Александр Семёнов

Какие бы переговоры в каких бы песках и за какими бы океанами ни шли, в действительности главное уже произошло. Революция случилась. И в определённом смысле — революция мировая. Сейчас попытаюсь объяснить, что я имею ввиду. Оглядываясь на три года назад, я, конечно, помню об ужасно трагичных личных потерях и о потерях в масштабах страны (тоже, признаться, не самых маленьких в её истории), и это, естественно, причиняет моему сердцу нешуточную боль. Но в то же время, осматриваясь сейчас вокруг себя, открывая бесконечные телеграммы от тех, кого я теперь могу назвать своими братьями, я ловлю себя на мысли, что, пролистни я ровно такую же книгу контактов, скажем, в сентябре 2021-го, ни за что бы не поверил, что держу в руках собственный телефон. И дело вовсе не в каком-то конкретном военкоре Пегове и не в моём персонально раздутом эго. Такие же телефонные книги теперь в руках у ещё вчерашних ополченцев, у бывших бродяг и «маргиналов», у разросшихся в собственное крепкое боевое брат