надежда шершнева (скрипкина)

ЕЁ ДЕТИ...

Яков Михайлович, рассеянно озираясь по сторонам, бродил по толкучке. Искал что–то? Для дома, для семьи? Нет. Просто любил ходить среди людей, следить за тем, как они, торгуясь, продают своё прошлое. Люстры, тарелки, пиджаки, стоптанные туфли, сумки с потрескавшимися ручками, фикусы в горшках, какие–то украшения, часы на кожаных ремешках, открытки «Привет с юга», некоторые даже с надписями от родственников; ножи и портсигары, чашки, чьих краев, возможно, касались когда–то милые, пухлые губки, платья, в которых встречались, целовались и танцевали, чувствуя объятия любимых рук... Всё на продажу… Такое время… Прячут люди свои воспоминания, а вещи – всего лишь пыль, что с них…
Яков Ми

УКРАВШАЯ СЕМЬЮ...

Под взглядом этой женщины Наталка съёживалась, как кролик перед розовой пастью удава. Отвести глаза невозможно и Наталка, глядя исподлобья на это хмурое, недоброе лицо, чувствовала себя подвешенным за верёвочку зверьком, нагим и беззащитным, и её детские ладони, сжимающие денюжку на хлеб, намокали от холодного липкого пота. Кажется, эта женщина находит её омерзительной и абсолютно бесполезной для мира. Кажется, она считает, что такое отребье, как Наталка, вообще не должно ходить по земле, ибо она мусор, грязь, пятно на теле людском...
Сначала она ощутила её кожей. Быстрый, пронзительный взгляд на чумазое лицо Наталки... Попытка понять, о чём думает мелкая замухрышка... Жен