Предыдущая публикация
-Саш, вставай, баба умерла,- эти слова матери я запомнил на всю жизнь.
13 января 1984 года ушла из жизни моя бабушка Анна Николаевна Анишина. Мне было пятнадцать лет, ей восемьдесят.
У бабы было десять родов, пятеро детей умерли в младенчестве, пять дочек- выжили. Мать моя была младшая. Бабушка жила с нами, « у Маруси..» как говорила она.
Баба меня вырастила. В советской деревне послеродовой отпуск у женщин был -56 дней. Страна моя никогда свой народ не жалела…
На пятьдесят седьмой день после моего рождения мама побежала на ферму доить коров.
Я с бабой спал до самой школы, лет до семи. Она вечерами чесала мне спину, ладошка растресканная, горячая, сухая. Помню!..
Баба рассказывала мне сказки: «Мамка у них померла, мамку у земельку закопали, стали они без нее жить»,- говорила она . Я, на этих словах затихал и начинал плакать. Как в пять лет понять, что мамку можно «у земельку закопать..?».
-Спи, казюля! Больше ни чаво табе рассказывать не буду,- махала рукой баба.
«Казюля» на языке калужской крестьянки означала – змея.
Баба овдовела в тридцать девять лет, дед пропал без вести на фронте. Ее хатку сожги немцы. «Мы видели как наша хата загорелась, сначала с крыши дым повалил , а потом она вся пыхнула. Мы в лесу прятались, возле деревни. Мамка кричала криком! Хотела к немцам бежать, в ноги им падать. Мы на ней повисли , не пускаем. Кричим: «мам, не ходи они тебя убьют..». Вспоминала ее старшая дочь- Александра.
Войну баба называла одним словом - «проклятая». И не рассказывала о ней никогда . На все мои расспросы отвечала одинаково: «Отстань! Самой до себя..».
…Баба, я помню твой узелок: крестом завязанный платок, в котором ты хранила свой последний наряд.
Этот узелок называла одним словом: «смёртное..». Летом сушила смёртное на солнце, перекладывала, вздыхала…
Мне под страхом божьей кары запрещалось развязывать тот узел. Конечно, я его проверял.. Баба заметив не так завязанные узлы грозила мне, фулигану, огнём небесным…
…Хоронили тебя в лютый от холода день, ты лежала в красной домовине, маленькая, сухонькая, с плотно закрытыми глазами. С непривычно заострившимся носом…
В любимом шерстяном полушалке. По краям которого алели редкие, крупные розы…
Несколько раз в году я прихожу к твоей могиле, там всегда порядок. Ты смотришь на меня, с черного камня усталыми от жизни глазами. Они у тебя были добрые и теплые. Поцелую твой портрет и тихо скажу: «Ба, прости меня, неслуха..».
Анна Николаевна Анишина. А фамилия твоя читается одинаково. Слева направо. И справа налево…
Это открытие было одним из первых удивлений ребенка, который едва научился читать.
Светлая, светлая тебе память. Люблю и помню. Помню и люблю.
Р.S.На пожелтевшем фото: мои баба и папка.
Следующая публикация
Комментарии 1