Предыдущая публикация
КАК Я ПОГИБ ПОД БАХМУТОМ.
—Приказ 227.
Звякнул замок решетки автозака.
—На выход!
Скомандовал конвой.
Знакомый с детства запах аэродрома.
Ил-76 с открытой рампой.
Зэки, дружно и организовано располагается внутри борта.
Лётчики просят не курить в полете.
Переодетые в УФСИНовцев военные раздают воду и конфеты.
Настоящий полковник управы желает удачи.
В ответ получает тишину.
Летим молча, большинство спит.
Тема одна:
В автозаки больше не сядем.
На верхнем ярусе черноходы с Кировского строгача.
Мы, БС-ники, бывшие сотрудники, внизу.
Аэродром, посадка, автобусы. Конвоя нет. Автобусы..
В ангаре аэродрома подписываем контракт, получаем форму и снаряжение.
Всё старое летит в кучу мусора у ангара.
Через несколько часов дороги пересекли границу и прибыли в лагерь, учебный.
Убедительное выступление.
Не так.
Краткое вступительное слово убедительного мужчины с позывным Полковник.
Дезертирство - раз,
алкоголь или наркотики – два, насилие или мародерство – три.
За это расстрел.
И основное:
Приказ Сталина за номером 227 «Ни шагу назад!» никто не отменял.
Остальное по ходу.
—Добро пожаловать.
Заброшенный пионерский лагерь, бывшая птицефабрика.
Занятия, учёбы, стрельбы.
Работа двоек, троек, четвёрок, шестёрок, восьмерок.
Окопы, штурмы, медицина, эвакуация, маскировка, зачистка зданий.
Главное — выполнение боевой задачи.
Эти слова я слышал и слушал каждый день.
На складе пионерлагеря, ночью, при свете фонарей, я получил автомат со словами:
Поздравляю со вступлением!
Нет.
Добро пожаловать в ЧВК Вагнер!
Я ответил: Не подведу!
За три недели мне предстояло освоить тактику штурмовика, понять и научится брать с боем
окопы и укрепы противника, стать штурмовиком, стать Вагнером.
Я попал во второй взвод первого штурмового отряда.
Наш отряд имел задачу взять дорогу Бахмут - Соледар в начале операции "Бахмутская
мясорубка".
Отряд медленно продвигался по полям под Бахмутом продавливая оборону противника.
Мы прибыли в пополнение номерных взводов отряда перед решающим ударом по общему
направлению на Бахмут.
Учеба закончилась.
—ПВД
Пункт временной дислокации в районе Попасной.
Получаем патроны, остатки снаряжения, промедол.
Пару дней отдыха.
Мёд, виноград, орехи, плов из тушенки.
На ПВД человек пятьдесят – резерв взвода, пополнение.
В основном К-шники. Плюс команда старшины, четыре человека.
В одном из домов человек 15 стариков-черноходов пытаются шатнуть режим.
Такой мини-бунт под лозунгом «Мы присягу не принимали».
Вместе со старшиной, А-шниками и сознательными ребятами участвовал в его бескровном
подавлении.
Получаю характеристику: «жесткий" и "толковый».
На следующий день в составе пяти бойцов, отправляюсь на фронт.
Точнее на передовую линию соприкосновения с противником.
Ночь ночуем в домике с позывным Яма.
Получаю две гранаты.
На рассвете 8 октября 2022 года выхожу на позиции.
Километра три-четыре пешком и я на опорнике Плюмбума.
Прибыл на замену раненого вчера бойца.
На позиции трое:
Плюмбум, Краткий и Дентри.
Ещё один, Талица, на сутки ушел в Яму на ротацию помыться, постричься.
На этой позиции я пробыл без особых приключений 4 дня.
За это время погиб Дентри.
Ночью он сменил меня на фишке. На позицию прилетел одиночный снаряд, мина-полька
беззвучная. Дентри осколок попал за ухо.
Он был еще жив, когда мы тащили его по ночному сырому оврагу.
Он умер уже в больнице через пару дней, не приходя в сознание.
Эту новость я узнала через неделю встретив Краткого.
—Дентри "200" сухо сказал он, пожав мне руку.
—Теперь я понял, почему ты Краткий.
Ответил я.
Позиция Плюмбума была четвертая от передка, метрах в 400 от нуля, от нейтральной
полосы.
Впереди нас были позиции Паромщика и Крепыша.
На самом передке стояла группа Турка.
12 октября на четвёртый день своего пребывания на войне я оказался в ней.
Турок, Берканит, Дарбука, Электрик, Чита, ещё один трус, раньше служивший срочку в моём
119 полку и я.
Впереди был противник.
Нашей задачей было держать позицию и ждать команды на продвижение вперёд.
Как написано на моей медали, "Бахмутская мясорубка" началась 8 октября.
В те дни она только начиналась.
По правому берегу водохранилища шириной 50 метров уже штурмовала группа Ойтала,
медленно выбивая противника с заранее подготовленных рубежей.
Чтобы не попадать под фланговой огонь Ойтала, противник без боя оставил позиции перед
нами и первые продвижения нашей группы были без стрелкового боя.
Противник огрызался огнем из миномётов и артиллерии.
Его пехота спешно отходила, чтобы не быть отрезанной на левом берегу.
За несколько дней мы освободили обширный участок местности пройдя около полутора
километров.
Заняли дамбу водохранилища и выровняли фронт по сухому оврагу, заняв укрепрайон
примерно на роту.
За это время был ранен в ногу Чита и в тылу остался мой "сослуживец".
В группу прислали сапёра Ясу.
Заняв наблюдательный пункт на левом берегу оврага я видел в 200-х метрах опорник
противника, который вскоре предстояло штурмовать.
100 метров поля до оврага и 100 метров от оврага до окопов.
По ним сутки работала наша арта и минометы.
По нам работал противник.
К вечеру подошла группа Пятачка.
Мы получили приказ: Приготовиться к штурму.
Пятачек закрепился на нашей позиции.
—Первый штурм.
Получаем команду:
Вперед!
Задача: занять точку С—26, выбить противника,
закрепиться.
Бросок с холма до оврага, почти по отвесной стене взбираемся на другой берег.
100 метров по открытому полю в гору.
Окопы противника.
Два погибших от нашей артиллерии хохла, остальные сбежали.
Хорошие блиндажи, богатая добыча.
И главное плацдарм на этой стороне оврага.
Рядом стрелковый бой.
Одновременно с нами в атаку пошел соседний 4-й взвод Питерского, они упёрлись в
пулеметный расчет.
По рации слышу:
Группе Турка атаковать пулемет. Вперед!
Берканит, деля захваченные трофеи, равнодушно произносит:
Пиздец нам.
Спешно, практически по открытке, выдвигается на точку Г-6.
Это начало "Галины", лесополки с литером "Г", с нумерацией от 6 до 54.
Благодаря отчаянной атаке Питерских на позицию Г-24, противник, боясь быть отрезанным
на Г-6, видя наши движения, спешно отходит.
Забираем Г-6.
Два добротных блиндажа на 5 человек.
Окопы на две стороны лесополки. В 20 метрах невиданный наблюдательный пункт под
землей.
Противник не отходит, а бежит. Бросает вооружение, бинокли, другую оптику.
Гранаты с булавками, подготовленные под растяжки, лежат безопасно под деревцем.
В блиндажах все оборудовано, куча продуктов и барахла.
Нет только воды.
Под ураганным огнем минометов зачищаем окопы, блиндажи, организуем дежурство на
фишке.
Ночь проходит без воды, без сна.
С дождем и огнем противника.
Двое суток Г-6 под непрерывным обстрелом.
Стараемся не высовываться, потихоньку окапываемся, ставим мины прикрытия, сигнальные
растяжки, подтягиваем боекомплект, готовимся к возможной контратаке.
За сутки два штурма, две занятых вражеских позиции.
Потерь нет.
Заняв Г-6 мы закончили освобождение обширного укрепрайона на правом берегу водоема.
Выдавили противника в поля из удобного для обороны участка прибрежной пересеченной
местности богатого растительностью.
Наша группа на Г-6.
700 метров лесопосадки в 15 метров шириной и Г-24.
Узел обороны на десять блиндажей.
Под 100 метров окопов, перекрытия в три слоя сосновых бревен.
Выгоднейший перекресток лесополос, не дающий продвинуться вперёд 4-му взводу своим
фланговым пулеметным огнем.
Ну и вставший на пути нашего взвода единственный в сплошных полях путь под прикрытием
лесополосы.
Закрепились на Г-6.
Через два дня обстрелы прекратились. Несколько дней живем относительно спокойно.
Г-6.
Здесь мы простояли около недели.
За это время случилось несколько любопытных эпизодов.
В один из ноябрьских или октябрьских дней противник средь белого дня пошел в атаку на
наши позиции силами четырех БМП с десантом и одного танка.
Плюс по данным нашей авиаразведки на позиции Г-24 накопилось до 45 человек пехоты.
Общаясь с несколькими участниками того скоротечного боя я не смог восстановить все в
подробностях, но общая картина была таковой:
За день до атаки противник взял в плен одного нашего бойца.
Допросив и узнав картину немногочисленной обороны, спланировал операцию по прорыву
фронта на этом участке.
4 наших опорных пункта одновременно атакуют 4 БМП (боевая машина пехоты) под
прикрытием танка.
Они выскочили в поле без артподготовки в полдень.
С Г-24 на мой Г-6 идет полурота в 45 человек.
Нас выбивают, закрепляются. Дальше больше.
Наверно!
Кто из наших так филигранно сработал, я не разобрался.
За несколько минут были подбиты и сгорели 3 БМП с экипажами и десантом.
5 человек было взято в плен, около 15 убито.
С нашей стороны ни царапины.
Полурота потопталась на месте и отошла в тыл.
Танк и 1 БМП отступили.
Не обошлось на Г-6 без потерь.
Погибли командир группы Турок и сапёр Яса.
В темноте сбились с тропы и подорвались на мине.
В ту ночь Дарбуку отправили в командировку на другой участок фронта.
Утром Берканит и Электрик ушли до "двухсотых" и я остался один на позиции.
С полчаса в одиночку держал передовой опорник.
К нам прислали нового командира Шишу.
Отличный боевой парень.
С 2014 в этой войне.
Офицер.
Орденоносец.
Плюс подкинули деда-чернохода из бунтарей первых дней.
Неожиданно вернулся Дарбука.
Группа снова была в сборе.
—Штурм Г-24
С появлением Шиши стало по-другому.
Это был парень отчаянно храбрый и безукоризненно порядочный.
Спокойный, честный, внимательный.
Таким на той войне должен быть командир.
Мы с ним много беседовали.
Крайную ночь перед штурмом ночевали в одном блиндаже.
Я смотрел на него и учился командовать.
Учился на лету, по-ходу, по месту.
Я с первого дня внимательно наблюдал как все устроено в Вагнере.
За счет чего достигается столь высокая боеспособность и эффективность.
Шиша появился на позиции один, с небольшим рюкзачком, принес газовый балон и пол
пачки кофе.
В тот момент я сидел на наблюдательном пункте, где сидел только я.
Вообще я был наблюдателем.
Ойтал в день штурма спросил:
—Ты наблюдатель?
—Да.
—Красавчик!
Все бойцы залезли в окопы и блиндажи, а я наблюдал вживую в трубу разведчика.
Оборудовал деревцо.
Невысоко, но и не под землей.
Пока я наблюдал, мужики копали, готовили или отдыхали. Постепенно все привыкли, что я
наблюдаю, значит всегда впереди.
Я наблюдал и начал замечать врага.
Одного, двоих, троих.
Однажды сразу четверых.
Они ходили, носили, сушили, стояли и говорили между собой.
В этот момент я их видел, точнее наблюдал.
Данные записывал, передавал командиру.
Бывало по наблюдениям отрабатывали наши тяжи.
В ходе моих наблюдений и данных авиаразведки стало ясно, что от Г-6 до Г-24 чисто.
На Г-24 крупный опорник,.
Далее Г-38 тоже окопы, блиндажи. Опорник.
В то утро мы уже знали, что пойдем на штурм с вечера. Никакого мандража.
Только спать охото, а тут вставать рано.
Часам к шести подошла восьмерка Ойтала с двумя пулеметами, гранотометами, все
заряженные по полной.
До полудня пили чай, курили, ждали команды вперед.
Уже после обеда приказ:
—Группа Шиши вперед.
—Группа Ойтала следом.
Встали. Пошли.
Медленно, почти ползком по тропочке вдоль лесополки.
Впереди сапер и Дарбука. Шиша, Ойтал, Берканит, я.
Подобрались к опорнику за 4 часа 700 метров. Незаметно.
Шиша запросил поддержку минометов.
Выскочили из-под их огня.
Я оказался в цепочке первым.
Дарбука с сапером уступили. Берканит с пулеметом ушел на прикрытие.
Ойтал и Шиша командиры, им нельзя и я пошел вперёд.
Метрах в 12-ти увидел сначала трубу разведчика, потом голову в НАТОвской каске.
Открыл огонь, закричал
— Контакт!
Стрельба с двух сторон, гранаты туда-сюда, выстрелы из шмелей и гранатометов.
Команды, крики, стрелкотня.
Мы их сбили.
Взяли без потерь опорник.
Хохлы сбежали.
Берканит бил из пулемета, видел четверых.
Якут шестерых.
Плюс-минус их было столько.
Я видел одного.
Каску со следами пуль, нашел в окопе, вместе с трубой разведчика.
Это трофей был со мной до крайнего дня на фронте.
Мы захватили хохляцкую рацию и гаджет, много оружия, снаряжения, припасов.
От неудачного выстрела гранатомёта ранило Ойтала, контузило Шишу и Якута.
Опасаясь контратаки, командир прислал еще восемь человек, подкрепления.
Дня три жили в этом неплохо оборудованном месте.
Назначили нового командира Иполита.
Назначили вечером, а уже утром команда вперёд, на штурм Г-38.
Г-38.
В ту ночь на 4 ноября 2022 на фишке стою с 4:00 до 6:00 с Гаром.
В 6:30 выходим на штурм.
Задача: продвинуться в точку Г-32.
Командует отрядом Иполит.
12 человек, 2 пулемета.
Двинулись часов в 7:00.
Первые 100 метров впереди идет некто Дын с пулеметом.
Меняю его, иду первым.
Скрытно доходим до точки Г-32.
Тихо. Пусто.
Ни блиндажей, ни окопов, ни врага.
Иполит на связи.
Замечаю впереди окоп.
Сигнализирую.
Командир получает команду:
—Зачищайте.
Потихоньку двигаемся.
Окопы, блиндажи, трофеи, оружие.
Хохлы отошли.
Тихо, без выстрела, забираем с десяток блиндажей.
Доходим до точки Г-38.
Крайний недостроенный блиндаж занимаю под фишку.
С Чувашем — К-шником начинаю закрепляться, окапываться.
В одном из окопов нашел бинокль и пулемет.
На фишке два пулемета, гранаты. Копаем в две лопаты.
Наблюдаю.
На перпендикулярной лесополке с литером "Ч" (Человек) вижу четырех хохлов.
Сначала одного.
Идет без барахла, в НАТОвской каске, с автоматом за спиной, спокойной мягкой походкой
профессионального солдата. Командир.
Вижу четверых. Стоят кучно. Смотрят в нашу сторону. Обсуждают. Двое без касок.
Хорошая мишень.
Приказ не обнаруживать себя. Просто смотрю.
Часа через три нас заметили.
Начался обстрел из минометов.
Бьют кучно, метко, по блиндажам. Первая волна, вторая, третья.
Получаю ранение в правую ногу.
Две сквозные дырки на бедре.
Кость цела. Осколки прошли на вылет.
Докладываю.
Получаю приказ об эвакуации.
Начинается стрелкотня.
Хохлы контратакуют.
Занимаю позицию у пулемета на фишке.
Берканит уже перевязал ногу.
Отбились.
Демонстрация, а не атака.
Ухожу на эвакуацию в госпиталь.
По дороге, на Г-6 дарю Ясеню трофейные бундесверовские ботинки.
Иду мимо опорников.
Везде меня знают, здороваются, желают здоровья.
Я с передка, с "дальних рубежей".
Пацаны с этих опорников чуть в тылу.
Командир присылает за мной БМД.
Эвакуируют быстро и четко.
К вечеру в чистой палате Луганского госпиталя.
Рана пустяковая.
Лечусь.
Хохлы отошли с опорника Г-38 без боя.
Ещё накануне вечером наша разведка с саперами, вчетвером, нарвались на них.
Двое наших с пулевыми ранениями.
Противник понял, что мы будем штурмовать.
Эти четверо только передовой отряд.
И отошли.
Заняли наиболее выгодную позицию, если по-военному.
Так уж получалось, что наши выгодные позиции были впереди, а их сзади.
Лесополка "Г" заканчивалась
Г-52 и уходила резко налево, превращаясь в Ч-1.
На Ч-4 у хохлов был очередной опорник.
А справа от конца Г-шки, через 150 метров открытого поля стояла Зина, лесополка "З".
Великолепно укрепленная, сплошь изрытая окопами по учебникам НАТО.
Уходя с Г-38, противник затягивал нас в край Галины, под перекрестный огонь с Ч-4 и Зины.
Он думал, что затягивает нас в ловушку.
И мы шли в нее, лезли, ползли и бежали.
Их было больше, гораздо больше. Блиндажи были забиты продуктами, оружием,
боеприпасами, барахлом.
И среди этого барахла появился страх.
Мы воевали по-разному.
Они по учебникам, а мы по жизни.
Ночь для нас это было время отдыха.
Для них время ожидания атаки.
Птички, осветительные ракеты, пулеметы вслепую. Соответственно пустые доклады наверх.
Они готовятся!
Они штурмуют!
Они ползут!
А мы спали. Спокойно спали. Отдыхали.
Но когда мы нападали.
Из предрассветного тумана.
Из вечерних сумерек.
Или средь белого дня.
Это всегда было неожиданно.
И те, кто был в окопах,
не штабные командиры, а пехота в окопах, знали, что ползут за ними, за их жизнями.
И бежали при любой возможности.
В тылу суд. Позор. Может даже смерть.
А здесь точно смерть.
Вагнера пленных не берут.
В плен не сдаются.
Не отступают и идут только вперед, чего бы это не стоило.
И не было силы, которая могла нас остановить в той войне.
Тех, кто поставил на кон свою жизнь в обмен на право быть Вагнером.
В тот день наши войска прошли 700 метров.
Один "триста". Легкий. Гост.
Группа Иполита закрепилась.
На 700 метров мы стали ближе к Соледару и Бахмуту.
Мы еще не видели дорогу между ними, но по ночам уже был отчетливо слышен гул танков и
другой техники, курсирующей между этими городами.
Русскими городами.
—Возвращение.
Несколько дней Луганского госпиталя.
Постригся, побрился, постирался, подлечился.
Отправляют на Фронт.
Какие-то перевалочные пункты, больницы, казармы, деревенские домики.
Получаю новое обмундирование и с неделю живу в Попасной, в домиках старшины.
Старший домиков Фер, так там и просидел до конца контракта.
Харя, доброволец с Урала, чуть контуженный. Этот все рвался на передок, не пускали.
Весельчак Линкольн, бармен из Минвод.
Три позитивных таджика.
Дезертир Труд.
Добровольцы из пополнения Шмакус, Янгол, Кролик.
Зануда Чита из группы Турка.
Ну и богослов Чейз из Чувашии.
На домике весело, сытно и безопасно.
Строим баню, варим плов, отсыпаемся, выезжаем на погрузку БК (боекомплект).
Приказ собираться.
Выезжаем на передовую.
15 человек под лютым дождем приезжаем в Покровку.
Ночуем, комплектуемся, вооружаемся.
На рассвете уходим на позиции.
Получаю Г-38,
назначен командиром.
Я, Чейз, Шмакус, таджик и доктор ( позывные не запомнил).
Знакомлюсь с Мистерией.
Он командир расчета "Утеса". Стоим в соседних в блиндажах. Подружились.
Вместе несем службу, делим фишку.
Впереди меня Г-52 (группа Тура), дальше:
Ч-1, Ч-4, Ч-10 .
На Ч-10 Берканит и Дарбука, остатки группы Турка.
Я чуть на оттяжке, занимаюсь логистикой и наведением порядка с БК на позициях.
За пару дней в непрекращающихся обстрелах теряю доктора и таджика.
Оба легкие "300". Уходят на эвакуацию.
Почти неделю стою на Г-38 без особых приключений.
Передовая группа Нордайса продвигается на Ч-13.
До Ч-15 метров 150.
Там лютый Кенигсберг, вплоть до бетонных плит перекрытия.
Напротив Тура через поле "Зинаида".
Слева, день и ночь стрелкотня в соседней лесополке.
Больше месяца взвод Питерского круглосуточно, не считаясь с потерями, пытается выйти
на Ч-ешку.
"Зина" и Ч-шка заканчивается на автодороге, которая нам нужна.
Цель наших взводов: остановить по ней движение.
Украинское командование, пытаясь определить:
"Зина" или Ч-шка, могут определить направление удара: Соледар или Бахмут.
Основной удар самолётами и артой идёт по Соледару, там основные активности.
Значит "Зина", она ближе.
Противник укрепляет ее, подводит дополнительные резервы.
Ч-1 и Ч-4 под постоянным обстрелом.
На Ч-13 спокойно, группу не заметили.
Тур, со своей группой сплошь из стариков-черноходов ранее находившейся исключительно
на эвакуации и подносе, получает приказ о штурме неприступной "Зины" средь белого дня.
Кричит в рацию:
Посылаете на смерть!
Но идёт.
—Тетя Зина.
Штурмов Зины было три.
Первые два Тура. Последний мой.
После меня Зину не штурмовали.
Хохлы ушли с нее позже, когда их взяли в полукольцо и перерезали дорогу в другом месте,
через Ч-шку.
Я со своей группой штурмовал и Зину и Ч-шку.
Около полудня Тур получил команду на штурм.
Это был третий штурм.
На первом они наткнулись на мины-растяжки, их отвели.
Поле обработали артой.
Снова вперёд.
Пошли.
Ясень "200".
Эвакуируйте.
Готовьтесь к штурму.
Мимо проносят Ясеня в бундесверовских берцах, убитого в открытый рот.
Получаю приказ:
—Группе Госта выдвинуться в помощь Туру.
—Нас двое.
—И че?
—Информирую по цифрам.
Собираюсь, жду Чейза, он на задании. Пью кофе с Мистерией, прощаюсь. Договариваемся о
поддержке огнем "Утеса" по надобности.
Мистерия просит связываться с ним напрямую. Занимает место на позиции.
Огневая поддержка есть!
Выдвигаюсь с Чейзом на Г-52.
По пути выхожу на командира взвода Волока.
—Волок — Госту.
—На приеме!
—Я поведу группу.
—Вывезешь?
—Вывезу.
5 пар потерянных глаз.
Куда? Нас убьют!
Задача:
Штурм позиции З-1.
Двигаемся скрытно, налегке.
Из оружия автоматы и гранаты.
Огнем при необходимости поддержит "Утес".
Врываемся в окопы шумно. Пленных не брать.
В случае получения других задач, действуем соответственно.
Вперёд!
—Я не пойду.
Это Пимыч, тот самый мой сослуживец по 119 полку.
Доклад командиру.
—Отправь его к Мистерии ящики таскать.
—Я тоже не пойду.
Это Тур, он тут командовал.
Докладываю.
—Расстреляйте его. Организуй расстрельную команду и приведи приговор в исполнение.
Тур слышит рацию.
—Я пойду.
Пошли. Чейз и Тур впереди.
Ползем в темноте по кустам без листьев.
Выстрел.
Короткое слово: "Снайпер".
Чейз:
—Я "300".
Докладываю.
Приказ:
—Отход.
Отхожу крайним, помогаю Чейзу.
Оказалось этот долбоеб снял с предохранителя взведенный автомат за спиной и пополз по
кустам.
Ветка выстрелила и прострелила хозяину автомата жопу на вылет.
Чейз уехал в госпиталь лечить простреленную жопу, парни остались живы.
На следующее утро я был в штабе.
Получил шампур шашлыков, пол пачки настоящего Мальборо и похвалу командования.
Тура отправили на Ч-4, командовать пятью молькинскими тактикульными модниками, двое
из которых в режиме онлайн принесли свои дорогостоящие рюкзаки на позицию и не попив
чая, легкоранеными самостоятельно убыли на медицинскую эвакуацию .
Оставшимися черноходами Ляликом, Лиски и Ромарио, а также неожиданно появившимся и
переждавшим штурмы на ротации редкостным долбоебом из Молькино, Шмакусом,
назначили меня.
В прямой видимости врага, на расстоянии 257 метров от их передового окопа через зимнее
Украинское поле мы дружно и без потерь прожили около 10 дней.
— Человек.
Группе Нордайса было поручено скрытно немного продвинуться вперед.
Я занял их позицию.
Белый, со своими парнями, уполз ночью в расположение врага, затаился в кустах и третий
день видел и передавал их движения по тропинке от передового опорника в тыл.
Меня срочно вызвали в штаб.
Зам Комвзвода Писаро кратко поставил задачу:
Бери двух саперов и кого хочешь из других групп.
Ночью на той тропинке ставите три противопехотных мины с поражающим радиусом 100-
150 метров на тысячи осколков.
В ручном режиме уничтожьте первую группу от четырех человек и две группы эвакуации.
Возьмите одного пленного. Движение по команде.
В тот вечер получилось так:
После работы нашего тяжелого миномета был вскрыт хохляцкий блиндаж.
Один "200" один "300".
Хохлы запросили по рации отход с позиции в связи с обстрелом тяжелым вооружением.
И отошли...получив отрицательный ответ.
Белый видел отход за полтора часа 32 бойцов с оружием и барахлом.
Мы в 10 касок оперативно захватили опорник без потерь.
Брошенного "300"-го, девятнадцатилетнего ополченца из Ивано-Франковска перевязали и
отправили на носилках в штаб.
Ночь с Берканитом и Нордайсом провели в командирском блиндаже.
Утром приказ:
—Группе Госта выдвинутся вперед.
Выходим впятером.
Деда Лялика поменял на новичка Янгола.
Нас сопровождает боец от Белого.
Дошли до уровня его позиции в кустах. Идем дальше.
Залп из автоматов.
Засада.
Отстреливаемся.
Получаем команду отойти до линии Белого.
Как могли закрепились.
Уйти обратно в блиндажи Нордайса нельзя.
Приказ 227 "ни шагу назад" никто не отменял.
Минометы.
Первая волна.
Лиски "300". Ромарио "300".
Уходят самостоятельно.
Янгол "300", тяжелый.
Голова, ноги.
Подходят трое от Белого.
Вторая волна минометов.
Маршак "200", еще двое Беловских тяжелые "300", идти не могут.
Целые я и Шмакус.
Моя пулевая царапина на плече не в счет.
Штаб запрашивает обстановку. Докладываю.
Третья волна минометов.
Вжимаюсь в тропинку, прячу руки, сжимая ноги.
Есть надежда, что не попадут.
Янгол, с белой повязкой на голове жмет мне руку и не отпускает. Говорить не может, только
смотрит.
Третья волна минометов.
Попали. Сука!
Страшный удар вниз спины,
ноги не шевелятся.
Понимаю, что это конец.
Овраг под Бахмутом.
Рядом сгоревшая украинская БМД.
Раненые, убитые и живые парни.
Докладываю:
—Вкладчик — Госту.
—На связи.
—Минометы, я "200".
—Прощайте пацаны.
—Слава России!
Конец.
Следующая публикация
Нет комментариев