С жалобами на сильную головную боль, а затем на спутанное сознание. Приехал он в сопровождении своей тети, я же приехала вслед за ним примерно на 15 минут позже, так как живу в другом посёлке. Зайдя в приемный покой я услышала фразу: " Ты кто?". На что я ответила: " Я сестра." Врач снова спросил: "Какая ещё такая сестра?" Я ответила, что родная, на это я услышала пронзительный смех. На каталке я увидела своего братика, который корчился от боли, тер левый висок и постоянно повторяя: " Вот тут чуть-чуть болит. Уже легче, уже легче." Я подбежала к нему, начав успокаивать,мол ему сейчас помогут. Но мед персонал стоял нечего не делая. Лишь записывая его данные и место работы. Я начала просить врача о помощи это был ЛЕОНОВ АЛЕКСАНДР АЛЕКСЕЕВИЧ, но мне ответили, что мой брат наркоман и у него приход, помощи не какой оказывать он не будет. Моему удивлению не было предела, я начала говорить, что это невозможно, начав приводить множество доводов, но всё было тщетно. После ЛЕОНОВ подошёл и закричал: " Как тебя зовут? Как тебя зовут? Нарик, как тебя зовут?!". То что я была в шоке нечего не сказать, на это мой брат продолжал повторять одну и ту же фразу:" Вот тут болит чуть-чуть и уже легче". И так постоянно. Я начала плакать и трястись от страха и умолять врача помочь моему брату. На что услышала: " Просмотрите на себя, похоже у вас вся семейка наркоманов". Всё же мне удалось уговорить ЛЕОНОВА положить моего брата к себе в отделение реанимации. Когда его готовили, раздевая в отделении, он начал говорить: " Можно в туалет, можно в туалет". Однако он не смог это сделать самостоятельно в следствии своего заболевания, забегая на перед его диагноз как мы выяснили уже позднее "СОСУДИСТАЯ МАЛЬФОМАЦИЯ ГОЛОВНОГО МОЗГА" с сильнейшим кровоизлиянием. Как только его положили в реанимацию, через пару минут вышел ЛЕОНОВ и сказал мне "Что тест показал содержание марихуаны в моче." Я начала спорить с врачём так как за 28 лет жизни, за ним не было не одного подобного эпизода. Врать и стыдиться мне не чего, я заинтересована в жизни и здоровье моего брата и если бы за ним были подобные грехи, я тут же сказала врачу об этом. Но меня не кто не хотел слышать, я начала спрашивать как он ходит в туалет, мне сказали, что через катетор. Однако как они смогли так быстро ему его поставить, при чём на тот момент мне его ещё не выписали, правда это я уже поняла дома
Моему Серёженьке выписали лекарства, я приобрела их после чего меня отправили домой. Утром 26 ноября, в субботу, в отделение нашей реанимации мы приехали уже вместе с матерью, надеясь, что сегодня уже будет дежурить другой врач, работала в тот день ИЛЮШЕЧКИНА ЛАРИСА ЮРЬЕВНА. Когда она вышла, спросила кто мы, мы представились, на что услышали поздравление, мол мой брат на тяжёлых наркотиках и всё к этому шло, мол получайте. Я опущу, какие доводы мы приводили, для того, чтобы убедить её в обратном, говорили о врожденном косоглазие, о том, что он ходит исключительно в контактных линзах и очках, что он полноценный член общества и так далее. Всё было бесполезно. В нашем семье отец, бабушка и дедушка, в раннем возрасте перенести инсульт, о чем я так же сообщила врачам, плюс у моего брата было давление 140, что не мало для его 28 лет. Но это тоже для неё был не аргумент. Я по своей инициативе приобрела очередные тесты на наркотики, но те нечего не показали, даже вчерашней марихуаны. Мне сказали, что она уже вышла. Но как если при разовом употребление её, она будет показывать четверо суток, а если её употреблять на постоянной основе, то сами понимаете она будет ещё длительное количество времени в организме. Консультацию по этому вопросу я получила у дипломированного специалиста. Но даже в употреблении марихуаны я не верила. В тот же день я отправилась к заведующей неврологии, пообщавшись со мной, она мне ответила: " Что не может исключать инсульт, опухоль мозга и отравление неизвестными веществами". В тот же день я позвонила зам мера Мартынюку Анатолию Юрьевичу, через небольшое количество времени, он мне позвонил и сочувствием сообщил, что ему сказали, что мой брат находится в тяжёлом состояние, под тяжёлыми наркотиками. На следующий день, 27 ноября, воскресенье я снова отправилась в реанимацию дежурил в тот день снова ЛЕОНОВ АЛЕКСАНДР АЛЕКСЕЕВИЧ, увидев нас он продолжал гнуть свою личную. Я начала говорить о том, что тесты нечего не выявили, но мне ответили, что это неважно. Просила взять анализы, на что мне сказали это не к чему. Я начала узнавать как именно он поставил диагноз, на что мне ответили, что ВИЗУАЛЬНО, мол он такой классный, опытный специалист, что этого достаточно. Начала говорить, о том что консультировалась у заведующей неврологии, на что мне ответил ЛЕОНОВ, кто она тут такая, я тут всё решаю. В понедельник 28 я написала жалобу Нач.меду, он выслушал меня, как не странно поверил и сказал, мол всё знаю, вы не первые, пишите жалобу, и посмеялся о том какой ЛЕОНОВ специалист, мол он бывший гинеколог, но сделать не чего не может, мол работать не кому. После мы с матерью отправились в реанимацию, в тот день работала заведующая реанимации ВОЕВОДА ВИКТОРИЯ ЕВГЕНЬЕВНА. Она разговаривала с нами уже более лояльно и начала уточнять нет ли у моего брата проблем со зрением, мы ответили, что есть и об этом мы говорили с самого начала. ВИКТОРИЯ ЕВГЕНЬЕВНА начала всё же гнуть линию, что он наркоман, мол наверняка он втирал себе в десны соль для ванны, что и привело к такому состоянию. Но нам разрешили всё же отвезти его на МРТ в Луганск. Однако объехав всю столицу мы узнали, что у нас функционирует лишь одно МРТ по республике и запись на него расписана по середину января. Нам это не подходило у нас каждый день был на счету. Мы записали его на КТ в Алчевск на четверг первого декабря. Вторник 29 декабря, утром мне позвонила зав.отделения реанимации со словами срочно везите вещи, у вашего брата инсульт и ему срочно нужно пройти МРТ в Новошахтинске. Записались на него мы сами и отвезли на своей машине, так как в скорой нам отказали. Что мы пережили в этот момент я упущу, это просто ад, он был обезвожен, постоянно пил. Так как ему всё это время промывали желудок и прочее. Лишь зав отделения неврологии выписывала ему препарат при институте, сомневаясь в диагнозе. Забирая брата на МРТ в Новошахтинск я писала заявление, что сама несу ответственность за жизнь своего брата и провели это словно мы лежим в неврологии, а не в реанимации. Спорить в тот момент я не могла, мне нужно было, что-то делать. Левый глаз у моего брата уже полностью не открывался. В Новошахтинске с нашей реанимации все были просто в шоке, мол картина на лицо и вообще не бывает, сто килограммовых тяжёлых наркоманов. Пройдя МРТ нам дали заключение, я сразу позвонила ВОЕВОДЕ, начала говорить, что диагноз вовсе не наркомания, на что я услышала, что я всё это выдумала и нечего такого и в помине не было, мол она опросила сотрудников. Я ответила, что не хочу спорить с ней мол правды я не добьюсь, а мне сейчас нужно спасать брата. На это мне ответили везите его срочно к нам мы будем лечить его от инсульта. Среду 30 ноября, нас перевели в республиканскую нейрохирургию, со словами вам там помогут. Отправили нас уже на скорой, машина была холодная, одеяла не было и всю дорогу я держала его, чтобы он не упал с каталки. Когда мы поступили у Луганск, выяснилось, что нам не отдали диск с МРТ, за ним срочно нужно было ехать, забирала пакет документов не я, а врач скорой помощи, так как мне на руки их не отдали. Поступив в нейрохирургию врачи были в шоке от того, что он ещё жив. Нам объяснили его диагноз и о том, что прогнозы очень печальны. Мы потеряли слишком много времени, с ним нужно было обращаться как с хрустальной вазой, а его дёргали, орали, оскорбляли. В четверг, первого декабря нам сделали ангелоскопию, которая показала, очень, очень печальное состояние. Врачи сказали, что шансы на его дальнейшую жизнь тают и каждая минута может стать последней. Посовещавшись врачи приняли решение побороться за его жизнь. Операция шла почти пять часов, что мы пережили не кому не пожелаю, шансы, что он выживет после неё были ничтожно малы, но мы надеялись, верили, нам была нужна любая возможность, что мой Серёженька поправиться. Проводили её опытные специалисты нейрохирурги с Москвы, Питера, Воронежа и Луганска, делалась она под микроскопом. Заранее скажу денег не за операцию, не за препараты мы не платили платили, хотя разумеется предлагали достать любую сумму, покупали лишь мелочи: проводники, пеленки и всё в этом духе, вышло копейки, что не скажешь о Свердловской реанимации. В Луганске нам сказу сказали нечего не надо. Вся наша семья благодарна за то что врачи областной больницы попытались и дали нам маленькую надежду. Хотя будем честны, в областной больнице творится ад, количество раненых просто огромное, солдаты поступают и поступают, врачи работают на износ. Нам могли просто сказать, что смысла оперативного вмешательства нет, но всё же они попытались. К сожалению 10 декабря, в 7:01 мой брат, мой родной самый дорогой и любимый брат скончался. Когда вкратце писала вам эту историю до сих пор не верила и не верю, что это произошло на самом деле, до сих пор верю, что он сейчас войдёт в комнату, улыбнётся и скажет: " Катя, ты чего всё ведь хорошо".
Уважаемые жители Свердловска и района желаю вам крепкого здоровья и человечных квалифицированных специалистов. А тем врачам и мед персоналу который окружал нас всё это время желаю получить по заслугам, чтобы им и их близким оказывали такие же врачи как оно сами.

Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев