Предыдущая публикация
Детские и взрослые мечты Ивана Вершинина ⚡
Депутат Тюменской областной Думы Иван Вершинин с наслаждением играет на своём кнопочном аккордеоне. Назови ему любую композицию, лишь на несколько секунд задумается, побегает пальцами по кнопкам и «запоёт». Инструмент у него с богатым и интересным прошлым, о котором депутат может долго и с вдохновением рассказывать.
Творчество воспринимаю как удовольствие. Сейчас я могу себе позволить играть что захочу и когда захочу
Досье «ТИ»
Иван Сергеевич Вершинин родился в 1987 году в городе Ишиме. Окончил Тюменский институт культуры. Лауреат всероссийского конкурса «Молодые дарования России» Федерального агентства по культуре и кинематографии РФ, международного, всероссийских и региональных музыкальных конкурсов, композитор. В 2020 году получил диплом Тюменского госуниверситета по специальности «юриспруденция». Работал в учреждениях культуры и социальной сферы, в аппарате губернатора Тюменской области. Был депутатом Законодательного Собрания ЯНАО, заместителем главы города Салехарда. В 2021 году избран депутатом Тюменской областной Думы по единому избирательному округу по спискам ЛДПР. Заместитель руководителя фракции ЛДПР.
О любви к аккордеону
Инструмент для Вершинина (профессионального музыканта, окончившего колледж искусств и институт культуры) — истинный и верный друг, с которым можно «поговорить» всегда: и в минуты радости, и в часы печали. С ним он не расстаётся. В детстве, которое пришлось на 1990-е годы, Иван Сергеевич не о крутой тачке грезил, а…
— О сцене мечтал, — признаётся он. — Я довольно рано начал заниматься музыкой. И у меня была мечта выступить когда-нибудь на большой красивой сцене, чтобы это было ярко, торжественно, красиво. Частично это желание реализовал. Но о какой-то ещё большей сцене, наверное, мечтаю до сих пор.
— Сколько вам было лет, когда вы начали заниматься музыкой?
— Шесть. Мой старший брат учился в музыкальной школе, играл на баяне. Поэтому родители туда же и меня определили. Я был не против. Мне очень нравилось, что брат забирает меня из детского сада раньше времени. И я в эти моменты был очень горд перед всеми тем, что ухожу на занятия музыкальным искусством, а они остаются в песочнице.
— Баян выбрали, потому что брат на нём играл?
— Это семейная история. Брату выбор инструмента подсказал отец, который в детстве тоже играл на баяне. Ну и я к ним присоединился за компанию.
— С трудом представляю ребёнка с таким увесистым инструментом…
— А мне его и не сразу дали в руки. Подготовительный этап был не связан напрямую с баяном. Поначалу меня знакомили с музыкальным ритмом в игровой форме. И потом для маленьких детей в школах есть маленькие инструменты. Баян с этой точки зрения уникальный инструмент. Вы знаете, сколько самых разных видов гармоники существует? Бандонеоны, аккордеоны, гармони, концертины, совсем крошечные и лёгкие гармошечки…
— Вы на любом инструменте из этого ряда смогли бы сыграть?
— Нет, конечно. Но, позанимавшись, могу легко освоить. Тут как с изучением родственных языков. Если вы владеете одним из языков славянской группы, то быстрее и легче выучите другой — болгарский, сербский, словенский. То же самое с инструментами одной группы. Но будучи баянистом намного сложнее осваивать, например, духовой инструмент. Потому что там совершенно иная техника.
— Почему свой кнопочный инструмент вы называете аккордеоном? Ведь у аккордеона справа должны быть клавиши…
— Это распространённое заблуждение. В Европе нет такого инструмента, как баян. Баян — русское народное название. На Западе повсюду аккордеон, либо клавишный, либо кнопочный. Мало кто знает, что этот инструмент, запатентованный в Вене австрийским мастером Кириллом Демианом в 1829 году, изначально был кнопочным. А клавишный аккордеон — изобретение русских мастеров. Его ещё именовали елецкая рояльная гармоника. Вообще, история у гармоники интересная. Древние аналоги гармоники находят в провинциях Китая, им более полутора тысячи лет. Но именно в России гармошка получила наибольшее развитие. А произошло следующее: один из русских купцов, занимающийся оружейным делом, побывав в Европе, привёз домой маленькую гармошку, на которой европейцы играли на ярмарках. Ему так понравилось это устройство, что он, чтобы понять, из чего оно состоит, разобрал инструмент и снова собрал. И буквально за считаные десятилетия гармошка разошлась по всей России. В самых разных регионах страны появились собственные разновидности гармоники (саратовская, череповецкая, ростовская, самарская) разных строев и разных тонов. На гармошках с удовольствием играли как горожане, так и деревенские жители. И концертное применение гармоники получило развитие именно в России. Мы начали использовать аккордеон как сильный профессиональный инструмент, которому подвластны самые сложные сочинения. Под него композиторы стали писать музыку, делать переложения классических произведений. И самая сильная баянная школа у нас в стране. На Западе играют в основном вальсы да мазурки в каких-нибудь обществах любителей игры на аккордеоне.
Мужик в кепке. Первое впечатление
— Иван Сергеевич, вы кем в школе были: тихоней, заводилой, а может, забиякой?
— Ботаном! Однако иногда замечания по поведению получал. Правда, преподаватели мне это прощали, потому что я учился хорошо. В олимпиадах и концертах участвовал. Активистом был.
— А любимые школьные предметы, хобби? Что интересовало ишимского парня?
— В первую очередь история. Я даже был победителем областной олимпиады по этому предмету. С этим связан забавный случай. Маму вызвали в школу и отчитали не за то, что я набедокурил, а за то, что вместо поездки на всероссийскую олимпиаду собираюсь ехать на музыкальный конкурс в Екатеринбург. Директор школы пыталась убедить маму, что школьные дела должны быть в приоритете. Но та не согласилась с ней, сказала, что сын уже определился с профессией и будет поступать в музыкальное училище. В итоге я поехал на конкурс и взял призовое место.
— На кого в детстве вы хотели быть похожим? Кто-то являлся для вас авторитетом?
— Мне всегда нравился Владимир Высоцкий. Очень харизматичный артист. В 1990-е годы в моде были рокеры. У моих друзей на стенах висели плакаты с «Наутилусом Помпилиусом» и «ДДТ». А у меня всё было в Высоцком. Я заслушивался его песнями. Потом в 14 лет увидел Жириновского. Он приезжал в Ишим. Полгорода собралось на встречу с ним. Молодёжь даже на столбы влезала, чтобы его увидеть. И то, что множество людей пришло не на шоу, а послушать мужика в кепке, произвело на меня огромное впечатление. Конечно, из его речи я мало что понял тогда. Но в памяти осталось то, как он ярко и сильно выступал.
— Надо понимать, что после этого случая вы и стали к нему присматриваться?
— Да, я уже не пропускал его выступления. Помню, тогда в Ишиме некоторые в толпе его ругали. Но ведь они же, несмотря на своё несогласие с ним, всё равно на него пришли! Не остались равнодушными к его речи. И я задумался, что это за явление, которое привлекает такое количество людей?
— А сколько прошло лет от первого впечатления до того момента, когда вы поняли, что лидер Жириновский и его партия ЛДПР привлекают вас уже не просто как явление?
— Полагаю, это произошло во время моей учёбы в колледже искусств и дальше в Тюменском институте культуре. Я активно занимался общественной деятельностью, был старостой, участвовал в студенческих советах, в КВН, школе дебатов. И тогда же стал интересоваться деятельностью всех партий. Мне было интересно, чем они занимаются. Только КПРФ обошёл стороной, потому что среди моих предков есть репрессированные. Конечно, я с уважением отношусь к отдельным коммунистам, но к самой коммунистической идее настроен весьма критично. В истории нашей страны много трагичных моментов, связанных с тем, как большевики приходили к власти. Познакомившись с представителями партий, я склонился всё же к ЛДПР. Потому что и Жириновский меня давно интересовал как личность, и партийная команда мне понравилась.
Культура на селе
— Иван Сергеевич, для получения музыкального образования вы выбрали Тюмень. Почему?
— О, целая история была! После 9-го класса я поступил в Новосибирскую специализированную музыкальную школу при консерватории, в класс профессора Андрея Романова. Мы познакомились с Андреем Николаевичем за полгода до этого на Всероссийской школе искусств в Кирове. Я там был как единственный баянист из Тюменской области, который выиграл стипендию Министерства культуры РФ. Романов вёл мастер-классы. И однажды позвал меня в Новосибирск. Я очень хотел туда, потому что там сильная баянная школа и мощный преподавательский состав. Но мне было всего 14 лет. И по поводу моей учёбы возник спор с отцом. Он не хотел отпускать меня так далеко от дома. Настаивал, чтобы я пошёл учиться в 10-й класс. А я видел себя профессиональным музыкантом и не хотел терять два года, тем более что в музыкальной школе упёрся в потолок и понимал, что больше там ничему не научусь. В итоге пришли к компромиссу. Я поехал в Тюмень, где меня давно знали и без экзаменов взяли в колледж искусств. Нисколько не жалею о том решении, потому что сразу полюбил город и понял, что мне в нём комфортно.
— В дипломе, который вы получили в институте культуры, написано: «руководитель музыкального коллектива, дирижёр, преподаватель». А вы кем себя видели?
— А тем и видел. И руководителем какого-нибудь учреждения культуры, и дирижёром оркестра, и руководителем коллектива. Меня довольно рано потянуло в общественную деятельность, и я понимал, что хочу не только играть. Мне хотелось ещё и совмещать творчество с управленческой деятельностью. Буквально через год после выпуска я стал директором небольшого сельского Дома культуры.
— Вам довелось возглавлять не один сельский Дом культуры. Расскажите о том периоде…
— Сначала я поехал поднимать культуру в Каскару. Мечтал, что создам детский ансамбль, буду заниматься просветительской деятельностью. Оказалось, что работа директора совсем не творческая. Ну, представьте, старый Дом культуры, там то унитазы потекут, то с отоплением проблемы, то ремонт пора делать. В общем, по первости хапнул горя. Но раз и навсегда осознал, что руководящая работа в сфере культуры в первую очередь связана с административно-хозяйственными задачами. Зато мне удалось узнать, как работают люди на селе, познакомиться с их ментальностью, особенностями деревенской жизни, когда все друг друга знают и очень многое в жизни и работе зависит от личных взаимоотношений. Потом я поработал директором Дома культуры в селе Луговом, Дома детского творчества в Ембаево, занимался капитальным ремонтом учреждения культуры в Тураево. Так что сейчас дружу с татарами, и даже немного понимаю их язык. У татар очень яркая, самобытная культура. И дружбой с ними я очень дорожу.
— Да, непросто вам пришлось. Но и плюсы в этом наверняка есть?
— Я хорошо понимаю проблемы жителей сельских территорий. И теперь, когда слушаю отчёты на думских комитетах о том, как у нас всё здорово на селе, эту информацию воспринимаю критично. Красивые отчёты и реалии жизни — не всегда одно и то же. Я начинал с низов, с самых бедных, разбитых учреждений. Проблематику знаю и представляю, в каких условиях люди порой занимаются творчеством.
— Известно, что вы сами пишете музыку. Скажите, а когда это началось?
— Я написал несколько произведений ещё в музыкальной школе. Но это так… первый опыт, пробы. Более серьёзно стал заниматься сочинением в колледже. Легендарный тюменский композитор, аранжировщик, инструменталист Геннадий Михалёв учил меня по классу гармонии, у него я и получил азы композиции. Я продолжил писать музыку в институте. Даже дирижировал оркестром, который исполнял мои произведения. Кстати, мне это событие зачли как дипломную работу.
На своём месте
— Иван Сергеевич, вы пришли в Тюменскую областную Думу, имея опыт работы в структурах власти, в том числе в думах разного уровня в качестве помощника депутатов. А сами в роли депутата сейчас органично себя чувствуете?
— Ощущаю себя на своём месте. Вижу пользу, которую приношу. Основной показатель моей деятельности — это количество обращений граждан. Меня ими заваливают. Раз люди пишут, значит, доверяют.
— И вы со всеми обращениями справляетесь?
— Стараюсь. Но есть такие обращения, где я ничем не могу помочь. Например, человек говорит, что все суды проиграл, в том числе Верховный суд, но в свою пользу вопрос не решил. Что я могу в такой ситуации сделать? Только посочувствовать, чаем напоить. Есть проблемы, которые годами приходится решать, доказывая назревшую необходимость что-то менять коллегам из органов исполнительной власти. К примеру, проблемы, связанные с аварийным состоянием социальных объектов. А есть вопросы, решаемые легко и быстро. Допустим, если сотрудники какой-нибудь управляющей компании не моют полы в подъезде по заведённому графику, я могу написать обращение в прокуратуру, где их взбодрят и заставят ответственно относиться к своим обязанностям. Словом, всё зависит от уровня проблемы.
— Какие минусы в своей работе вы могли бы выделить?
— Тот, кто хочет стать депутатом, должен быть готов плотно общаться с людьми. И тут минусом может стать усталость от погружения во множество человеческих проблем. Если всё через себя пропускать, не исключено психологическое выгорание. Замечу, никто не приходит к депутату с тем, чтобы кого-то похвалить. 99 процентов обращений содержат жалобы, указывают на недобросовестность тех или иных структур, халатность исполнителей. Конечно же, от большого количества негатива устаёшь. Поэтому надо время от времени переключаться. Я переключаюсь на творчество. Это моя отдушина.
— И вам удаётся совмещать парламентскую и творческую деятельность?
— Удаётся, поскольку творчество воспринимаю как удовольствие. Сейчас я могу себе позволить играть что захочу и когда захочу.
— А вообще, как быстро вы поняли, что искусством сыт не будешь?
— Ещё в институте. Я понял, что творческая деятельность чаще всего стабильного дохода не приносит. Здесь доход, а значит, и личное благополучие складывается из разных обстоятельств. Возьмём, к примеру, пандемийное время. Тогда враз запретили проводить концерты, встали все сценические площадки. Помню, как мои друзья музыканты на неопределённый срок остались без работы и, соответственно, без денег. В этой сфере всё очень зыбко и зависит от многих факторов, которые не зависят от тебя. Зато хороший юрист или врач без работы не останутся никогда.
— В одном из интервью вы говорили мне, что для вас в работе депутата главное — это возможность помогать людям. Когда это не удаётся, как разруливаете ситуацию и взаимодействуете с гражданами?
— Часто люди, которые обращаются ко мне, нуждаются даже не в депутате. Им просто нужно выговориться, получить человеческий отклик, сочувствие. Они реагируют на то, как ты их воспринимаешь. Поэтому самое главное — просто относиться к ним по-людски, уметь поддержать. Но, возможно, и предложить какую-то альтернативу для решения их проблемы. Например, я понимаю, что человеку, обратившемуся ко мне, жильё не дадут. Однако есть варианты. Он может встать в очередь на получение земельного участка или претендовать на субсидию. Скорее всего, он просто не знает о своих возможностях, поэтому важно дать подсказку.
— Иван Сергеевич, два года назад мы говорили с вами о проекте «Преображение», направленном на содействие трудным подросткам. Продолжаете работу с ними?
— Конечно! Сейчас ещё запустили проект по безопасности жизнедеятельности на территориях вблизи школ. Также продолжаю дружить с центром внешкольной работы «Дзержинец» и с наставниками, которые работали в «Преображении».
— А какие ещё проекты курируете?
Завершение статьи здесь: https://t-i.ru/articles/53638 Автор Ирина Тарабаева
Спасибо Тюменскии известиям за материал 👍
Следующая публикация
Нет комментариев