — чтобы он, с одной стороны, это принял и понял, что это про него, а с другой стороны, чтобы что-нибудь изменилось. Он правда мог либо обидеться, либо рассердиться, либо сделать вид, что он не понял. Но никаких сдвигов — вот это ужас. Мультипликаторы знают, что моя сущность все-таки кот. Я иногда посещаю лабораторию Норштейна, много лет работающего над «Шинелью».
Он открывает свои кованые сундуки, а там лежат четыре тысячи ресничек.
Каждая ресничка — для определенной сцены, определенного выражения чувств Акакия Акакиевича. И так далее все части тела. Вот это работа, это искусство... Над чем раньше смеялись, уже не смеются. И это не потому, что время другое. Люди другие.мЯ, правда, не хожу по панихидам. Последний раз был только на Йосике (Иосиф Кобзон — «Правила жизни»). Меня спрашивают, а вот почему вас там не было или там... Я придумал, что я сохраняю силы для собственной панихиды. Все как-то сразу настораживаются.
За 80 лет не случалось всерьез отчаиваться — только делаю вид. Это сохранило шевелюру, гладкую кожу морды лица и инфантилизм старого мудака... Смерти я не боюсь. Я боюсь за своих близких. Боюсь случайностей для друзей. Боюсь выглядеть старым. Карьера — это мера тщеславия, а у меня тщеславие дозировано необходимостью не выпасть из обоймы достойных людей... Ору я только на тех, кого люблю: чем громче крик – тем сильнее чувство. С людьми, мне безразличными, я тих и интеллигентен... Получается, что в жизни я однолюб. То есть мужчина, испортивший жизнь только одной женщине.
Мне поставили тройку условно, взяв с меня обязательство никогда в дальнейшей жизни не соприкасаться с химией. Что я честно выполняю.
В детстве я был интеллигентным мальчиком, потом это выветрилось.
Я не помню случая ни в сатирической литературе, великой даже, ни в театральных постановках, чтобы человек, сидящий в зале, видящий какую-нибудь постановку, направленную против него лично, против его существования или его поведения, — чтобы он, с одной стороны, это принял и понял, что это про него, а с другой стороны, чтобы что-нибудь изменилось. Он правда мог либо обидеться, либо рассердиться, либо сделать вид, что он не понял. Но никаких сдвигов — вот это ужас. Мультипликаторы знают, что моя сущность все-таки кот. Я иногда посещаю лабораторию Норштейна, много лет работающего над «Шинелью».
Он открывает свои кованые сундуки, а там лежат четыре тысячи ресничек.
Каждая ресничка — для определенной сцены, определенного выражения чувств Акакия Акакиевича. И так далее все части тела. Вот это работа, это искусство... Над чем раньше смеялись, уже не смеются. И это не потому, что время другое. Люди другие.мЯ, правда, не хожу по панихидам. Последний раз был только на Йосике (Иосиф Кобзон — «Правила жизни»). Меня спрашивают, а вот почему вас там не было или там... Я придумал, что я сохраняю силы для собственной панихиды. Все как-то сразу настораживаются.
Статья автора «Спорт-Экспресс» в Дзене ✍: Президент Театра сатиры народный артист РФ Александр Ширвиндт умер на 90-м году жизни, сообщил ТАСС со ссылкой на художественного руководителя Театра сатиры
Дзен | Статьи
Эйнштейнов, Ландау, Бродских что-то не видно. Кинематограф, может быть, и существует какой-то авторский, но в океане кинопорнографии всё тонет. Даже мелодия ушла из музыки... Беда — все, от президента до гениальных студентов, гордятся сегодня искусственным интеллектом. А я мечтаю об интеллекте натуральном... Мне со всех сторон заткнули все пороки: я не курю, пить позволяют очень осторожно… Но я хочу спросить: а тогда зачем? Коли ничего нельзя при жизни, покупай место на кладбище и ложись… Страх — вещь скорее физиологическая, чем умозрительная. Страх убивает эмоцию, силу желаний, страх убивает необходимость. Если страшно, ничего не интересно. В страхе никогда ничего не совершишь, кроме глупостей... Человеколюбие может возникнуть только тогда, когда человеки любят друг друга. А чтобы любить друг друга, надо общаться по всем вариантам, дружить, любить, совокупляться, пить. И всё это делать не через айфоны и эсэмэски... Дефицит — двигатель прогресса и личности. Нужно всё время что-то хотеть. Я сначала хотел велосипед, потом – мотоцикл, потом – машину. И всё это я имел, но через огромные муки, требования, усилия... Воспитание — это все напускное, главное — это гены. Где бы ты ни учился, все равно то, что заложено в твоих генах, в конце концов так или иначе проявится. Если у тебя родители говно и бездарные алкоголики, Оксфорд тебя не спасет... Должна быть свежая
кровь, старая кровь противопоказана энергии. Знаю по себе. Я всю свою жизнь, с ранней юности, стою за кулисами юбилеев. Я поздравил всех. Я знаю, как это делается, и поэтому не хочу ни с тупым лицом слушать поздравительные речи, ни сидеть в этой могиле-клумбе с цветами...
Старость нападает наплывами. Все зависит от момента. Вот капнул гель на копыто, боль отпустила — и все прекрасно. Померил давление — в норме, и жизнь кажется не такой уж тусклой... В моем возрасте начинать творческий поиск почти неприлично... Хочу лежать в ногу со временем. Но должен бежать на репетицию... А может быть, я был бы гениальным таксистом?.. Высказывания из интервью и публичных выступлений: "Душа как самогонный аппарат", где Александр Ширвиндт о возрасте, женщинах и светлом будущем. Цитаты Александра Анатольевича Ширвиндта взяты из его книг: "Schirwindt, стёртый с лица земли", "Опережая некролог", "Былое без дум", "Проходные дворы биографии", "В промежутках между".
Юрий Антонов скорбит из-за ухода Александра Ширвиндта. Легендарный актер скончался в больнице из-за проблем с сердцем. До своего 90-летнего юбилея Александр Анатольевич не дожил всего несколько ме...
www.mk.ru
Самое трагичное стихотворение в прозе Тургенева - о том, как он посетил старого друга.
Друг был тяжко болен; он умирал.
А до этой встречи была долгая верная дружба. А потом - разрыв отношений из-за спора.
Литературного спора; В сущности, из-за пустяка. И долгие годы друзья не общались, спор вылился в ссору, ссора - в тягостную неприязнь, обиду, разрыв…
Это все правда. И Тургенев стоял у постели мучительно умирающего Некрасова. И сказать ничего не мог, только плакал. Какая глупая ссора, как жаль потерянной дружбы, долгих лет холода и отчуждения! Друзей так мало. И времени тоже немного. Земного времени…
И у меня была такая история. Спор с другом, которого с детства знала. Из-за какой-то философской ерунды; Шпенглер, Гуссерль, Хайдеггер… Спор привел к почти-ссоре. И несколько лет мы почти не общались с другом. Года три. А потом он позвонил и попросил прощения.
И я рада тому, что мы помирились. Хотя мы и не ссорились. Просто спор был слишком долгим и горячим. А горячие споры - почти ссора… А потом мой друг умер. Внезапно. Потому что с людьми такое случается. Люди не вечны. И времени мало. И хорошо, если ты успел помириться и простить. И попросить прощения…
И я вот что скажу: хочется спорить - идите и спорьте с врагами. С врагами есть о чем спорить. Или с посторонними людьми можно разводить дискуссии и настаивать на своем таком важном мнении. Есть даже специальные дискуссионные клубы, там тоже спорят до посинения.
А с близкими надо говорить, а не спорить. Поддерживать и понимать. Есть о чем поговорить с теми, кого мы любим и кем дорожим. Потому что многие потери и беды начинаются с пустячного спора о посторонних вещах.
И спорщиков гоните подальше, тех, кто разжигает конфликт между близкими. Не надо спорить с теми, кого любишь, об абстрактных и далеких вещах. Все это плохо кончается. И Тургенев это понял, когда рыдал у постели друга.
Я не люблю спорщиков. Это провокаторы. И споры не люблю.
И советую как можно быстрее помириться с тем, с кем вы поссорились из-за ерунды. Потому что никто не знает: будет ли время для примирения?
Идите спорить с врагами, если невтерпеж. А своих берегите. Особенно сейчас…
Анна Кирьянова
Следующая публикация
Нет комментариев